- Послушай-ка, сейчас ты услышишь! И она прочитала:
"Шведскому радио и телевидению.
Моя сестра Фрида Бокк принимала участие в вашей серии передач о духах и привидениях. Я не считаю эту программу удачной, а Фрида - пусть она думает все, что угодно, это ее дело… Но не все потеряно, и передачи эти должны и могут стать гораздо лучше и интересней. Потому что теперь я сама очутилась в доме с настоящими привидениями и посылаю вам перечень всех моих наблюдений над ними:
1. Странное мычание за окном, но никакой коровы там не было, потому что мы живем на пятом этаже, так что это были лишь звуки, похожие на мычание.
2. Таинственно исчезают разные вещи и предметы, например булочки и сидящие взаперти мальчишки.
3. Двери запираются снаружи, между тем как я сижу в комнате. Объясните мне это явление, если можете!
4. Ужасающая записка привидения на кухонной стене!
5. Внезапные горестные звуки во время уборки, звуки, похожие на плач. Сейчас же приезжайте сюда, потому что все это может стать телевизионной программой, которая заставит говорить о себе.
С глубоким уважением Хильдур Бокк.
P.S. Как вам могло прийти в голову пригласить Фриду, именно ее, на телевидение?"
Затем фрёкен Бокк, преисполненная энергии, помчалась опускать письмо в почтовый ящик. Малыш заглянул под кровать. Карлссон лежал там с горящими глазами. Он тут же вылез, радостный и довольный.
- Послушай-ка! - закричал он. - Подожди до вечера, когда стемнеет! У Домокозлючки и вправду появится кое-что, о чем можно будет написать на телевидение.
Малыш снова захихикал и с нежностью посмотрел на Карлссона.
- Вот повезло мне, что меня изолировали вместе с тобой, - сказал Малыш.
На какой-то миг он вспомнил о Кристере и Гунилле, с которыми всегда играл. Вообще-то ему надо бы огорчаться, что он не будет с ними видеться.
"Ну да все равно, - подумал Малыш, - с Карлссоном играть веселее".
Хотя именно сейчас у Карлссона не было времени с ним играть. Ему надо было немедленно лететь домой и приладить к моторчику глушитель.
- Не годится, чтобы Маленькое привидение из Васастана прилетало со страшным грохотом, словно летающий бочонок, понятно? Нет, оно должно прилететь тихо, незаметно и так, чтобы шерсть на голове у Домокозлючки стала дыбом.
Затем Карлссон и Малыш договорились о том, как подавать сигналы с помощью их хитроумного телефона.
- Если ты позвонишь один раз, это будет означать: "Сейчас же прилетай!", а если два, то: "Ни в коем случае не прилетай!", а три раза, то: "Подумать только, что на свете есть некто такой красивый, чертовски умный, и в меру упитанный, и храбрый, и прекрасный во всех отношениях, как только ты, Карлссон!"
- А зачем мне звонить тебе об этом? - спросил Малыш.
- Затем, что надо говорить своим друзьям ласковые и подбадривающие слова примерно каждые пять минут, а я не могу так часто являться сюда. Понятно?
Малыш задумчиво посмотрел на Карлссона:
- Я ведь - твой друг, да? Но я как-то не замечал, чтобы ты говорил мне такие слова.
Тут Карлссон расхохотался:
- Ну и ну! То ты, а то я! Кто ты такой? Ты - всего-навсего маленький глупый мальчишка!
Малыш кивнул в знак согласия. Он знал, что Карлссон прав.
- Но ты все равно меня любишь? Верно?
- Да, в самом деле люблю, - заверил его Карлссон. - Даже сам не знаю почему. Я не раз ломал над этим голову, когда лежал после обеда и мучился бессонницей.
Он погладил Малыша по щеке:
- Ясное дело, я люблю тебя, и, верно, есть за что… может, за то, что ты так непохож на меня, бедный ты ребенок!
Он взлетел на подоконник и помахал на прощание рукой.
- А если ты будешь звонить, как на пожар, - крикнул он на лету, - то это будет означать, что либо дом загорелся, либо ты хочешь мне сказать: "Ну вот, я снова разбудил тебя, дорогой Карлссон, возьми большую сумку, прилетай ко мне и забери за это все мои игрушки… Я их тебе дарю!"
И тут Карлссон улетел.
А Бимбо кинулся на пол прямо под носом у Малыша и начал бить хвостом так, будто выколачивал ковер. Обычно он делал это, когда хотел показать, что по-настоящему кому-то рад и желает, чтобы на него обратили внимание. Малыш лег рядом с ним на пол. Тогда Бимбо вскочил и залаял от радости. Затем он прижался к плечу Малыша и закрыл глаза.
- Тебе нравится, что я не хожу в школу, сижу дома и что меня изолировали? - спросил Малыш. - Ах ты, мой Бимбо! Ты, ясное дело, думаешь, что это я - лучший на свете.
МАЛЕНЬКОЕ ПРИВИДЕНИЕ ИЗ ВАСАСТАНА
Малыш провел в одиночестве весь этот долгий день и мечтал, чтобы поскорее наступил вечер. Ему казалось, что вечер этот будет не хуже сочельника. Он играл с Бимбо, рассматривал свои марки и немножко позанимался арифметикой, чтобы не очень отстать от своих одноклассников. А когда настало время Кристеру вернуться из школы, он позвонил ему и рассказал, что Буссе и Беттан заболели скарлатиной.
- Мне нельзя идти в зубрильню, я изолирован!
Ему показалось, что слова его прозвучали довольно внушительно и даже красиво. То же самое, очевидно, показалось и Кристеру, потому что он промолчал в ответ.
- Можешь рассказать об этом Гунилле, - разрешил Малыш.
- А тебе не скучно? - спросил Кристер, когда наконец обрел дар речи.
- Да нет, - сказал Малыш, - ведь у меня есть…
Тут он замолчал. Он хотел сказать "Карлссон", но не смог, папа не велел. Правда, весной Кристер и Гунилла много раз встречались с Карлссоном, но ведь это было до того, как папа заявил, что ни одной живой душе нельзя говорить о Карлссоне. Тем более что Кристер и Гунилла, вероятно, уже забыли о нем, и Малыш счел, что это только кстати.
"Теперь он стал моим собственным тайным Карлссоном", - подумал он и быстро распрощался с Кристером.
- Привет! Я спешу! Больше у меня нет времени!
Грустно было Малышу обедать с одной только фрёкен Бокк. Но она приготовила очень вкусные фрикадельки, и Малыш съел их довольно много.
На сладкое ему дали яблочный пирог с ванильным соусом. И тогда он начал думать, что, быть может, фрёкен Бокк не так уж и безнадежна.
"Самое лучшее у Домокозлючки - ее яблочный пирог, - подумал Малыш, - а в яблочном - ванильный соус, а в ванильном соусе - что именно я его ем".
Все-таки обед был невеселый, раз за столом столько пустых мест. Малыш тосковал без мамы и без папы, без Буссе и Беттан, ему не хватало их всех и именно в таком порядке - сначала мамы, а потом уже всех остальных. Нет, в самом деле, это было невесело; кроме того, фрёкен Бокк все время болтала о Фриде, а Фрида порядком уже Малышу надоела.
Но вот настал вечер. Была уже осень, темнело рано. Малыш стоял у окна своей комнаты, бледный от нетерпения, и видел, как над крышами домов зажигаются звезды. Он ждал. И ждать было гораздо хуже, чем рождественским вечером. Тогда ведь ожидаешь только юльтомте - рождественского домового, а разве можно сравнить его с Маленьким привидением из Васастана… Ни в коем случае! Малыш нервно кусал ногти. Он знал, что где-то там, наверху, ждет своего часа и Карлссон! Фрёкен Бокк сидела на кухне и парила ноги в лоханке с водой. Каждый день она принимала ножную ванну, а потом приходила к Малышу пожелать ему спокойной ночи, это она ему обещала. И тогда уже - самое время звонить в колокольчик. А затем… Боже милостивый, как говорила фрёкен Бокк… Боже милостивый, до чего же будет интересно, просто дух захватывает!
- Если она сейчас же не явится, я лопну от нетерпения, - пробормотал Малыш.
И она явилась! Фрёкен Бокк вошла в комнату; ее голые ноги были чисто вымыты. Малыш так испугался, что затрепетал, словно маленькая рыбка, хотя ждал и знал, что она придет.
Домоправительница недовольно посмотрела на него:
- Почему ты стоишь у открытого окна в одной пижаме? Сейчас же ложись!
- Я… я только смотрю на звезды, - запинаясь, произнес Малыш. - Не хотите ли, фрёкен Бокк, тоже взглянуть на них?
Он спросил это, желая хитростью заманить ее к окну. Одновременно он незаметно сунул руку за занавеску, где был шнурок, и сильно рванул его. Он услышал, как на крыше зазвенел колокольчик. Услышала звон и фрёкен Бокк.
- Я слышу звон колокольчика из космоса, - сказала она. - Как странно!
- Да, странно! - согласился с ней Малыш.
И тут же затаил дыхание. Потому что с крыши, плавно скользя, поплыло в воздухе белое и в меру упитанное привидение. Оно появилось в сопровождении музыки. Музыка звучала очень тихо и печально, но в осенней ночи играли "Плач Маленького привидения". Ошибки быть не могло!
- Там… о, ты только погляди… о, Боже милостивый, - сказала фрёкен Бокк.
Побледнев как мел, она опустилась на стул. Надо же! Сама ведь говорила, что не боится никаких привидений!
Малыш попытался ее успокоить.
- Да, теперь я тоже верю, что на свете есть привидения, - сказал он. - Но это же - совсем Маленькое привидение. Оно, наверно, вовсе не опасное.
Фрёкен Бокк не слушала его. Ее дикий взгляд был устремлен в окно, туда, где привидение демонстрировало свои фантастические виражи.
- Уберите его прочь! Уберите его прочь! - задыхаясь, произносила она.
Но Маленькое привидение из Васастана убрать было невозможно. Оно парило, то поднимаясь, то опускаясь, а время от времени кувыркалось в воздухе. И даже когда оно кувыркалось, не смолкала монотонная печальная музыка.
"Да, это по-настоящему красиво и торжественно, - думал Малыш. - Маленькое белое привидение, темное звездное небо и печальная музыка".
Но фрёкен Бокк вовсе так не считала. Вцепившись в Малыша, она крикнула:
- Бежим, спрячемся в спальне!
Квартира семьи Свантессонов состояла из пяти комнат, кухни, прихожей и ванной. У детей - у Буссе, у Беттан и у Малыша была у каждого своя маленькая комнатка, у мамы с папой была спальня, и еще у них была большая гостиная. Теперь же, когда мама с папой уехали, в спальне поселилась фрёкен Бокк. Окна спальни выходили во Двор, окна Малыша - на улицу.
- Идем! - задыхаясь, произнесла фрёкен Бокк. - Идем, спрячемся!
Малыш яростно сопротивлялся. Зачем прятаться от привидения с его проделками, если они только-только начались? Но фрёкен Бокк была неумолима!
- Скорее, пока я не грохнулась в обморок!
Несмотря на сопротивление Малыша, она втащила его в спальню. Окно там было также открыто, но фрёкен Бокк рванулась вперед и шумно его захлопнула. Она тщательно задернула шторы, опустила жалюзи. Затем, насколько хватило сил забаррикадировала дверь мебелью. Было совершенно ясно, что она ни за что на свете не желает больше видеть никаких привидений. Малыш не мог этого понять, ведь раньше она так увлекалась всякими призраками и привидениями! Сидя на папиной кровати и видя, в каком она отчаянии, Малыш покачал головой и сказал:
- Да, Фрида бы так не боялась!
Но как раз в эту минуту фрёкен Бокк и слышать не желала о Фриде. Она продолжала тащить к дверям мебель - бюро и стол, все стулья и маленькую книжную полку. Перед дверью образовалась просто великолепная баррикада.
- Ну вот, - удовлетворенно сказала фрёкен Бокк. - Теперь, я думаю, можно сидеть совершенно спокойно.
Тут из-под папиной кровати донесся глухой голос, который еще более удовлетворенно произнес:
- Теперь, я думаю, можно сидеть спокойно! Мы заперты на всю ночь!
И Маленькое привидение со страшным шумом и свистом взмыло ввысь.
- Помогите! Помогите! - заорала фрёкен Бокк.
- Ну, что там еще стряслось? - спросило привидение. - Тяжело таскать мебель, да? Какая из тебя носильщица!
И привидение еще долго и неудержимо хохотало над собственной шуткой. Фрёкен Бокк было не до смеха. Кинувшись к двери, она начала разбрасывать мебель с такой силой, что стулья закружились в воздухе. Опрокинув баррикаду, она с громким криком рванулась в прихожую.
Привидение понеслось следом.
Малыш не преминул сделать то же самое. Последним же, дико лая, несся Бимбо. Он узнал привидение по запаху и думал, что все это только веселая игра. То же самое думало, разумеется, и привидение.
- У-у! - выло привидение, порхая чуть ли не над самой головой фрёкен Бокк. Иногда оно позволяло ей несколько опередить себя, отчего игра становилась еще более захватывающей. Они носились по всей квартире - фрёкен Бокк впереди, а Маленькое привидение - сзади, они влетали то в кухню, то в гостиную, то в комнату Малыша, и тут же вылетали обратно, бесконечно кружа по квартире.
Фрёкен Бокк все время кричала, да так, что привидение в конце концов даже попыталось ее успокоить:
- Ну, ну, ну, хватит выть! Зачем же орать, когда так весело!
Но это не помогло. Фрёкен Бокк, продолжая горланить, снова выбежала на кухню. Там, на полу, после ножной ванны по-прежнему оставалась лоханка с водой, а привидение преследовало фрёкен Бокк по пятам.
- У-у! - выло оно ей прямо в уши, и фрёкен Бокк, споткнувшись о лоханку, с грохотом повалилась на пол. И тут же завыла, как сирена в тумане, а привидение сказало:
- Шш!.. Ты насмерть напугаешь и меня, и соседей. Если ты не заткнешься, сюда явится полиция.
Пол на кухне весь был залит водой, а посреди лужи лежала фрёкен Бокк. На удивление быстро, хотя и с трудом, она поднялась из лужи и снова бросилась бежать из кухни с такой скоростью, что мокрые юбки так и шлепали ее по ногам.
Привидение же не могло удержаться от того, чтобы не поплясать в лоханке, где еще оставалось немного воды.
- Здорово забрызгали все стены! - обратилось довольное привидение к Малышу. - Да и все люди на свете обожают натыкаться на лоханки с водой. Чего же она-то вопит?
Привидение подпрыгнуло напоследок в лоханке, а потом снова собралось в погоню за фрёкен Бокк. Но она не показывалась. Лишь на паркетном полу прихожей остались следы ее мокрых ног.
- Бегущая рысью Домокозлючка, - сказало привидение. - Вот ее свежие следы. А куда они ведут, мы скоро увидим. Кто самая лучшая на свете собака-ищейка? Отгадай!
Следы вели к ванной комнате. Фрёкен Бокк заперлась там, и уже издали можно было слышать ее торжествующий хохот. Маленькое привидение постучалось в дверь.
- Открой, говорю!
Из ванной донесся новый взрыв высокомерного хохота.
- Сейчас же открой… так я не играю! - воскликнуло привидение.
Хохот фрёкен Бокк смолк, но дверь все-таки не открылась. Тогда привидение обратилось к Малышу, который стоял рядом, тяжело дыша после дикой погони.
- Попробуй скажи ей ты! Какое тут веселье, если она запирается в ванной!
Малыш осторожно постучался в дверь.
- Это всего-навсего я, - сказал он. - А вы долго собираетесь сидеть в ванной, фрёкен Бокк?
- Всю ночь, можешь в этом не сомневаться, - ответствовала та. - Я как раз собираюсь устроить себе в ванне постель из всех полотенец, какие здесь только найдутся.
Тут уже привидение всерьез взялось за дело.
- Да ради Бога, пожалуйста! Ты можешь испортить все на свете, и нам уже никакого веселья не видать! Но отгадай: кто, в таком случае, собирается слетать к Фриде? И устроить ей спектакль с привидением? Отгадай!
Долгое время в ванной стояла тишина, Фрёкен Бокк, верно, сидела там, мучительно обдумывая услышанную ужасную новость. Но в конце концов она слабым, жалким голосом умоляюще произнесла:
- Нет, не делай этого, а? Это… это мне не нравится!
- Раз так, давай выходи! - заявило привидение. - А не то мы прямиком помчимся на Фрейгатан. И тогда мы снова увидим Фриду в телевизионном ящике, это уж точно.
Слышно было, как фрёкен Бокк несколько раз вздохнула. А потом крикнула:
- Эй, Малыш, приложи ухо к замочной скважине, я шепну тебе несколько слов.
Малыш сделал то, что она просила. Он приложил ухо к замочной скважине, и фрёкен Бокк шепотом сказала ему:
- Понимаешь, я думала, что не боюсь привидений, а оказывается, боюсь. А ты - такой храбрый, ты не мог бы попросить это ужасное создание исчезнуть и прилететь в другой раз, когда я уже чуть-чуть привыкну к нему? Но только, пожалуйста, пусть обещает, что не будет, пока я привыкаю, летать к Фриде.
- Посмотрю, что можно сделать, - сказал Малыш.
Он повернулся, чтобы поговорить с привидением. Но никакого привидения там больше не было.
- Улетело! - закричал Малыш. - Наверно, привидение отправилось к себе домой! Давайте выходите!
Но фрёкен Бокк не осмелилась выйти из ванной, пока Малыш не обыскал всю квартиру и не убедился, что никакого привидения больше нет.
Затем фрёкен Бокк, дрожа всем телом, долго сидела в комнате Малыша. Но мало-помалу она ожила и приободрилась, причем приободрилась довольно основательно.
- Ой, это было просто ужасно! - сказала она. - Но подумай только, подумай, какая получится телевизионная программа! Фриде даже не снилось ничего мало-мальски похожего.
Сидя в комнате Малыша, она радовалась как ребенок. И только иногда, вспоминая, как за ней гналось привидение, снова начинала дрожать.
- Откровенно говоря, привидений и призраков с меня хватит, - сказала она. - Глаза бы мои не видели больше этого уродца!
Не успела она произнести эти слова, как из шкафа Малыша послышалось глухое мычание, и этого было достаточно, чтобы фрёкен Бокк снова начала кричать:
- Слыхал! Привидение, точно, сидит в шкафу… ой, сдается мне, я умираю!
Малышу стало ее жалко, но он не знал, чем бы ее утешить.
- Да нет! - сказал он наконец. - Наверно, никакое это не привидение… подумать только, а что, если это маленькая коровка… да, будем надеяться, что это - маленькая коровка.
Но тут из шкафа послышался голос:
- Маленькая коровка! Ха! Подумать только! И вовсе это не коровка!
Дверца шкафа отворилась, и оттуда выскочило Маленькое привидение из Васастана в своем белом одеянии, собственноручно сшитом Малышом. Глухо вздыхая, как вздыхают обычно привидения, оно взлетело ввысь и начало описывать небольшие круги вокруг люстры.
- Ой! Ой! Это - самое опасное на свете привидение, а вовсе не какая-нибудь там маленькая коровка! - вопило привидение.
Фрёкен Бокк закричала. Привидение же продолжало описывать все новые и новые круги, оно летело все быстрее и быстрее! Все пронзительнее и пронзительнее кричала фрёкен Бокк, все отчаяннее и отчаяннее становилось привидение.
Но тут вдруг что-то произошло. Привидение, увлекшись, сделало несколько не совсем удачных кругов, и неожиданно его одежды застряли на рожках люстры.
- Тр-р! - послышался треск старых ветхих простыней, которые свалились с привидения и остались висеть на люстре, а вокруг нее по-прежнему летал Карлссон в своем будничном синем комбинезончике, клетчатой рубашке и носках в красную полоску. Он был так безумно захвачен всем происходящим, что ничего не заметил. Он только летал и летал и, подобно привидению, вздыхал и стонал все страшнее и страшнее. Описывая четвертый круг, он внезапно заметил то, что висело на люстре, развеваясь от сквознячка.
- Что это за накидку повесили на люстру? - спросил он. - Это что - какая-нибудь мухоловка?
Малыш смог лишь пролепетать:
- Нет, Карлссон, это не мухоловка.
Тогда Карлссон взглянул на свое пухленькое тело и увидел, какая постигла его беда, увидел свой синий комбинезончик и понял, что он - больше не Маленькое привидение из Васастана, а всего-навсего - Карлссон.