- Это я подстроил вызов, - сказал Ульфин. - Быстрее берите свои камзолы - если только вы знаете заклинание, которое может открыть этот прозрачный колпак.
- Заклинание? - принцесса рассмеялась и дотронулась пальцами до гладкой поверхности - в тот же миг купол исчез с легким хлопком, как исчезает лопнувший мыльный пузырь.
- Колдовство, - прошептал потрясенный Ульфин.
- Ничего подобного, - сказала принцесса. - Ваши колпаки для хранения сокровищ на самом деле являются обыкновенными пузырями воздуха.
- Надо же, я никогда бы не догадался.
- Ну еще бы - ты ведь ни разу не пробовал к нему прикоснуться.
Тем временем дети уже добрались до камзолов, рядом с которыми лежали и их мореландские хвосты.
- Вот он, камзол Кэти, - шепотом сообщила Мэвис.
- Дай его мне, - принцесса одним ловким движением одела свой камзол и, взяв камзол Кэтлин, сунула его себе за пазуху. - Быстрее одевайтесь, и не забудьте прихватить свои старые хвосты.
Дети, не мешкая, последовали ее совету. Между тем часовые, стоявшие у двери в дальнем конце зала, заметили подозрительную суету возле одного из экспонатов и направились в эту сторону.
- Скорее, скорее! - торопила Фрея. - Все одеты? Тогда на счет "три" нажимайте третью пуговицу. Раз, два, три.
Дети нажали волшебные пуговицы, и в ту же секунду стражники, торопившиеся к ним, чтобы арестовать взломщиков и похитителей музейной собственности - теперь они уже разобрались в сути происходящего, - растерянно замерли на месте. Ибо там, где только что находились четверо чужестранцев, теперь не было никого. Один лишь Ульфин неподвижно стоял перед опустошенным музейным стендом.
Вслед за тем произошло еще одно удивительное явление: вдруг откуда-то из пустоты возник маленький детский камзол и, на глазах увеличиваясь в размерах, опустился на плечи Ульфина.
- Одень и застегнись, - раздался голос из ниоткуда, и Ульфин поспешно исполнил то, что ему было велено.
А солдаты уже находились в нескольких шагах от него.
- Нажми третью пуговицу! - вскричала принцесса, но пока правая рука Ульфина ощупывала ряд пуговиц и выбирала из них нужную, один из солдат с криком: "Предатель! Ты арестован именем короля!" успел схватить его за левую руку.
В следующее мгновение Ульфин растаял в воздухе (то есть, в окружающей воде), однако солдат продолжал цепко держаться за что-то невидимое, но вполне ощутимое и даже пытающееся сопротивляться.
- Последнюю пуговицу! - сказала принцесса. - Нажми последнюю пуговицу! - и спустя миг окончательно оторопевший от изумления и суеверного страха солдат тупо уставился на свою пустую ладонь, только что сжимавшую запястье пойманного врага. Четверо пленников и Ульфин стали не только невидимыми, но и неосязаемыми. Солдаты не могли их разглядеть или обнаружить на ощупь; однако и сами они также не могли теперь определить местоположение друг друга.
- Где вы? Куда вы пропали? - первой запаниковала Мэвис.
- Тихо! - откликнулась совсем рядом с ней принцесса. - Мы можем держаться вместе только постоянно перекликаясь, но это опасно: так нас легко будет выследить на слух… А сейчас - a la porte! - добавила она уже в полный голос, что по-французски значит: "К двери!" На их счастье, ни один из солдат не понимал по-французски.
Принцесса первой добралась до выхода из зала и остановилась, поджидая остальных и время от времени тихо спрашивая: "Вы здесь? Вы здесь?" подобно человеку, поднявшему телефонную трубку и неуверенному в том, что его собеседник находится на другом конце провода. Солдаты не могли ее услышать, поскольку они все еще толпились вокруг разбитого и разграбленного музейного стенда, где их товарищ, чуть было не поймавший Ульфина, вновь и вновь рассказывал, как он ухватил негодяя за руку, но тот вдруг бесследно исчез. "Прямо-таки вытек у меня между пальцев!" - повторял солдат, в то время как его сослуживцы изо всех сил старались поверить его неправдоподобному рассказу.
- Вы здесь? - спросила Фрея в двадцать седьмой раз, и наконец-то услышала поблизости голос Ульфина: "Да, я здесь, принцесса".
- Нам необходимо как-то наладить связь, - сказала она. - Проще всего сделать это с помощью кусочков водорослей: мы не чувствуем прикосновений друг друга, но если каждый из нас возьмет в руку конец водоросли, по ее натяжению можно будет узнать, что его спутник находится рядом. Для пятерых человек нам понадобятся четыре таких кусочка. Постарайся найти хорошие крепкие водоросли вроде тех, из которых была сплетена поймавшая нас веревка.
- Ах, принцесса, - вздохнул Ульфин, - я не хочу говорить ничего дурного о наших сетях - ведь не будь их, я никогда не встретил бы тебя.
- Перестань, какой ты все-таки глупенький, - сказала Фрея, и сердце Ульфина подпрыгнуло от восторга, ибо когда девушка называет вполне взрослого мужчину "глупеньким", это значит, что она относится к нему с явной симпатией - иначе с чего бы она стала с ним так фамильярничать.
- Однако нам нельзя терять время, - спохватилась принцесса. - Где же найти водоросли?
- Их можно найти у меня в кармане, - сообщил Ульфин, невольно краснея (чего, впрочем, все равно никто не мог увидеть), - в свободное от службы время я плету сети и поэтому всегда держу в кармане моток прочной бечевы.
В тот же момент перед ними возник обрывок свитой из водорослей веревки, который Ульфин достал из невидимого кармана, до сей поры делавшего невидимым и свое содержимое. Один конец веревки подплыл к принцессе, и она, поймав его, намотала на палец.
- Где вы? - раздался рядом осторожный голос.
Это была Мэвис; следом за ней объявились и оба ее брата. Им всем были тут же вручены концы веревок и таким образом, когда солдаты подоспели к выходу из музея, они не обнаружили здесь ничего подозрительного - только четыре обрывка свившихся в жгуты водорослей медленно дрейфовали вдоль улицы. Догадаться о действительном назначении этих пустячных на первый взгляд предметов человеку непосвященному было абсолютно невозможно.
А кусочки водорослей потихоньку доплыли до кавалерийских казарм и незаметно проникли в конюшню, где невидимые руки отвязали и принялись спешно седлать пятерых морских коней. Караульный солдат, в чьи обязанности входил присмотр за конями, в это время увлекся игрой в карты с одним из своих приятелей (в отличие от наших обычных бумажных карт эти были вырезаны из бивня нарвала и украшены мелкими драгоценными камешками) и заподозрил неладное только тогда, когда краем глаза заметил стремительно удалявшихся от конюшни оседланных и взнузданных скакунов, на спинах которых, однако, не было видно наездников. Пока сбежавшиеся по сигналу тревоги солдаты седлали и выводили наружу коней, беглецы уже пропали из виду и погоня таким образом потеряла всякий смысл. А пятеро всадников вновь проделали вчерашний путь: сперва по подводной равнине, затем по тоннелю, вырубленному в скале, и перебравшись через сухопутный барьер, очутились на Водном Острове.
Был как раз вторник, и время близилось к двум часам пополудни; поэтому они застали Профессора Глубокологии за последними приготовлениями к занятиям - вот-вот здесь должны были появиться его ученики.
Подойдя к почтенному деятелю науки почти вплотную, все пятеро одновременно нажали на соответствующие пуговицы камзолов и предстали перед ним в своем нормальном обличии.
- Ха! - промолвил профессор, нисколько, впрочем, не удивленный. - Вот типичный образчик Водяной Магии. Не слишком оригинальный трюк, но проделан достаточно ловко и эффектно. Рад, вас видеть, мои юные друзья… Нет, тебе совсем необязательно снимать куртку, - добавил он, обращаясь к Ульфину, который начал стягивать с плеч волшебный камзол, - наши занятия будут носить чисто умозрительный характер и не предполагают никаких гимнастических упражнений.
Однако Ульфин все же снял камзол и протянул его принцессе, которая извлекла из потайного кармашка маленькую золотую капсулу. Согласно уже известному вам правилу Водяной Магии, никакие злые чары не могли заставить человека забыть об имевшемся против них волшебном противоядии. Поэтому едва увидев капсулу, профессор тут же взял ее с ладони принцессы, отвернул колпачок и без колебаний проглотил хранившуюся внутри пилюлю.
Через секунду Фрея очутилась в объятиях своего отца и после первых счастливых поцелуев начала торопливо и сбивчиво излагать историю его исчезновения и последовавших за тем событий.
- Я знаю, моя милая, я все знаю, - остановил он ее. - А чего не знаю, о том догадываюсь. Теперь, когда ты вернула мне мою память, я снова превратился из Профессора Глубокологии в Короля Мореландии. Но почему вы не принесли мне мой королевский камзол - ведь он лежал там же в музее вместе с вашими?
Все пятеро начали растерянно переглядываться, не понимая, как они могли допустить такую оплошность, и переглядывались до тех пор, пока Ульфин не сказал, протягивая королю свой камзол, возвращенный ему принцессой:
- Возьмите этот, Ваше Величество. Я не имею права носить магические одежды вашей страны.
- Однако тебе этот камзол нужен больше чем кому бы то ни было, - возразил Фрэнсис. - Повсюду уже наверняка объявлен твой розыск. Лучше пусть король оденет мой волшебный камзол, тем более что я все равно не гожусь для переговоров со здешними монархами…
- Нет, нет, лучше мой! - одновременно воскликнули Мэвис и Бернард.
- Об этом не может быть и речи. Конечно же, мой отец воспользуется только моим камзолом, - решительно заявила принцесса.
Спор грозил разгореться не на шутку, но стоило королю сделать одно легкое движение рукой, как все разом смолкли. Теперь перед ними был уже не просто ученый муж, но человек, призванный повелевать, слову или знаку которого было нельзя не подчиниться.
- Я требую тишины, - сказал он. - Если уж кому-нибудь из присутствующих здесь и пристало вести переговоры с монархами, то это мне. Но прежде мы должны покинуть Водный Остров; с минуты на минуту здесь появятся тысячи моих учеников - курсы глубокологии пользуются большой популярностью у местной молодежи. Я проведу вас другим, запасным ходом, а по дороге вы расскажете мне, каким образом в вашей компании очутился один из Глубинных Людей, наших исконных врагов… ("Я преданный слуга принцессы", - быстро вставил Ульфин)… и почему вы хотите встретится с королем этой страны.
Они очень вовремя успели выбраться с Водного Острова, разминувшись с толпой студентов-глубокологов, и вернулись к месту, где на тучном мелководном лугу паслись их морские кони (самый лучший и рослый из которых, разумеется, был предоставлен в распоряжение Его Величества). Когда король увидел, с каким трудом отягощенные фальшивыми хвостами дети взбираются в седла, он сказал:
- Дочь моя, ты давно уже могла бы избавить их от этих оков.
- Но как? - спросила принцесса. - Они стянуты заговоренной нитью, которую не может разрезать мой ракушечный нож. Я уже пробовала.
- Ты можешь перекусить эту нить своими острыми зубками, - сказал король, - поскольку такие задачи по зубам только настоящей принцессе. Ничто иное здесь не поможет. Нет-нет, друг мой, - добавил он в ответ на протестующий возглас Ульфина, - в этом нет ничего унижающего ее достоинство. Принцессу не могут унизить никакие действия, совершаемые ею ради блага своих подданных и своих друзей.
Фрея охотно согласилась попробовать этот способ и, действительно, без особых проблем перекусила зубами заговоренные нити, после чего дети одели свои прежние хвосты и сразу же испытали огромное облегчение.
Они во весь опор помчались по направлению к городу, но, выехав из тоннеля на равнину, придержали коней, услышав впереди непонятный шум и увидев беспорядочно пробегающих мимо Людей Глубин.
- Нам следует поторопиться, - сказал король, - иначе наша мирная конференция будет сорвана, так и не успев начаться.
И они поспешили дальше. Крики и шум вокруг становились все сильнее, а толпы беглецов - все гуще. В конечном счете они запрудили всю улицу, и Ульфин предложил остановиться под аркой Астрологической Башни и посмотреть, что стало причиной этой паники. И вот вскоре на широких улицах огромного города в сверкании мечей, шлемов и боевых доспехов показались воины Мореландской армии, в первых рядах которых ехали принцесса Майя и их старинный приятель - а ныне генерал - Рубен.
- Ах, это Рубен! Это Руби! Мы спасены! - закричала Мэвис и бросилась было ему навстречу, но Фрэнсис вовремя успел ее остановить и зажать ей рукою рот.
- Погоди, - сказал он, - не забывай о нашем обещании не покидать плена без специального разрешения королевы. Нам надо поспешить во дворец и заключить мир до того, как туда доберутся нападающие.
- Вот это мудрая речь, - произнес король Мореландии.
- У нас нет времени на церемонии, - сказал Ульфин, - поэтому я проведу вас во дворец черным ходом, которым обычно пользуется прислуга, - и они, развернув коней, поскакали прочь от победоносной армии и спустя несколько минут спешились перед входом в боковое крыло дворца.
Глава XII. Финал
Королева Глубинной Страны и ее царственный супруг сидели на своем двухместном троне - не том богато украшенном троне, что стоял в парадном зале дворца, а повседневном, менее роскошном, но зато гораздо более удобном троне, установленном в одном из внутренних дворцовых покоев. Их по обыкновению печальные лица озарялись подобием улыбок лишь в те минуты, когда они наблюдали за прыжками и ужимками их новой любимицы, маленькой земной девочки, названной ими Фидо, которая резвилась как котенок, играя с мячиком, сплетенным из мягких нитей розовых водорослей.
- Милая малышка Фидо, иди ко мне, - позвала ее королева, и девочка, когда-то прежде носившая имя Кэтлин, охотно подбежала и уселась на колени своей нынешней хозяйки, которая ласково погладила ее по голове.
- Ты знаешь, мне порою снятся очень странные сны, - сказала королева, обращаясь к своему мужу. - Они настолько живые и яркие, что скорее походят на воспоминания о чем-то бывшем в действительности.
- А тебе не кажется удивительным то, что мы ничего не помним о своем детстве и своей юности? - откликнулся король.
- Вероятно, мы в свое время также попробовали Напиток Забвения, - задумчиво произнесла королева. - Мы не похожи ни на кого из жителей здешних подводных стран. Если же мы родились здесь, то почему мы не помним своих родителей, которые были бы похожи на нас? И еще что касается снов - один из них снится мне чаще всех прочих, и в этом сне кроме тебя и меня есть еще наш ребенок. Подумай, ведь у нас вполне мог быть ребенок, которого мы потом потеряли - кстати, этот ребенок из моего сна выглядит так же, как мы…
- Фидо выглядит так же, как мы, - понизив голос, сказал король, и они вместе погладили голову Кэтлин, которая забыла вообще все на свете кроме того, что ее зовут Фидо - это имя было выгравировано на ее красивом ошейнике - и что она принадлежит королеве.
- Но если даже у нас и был свой ребенок, - продолжил король, - ты все равно не можешь этого знать, потому что, выпив волшебного напитка, люди не помнят абсолютно ничего о своем прошлом.
- Но даже этот напиток не может заставить мать позабыть собственного ребенка, - возразила королева и нежно поцеловала Фидо-Кэти.
- Милая, милая королева, - промурлыкала в ответ ее любимица.
- Нет, что ты там ни говори, а я совершенно уверена в том, что у нас прежде был свой ребенок, а также в том, что нас заставили забыть свое прошлое, - вздохнула печальная королева.
В тот момент, когда она заканчивала эту фразу, кто-то снаружи пошевелил закрывавшую вход портьеру из плотной золотой материи, которая когда-то давно перекочевала в подводный дворец из трюма затонувшего неподалеку испанского галеона с сокровищами. Королева быстро провела рукой по глазам и сказала: "Войдите".
Портьера откинулась и на пороге комнаты возникла высокая и осанистая фигура.
- Кого я вижу! - удивленно воскликнул король Глубинной Страны. - Да это же Профессор Глубокологии!
- Нет, - произнесла, приближаясь, фигура, - к вам пришел не ученый профессор, а законный король Мореландии. Приветствую вас, брат мой король и сестра моя королева.
- Постойте-постойте, тут что-то неладно, - забеспокоился Глубинный король. - Здесь вы считаетесь только профессором и извольте не нарушать порядок. С чего это вам вдруг взбрело?..
- Подожди, дорогой, - отсановила его королева, - не горячись. Давай послушаем, что скажет нам Его Величество.
- Я пришел предложить вам мир, - сказал король Мореландии. - Многие тысячи лет подряд наши народы воевали друг с другом, хотя сама причина войны давным-давно уже изгладилась из людской памяти. И вот я прихожу к вам - я, ваш пленник, отведавший Напитка Забвения, но сейчас благодаря волшебному противоядию вернувший себе память и все свои прежние знания, - я прихожу затем, чтобы от имени своего народа попросить у вас прощения за все зло, какое мы вам когда-либо причинили. Со своей стороны мы прощаем вам все зло, причиненное вами Мореландии и ее жителям. Давайте же заключим прочный мир, и пусть все разумные обитатели моря впредь живут в любви и добром согласии. Вы принимаете мое предложение?
- М-да, звучит весьма заманчиво, - промолвил в ответ король Глубинной Страны, - сама по себе идея примирения кажется мне очень даже неплохой. Однако, говоря между нами, монархами, мой рассудок, а вместе с ним и способность к здравому государственному мышлению находятся сейчас не в лучшем своем состоянии. Если вы, любезный коллега, сумели полностью восстановить свою былую мудрость, то со мной этого, увы, не произошло, и посему я не рискнул бы доверить своим мозгам решение столь важного вопроса, как вопрос о войне и мире. Что же касается моего сердца…
- Твое сердце, как и мое, говорит "Да", - подхватила королева. - Но здесь возникает еще одна проблема - наши войска осаждают вашу столицу, а вы сами все еще находитесь в плену. Вы не боитесь, что о вас потом будут говорить, что вы запросили мира как побежденная сторона?
- Мои люди никогда не подумают этого обо мне, - сказал король Мореландии, - точно так же, как ваши люди не подумают чего-либо подобного о вас. Давайте же пожмем руки в знак всеобщего и полного мира…
- Что там за гвалт они подняли на улице? - пробормотал Глубинный король, ибо звон стали, крики и торжествующее пение достигли уже и самых дальних покоев дворца.
- Есть здесь какой-нибудь балкон, с которого мы могли бы обратиться к народу? - спросил король Мореландии.
- Конечно же есть. Идемте, - сказала королева, беря на руки свою Фидо-Кэтлин. Трое монархов проследовали анфиладой комнат, пересекли огромный тронный зал и остановились перед занавешенной аркой, ведущей на балкон. Королева раздвинула занавес, шагнула вперед и, вдруг остановившись, инстинктивно отпрянула и едва не потеряла равновесие, так что ее супругу пришлось подхватить ее под руку. Просторная площадь перед дворцом вопреки ожиданиям королевской четы оказалась заполнена не Людьми Глубин, вдруг без особого к тому повода возжелавшими выразить свой верноподданнический энтузиазм, а рядами враждебных им Воляных Людей, победоносно потрясавших оружием и громко, хотя и нестройно, исполнявшими свой боевой гимн.
- Но это же неприятель! - вскричала потрясенная королева.