Паля собралась пойти на кухню, чтобы поесть, но вместо этого забралась на свою кровать, потому что вдруг поняла, что есть ей уже не очень хочется, а хочется только спать.
Утром её никто не разбудил, что ей показалось очень странным, а в обеденном зале мама и папа вместе сидели за столом, что было уже совсем непонятно. На столе было много всяких чашек и тарелок, и от которых очень вкусно пахло. Кухонная фея порхала над столом, и повинуясь взмаху её руки, прямо из воздуха появлялись все новые и новые тарелки. Старший домовой сидел на столе и неодобрительно наблюдал за феей.
- Паля, - сказала мама, обняв её и поцеловав в щеку. - Я очень рада тебя видеть такой чистой и красивой. И ты, мне кажется, подросла за те несколько дней, пока меня не было дома. Уезжала, ты была маленькая, а вернулась, ты уже стала большая и взрослая. Это и хорошо, и плохо.
- Почему хорошо? - спросила Паля. Мама улыбнулась.
- Потому что ты теперь я убедилась в том, что ты можешь за себя постоять. А плохо то, что теперь о тебе знают все, и орки, и гарпии, и тролли, но ещё хуже, что о тебе узнали и другие волшебники.
- Как это они узнали? - удивленно спросила Паля. - Кто им успел все рассказать? Я никаких волшебников не видела, я только орков и троллей видела.
- Вот орки, которые успели из замка убежать, - сказал старший домовой. - Они всем и рассказали, что в нашем замке живет девочка, которая на самом деле совсем не девочка, а могущественная волшебница, которая может любого заколдовать, и превратить в какое-нибудь странное существо. А ещё про тебя всем рассказали мои родственники - домовые, да и летучие мыши тоже не молчали.
- И мои сестры феи, - добавила кухонная фея. - Они тоже очень удивились, что такая маленькая девочка так много знает и умеет.
- Они все врут, ты им не верь, мама, - сказала Паля, глядя на лицо мамы, которое вдруг стало очень грустным. - Ничего я не знаю и не умею, это просто так само вышло.
- Да, - сказал отец. - Это мы сами виноваты, что так все само вышло. Он протянул свои руки, которые стали снова длинными, взял Палю и посадил к себе на колени.
- Мы с мамой раньше и не знали, что у нас растет такая смелая и умная дочка, и ещё, что она уже стала волшебницей…
- Я никакого волшебства ещё не знаю, - сказала Паля. - Я все из ваших книг прочитала, а сама ничего не умею.
- Да, - сказала грустно мама. - Ты все прочитала из наших книг, только…
- Что только? - спросила Паля, настроение у неё почему-то стало портиться. - Я, что, все сделала неправильно? Я, может, все плохо сделала? Так вы меня ругайте, а не молчите так… Отец вздохнул, поцеловал её и сказал.
- Ты все сделала дочка очень хорошо и правильно, нам не за что тебя ругать, нам себя ругать надо. Дело не в этом, дело в том, что, то, что написано в книгах, может прочитать любой, но, даже если он прочитает эти заклинания, то ничего не произойдет.
- Как это ничего не произойдет? - удивилась Паля. - Книги-то волшебные, в них и заклинания разные волшебные написаны. Я знаю, я сама их читала, а потом всякие чудеса происходили.
- А потому, - улыбнулся отец, - что для того, чтобы заклинания заработали, нужно, чтобы у того человека, который их будет читать, была магическая сила. А она есть не у всех людей. Волшебников же очень мало, их всех можно пересчитать по твоим маленьким пальцам на руках и ногах, но дело даже не в этом.
Даже у могущественных волшебников работают не все заклинания, у одних получается что-то одно, у других что-то другое. Я, например, умею строить, но не умею летать и лечить, и если я даже начну читать заклинания из маминой книги, у меня многое не получится. А твоя мама не умеет строить, но умеет лечить людей и умеет летать, как все ведьмы. Но у неё тоже заклинания из моей книги не работают…
- Как это? - удивилась Паля. - Вы же волшебники, значит все можете…
- Не все, - улыбнулся отец. - Когда мы с мамой показали тебе свои книги, мы просто хотели узнать, имеешь ли ты, наша дочка, хоть какую-то маленькую магическую силу. А если она у тебя есть, то какая она, моя, или мамина?
- И какая? Мама наклонилась к Пале и поцеловала её.
- А мы теперь и сами не знаем, ты же сумела использовать заклинания из обеих книг! Да, и не только в этом дело. Ты использовала эти заклинания не для того, для чего они были придуманы. Они не были предназначены для живых существ, а только для неживого…
Паля посмотрела на ставшие ещё больше грустными глаза мамы, а потом посмотрела на такие же грустные глаза папы.
- Я сделала плохо, да? - спросила Паля. Мама забрала Палю у папы и крепко прижала к себе.
- Мы тебя очень любим, - сказала она, - и очень тобой гордимся. Ты у нас самая хорошая и самая умная дочка. Паля растерянно посмотрела на отца.
- Но почему тогда вы какие-то грустные? - спросила Паля. Отец вздохнул.
- Поэтому и грустные, что ты сумела как-то изменить эти заклинания, а это не под силу даже многим старым волшебникам. Но давайте пока не будем об этом думать, а будем просто праздновать.
Пале показались странными слова отца, он что-то ещё не сказал, чтобы все ей стало ясно, но она только спросила.
- А что мы будем праздновать? Мама улыбнулась.
- А будем мы праздновать то, что ты выросла, и то, что ты нас спасла. Кухонная фея наготовила разной еды для тебя, и ты все это теперь можешь есть. Паля посмотрела на множество всяких разных дымящихся тарелок и с тяжелым вздохом спросила.
- А каша-то хоть есть? Кухонная фея от неожиданности даже перевернулась в воздухе.
- Ты же сама говорила, что каша тебе надоела, что хочешь попробовать и другие мои блюда. И вот, когда я все это приготовила, ты спрашиваешь про кашу. Ты, что, издеваешься надо мной?
- Ничего я ни над кем не издеваюсь, - сказала Паля. - Просто я долго не была дома и соскучилась по каше. Не знаю почему, но когда мне хотелось там есть, я вспоминала только про кашу, а вовсе не про соус Бешамель…
Кухонная фея вздохнула, потом вдруг улыбнулась и махнула рукой, и из коридора вылетел горшок и приземлился на стол. Кухонная фея ещё раз взмахнула рукой, и из горшка большая ложка наложила кашу в чашку, и чашка опустилась перед Палей. Она съела ложку каши, облизнулась и сказала.
- Каша, это вкусно. Старший домовой с завистью посмотрел на неё и сказал.
- Конечно, ей и кашу, и соус Бешамель, а нам опять только одна рыба. Кухонная фея сердито фыркнула.
- А вам все, что не дай, все мало. Мало того, что твои родственники все наши запасы съели, так теперь и ты собираешься столько же есть. Я вас уже сегодня кормила, больше не выпрашивай.
А дочка мамы и папы, заслужила всю эту еду, она и со злым волшебником боролась, и с орками, и с другими разными чудищами, а ты в это в это время только набивал свой бездонный живот…
- А что вы мне ничего не рассказываете? - сказала Паля, по-прежнему сидя на коленях у мамы и уминая кашу за обе щеки. - Что же случилось со злым волшебником и этой плохой ведьмой? Меня-то горгулья с собой унесла, и я так ничего и не увидела. Мама улыбнулась и погладила Палю по голове.
- Ничего страшного с ними не случилось, а только то, что они для нас приготовили. Твой папа нашел в подвале замка Гракса ещё много камней, которые впитывают в себя волшебство, и построил из них комнату, в которую мы и посадили Гракса и ведьму. А, чтобы они оттуда, каким-нибудь способом случайно оттуда не выбрались, я обрушила на эту комнату замок и все камни, которые смогла найти, так что теперь они живут глубоко в горе, и, наверно, долго теперь там будут жить.
- А мне их не жалко, так им и надо, - сказала Паля. - В следующий раз не будут у меня маму и папу забирать. А я без вас очень соскучилась, и не хочу я больше быть в этом доме главной, я теперь хочу, чтобы вы всегда были дома, и ты, и папа.
- Да, - вздохнула мама, а отец грустно хмыкнул.
- Что вы все равно как-то плохо со мной разговариваете? - спросила Паля. - Все же уже хорошо, вы дома, и я тоже…
- Да, - сказала грустно мама.
- Да, - откликнулся, как эхо, папа.
- Ничего не понимаю, - вздохнула Паля. - Вы мне уже что-то расскажите, а не то я на вас сейчас рассержусь. Мама и папа переглянулись между собой, потом отец откашлялся.
- Дело в том, дочка, - сказал он, - что мы не хотели раньше времени тебе это говорить.
Мы же волшебники, а дети у волшебников рождаются разные. Никто не знает почему, но бывает так, что от волшебников часто рождаются дети, которые совсем не обладают магической силой. Паля удивленно взглянула на отца и сказала.
- Ты, наверно, опять врешь. Такого же не бывает, что папа волшебник, и мама волшебник, а дочка у них совсем обыкновенная девочка. Отец улыбнулся.
- Я не обманываю тебя, дочка. Мы не хотели, чтобы ты раньше времени узнала про то, что в этом мире живут разные волшебные существа. Поэтому от тебя и домовой прятался со всей своей семьей, и кухонная фея никогда тебе не показывалась. Мы ждали, пока ты подрастешь, и мы узнаем, волшебница у нас дочка, или нет. Мало кто из обычных людей знает про волшебных существ, они просто им не показываются.
- Так вы, что, думали, что я тоже обыкновенная девочка? - удивилась Паля. - А зачем вы мне тогда свои книги дали и про волшебство рассказывали? Мама засмеялась.
- Мы, дочка, могли только надеяться, что ты у нас волшебница, поэтому мы просто ждали, когда ты покажешь нам свою магическую силу. А оказалось, что ты уже давно стала волшебница, а мы с твоим папой этого и не заметили. Ты сама и домовых увидела, и кухонную фею, и с Трогом подружилась.
- Ну и что? - спросила Паля. - Ну и увидела. И узнала, что домовые все у меня воруют, а кухонная фея всегда на всех сердится, хоть и королевских кровей, а Трог тот вообще большой лентяй, ему бы только спать…
- Да, - сказал папа. - Ты права, дочка.
- Да, - откликнулась теперь, как эхо, мама, и снова крепко прижала к себе Палю и поцеловала.
- А что это очень плохо, что я про них это узнала? - спросила Паля.
- Да нет, - вздохнул отец. - Это не плохо, это как раз хорошо, плохо другое.
- Что другое?
- Плохо то, дочка, что не только мы с мамой узнали, что ты - волшебница, плохо то, что все про это узнали.
- А это почему плохо? - спросила недоуменно Паля. - Узнали и узнали, что тут такого? Все равно бы когда-нибудь со мной познакомились, я же расту каждый день, скоро совсем буду ростом, как какой-нибудь орк, или даже тролль…
- Конечно, дочка, ты растешь, только так быстро, что мы с мамой только и делаем, что удивляемся, - сказал отец. - Я уже рассказывал тебе, что волшебство дело совсем не простое, что, если ты чего-то не зная, сделаешь волшебство, то может получиться такое, что потом ни один волшебник изменить обратно не сможет.
Вот так троллей и гномов, и орков, и гарпий, да и многих других существ когда-то создал один волшебник, а теперь они живут среди нас, и никто ничего хорошего от них не видит…
- Никаких я орков и троллей не создавала, - сказала Паля. - Я может быть только гномов создавала из троллей, но и то, они потом обратно в себя превратились.
- Да, - сказал отец. - Ты никого не создавала.
- Не создавала, - опять откликнулась, как эхо, мама.
- Не хочешь попробовать соус Бешамель? - спросила кухонная фея.
- Давай свой соус, кухонная фея, - сердито сказала Паля. - Ты уж лучше мне скажи, что они мне никак сказать не хотят. Кухонная фея махнула рукой и чашка с соусом подлетела к Пале и опустилась перед ней. Паля попробовала и сказала.
- Вкусно, только я думала, что будет ещё вкуснее, а так как будто молоко ешь, только очень густое. Фея улыбнулась, посмотрела на Палю и сказала.
- Ладно, я тебе скажу. Тем более, что и я как-то в этом виновата. Мы же, феи, тоже волшебные существа, и сами немного волшебники, и владеем немного магией. Ты, дочка, папы и мамы, тоже волшебница, и тоже владеешь магией.
- Ну и что в этом такого плохого? - спросила Паля. - У меня все родственники были волшебники, и папа волшебник, и мама, и дедушка, и бабушка…
- Это правда, - согласилась фея. - Но, чтобы стать хорошим и добрым волшебником, нужно долго учиться.
- А чтобы стать злым? - спросила Паля.
- В том-то все и дело, - вздохнула фея. - Чтобы стать злым или плохим волшебником, учиться не надо, достаточно только магической силы.
Я слышала, как твой папа тебе рассказывал, чем отличаются добрый волшебник от злого. Он тебе не рассказал главного, что, чтобы сделать доброе дело, нужно очень много знать и уметь, а злое оно получается само от незнания и непонимания того, что ты делаешь.
- Ну, я еще и не решила, какой я волшебницей стану, - сказала Паля. - Я может ещё злой стану.
- А почему моя дочка захотела стать злой волшебницей? - спросила встревожено мама и сердито посмотрела на отца, а тот в ответ только вздохнул. Тогда мама спросила у Пали.
- Ты почему захотела стать злой волшебницей?
- Я ещё не захотела, - сказала Паля. - Я ещё думать буду.
- Но почему ты решила, что быть злой волшебницей, хорошо?
- Не знаю, - пожала плечами Паля. - Я сначала думала, что злой волшебник сильнее доброго.
- Понятно, - сказала мама. - А теперь, как ты думаешь?
- А… - махнула рукой Паля. - Теперь я так не думаю, теперь я знаю, что злой волшебник не сильнее, он только, как это хитро… умнее.
- Это значит, что у него ум хитрый, - добавила Паля, увидев, что все засмеялись, и мама, и папа, и фея, и даже домовой.
- Совсем моей девочке все мозги затуманили, - сказала мама. - Я смотрю, она уже совсем запуталась, не понимает, что хорошо, а что плохо. Я тебе расскажу, дочка, кто на самом деле, кого сильнее.
Как правило, злой волшебник, это тот, кто знает всего несколько заклинаний, которые либо сам придумал, либо случайно от кого-то узнал. Ну вот, ты дочка, ты же уже знаешь несколько заклинаний?
- Может быть и знаю, - сказала Паля. - А, может, уже и забыла.
- Если ты останешься одна, без меня и без папы, что ты будешь делать?
- Не знаю, - сказала Паля. - Я и не хочу быть одна.
- Мы тоже этого не хотим, - сказала мама. - Ну, иногда так бывает, человек остался один, ему и есть хочется и пить хочется, вот он и приходит к людям, и говорит, дайте мне есть и пить.
А они ему говорят, - пожалуйста, только и ты нам что-нибудь тоже хорошее сделай. А он-то ничего и не умеет, вот тогда он и начинает делать что-то плохое для того, чтобы люди его боялись и отдавали ему все, что у них есть.
Вот так, дочка, и становятся злыми волшебниками. Но злой волшебник, это просто неумелый, и мало знающий волшебник, любой добрый волшебник с ним легко справится.
- Неправда это все, - сказала Паля. - Вот вы с папой добрые, а вас злой волшебник поймал в ловушку, и мне потом пришлось вас оттуда вытаскивать.
- Да, - сказала мама и снова обняла и поцеловала Палю. - Ты у нас молодец. А Гракс нас просто обманул, перехитрил, а на самом деле он не сильнее ни меня, ни папы. Да, ты и сама это знаешь. И мы с твоим папой не хотим, чтобы ты стала такой, как Гракс, и никто из других волшебников этого не хочет. Паля вздохнула.
- Ну, если вы расстроились из-за того, что я хотела стать злой, так вы не расстраивайтесь. Ладно уж, раз вы так переживаете, тогда я, наверно, стану доброй, как вы. Отец рассмеялся.
- Нет, дочка, мы не из-за этого расстроены. Мы и так знаем, что наша хорошая дочка не станет злой волшебницей.
- А из-за чего вы тогда расстроились? - спросила Паля.
- А из-за того, - вздохнула мама, - что придется тебе, дочка, уехать от нас далеко-далеко отсюда, и мы с тобой будем редко видеться.
- Я не хочу никуда ехать, - сказала Паля. - Мне и здесь хорошо.
- Нам тоже хорошо с тобой, - сказал отец. - Но мы не можем поступить по-другому, слишком велика у тебя магическая сила. Так велика, что об этом уже все узнали…
- Это мои сестры рассказали, - сказала с вздохом кухонная фея. - Да, ещё вот эти хулиганы. Фея хмуро посмотрела на домового, тот от этого взгляда даже поежился, словно ему очень холодно стало.
- Вот другие волшебники нам и сказали, - продолжил отец. - Отправляйте вашу дочку к одному очень старому и мудрому волшебнику, чтобы он научил её тому, что должен знать волшебник, а иначе она с такой силой может такое волшебство сделать, что весь мир перевернется.
- А если я никуда не поеду, а все-таки стану злой волшебницей? - спросила Паля. - Что тогда? Тогда никуда ехать не надо?
- Нет, дочка, - сказала мама, улыбнувшись, снова крепко прижимая её к себе. - Мы тебя любим, и поэтому хотим, чтобы у тебя все было хорошо. Чтобы тебя другие люди тоже любили, а не боялись, чтобы ты могла им и нам помогать.
Мы же с твоим папой скоро старые станем, нам тяжело будет волшебство делать, кто же тогда нам будет помогать, кроме тебя?
- Что, опять получается некому? - спросила сердито Паля. - Что, получается, только злым волшебникам всегда хорошо? Они ничего не делают, ничему не учатся и никуда не уезжают. Одним только добрым всегда плохо?
- Да, дочка, - сказал отец. - Добрым всегда жить не просто, слишком многое в этом мире от них зависит.
Паля вздохнула, слезла с маминых колен, сердито на всех посмотрела и сказала.
- Я сейчас пойду в свою комнату плакать потому, что очень мне все это обидно. Только вы туда не ходите, я одна хочу плакать. Ладно?
- Да, дочка, - сказали папа и мама и грустно посмотрели друг на друга, кухонная фея вспорхнула и полетела на кухню, а домовой слез со стула и полез в свою норку.
А Паля пошла в свою комнату, там она залезла на кровать, засунула голову в подушку и решила плакать, но только у неё ничего не получилось потому, что она услышала тоненький голос домовенка.
- Чуть меня совсем не придавила, - крикнул домовенок, вылезая из-под подушки. - Ты зачем на мою кровать залезла?
- Почему на твою? - спросила удивленно Паля. - Это моя кровать.
- Ничего она уже не твоя, - сказал он. - Это теперь моя кровать, а ты уже уезжаешь неизвестно куда.
- А ты уже, наверно, и обрадовался? - сказала Паля. - Только я ещё подумаю сначала, ехать мне, или не ехать.
- Нечего тут думать, - сказал домовенок. - Раньше надо было думать, когда с орками и троллями дралась, а теперь уже поедешь, и теперь я на этой кровати буду спать. Паля вздохнула.
- Но я же ещё никуда не уехала, я же ещё здесь, а ты меня уже прогоняешь.
- Так езжай уже, - сказал домовенок. - Тебе уже давно пора ехать.
- Как пора? - растерянно спросила Паля.
- Так и пора, - сказал домовенок. - Волшебники решили, что ты будешь учиться у одного чокнутого волшебника.
- Чокнутого? - удивилась Паля. - Почему чокнутого?
- А потому, что он уже давно из ума выжил. У него и дома нет.
- Как дома нет? - спросила Паля, настроение у неё совсем стало плохим.
- А он уже давно в пещере живет, так его домовой сказал. У него и есть нечего, ты там от голода умрешь, и эта кровать совсем будет моя. Так что давай уже вставай с моей кровати и уезжай.
- Ну, почему так? - вздохнула Паля. - Почему все меня прогоняют, как будто всем я мешаю? И зачем я только на свет родилась такая?