Нож снова царапнул меня - не сильно, но все же достаточно для того, чтоб я почувствовал, как что-то теплое струится по моей шее и смешивается с холодной дождевой водой.
- Да, умею!
"Что это за сумасброд, с которым я имею дело?"
- Тогда считай! Лежи здесь и сосчитай до ста, прежде чем подняться. А если попытаешься снова следить за мной, я убью тебя!
Голос по-прежнему был лишь шепотом, хриплым и низким. Но у меня появилось ясное ощущение, что хозяин ножа осуществит свою угрозу, если это окажется необходимым.
- Ты понял меня, мой друг?
Я попытался поднять голову, но человек с ножом грубо толкнул меня, так что я припал к каменистой земле.
- Ты понял?
- Да, - пробормотал я, снова выплюнув воду. - Отпусти меня!
- Дай услышать, как ты считаешь!
- Что?
- Дай услышать, как ты считаешь! Громко, ясно и отчетливо, чтоб я знал: нет необходимости засадить тебе стрелу в спину!
"Стрелу? Значит, у него еще есть и самострел? Может, спрятанный под накидкой?.. Или это обман?"
- Считай!
Ну, нож у него есть, это я заметил хорошенько.
Все во мне противилось, но я начал считать:
- Раз, два, три…
- Дальше!
- Четыре, пять…
Спина моя освободилась от тяжести.
- Шесть, семь, восемь…
Шаги во мраке. Я сел.
Тххххванн! Что-то длинное и черное ударилось о камень проулка на расстоянии нескольких пядей от моего колена. У него был самострел или сообщник с самострелом. Сколько их тут?
- Последнее предупреждение. Считай!
- Восемь, девять, десять…
Где-то в проулке раздался приглушенный смех. И тогда другой голос, дразнящий и ласковый, вовсе другой, чем холодный шепот, произнес:
- Хороший мальчик!
Женщина! Я был уверен!.. Стало быть, их по меньшей мере двое. И у одного - самострел. И вот я сидел здесь под дождем и считал:
- Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать…
И чувствовал себя полным идиотом, но все же не осмеливался встать. Пока не досчитал до шестидесяти трех и не услышал вдруг за спиной голос Нико:
- Давин, что-то неладно?
О да, в чем-то очень даже. Я замерз, промок и был зол, моя шея кровоточила, и моим самым большим желанием было схватить Нико за горло и вытряхнуть из него, что это за банда спятивших убийц, с которой он имеет дело.
- Что, по-твоему, должно быть неладно? - кисло спросил я и поднялся на ноги. - Я всего лишь сижу здесь под дождем и упражняюсь в счете до ста.
- Давин!..
Но у меня не было ни малейшего желания обсуждать это дело.
- А мы не можем вернуться домой? Или хотя бы под крышу, где сухо?
Нико взглянул на меня. На нем не было ни шляпы, ни плаща, - должно быть, он последовал за мной сразу же, как только смог. Клочья его темных, торчащих во все стороны волос прилипли ко лбу.
- Мысль, может, и хороша, - сказал он.
И мы вместе пошли обратно, к дому Портового Местера, точь-в-точь так, словно ничего не случилось, словно никакого человека в черной накидке, никакого ножа и никакого самострела и в помине не было.
Я ничего так и не выведал. Я по-прежнему не знал, кто этот человек в накидке и что он дал Нико или что получил от него. Среди нас был только один, кто поумнел: теперь Нико знал, что мы караулим его.
Позднее, когда мы вернулись в усадьбу Портового Местера, там было несколько человек, с которыми Каллан хотел свести Нико. Я попросил прощения, сказав, что очень хочу сменить свою мокрую одежду на сухую, и старшая дочь Капитана отвела меня наверх, в горницу, где нам предстояло ночевать. Дина и Роза пошли с нами, и, как только дочь Местера Капитана - ее звали Маери - вышла за дверь, девочки стали настойчиво расспрашивать, что я вызнал.
Жаль, что я почти ничего не мог рассказать.
- Он порезал тебя? - беспокойно спросила Дина, когда я рассказал о встрече с человеком в накидке. - Дай мне взглянуть на твой порез!
- Не важно, - раздраженно сказал я. - Хочу поскорее забыть это нападение.
Я не очень-то гордился, вспоминая, как валялся на животе под дождем, с ножом, приставленным к горлу. Кроме того, порез был маленьким и уже перестал кровоточить.
- Да, стало быть, я не узнал, кто он, этот человек, и откуда явился. Так что мы ничуть не продвинулись вперед.
- Не совсем, - сказала Роза.
- Ты о чем?
Роза, чуточку смущаясь, пожала плечами, а потом положила на стол маленькую скомканную бумажку.
- Что это? - спросила Дина.
- Это записка… Нико получил ее от чужака.
- Как ты ее раздобыла?
Роза уставилась в пол, и щеки ее покраснели.
- О, это… это было не так уж и трудно.
Я бросил на нее быстрый взгляд:
- Когда ты стала такой опытной карманной воровкой?
- Теперь ты снова начинаешь! - горячо воскликнула она. - Никакая я не воровка, ведь я говорила!
- Нет, но…
Я хорошо помнил, как это было в последний раз. Когда я намекнул, что у Розы чуточку разное отношение к твоему и своему. Пощечина тогда эхом отозвалась во всей хижине, и я наверняка заслужил ее, потому как Роза ничего не украла. Но все-таки теперь было странно, что она вот так смогла раздобыть записку у Нико и он этого не заметил.
- Ты хочешь знать, что в этой записке, или нет? - воинственно спросила она.
- Само собой, хочу!
- Тогда перестань без конца выспрашивать!
Дина взяла бумажку и развернула ее.
- ""Морской Волк", послезавтра, до рассвета", - прочитала она. - Что бы это значило?
- Должно быть, это место встречи, - предположил я. - Может, харчевня.
- Или корабль, - сказала Дина. - Есть в гавани корабль под таким названием?
- Мы это выясним, - предложил я. - Мы сможем только…
Роза замахала руками.
- Т-с! - шепнула она. - Дай записку мне. Кто-то идет!
С быстротой молнии сунула она записку в карман фартука, и это было вовремя, в самую последнюю минуту, потому как в дверь вошли Нико и Каллан.
- Да, я и говорю, что это бешеные цены, - пробормотал Каллан.
Он и Нико горячо спорили.
- Так бывает, когда недостает товаров, - сказал Нико. - Думаю, нам нужно согласиться и благодарить за то, что мы вообще смогли получить муку.
Каллан почесал затылок.
- Может статься, оно и так, - ответил он. - Но все равно цены бешеные.
Пощечина
Наутро немного просветлело, хотя по-прежнему было ветрено. Наверняка здесь всегда так. Место это во многом казалось странным для города. Обдуваемое ветром и бесплодное, вокруг по большей части скалы и чайки… и море.
Самое лучшее в Фарнесе - море. Оно преисполнено жизни, там множество людей и животных, и судов, начиная с широченных гигантских торговых кораблей и до крохотных лодчонок, что снуют от борта корабля до набережной и от одного корабля до другого. В решетчатых ящиках - блеющие козы, там - бочки, мешки и клетки с курами, там мотки канатов, полотнища парусов и смешанные соленые запахи смолы, дерева и морской воды.
Мы, Дина и я, искали "Морского Волка". Задачей Розы было не спускать глаз с Нико, который собирался выйти за покупками вместе с Калланом.
- Вот! - сказала Дина, дернув меня за рукав. - Этот, с алыми парусами!
Я скользил взглядом вдоль длинной вереницы кораблей, и вдруг взгляд мой остановился на корабле с алыми парусами. Совершенно верно: "Морской Волк" - было намалевано на шканцах, почти на самом верху.
Я с любопытством смотрел на корабль. Встретится ли Нико с человеком в накидке там, или он задумал уплыть своим путем прямо у нас под носом?
- Знать бы, можно ли подняться на борт этого корабля? - пробормотал я.
Дина испуганно сказала:
- Ты не сделаешь этого, Давин!
- Почему же? - спросил я. - Обычное дело - подняться на борт корабля. Оглядись вокруг! Люди делают это все время.
- Да, но…
- А может, я просто должен поприветствовать корабельщиков, раз нахожусь в этих краях.
- Давин, ты же их не знаешь!
- Я знаю одного из них. Быть может…
- Да, того, кто пырнул тебя ножом. И сказал, что убьет тебя, если ты снова последуешь за ним!
- Было темно! Ему наверняка не узнать меня при дневном свете.
- И речи об этом быть не может! Если кому и надо подняться на борт, так только мне!
- Тебе?
- Да, меня они, во всяком случае, не знают!
В этом было что-то разумное, но мне не хотелось, чтоб моя младшая сестра взошла на эти сходни.
- Что же ты им скажешь?
- Не так уж много! - уклончиво произнесла она.
- Что бы тебе хотелось знать?
- Когда они отплывают. Куда держат путь.
- На корабле этот малый в накидке.
- Хорошо! Тогда жди здесь!
В ее глазах стоял блеск и решимость, и несколько раз… Я сам не знаю, как это происходило, ведь я же не хотел пускать ее на борт корабля, в этом таилась опасность… А она ведь девочка, да вдобавок приходится мне сестрой, и все такое. Но Дину не остановишь. Она была уже… Да, где она, собственно говоря, была? Казалось, она просто исчезла в толпе на набережной. А кончилось тем, что я стоял на набережной, кусал ногти и не спускал глаз с корабля. Я не был даже уверен, что она поднялась на борт, но нигде ее не видел… Где же Дина? Куда она запропастилась?
Целую вечность я простоял на причале. Вокруг меня народ торопился грузить или разгружать свои бочки и ящики, так что я отчетливо видел: я мешаю и у меня не получится просто спокойно стоять здесь. Я сел на бочку с сельдью, но это продолжалось недолго, так как жилистый низкорослый грузчик попросил меня слезть и глазеть по сторонам где-нибудь в другом месте. Ведь он здесь не скоморошьи фокусы откалывал. Я так беспокоился о Дине, что даже не смог ему ответить. Куда она подевалась? "Если она не появится, пока я считаю до двадцати, - думал я, - я пойду туда. А что если корабль отплывет?"
От этой мысли у меня даже ладони вспотели. Что мне делать в таком случае? Броситься в воду и плыть за кораблем?
"Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать!.." Это напомнило мне о вчерашнем вечере. Что если человек в накидке на борту корабля? Что если он все-таки узнал Дину? Ведь он мог обратить на нее внимание у Портового Капитана.
"…Нет, хватит торчать тут без дела. Теперь я…"
- Они отплывают завтра, ранним утром. Но того, что с ножом, я нигде не видела.
Я почувствовал огромное облегчение.
- Дина, какого черта ты здесь делаешь? Я ни на секунду не спускал глаз с этих сходней… - Как ее угораздило вдруг очутиться под носом у меня?
- Хочешь знать, что я вызнала? - Она стояла с каким-то жестким выражением лица и не смотрела на меня… И внезапно я понял почему.
- Это что-то, чему он научил тебя. Он - ядовитый змей!
- Прекрати называть его так…
- Ох, прости меня, как же мне его тогда называть? Высокородный Господин Чернокнижник? Храбрый Убийца Снами? Змей! Тайный Убийца из-за Угла из Кольмонте?
- Как ты можешь так говорить, когда ты был там, когда видел, как он это сделал… и чего это ему стоило. Он спас тебе жизнь, Давин!
- Не напоминай мне об этом!
Но ведь она уже напомнила мне об этом. И правда на ее стороне, на самом деле я был обязан жизнью Сецуану и его чернокнижному искусству. Я только не мог выдержать мысли о том, что она каким-то образом была уже такой, как он сам.
- Дина, он не был хорошим человеком, - сказал я мягко.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, и я увидел, что в глазах у нее стоят слезы.
- Что ты знаешь об этом? - спросила она и, повернувшись, ушла.
А я знал, что она сделала. Это по доброй воле. Знал, что это не случайность. Крик чайки привлек мое внимание, и мне внезапно пришлось взглянуть на море. И когда я отвлекся от чайки, от залива и от серого моря, было поздно. Дины уже нигде не было видно.
Я впал в такую ярость, что простая ходьба меня уже не устраивала. Всю дорогу до усадьбы Портового Местера я бежал, не обращая внимания на сердитых людей, которым я перебегал дорогу. Да, я так бежал, что, когда Дина появилась в воротах, я уже стоял там и ждал ее, но не потому, что я решил так поступить. Так получилось, и я этим тяготился. Но в тот самый миг, когда она обогнула угол - а шла она почти все время оглядываясь, потому что торопилась увидеть, следую ли я за ней, - рука моя взметнулась и хлестнула ее по щеке.
- Ты никогда больше этого не сделаешь! Слышишь! Никогда! - выкрикнул я.
Оплеуха настигла ее сзади. Она, пожалуй, даже не видела меня, пока не ощутила удар. Она смотрела на меня со слезами на глазах, но я был по-прежнему в ярости.
- Такой тебе хочется быть?.. Как он! Коварным человеком-змеем, что врет, обманывает и дурачит людей?
Лицо ее было бледно как смерть, кроме щеки. Там отпечатались четыре моих пальца, да так отчетливо, словно я их намалевал.
- А что если я и есть такая? - твердо сказала она изменившимся голосом. - Я ведь также и его дочь, Давин!
- Нет! Ты - наша! Не его! Как по-твоему, что скажет мама, узнав о твоих мелких дерьмовых фокусах, которые ты выкидываешь?
- Заткнись! - Она вся тряслась. - Заткнись, Давин! Если ты скажешь хоть еще одно слово о матери, то… то…
- Давин! Дина! Во имя неба, что здесь происходит?
Я круто обернулся. Там стоял Нико, а чуть подалее по улице шли Роза, Каллан и Портовый Местер.
- Ничего! - ответила Дина.
- Ничего? - спросил Нико. - Скажи мне, Давин, ты ударил ее?
Потом мне было очень трудно все это объяснить. Имею в виду, то, что я так взвился. И то, что ударил Дину. Ударил ее! Но это было что-то похожее на то… ну, так, если бы кто-то подтолкнул меня или принудил. Дело было в этом. И было так худо, что дальше некуда. И все это я не мог объяснить даже Нико. Потому как вынужден был бы сказать, что натворила Дина, и тогда Нико узнал бы… а быть может, он уже знал все наперед. То, что Дина могла творить кое-какие из тех самых дел, что и ядовитый змей. Я только в силах был заставить себя самого выговорить это. И Дина так же молчала. Она лишь стояла там, по-прежнему со слезами на глазах, а я глядел на красные отметины - следы своих пальцев на ее щеке.
- Какого черта с вами обоими?.. - Нико переводил взгляд с меня на Дину. - Дина, что тут происходит?
Дина опустила глаза.
- Ничего! - повторила она.
Она сделала вид, будто пыталась проскользнуть мимо Нико, но он остановил ее:
- Дина! - Голос его был очень мягок. - Тут что-то неладно! Это ведь каждому идиоту ясно. Но что бы это ни было, нам нужно поговорить об этом.
Она долго смотрела на него. Так долго, что Нико был вынужден отвести глаза в сторону, хотя взгляд ее вовсе не был взглядом Пробуждающей Совесть. Нико очень хотелось сохранить спокойствие и доверчиво смотреть им обеим - матери и Дине - в глаза. Но при этом он немного походил на опасающегося взбучки коня: что-то в нем не позволяло забыть, что некогда ему доставались побои, да такие, что только держись!
- Ты ничего не знаешь, - сказала в конце концов Дина и протиснулась мимо него.
На этот раз он пропустил ее. Но вот тут настала моя очередь:
- Почему ты ударил ее?
Его темно-синие глаза были холодны. Я заметил его взгляд, напомнивший порыв ледяного ветра. У Нико ведь не было глаз Пробуждающей Совесть, и вообще-то ничего не могло случиться оттого, что он смотрел на тебя. Но я был далеко не горд собой.
- Это никого не касается, - сказал я и пошел, так что ему пришлось отступить в сторону, чтобы не столкнуться со мной. - Это дело семейное. И насколько я знаю, твоя фамилия не Тонерре.
Я уже почти пересек мощеную дворовую площадку Портового Капитана, когда услышал, как Нико пробормотал:
- Если бы я мог!
Сперва я не понял, что он имел в виду. Но потом мне на ум пришла мысль о предстоящем ему: одинокое путешествие по вражеской стране, путешествие, которое, коли ему повезет, закончится тем, что он убьет своего сводного брата. Но до чего тяжело быть сыном Пробуждающей Совесть, и братом Дины, и всем прочим! Однако же как раз теперь было едва ли не хуже носить княжеское имя, фамилию Равн.
"Морской Волк"
- "Морской Волк"? - спросил Портовый Капитан. - Почему вы интересуетесь этим кораблем? Можно подумать, будто вы собираетесь его купить. - Он хрипло расхохотался.
Ведь те, кому трудно заплатить две марки серебра за бочку сельди, едва ли располагают средствами для покупки полностью оснащенного шлюпа. А таковым был - я выяснил - как раз "Морской Волк". Трехмачтовый шлюп, что плавал с товарами вдоль Магданерского побережья в Фарнесе и обратно.
- Я хочу только узнать, кто его хозяин, - сказал я. - Обычное любопытство, вот и все!
- Чудно, как твое любопытство схоже с подобным же у юного господина. Подумать только, он спрашивал о нем же!
Вот как. Нико также задавал вопрос о корабле "Морской Волк". Я не знал, хорошо это или худо. Однако же вопрос Нико доказывал: он интересовался судном, но ведь это мы уже заранее знали. Однако же, раз он задавал подобные вопросы, это служило знаком того, что он и не думал бросаться в объятия экипажа "Морского Волка" с завязанными глазами.
Дина не спустилась вниз к завтраку. Роза послала мне взгляд через стол, взгляд, стоивший мне двух пятен пота на моей шерстяной куртке.
- Я любопытствую только потому, что видел, как кто-то поднимается на борт этого корабля, и мне показалось, будто я его знаю, - произнес я, чтобы хоть что-то сказать.
- Может, и так, - сказал он. - По правде говоря, я не знаю, кто этому кораблю хозяин. Шлюп приплывает сюда десять раз в году, выгружается, грузится и отплывает вновь. Там есть малый, которого они называют Ворона, и он платит портовую пеню, вот все, что я знаю, - ответил Портовый Местер.
- Ворона? Тот человек в накидке?
- Ну да.
- Так не он ли и есть хозяин корабля?
Портовый Местер снова расхохотался своим хриплым смехом:
- Сынок, тебе нужно знать о мореплавании куда больше. Такое торговое судно никогда не принадлежат людям, которые плавают на нем. Нет, где-то на Магданерском побережье наверняка сидит купец, который с каждым плаванием богатеет да богатеет. До тех пор пока корабль не потонет, он перевозит стоящие товары.
Капитан кивнул в сторону прилавка, где жена его разливала тодди.
- Он, Ворона, и вправду сидит на шлюпе "Морской Волк" вместе со своим первым помощником. Можешь сам расспросить его, коли увидитесь.
Я глянул в сторону прилавка. Человека в накидке там не было.
- Кто из них Ворона?
- Длинный! - сказал Портовый Местер.
Длинный! Никакого сомнения в том, кто это, не было.