Кони рассекали воду, а люди плыли рядом, держась за поводья. На противоположном берегу они сгрудились и стали поджидать Кощея. Он вышел из воды весь в водорослях и, не отряхиваясь, вскочил на коня.
Тотчас озеро пропало, словно его и не было.
…А Домовой с Макаром тоже плыли. Они переплывали Молочную реку.
Вот их кони прошли по кисельному берегу и принялись жевать траву.
- Смотри! - Макар показал Домовому на маленькие чёрные точки на противоположном берегу. - Опять они. Не уйти нам!
Домовой задумался. Потом достал из-за пазухи полкаравая чёрного хлеба, завёрнутого в тряпицу, стал отламывать кусочки и бросать на середину реки.
- Как не уйти! Уйдём! От хлеба-то молоко скисает!
Хлеб падал в реку, и там, где он падал, немедленно получались простоквашные завороты.
Их становилось всё больше и больше. Река забурлила и заволновалась всё сильнее и сильнее! И, наконец, свершилось - пошёл творожный ледоход!
- Этого нам не преодолеть. Ушли, - сказал подоспевший Кощей. - Слушай, Баюн, может, усыпишь их?
Кот прищурился:
- Далеко-у!
- Ну, миллиардский! - холодно произнёс Кощей. - Ты мне за это ответишь! Связать его!
И Кощей со свитой повернул назад к дворцу.
- Ну, а теперь куда? - спросил Макар, когда Кощей со свитой исчез в зелёных полях.
- Да к Плещееву озеру! - ответил Домовой. - Там все наши собираются.
- Вперёд!
И Макар с Домовым поскакали дальше.
Глава восемнадцатая
Перед битвой на Калиновом мосту
В полдень к дворцу Кощея Бессмертного прискакал запыхавшийся дозорный.
- Ваше величество, войско на нас идёт!
- Какое войско? Откуда?
- Не знаю, ваше величество. Только много их и все на конях!
- Тревога! - прокричал Кощей. - Эй, Чумичка, собери бояр немедленно!
Он прошёл в комнату, где хранилось волшебное зеркало.
Ну-ка, зеркало, скажи,
Да всю правду доложи,
Не грозит ли нам беда?
Не идёт ли враг сюда?
Как всегда, в зеркале появился парень в белой рубахе. Он во все глаза смотрел на Кощея, но ничего не говорил.
- Отвечай, - приказал Кощей. - Что за войско на нас идёт? Кто командует?
- Не буду, - сказал парень.
- Почему?
- Меня Василиса Премудрая не для тебя выдумывала. А для Макара-царя. Чтобы он знал, что в царстве делается.
- Для Макара-царя? - усмехнулся Кощей и с размаху ударил рукой по стеклу.
Раздался стон, и зеркало выплеснулось из рамы тысячью маленьких искр.
В думе уже собирались бородатые озабоченные бояре. Все они были в кольчугах и при мечах.
- Все в сборе? - спросил Кощей.
Вместе с ним вошли Чумичка, Кот Баюн, Одноглазое Лихо и Соловей-разбойник с новыми золотыми зубами.
- Все, все! - дружным хором закричали бояре.
- По порядку номеров рассчитайсь!
- Первый! - крикнул боярин Афонин.
- Второй! - закричал Демидов.
И так далее до самого последнего боярина Яковлева.
- Отлично! - сказал Кощей. - А теперь слушайте меня! В нашей стране появился враг. Он хочет уничтожить нас. Ему не нравятся наши порядки. А нам они нравятся. Верно, бояре?
- Верно, ваше величество! - хором отчеканили члены царской думы.
- Так уничтожим его. Разобьём в пух и прах! - воскликнул Кощей.
- Ура! - закричал Чумичка.
- Ура! - подхватили бояре.
- А что за враг-то? - спросил самый недоверчивый из бояр - боярин Чубаров.
- Да у нас один враг, - разъяснил Чумичка, - Василиса Премудрая, да Макар ещё!
Кощей кинул на него предостерегающий взгляд. Но было уже поздно.
- А мне Василиса не враг! - сказал Демидов. - Она мне свечку волшебную подарила. Свечку-самосвечку!
- А мне Макар не враг! - закричал боярин Морозов. - Он меня на санях катал в детстве!
- И меня! - подхватил Скамейкин.
- А мне удочку подарил.
- А говорили, что царь в деревне! Выходит, наврали. Не пойдём против него воевать!
- Ах так? - сказал Кощей. - Не хотите! Ну-ка, Лихо, поучи их немножечко!
- Сейчас! - захихикало Лихо. - Уж я их!
Оно подошло ближе к боярам и стало ласково на них посматривать. И с боярами стали твориться странные вещи: боярин Афонин вскочил и ни с того ни с сего съездил боярина Скамейкина по макушке. Скамейкин не остался в долгу.
Он вцепился Афонину в бороду, и оба они покатились по полу.
У боярина Морозова вдруг подскочила температура и начался насморк. Носового платка у него отроду не было, и он совершенно не знал, что же ему с насморком делать.
Под боярином Качановым проломилась лавка, и он во всех боевых доспехах грохнулся на пол.
Не оказалось ни одного боярина, с кем не приключилась бы какая-нибудь беда. Уж на что боярин Яковлев был осторожен и всегда отходил в сторону, а всё равно у него вскакивала одна шишка за другой, появлялся один синяк за другим.
- Ну как? - спросил Кощей. - Пойдёте воевать?
Бояре не обращали на него никакого внимания.
- Ты уж меня извини, - говорил Афонин Скамейкину. - Это всё Лихо Одноглазое.
- А я, думаешь, собирался тебя за бороду таскать? - отвечал Скамейкин. - И в мыслях не было!
- Идёте воевать? - ещё раз спросил Кощей.
- Сам воюй! - ответил ему Чубаров. - Тебе Василиса тоже синяков наставит!
- А мы тебе не друзья! Обманщик ты! - поддержал Афонин.
- Не хотите, не надо! - сказал Кощей. - Ну-ка, Баюн, усыпи их! Пусть поспят до нашей победы.
Баюн вышел вперёд и взглянул сначала на одного боярина, потом на другого. И каждый, на кого он смотрел, тут же валился на пол и засыпал прямо на месте. Через минуту все бояре спали. Только храп раздавался.
Тут в думу вбежал Домовой под белым флагом. Он протянул Кощею письмо. Кощей развернул свиток и прочитал:
Кощею Бессмертному.
Предлагаем тебе явиться с повинною. Тогда тебя, может, пмилуем
Василиса Премудрая, Макар и богатыри.
- Ну что? - спросил Домовой. - Ответ будет?
- Будет, - сказал Кощей. - Пусть они сами являются. Тогда я их, может, помилую!
Глава девятнадцатая
Битва на Калиновом мосту
Митя с Бабой-Ягой ехали в избушке на курьих ножках позади богатырского войска. А войско уже приближалось к городу.
Баба-Яга строго-настрого запретила Мите выходить из избушки.
Но зато к ним всё время приходили гости. Посудачить немного и посмотреть на диковинного мальчика. Такой маленький, а уже умеет читать!
Вот прибежал Домовой в сапогах-скороходах поблагодарить Бабу-Ягу за чудесное яблочко - по блюдечку.
- Спасибо тебе, бабушка, от Ивана - Коровьего Сына, начальника нашего. Ему теперь всё видать, что у Кощея делается. Он ведь Кощей, что?
- Что? - спрашивала Баба-Яга.
- Он ведь, бессовестный, всех мужиков окрестных собрал и воевать заставляет. Кто, говорит, не пойдёт, у того семью погублю.
- Дела! - говорила Баба-Яга. - Ну, а ещё что нового?
- Военный совет идёт. Решают, кого против Лиха Одноглазого выпустить. Оно ведь такое - всё портит. Против него любой воин никудышным становится. И кони хромать начинают.
А потом пришёл Макар.
- Это ты, мальчик, со Змеем штуку выдумал?
- Я, дядя Макар.
- Спасибо тебе. Да говорят, ты ещё грамоте обучен. Верно ли?
- Обучен, дядя Макар.
- Иди ко мне писарем вместо Чумички. И жалованье хорошее. И работа неплохая. Лёгкая.
- Нечего ему в писарях делать! Молод ещё! - вмешалась Баба-Яга. - Пусть дома сидит, отцу с матерью помогает. А ты чего здесь крутишься? - накинулась она на царя. - Сначала с Кощеем совладай, а потом на работу зови!
Но Макар уже не слушал.
Он смотрел, как два кузнеца на походной кузне-телеге чинили чью-то старую кольчугу.
- И как ты молот держишь! Как держишь? - закричал Макар на молодого кузнеца. - Кто ж так молотом работает? А ну гляди, как надобно!
Он на ходу забрался в телегу и уехал с кузнецами.
Впереди уже показался стольный город. А из города навстречу богатырям выезжал Кощей Бессмертный со свитою.
Баба-Яга увидела в стороне высокий холм и велела избушке там остановиться.
- Всё, - сказала она. - Теперь смотреть буду. А воевать не буду. Не бабье это дело - воевать!
И Баба-Яга с Митей уселись на ступеньках крыльца.
Оба войска сошлись у моста через Молочную реку. Первым от войска Кощеева вышел на мост страшный Соловей-разбойник. С новыми золотыми зубами.
- Эй! - закричал он громким голосом. - Есть у вас храбрец против меня выступить? Выходи вперёд!
- А и выйду! - ответил на это Иван - Коровий Сын. - Мало я на своём веку вашего брата порубливал!
Мост заскрипел и зашатался под тяжестью противников.
Соловей-разбойник сунул два пальца в рот и свистнул страшным посвистом. Даже трава вокруг пожухла. А все чёрные вороны, что слетелись на битву, попадали с неба замертво. Но Коровий Сын даже не дрогнул. Василиса Премудрая заставила его надеть под шлем зимнюю шапку. И соловьиный свист ему страшен не был.
Они сошлись, как две горы съехались. Даже искры посыпались в разные стороны. Соловей-разбойник свистел хорошо, а честный бой вести не умел. Мечом владел плохо. Иван выбил у него меч из рук, поднял разбойника и швырнул под мост, прямо в кисельный берег. Полетели в разные стороны брызги, и Соловей увяз в киселе по самые уши.
На мост выскочил Кот Баюн и посмотрел на Ивана - Коровьего Сына своими колдовскими глазами. Как ни крепился Иван, как ни боролся со сном, не устоял. Упал и, беззащитный, заснул прямо на мосту. Кот вскочил к нему на грудь и стал рвать кольчугу стальными когтями.
Несколько всадников с левого берега бросились на помощь богатырю. Но Баюн направил на них свои глаза-фонари, и они попадали с лошадей, словно подкошенные.
Но и это предусмотрела Василиса Премудрая. Она выступила вперёд, а в руках у неё было что-то, завёрнутое в тряпку. Из тряпки выскочила волшебная дубинка и полетела к Баюну. Напрасно таращил он глаза. Напрасно рычал и показывал когти. Дубинка подлетела к нему и давай колотить по бокам.
Кот оставил богатыря и бросился под защиту Кощея Бессмертного.
Тут уж Кощей решил выпустить Лихо Одноглазое.
Оно не торопясь прошло мимо дубинки, и дубинка рассыпалась на мелкие щепочки. А Лихо встало на мосту и захихикало.
Четыре юных богатыря - Иван-царевич, Степан-царевич, Афанасий-царевич и царевич Анисим - повскакали на коней и полетели вперёд.
Но не доехали они и до середины моста, как мост под ними зашатался и рухнул. И все четверо вместе с конями упали в Молочную реку.
- Вот так! - ласково сказало Лихо. - Умнее будете!
Тогда вперёд выступил Марышко, Паранов сын. Человек виду богатырского. Немало он подвигов совершил на своём веку. Немало злодеев на место поставил.
- Уж он-то с Лихом разделается! - сказала Мите Баба-Яга. - У него всё получается! Я его хорошо знаю! Он ко мне сто раз приезжал!
…Марышко вынул боевой лук, вложил тяжёлую стрелу и прицелился. Но тетива вдруг дзинькнула и оборвалась. Она хлестнула богатыря по лицу, да так, что на лице у него надолго остался красный след.
Марышко осерчал и захотел швырнуть в Лихо палицей. Но палица вырвалась из рук богатырских и улетела назад к своему войску. И там несколько всадников замертво попадали наземь.
- Что, съел? - ещё ласковей сказало Лихо. - Так тебе и надо, толстопузому.
Тут из войска Василисы вылетел Финист - Ясный Сокол.
Он долетел до Лиха, ударился о землю и стал добрым молодцем. Но едва он размахнулся саблей, чтобы снести Лиху голову, крутой берег под ним обвалился, и Финист рухнул в реку.
Лихо Одноглазое засмеялось в голос:
- Где уж вам, богатырям, со мной справиться?! Дураки вы все!
И наступило замешательство в войске Василисы Премудрой.
А войско Кощеево обрадовалось.
- Нет, - сказала Мите Баба-Яга. - Видно, без меня не обойтись! Сейчас я с этим Лихом разделаюсь! Ну-ка, подай ухват потяжелее!
- Подожди, бабушка, - ответил мальчик. - Давай мы другое средство попробуем.
- Какое средство?
- А помнишь: у нас Волк есть знакомый? Серый Волк?
- Помню. И что?
- Понимаешь, он Волк хороший. А когда он к Лиху подойдёт, то плохим станет. Ведь Лихо всё портит. А если Волк плохим станет, никому несдобровать. Правильно?
- Правильно-то правильно. Да где искать твоего Волка?
- Его не надо искать. Он сейчас сам прибежит.
Митя вытащил из кармана клок шерсти, который дал ему Серый Волк, и подбросил его кверху. И Волк оказался у крыльца.
- Здравствуй, мальчик. Ты меня звал?
- Звал, Серый Волк.
- Зачем я тебе понадобился?
- Вон видите, - сказал Митя, - на том берегу стоит мужчина в платье?
- Нет, - отвечал Волк. - Я там вижу какую-то женщину в брюках.
- Я про неё и говорю. Её надо покусать.
- Не могу, - заупрямился Волк. - Пожилая женщина. Даже ничья не бабушка. Неудобно. Может, что-нибудь другое сделать?
- А тебя не спрашивают, кого кусать, кого не кусать! Делай, что велено! - вмешалась Баба-Яга.
Волк заколебался.
- Всё равно не могу.
- Ну ладно, не можете, не надо, - сказал Митя. - Попугайте тогда.
- Попугать могу, - согласился Волк и побежал.
Он переплыл речку и всё ближе начал подбираться к Лиху. А Лихо уставилось на него единственным маленьким глазом.
Только на этот раз колдовство Лихо обернулось против него самого. Чем ближе подбегал Волк, тем злее становился. Шерсть на загривке у него поднялась, глаза засверкали. Он зарычал и даже завыл.
Волк подбежал к Лиху и что было сил вцепился ему в ногу.
- Караул! - закричало Лихо. - Грызут!
И оно пустилось бежать. Кощей сразу понял, что пришла пора самому вмешаться в бой.
- Вперёд! - закричал он и ринулся на богатырей.
Стрельцы из его войска поскакали за ним, а мужики из окрестных деревень все, как один, поскакали в обратную сторону.
Но не успел кощеевский конь сделать и трёх шагов, как Одноглазое Лихо, спасаясь от Волка, прыгнуло в седло позади Кощея.
- Сгинь! - закричал Кощей, выхватывая огромный меч.
Он замахнулся на Лихо, чтобы разделаться с ним. Но рукоять у меча отломилась, и лезвие отлетело в сторону.
Безоружный Кощей развернул коня, чтобы ускакать от врагов. Но сейчас и конь подвёл. Он захромал и грянулся оземь. Вот что значило Лихо Одноглазое!
Тут на Кощея налетели богатырские конники. Они развеяли его свиту по чистому полю, а самого Кощея связали железными цепями. И ничего не смог сделать Кощей. Потому что исчезла его сила вместе с войском.
- Ваша взяла! - сказал он. - Значит, наше время ещё не пришло!
Больше он ничего не говорил.
Глава двадцатая
Послесказка
На этот раз в боярской думе было тихо. Бородатые бояре спали и не видели, как в зал вошёл царь Макар вместе с Василисой Премудрой. Сзади плёлся Гаврила.
- Эй, вы! Вставайте! - приказал Макар. - Чего заснули?
- Нет, не своим сном они спят, - проговорила Василиса Премудрая. - Это всё Кота Баюна работа!
- Его самого, - подтвердил Гаврила. - Мне люди сказали.
- А ты помалкивай, пустая голова. Я тебя не простил ещё!
- Молчу, молчу, царь-батюшка.
- И молчать нечего. А сбегай да принеси сюда петухов десяток. Мы сейчас им побудку устроим!
- Подождите, - сказала Василиса. - Я их мигом разбужу.
Она достала склянку с живой водой и побрызгала на бояр.
Бояре зашевелились и стали открывать глаза.
- Эге-ге-ге! - вдруг сказал проснувшийся Афонин. - Да, никак, царь пришёл!
- Верно! - подхватил Демидов. - И борода, и корона - всё на месте.
- А нам здесь такой сон снился! Такой сон! - закричал боярин Чубаров.
- Какой сон? - спросил Макар.
- А такой. Что к нам Кощея прислали. Что он Змея Горыныча пригласил.
- Да и Лихо Одноглазое!
- И Кота Баюна.
- Вы тут побольше спите, в думе! - сказала Василиса. - Вам и не такое приснится!
- Мы больше не будем! - закричали бояре.
- Хватит! Выспались!
- Вот что, бояре, - сказал Макар. - Я пришёл вам новость сообщить. Устал я царством править. Хочу в деревню уехать!
- А мы? Мы тоже с тобой? - закричал Чубаров.
- А вы здесь останетесь. Будете Василисе помогать. Я её вместо себя оставить решил.
- Бабу-то? - ахнул Яковлев.
Но Морозов дал ему такого тумака, что тот сразу замолчал.
- Как, поцарствуешь, Василиса? - спросил Макар.
- Я бы осталась, - сказала Василиса. - Но как с урожаем быть? Я в этих делах не очень.
Царь подошёл к окну.
- А ведь верно! Осень на носу. Только ты и с урожаем справишься. Да и я задержусь, помогу тебе. Дела передам. За боярами присмотрю. Пусть привыкнут к тебе. Идёт?
- Что ж! Можно попробовать.
Тут в зал ввалилась радостная Несмеяна. За ней - улыбающаяся Фёкла.
- Всё, - весело сказала царевна. - Наплакали.
- Что наплакали? - удивился Макар.
- Пруд наплакали.
- Какой ещё пруд?
- Ну тот. За коровником.
- А кто вас просил?
- Как - кто просил? Ты же сам говорил, как наплачем мы целый пруд, карету дашь!
- Говорил? - спросил Макар у прислужницы.
- Конечно, говорил. Своими ушами слышала.
- Мне сейчас не до вас, - сказал Макар. - У меня урожай на носу.
- А карета?
- Что - карета?
- Дашь?
- Не дам. Сейчас лошади нужны.
- Да дай ты им карету! - закричал боярин Афонин. - Пусть отвяжутся!
- Ну вот что! - сурово сказал Макар. - Или вы сейчас же уйдёте, или я вас обеих отправлю в деревню снопы вязать.
- А-а-а-а! - заревела Несмеяна.
- А-а-а-а! - подхватила Фёкла.
Но кричали они уже не так уверенно. Потом и вовсе ушли.
Боярская дума приступила к работе.
А в это время далеко-далеко, по ту сторону Молочной реки, две старушки провожали на станцию рыжего мальчика. Одна из них была Баба-Яга, а другая просто бабушка - Глафира Андреевна.
Деревья в лесу начинали желтеть. Мите пора было ехать учиться, и они шли пешком до электрички.