- Чего это ты радуешься? - подозрительно спросил Валерка.
- Ты не болтун? - спросил брат.
- Ты же знаешь, - поспешно ответил Валерка, - кремень!
- Так вот, кремень, это я уговорил директора позвонить папе…
Генька оглянулся на дверь и понизил голос:
- Пусть теперь попробует не отпустить меня!
- Это ты в Сибири будешь ловить рыбу огромными крючками?
- Угадал!
- Гень, а таких, как я, берут туда? - спросил Валерка.
Генька рассмеялся и разлохматил его волосы.
- Таким, как ты, подрасти нужно. Понял?
Понять-то Валерка понял, а все же обидно стало, что не родился он с братом в один день, пусть даже Восьмого марта…
ВОВКА-ХУДОЖНИК
Валерка и Вовка Шошин сидят на крошечной лужайке, приткнувшейся к чугунной школьной ограде, и режутся в "ножички". Теплынь. Солнце. Полосатая, как тельняшка, тень потихоньку сползает с них, будто кто-то нарочно за рукав стаскивает. Над головой ребят тихо покачиваются ветви старого клена. На самой нижней ветке сидит чумазый воробей и, склонив набок голову, с любопытством смотрит, как Валерка черенком перочинного ножика со смаком заколачивает в землю колышек.
- Тащи-и, - во весь рот улыбается Валерка.
Вовке не хочется тащить колышек. Ему хочется стукнуть везучего Валерку по шее, но ничего не поделаешь: игра есть игра. Кряхтя и сопя, он становится на колени и низко нагибает голову. Желтый хохол воткнулся в зеленую траву, перепутался с ней.
- Ну чего ты все носом землю колупаешь? - говорит Валерка. - Тащи! Зубами…
Вовка косит на приятеля хитрым зеленым глазом.
- А кто нашу стенгазету будет раскрашивать? - спрашивает он.
Валерка хмурит белые брови.
- Как кто? Колька Орлов…
- Сказал тоже: Колька!
Вовка садится на корточки и стряхивает землю с колен.
- Твой Колька - мазила. Он мне показал в своем альбоме какое-то страшилище и спросил: "Отгадай: кто это?" Я говорю: "Какое-то древнее ископаемое…" А он говорит: "Это же ворона!" - "А почему, - спрашиваю, - у нее попугаев клюв?" - "Это, - говорит, - вовсе не клюв, а хвост…" Вот посмотришь, наша газета будет хуже всех…
Валерка, забыв про невытащенный колышек, запускает пятерню в волосы. Этого допустить нельзя. Классная стенгазета должна занять на школьной выставке первое место и получить премию. Валерка даже на второе место не согласен. Столько все старались, заметки писали - и на тебе, Колька Орлов, оказывается, мазила! Это точно, что мазила: нарисует что-нибудь - потом всем классом отгадывают… Все говорят - птица, а Колька уверяет, что суслик. А без рисунков какая газета!
- Давай тащи! - сердито говорит Валерка. - Думаешь, расстроил человека, так я про все и забыл?
Вовка, что-то бурча под нос, снова становится на колени и снова нагибает голову. Колышек забит на совесть! Даже кончика не видно. Не за что зубами зацепить. Зеленая трава щекочет в носу, земля набирается в рот. Вовка чихает, отплевывается.
- А я знаю одного человека - здорово рисует! - говорит Вовка. - И ты его знаешь…
- Не знаю… - морщит лоб Валерка. - Как звать этого человека?
- Хитрый!
- Ну скажи первую букву?
- Все равно не отгадаешь. - Вовка пальцем соскабливает с носа землю. - Ладно, скажу… Этот человек - я!
- Врешь! - Валерка недоверчиво смотрит на Вовкин затылок.
- Вру!.. - усмехнулся Вовка. - У меня дома, если хочешь знать, шесть альбомов с разными рисунками… Мама их даже гостям показывает. Хвалят.
- Гости?
- Гости, - подтверждает Вовка. - А дядя Вася из консерватории, знаешь, что сказал? Он сказал, что из меня может получиться этот… Ну, который еще трех мишек нарисовал в лесу…
- Шишкин, - подсказывает Валерка.
- Во-во! Шишкин… Этот… Сюжет у меня особенно хорошо получается!
- Сюжет?!
- То есть пейзаж!
- И молчал, а?
- Не люблю, понимаешь, хвастать, - говорит Вовка. - Я человек скромный…
Тут Вовка и сам заметил, что малость перехватил.
- Это не только я такой, - заторопился он. - Все начинающие художники сначала рисуют для себя, а потом, когда научатся, - для всех. Я уже могу рисовать для всех!
- Давно бы надо для всех, - сказал Валерка. - Видали! Мама гостям показывает, а он ребятам ни гугу… Будешь теперь в нашу газету рисовать!
- Могу… - Вовка покосился на колышек.
- Ладно, - сказал Валерка, - пускай тут пока торчит…
Он очертил острой щепкой место, где был забит колышек, а посередине положил серый булыжник.
- Это зачем еще? - спросил Вовка.
- Если обманешь, при всех зубами тащить будешь, - сказал Валерка.
На другой день Вовка Шошин принес в школу три большущих альбома.
- А говорил, шесть… - сказал Валерка.
- Эти-то еле приволок… - Вовка положил альбомы один на другой, и они заняли полпарты.
- Дай-ка посмотрю… - Валерка протянул руку к верхнему альбому.
- Не тронь! - сказал Вовка. - На переменке всем покажу…
Пока шел первый урок, весь класс с любопытством посматривал на Вовкину парту, где лежали альбомы. Даже учительница обратила на них внимание.
- Что это у тебя, Шошин? - спросила она.
- Да так, - сказал Вовка, - кое-какие наброски… Эскизы.
На перемене альбомы пошли по рукам. Рисунки и правда были хорошие.
- Ай да Вовка! - ахали ребята. - Настоящий художник!
- Это еще что, - сиял Шошин. - У меня дома картина - закачаешься!
Важный стал Вовка - не подойди! После уроков он приходил в пионерскую комнату, где члены редколлегии стенгазеты "Все делай своими руками" переписывали начисто заметки и приклеивали их на большой белый лист, и командовал: "Разве так приклеивают? Не видите - косо? А ну, переклеивайте!"
Ребята послушно переклеивали. Вовка - художник, ему виднее, что прямо, что криво.
А Вовка, ковыряя в носу, уже читал заметку и хмурился.
"Этой… соли не вижу тут, - говорил он. - Соль нужна. Ясно?"
Ребятам не совсем было ясно, какая Вовке нужна соль, но они не спорили.
Когда все заметки были приклеены, Вовка молча свернул лист в большую трубку, перевязал шпагатом и сунул под мышку.
- Рисуй лучше здесь, - посоветовал Валерка. - Каких хочешь кисточек и красок полно. А то вдруг дождь пойдет - всю нашу газету замочит.
- Не замочит, - сказал Вовка. - Тут обстановка не творческая. Шумят, галдят… Рисовать - это вам не урок пения!
- Мы будем молчать как рыбы, - заверили ребята. Им очень хотелось посмотреть, как Шошин рисует. Но Вовка был непреклонен. Забрал стенгазету и ушел домой.
Утром Валерка первым долгом спросил:
- Готово?
- Какой быстрый! - сказал Вовка. - Знаешь, сколько художник Иванов рисовал одну свою картину? Двадцать лет - во!
У Валерки даже руки зачесались - так захотелось ему съездить по бесстыжей Вовкиной физиономии.
- Ты… ты что это! - сказал он, покраснев от злости. - Через два дня выставка открывается!
- Говорили тебе, надо было Коле Орлову поручить, а не этому болтуну-трепачу, - сказала смешливая толстушка Рая Струнина. Она обрезала свои косички-пружинки, и теперь на ее голове, будто большая бабочка, сидел голубой бант.
- Это кто трепач? - спросил Вовка и так глянул на Раю своими зелеными глазищами, что она, ойкнув, спряталась за спины ребят.
- Ты трепач, - сказал Валерка. - Мы, понимаешь, не можем ждать твоих рисунков двадцать лет… Газета послезавтра должна висеть!
- Ну-ну, я вам покажу, какой я трепач, - сказал Вовка. - Вы мне еще "ура!" будете кричать…
В день открытия школьной выставки стенгазет с утра заморосил дождик. Капли стучали по маленьким, похожим на стрекоз кленовым листьям. И листья-стрекозы мелко-мелко дрожали. "Прошляпили первое место… - подумал Валерка. - И все из-за этого…" Он покосился на Шошина, невозмутимо сидевшего рядом за партой. Вовка что-то чертил карандашом на обложке тетради и улыбался.
"Подвел весь класс и еще радуется!" - еще больше обозлился Валерка. Но ничего не сказал. Вот уже два дня они с Вовкой не разговаривают. Вовка обиделся, что его трепачом обозвали, хотя сам наипервейший трепач. Не хотелось Валерке первым обращаться к нему, но и молчать он больше не мог. Вырвал из тетрадки лист и написал записку.
Вовка прочитал, непонятно улыбнулся и небрежно скомкал записку. Не дождавшись ответа, Валерка написал еще одну грозную записку: "Немедленно отвечай, где стенгазета, а то заработаешь!" Но и на этот раз Вовка ничего не ответил. Только ухмыльнулся. Валерка хотел было его как следует лягнуть под партой ногой, но тут зазвонил звонок.
- Что же это ты, Вовка? - сказал Коля Орлов, добродушный широкоплечий мальчик с длинными, как у девочки, ресницами. - Обманул?
- Я говорила, подведет! - из-за широкой Колькиной спины выкрикнула Рая Струнина. - Что теперь делать?
- Бить надо, - мрачно посоветовал кто-то.
Вовка спокойно всех выслушал, улыбнулся и сказал:
- Айда за мной!
В светлом актовом зале со всех сторон глядели на ребят раскрашенные стенгазеты. Вовка подвел к самой красивой, возле которой толпились мальчишки и девчонки. Они глазели и тихонько ахали от восторга. Валерка тоже ахнул, когда поближе увидел свою газету. Она была самой лучшей. Ай да Вовка, молодец! Удивил. Всем было ясно, что первое место обеспечено.
- Ну что? - сказал Вовка, когда утихли первые восторги. - Трепач, да?
Валерка подошел к нему и при всех сказал:
- Можешь меня изо всей силы стукнуть по чему хочешь.
Вовка великодушно отказался.
- И меня, пожалуйста, прости, Вова, - смиренно попросила Рая. - Я больше не буду.
Вовка простил.
Подошла пионервожатая Анна Сергеевна.
- Поздравляю вас, ребята, - сказала она. - Чудесная получилась газета. Заметки написаны живо, интересно, а особенно хороши рисунки. Первая премия - ваша.
- Это он рисовал. - Улыбающийся Валерка подтолкнул вперед Шошина.
- Володя? - удивилась Анна Сергеевна. - Вот как… Ну молодец!
- Постарался, - сказал Вовка и скромно потупился.
- Вот только под моей заметкой ты почему-то забыл утенка нарисовать, - заметила глазастая Рая. - Видишь? Тут даже место осталось…
- Какой еще там утенок? - удивился Вовка.
- Маленький такой, желтенький… Нарисуй, пожалуйста, Вова?
- Сейчас сделаем, - распорядился Валерка. - Тащи сюда краски и кисточку!
- А может быть, без этого… утенка обойдемся? - встревожился Вовка. - Очень он нужен…
- Ты его в два счета набросаешь, - сказал Валерка. - С утенком газета еще лучше будет…
- Газету снимать придется… А потом снова приколачивать.
- Снимем!
Газету осторожно сняли, положили на широкий подоконник. Прибежала Рая с красками и кисточкой.
- Действуй, - сказал Валерка.
Вовка неловко ткнул кисточкой в баночку, зачем-то понюхал. Видно, краска прокисла, потому что Вовка сморщился.
- Не могу здесь работать, - сказал он, - обстановка, понимаешь…
- Идем в пионерскую комнату, - нахмурился Валерка. - Газету только осторожно! - предупредил он ребят.
Из пионерской комнаты Вовка всех прогнал. Остались он и Валерка. Отчаянно тряся желтым чубом и зажмурив правый глаз, Вовка принялся рисовать утенка. От чрезмерного усердия кончик Вовкиного языка высунулся. Валерка стоял за спиной, смотрел и все больше хмурился.
- Это утенок? - негромко спросил он.
- Утенок, - уверенно сказал Вовка. - Красивый получился, правда?
- Это же… - Возмущенный Валерка не сразу подобрал нужное слово. - Верблюд это, а никакой не утенок!
- Скажет тоже: верблюд. - Вовка, склонив набок голову, посмотрел на свое творение. - Разве бывают верблюды такие маленькие? А потом, у верблюда два горба, а…
Валерка подошел к нему вплотную. Серые глаза его от негодования стали вдвое больше.
- Читай! - ткнул он пальцем в ярко раскрашенный заголовок стенгазеты.
- Ну чего ты глазищи-то вытаращил? - отступил на шаг Вовка. - Может быть, я утенка еще не научился рисовать, а все остальное научился… Может быть, утенков да цыплят рисовать куда труднее, чем верблюдов! Может…
- Читай, говорю!
- Ну, "Все делай своими руками" тут написано…
- То-то и оно: своими! - сказал Валерка. - А ты чужими… Эх!
- Да не чужими вовсе! Митька, брат мой, нарисовал… Родной!
Валерка стал ногтями сдирать с ватмана листки с текстом.
- А премия? - опешил Вовка.
- Кому нужна такая премия?
Валерка отодрал последнюю заметку, свернул в трубку лист с утенком-верблюдом и сунул Вовке.
- Забирай, худо-ожник-врунище!
Отошел к окну и - там-тара-там! - забарабанил пальцами по стеклу.
- Я тоже захочу - научусь рисовать, - сказал Вовка.
В ответ - там-тара-там!
- Я же не для себя, а для всех… Думал, вот получит наш класс премию. Первую.
Там-тара-там!
Вовка стукнул Валерку по плечу.
- Ладно, идем колышек вытащить.
- Не-ет, - сказал Валерка. - Пускай пока торчит… Зимой тащить будешь, когда земля мерзлая.
ПИСЬМО
Утром в почтовом ящике Валерка обнаружил письмо.
- Мам, - крикнул он, на ходу доедая булку с маслом, - нам письмо!
Мама взяла конверт, прочитала.
- Это тебе… от Гени.
- М… мне? - Валерка чуть не подавился.
Мама очень хотела, чтобы он при ней прочитал письмо из далекой Сибири, но Валерка засунул письмо в карман, схватил портфель и, весь сияя, убежал в школу.
Старший брат писал, что в Сибири еще зима. Лед на Оби не тронулся. И люди там разъезжают на нартах, запряженных собаками. И он тоже разъезжает на собаках. Это куда быстрее, чем на трамвае. Завод скоро будет совсем готов. Осталось станки установить. И тогда он, Генька, будет работать на самом большом - карусельном - станке. На этом станке можно обтачивать детали величиной с книжный шкаф. Кстати, не растащил ли Валерка его книги? И еще Генька писал, что работать ему очень нравится. Приехал - было пустое место. А сейчас завод. И этот завод Генька построил своими руками. Для людей. Отдавать себя делу, людям - большая радость. Вот пусть Валерка попробует что-нибудь сделать для людей - сразу поймет, как это здорово! Валерка два раза прочитал письмо. Оно ему понравилось. Оказывается, не забыл его Генька.
Дал письмо Вовке Шошину. Тот, сощурив зеленоватые глаза и наморщив лоб, внимательно прочитал.
- Ну и что ты придумал? - спросил Вовка.
- Ничего, - удивился Валерка. - А что я должен придумывать?
- Не притворяйся…
Валерка пожал плечами и засунул письмо в помятый конверт.
- Дай-ка сюда письмо, - сказал Шошин. Валерка дал.
Вовка снова развернул листок и углубился в чтение.
- Все ясно, - сказал он. - У тебя бинокль цел?
- Ну да, - сказал Валерка. - А что?
- Исправный?
- Ну да…
- Гони бинокль, - сказал Вовка и ткнул пальцем в письмо. - Тут ясно написано: давать что-нибудь людям - большая радость… Вот и отдай мне бинокль!
Валерка представил, как летом в пионерском лагере Вовка, задрав нос, будет носить его бинокль на шее, и… никакой радости не ощутил. Наоборот, зло взяло.
- Чего придумал! - сказал Валерка. - Мне самому бинокль позарез нужен. Поеду в деревню к бабушке и буду с крыши смотреть на лес… Может, медведя увижу.
- Как же, увидишь! - усмехнулся Вовка. - Медведь специально будет для тебя торчать на самом видном месте. Жадина-говядина, вот кто ты!
- А ты жила! - выкрикнул Валерка. - Зажилил мою удочку вместе с крючком… Жила!
- А ты красная клюква!
- А ты…
Они минут пять с азартом обзывали друг друга. Но когда Вовка заявил, что Валерка ко всему прочему еще и бюрократ, тот не стерпел такого оскорбления и залепил Шошину затрещину.
Они подрались. Длинный жилистый Вовка ловко увертывался от ударов, а коротышка Валерка то и дело натыкался носом на его острые локти и кулаки. Нос распух, брызнула кровь. И все-таки победил Валерка. У него было одно серьезное преимущество перед Вовкой: всегда дрался до победного конца. Пусть кровь хлещет из носа, глаз заплыл синяком - главное - не сдаваться! И Валерка никогда не сдавался, если даже противник был вдвое сильнее.
Когда длинноногий Вовка обратился в позорное бегство, Валерка мрачно подвел итоги битвы: нос и ухо в крови (здорово этот гад Шошин дерется), на лбу шишка величиной с хороший грецкий орех, рубаха на груди лопнула. В кулаке - карман от Вовкиной тенниски. Невелика утрата - новый пришьет. Самое обидное - Валерка не знал, каковы "боевые раны" у его противника. Не успел подсчитать. В пылу схватки было не до этого, а потом Вовка убежал быстрее зайца. Валерка не пожалел бы отдать кому-нибудь бинокль, чтобы вот сейчас полюбоваться на Вовкины синяки.
Целую неделю дулись Вовка и Валерка. Не разговаривали и не смотрели друг на друга. Даже учительница по литературе заметила.
- Вы что это, ребята, не поделили? - спросила она.
- Ничего, - ответил Вовка и посмотрел на Валерку.
- Ничего, - буркнул Валерка и тоже посмотрел на Вовку.
Хотя они и частенько ссорились, но все-таки жить друг без друга было скучно. Первым не выдержал Вовка Шошин.
- Эй, ты, - сказал он, не называя Валерку по имени, - думаешь, и вправду мне твой бинокль нужен? Я, может, нарочно попросил, чтобы проверить тебя.
- А мне, думаешь, жалко? - сказал Валерка. - Да я кому хочешь могу его отдать… Пускай смотрят.
В общем, они помирились и весь урок тихонько разговаривали. Сколько новостей за эту неделю накопилось!
Учительница раз предупредила, второй, а потом сделала замечание.
- Еще два слова, - сказала она, - и я вас выставлю за дверь.
Чтобы не омрачать радость перемирия, они не произнесли этих двух роковых слов и благополучно досидели до звонка.
На улице - настоящее лето. Кленовые листочки из маленьких стрекоз превратились в больших бабочек, трепещущих зелеными крыльями. Солнечные зайчики без билетов разъезжают по городу на ветровых стеклах автобусов, на ходу прыгают в глаза с никелированных радиаторов "Волг". На чугунной ограде - воробьиный базар. Птицы готовы выскочить из перьев, стараясь переспорить друг дружку.
Приятели молча шагают рядом. Лица их озабочены. Валерка думает о тройке по русскому, которую надо завтра исправлять. Вовка думает о том, как выпросить у Валерки на каникулы бинокль. В пионерском лагере с биноклем-то его ребята сразу командиром выберут.
- Написал брату? - спросил Вовка.
- Забыл.
- Брат в Сибири заводы строит… а он письма не может написать. Эх ты!
- Успеется… Напишу, - сказал Валерка. - Все равно до Сибири письмо долго идет…
- А что ты напишешь? - спросил Вовка.
Валерка задумался. Что он напишет Геньке? Про тройку, которую сегодня получил? Или про то, как с Вовкой подрался?
- Тебе писать-то нечего, - сказал Шошин. - Ты в жизни ничего хорошего для людей не сделаешь…
- Сделаю, - нахмурил свои белые брови Валерка. - Захочу - и сделаю. Ты читал книжку про Тимура и про его команду?
- Читал.
- Помнишь, как ребята дрова людям кололи, воду носили и все-все делали?
- Помню… Они еще на заборах фронтовиков звезду рисовали.