- Вот это правильная стратегия, - кивнул, входя, дед Макар. - Доспи, брат, свое. А я тем временем тебе белого налива и сочных груш наберу. Лучше "беры" груш не бывает.
Очередь
- Завтра наша очередь, - сказала тетя Настя, - а послать некого.
Федос думал, что очередь - это очередь в магазине или на автобусной остановке. Выяснилось - совсем не то. Нужно было гнать на пастбище коров со всей деревни. Пасти их весь день, а вечером пригнать домой. Так делали все дворы по очереди. Поэтому и называлось "очередь". Теперь дошла она до семьи лесника.
- Кого бы послать? - ломала голову тетя Настя. - Я с коровами занята, Микола на ферме, Марыля машину бросить не может. Об Андрее и речи нет.
- А дядя Петрусь? - подсказал Федос.
- Ему в лесу рано утром быть надо: по дрова люди приедут.
- Тогда меня отправьте.
- Что ты, деточка! Не твоя это работа за коровами ходить.
- Но ведь есть же пастухи и моих лет!
- Есть-то есть…
- Я справлюсь, - упрямо сдвинул брови Федос. - Сергея в помощники позову.
- Разве что так - вдвоем… До обеда. И только. А потом Петрусь из лесу вернется, подменит.
Сергей охотно согласился. Его мама тоже не возражала.
Чтобы утром не искать друг друга, ребята решили заночевать в одном месте. На сеновале.
Тетя Настя дала им две подушки. А овчины хватило одной на троих.
Сергея положили между Миколой и Федосом. Перед сном Микола тронул Сергея за плечо:
- Ты у нас на сеновале впервые. Значит, присягу принять должен.
- Что?
- То. Повторяй за мной: "Я, Сергей, лучший из людей… Обещаю…"
- Обещаю.
- "Не вскакивать, не брыкаться, в стороны не бросаться…" Повторяй!
- Не вскакивать, не брыкаться, в стороны не бросаться… - эхом отозвался Сергей.
- "Ночью не петь, чужих снов не смотреть".
Сергей снова повторил, но сказал:
- Хватит. Я тебе не попугай.
Разбудили пастушков ни свет ни заря, когда солнце еще не взошло. Выпили они по кружке парного молока. Сергей перекинул через плечо пастушью сумку с завтраком. И - пошли.
Тети Насти дома уже не было: на ферму отправилась. Дядя Петрусь со двора корову выгнал. Рогуля медленно плелась по дороге, время от времени утыкаясь мордой в придорожную траву.
- Готовы, пастухи?
Ответили дружно, вместе:
- Угу!
Дядя Петрусь дал Федосу длинный кнут из сыромятной кожи. Сергей взял прут.
- Погоняй.
Прохладное росистое утро бодрило. Радовало и волновало новое, непривычное слово "пастух". И это ведь не игра, а самая настоящая работа. Которую доверили потому, что выполнить ее больше некому. Федосу захотелось и вид обрести серьезный - взрослый.
Постоянного пастуха в селе не было. Пасли коров два человека. И выгоняли одновременно с двух концов деревни.
Подошли к первым хатам.
- Вы-го-няй! - изо всех сил затянул Сергей.
- Вы-го-няй! - повторил Федос, которому не хотелось отставать от товарища.
Коровы после ночи шагали лениво, часто останавливались, мычали. Стадо росло, увеличивалось возле каждого двора. Сергей взял у Федоса кнут и, громко хлопая им, покрикивал время от времени:
- Куда, Зорька? Ах ты, Рябая! Назад! Я тебе покажу!
По всему было видно, что Сергею гнать коров на пастбище не впервой. Федос завидовал ему и старался во всем подражать.
Дядя Петрусь помог выгнать коров за околицу и вернулся домой.
Тетя Манефа, вместе с которой ребятам довелось пасти стадо, была женщина в годах, с сухим, в оспинах, лицом, огрубевшими сильными руками. Белый платок, длинное черное платье, на которое был наброшен полинялый мужской пиджак, и, наконец, резиновые сапоги - все это придавало ей вид человека строгого. Шагала она по-мужски: широким шагом.
- Городской? - спросила она у Федоса.
- Ага, - ответил он.
- К леснику приехал, - уточнил Сергей. - На лето.
- Лето, считай, отпето… У меня тоже в городе дочка. На заводе, а сын на море служит… Ну, принимайте вправо от дороги, на овсяное жнивье. Трава там больно хороша.
Коровы неторопливо передвигались по овсяному полю. Овес давно уже был сжат и вывезен. Жнивье укрылось зеленым ковром сочной молодой травы.
Казалось Федосу, что вот-вот случится что-то страшное: то ли буря разыграется и разгонит стадо и пастухам придется, рискуя жизнью, спасать скот, то ли начнется гроза, хлынет проливной дождь с громом и молнией и туго придется и людям, и коровам. Но только ни бури, ни ливня не предвиделось: ярко светило солнце, погода была сухая, теплая. Начало припекать.
Тетя Манефа села завтракать прямо на меже. Развязали и ребята свою пастушью сумку. С аппетитом ели сало с большими ломтями хлеба. Макали в соль мясистые помидоры.
- Вот всегда бы так вкусно было! - сказал Федос, с удовольствием разжевывая рыжую корку домашнего хлеба.
- Захотел! Так только в лесу и в поле бывает!
Запили молоком из зеленых бутылок.
- Хотя бы волк из лесу выбежал и на коров бросился! - вздохнул Федос.
- Где ты у нас волка, чих на него, увидишь? Их давно здесь нет.
- Жалко. А то бы я… Вот так! Так! Так! - Федос вскочил и начал стегать кнутом направо и налево.
- Осторожно, я же не волк, - сказал Сергей, отодвигаясь.
Оказалось, что в обед скотину не гонят теперь по дворам. Просто подводят поближе к деревне. И женщины с ведрами, накрытыми марлей, приходят доить. Когда подошли к дому лесника, вышла и тетя Настя с дядей Петрусем. Тетя - доить корову, дядя - подменить пастушков.
- Не уйду, - насупился Федос.
- До вечера будем пасти, - сказал Сергей.
Тетя Манефа, которая вернулась из дому (ребята отпустили ее глянуть на свое хозяйство), услышала этот разговор и поддержала мальчишек:
- А что? Пусть себе пасут. Не очень-то устали. Кто сызмалу сумку пастушью не потаскает, тот до старости света белого не узнает.
Дядя Петрусь молча оставил ребятам приготовленные для себя харчи и ушел.
На этот раз коров пустили по ржавой стерне. Сами уселись под одним из стогов соломы, которые торчали по всему полю перевернутыми горшками. Играли в "ножички". Сергей научил. Подолгу смотрели, как плывут облака.
- Ты кем хочешь стать? - спросил Федоса Сергей.
- Я?
- Ты.
- Сперва хотел моряком. Потом таксистом, лесником, трактористом…
- А я сперва продавцом хотел быть. Лимонад, конфеты, пряники - все вкусное продавать. А теперь, как ты, передумал: агрономом хочу. Хороший агроном знаешь что может?
- Что?
- Землю скатертью-самобранкой сделать. Вот что!
Вечером, когда пригнали коров и Федос пришел домой, дядя Петрусь спросил:
- Ноги гудят? Тяжело?
- Ага, - признался Федос и сел на скамейку.
- Зато молоко, которое сегодня на столе у всей деревни, люди пьют благодаря вам, пастухам.
Радостная улыбка появилась на усталом лице Федоса.
"Пограничники" и "диверсанты"
Кот Пыжик замаскировался среди цветов. Енот Дутик прилег напротив, на грядке, среди огурцов. Пыжик, крадучись, ползет на дорожку, посыпанную желтым песком и ведущую от ворот к дому. Ни единая травинка над ним не шелохнется.
- Как шпион к границе подкрадывается, - говорит Федос Сергею.
Они сидят на крыльце и внимательно следят за котом и енотом.
Кот уже у самого края палисадника. Притаился, ждет удобного момента для нападения. Дутик заметил противника и приготовился к отпору. Только хотел кот прыгнуть на енота, а он сам на него - скок! И покатились клубком.
- Давай и мы поиграем в границу, предлагает Сергей.
- Давай, - соглашается Федос. - Только пограничник я!
Кому охота быть нарушителем границы, диверсантом! Но Сергей соглашается: не обижать же друга. К тому же прятаться не менее интересно, чем искать.
Договорились, где можно прятаться: во дворе, в огороде, на всем участке. Но дальше - ни шагу. А дорожка от ворот до дома теперь не просто дорожка, а государственная граница. Серьезный и внимательный, ходит по ней пограничник.
Вдруг что-то - шмыг! шмыг! - перепрыгнуло на другую сторону. Пограничник всматривается в грядки, кричит:
- Сергей! Пыжик и Дутик тоже побежали к тебе. Вас теперь трое. Ничего, я все равно справлюсь!
Ответа нет: кто же станет себя выдавать!
У самого погреба шевельнулись лопухи. Мгновение и пограничник залег с палкой-автоматом. Но нарушитель тоже не прост. Он отползает назад, обходит погреб и прокрадывается заставе в тыл.
Осмотрелся, выхватил из кармана бумажку, карандаш, что-то записал. Листок бумаги прикрепил к двери дома. Сам в три прыжка очутился за столбом, на котором висит умывальник, присел, ждет.
Пограничник полежал, полежал - ничего подозрительного. Встал, снова ходит. Взад-вперед, взад-вперед, взад-вперед. Подошел к хате раз, другой, третий, наконец заметил бумажку. Подошел поближе, прочел:
"Зевака ты, а не пограничник.
Шпион".
Обидно Федосу. Даже губу закусил. И в это мгновение к погребу бросился кот, а за ним енот. Палка-автомат - к плечу!
- Та-та-та! - прокричал Федос. - Дутик и Пыжик убиты!
Но "убитые" умирать не собираются. Наоборот, услышав свои имена, они, как безумные, начинают носиться вокруг дома.
- Я убил двоих! - запальчиво кричал Федос.
Маленький комочек земли ударяет его в грудь.
- Зато третий тебя кокнул. - Сергей вылезает из-за столба. - Моя взяла. Я победил.
- Мальчики, во что вы играете? - Лена появилась совершенно неожиданно.
- В границу.
- Я с вами.
- Кем же ты будешь?
- Медсестрой могу.
- Не подходит. Мы стреляем метко, убиваем наповал. Раненых и контуженых не бывает. Не нужна нам медсестра.
- Будешь помогать мне искать его, - кивает Федос на Сергея.
- Если так, то я не играю, - дуется Сергей. - Ишь, дурака нашли: их двое, я один. Пусть Лена за меня будет.
- Чего захотел! Как же я тогда один против вас двоих?
- Ползать по грядкам не хочу, - заявляет Лена. - Знаете что, прячьтесь оба. Я искать буду.
Мальчики хитро переглядываются: посмотрим, что из этого получится!
Лена зажмуривает глаза, считает до тридцати. Затем тщательно осматривает огород, весь участок. Нигде никого. Кот с енотом тоже бросили дурачиться и исчезли.
Но в одном месте легонько шевелится картофельная ботва. Потом - в другом, третьем, пятом…
- Что за чудеса! - шепчет Лена. - Почему же сразу всюду шевеление?
Она всматривается, всматривается и думает. Разгадка приходит неожиданно. Все очень просто. Среди картофеля посажены тыквы. Мальчишки натягивают тыквенные ростки, словно вожжи. И от этого сразу несколько кустиков картофеля шевелятся. Лене становится смешно. Она садится на скамейку и ждет: что же будет дальше? А над картофелем показываются уже два растопыренных пальца и слышится лай: "Р-р-р… Гав-гав!" Ах вот оно что! Пальцы, должно быть, изображают собачьи уши…
По лицу девочки пробегает улыбка.
- Ну ладно, подождите! Раз граница, так будет, как на границе!
И Лена бежит к хлеву. Навстречу ей вылезает из конуры Дунай. Лаять на Лену он не стал: они ведь знакомы. Только вопросительно смотрит своими большими глазами: зачем пожаловала?
Девочка достает из кармана фартука и бросает собаке конфету. Дунай хлопает пастью и на лету ловит угощение. Мгновенно проглатывает и еще ласковее смотрит на Лену.
А Лена колеблется секунду, а потом решительно подходит к конуре и выпускает Дуная. Тот, почуяв свободу, мчится галопом к калитке. Но калитка заперта, и приходится вернуться назад.
Вдруг где-то в углу участка слышит Дунай: "Гав! Гав!"
Этого, естественно, стерпеть нельзя, и Дунай бросается туда.
Его ободряет голос Лены:
- Ищи их, хорошо ищи!
И тут же, словно в ответ, голос Сергея:
- Ой! Спасите! Дунай рубашку порвет!
Диверсант выскакивает из-за высокой ботвы, машет руками. Дунай крепко вцепился в его рубаху.
- Пусти, Дунай! Как не стыдно! Ко мне! - кричит Федос.
Собака отпускает Сергея и с радостным визгом кидается на знакомый голос. Федос только немного приподнялся, чтобы посмотреть, что с Сергеем, а Дунай уж и его самого сбил с ног. Он не кусает хозяина, но рад с ним пошалить. Потом Дунай бежит куда-то вправо и выгоняет из огорода спрятавшихся там Дутика и Пыжика.
Диверсионная группа вражеских лазутчиков полностью ликвидирована. Лена стояла на дорожке-границе, сложив ладони под подбородком и дурашливо качая головой:
- Бедненькие мои шпиончики, не ходите больше на границу. За загородкой с поросятами вам куда спокойнее будет.
- Нашла над чем смеяться! - проворчал Федос. - О собаке уговора не было.
- Еще не хватало, чтобы пограничник у шпионов разрешения спрашивал: пустить собаку или нет! - фыркнула Лена.
- Василиса Премудрая нашлась! - съязвил Сергей. - Дать бы тебе разок приемом самбо, чтобы знала, что такое диверсант!
Лена бросила на него быстрый взгляд. Сергей стоял лицом к ней. За ним была низенькая скамейка. Лена мгновенно оценила обстановку и сильно, двумя кулачками толкнула Сергея в грудь. Тот взмахнул руками и полетел через скамейку в палисадник.
Как ни хмурился Федос секунду назад, а сейчас не удержался и захохотал:
- Ай да Ленка!
Лесные тайны
Под ногами похрустывает сухая хвоя, потрескивают ветки. В лесу полумрак. Грибники разошлись в разные стороны: каждый ищет грибы по-своему.
- Нашел! Я нашел боровик! - объявляет Сергей.
Федос смущен: его корзиночка пока пуста. Хотел было подойти к товарищу - глянуть на его находку, но в эту минуту услышал голос Лены:
- Федос, иди сюда! Тут маслят полно!
Лена где-то совсем близко. Там, где рядом с молодыми хвоями растут кустики можжевельника.
Федос запросто разыскал Лену и увидел рядом с нею множество желтых и коричневых грибов, по шляпке словно маслом смазанных, и от этого красиво лоснящихся.
- Ого-го! Вот это да! - удивился и обрадовался он. - Под каждым кустиком, под каждым деревом!
- Не бери старых, молодые срезай. Вот такие, видишь?
И корзиночка Федоса заполнилась доверху буквально за несколько минут. Федоска принялся уже одни только шляпки собирать. Маслят было так много, что хоть косой коси. Но вот заметил Федос какой-то гриб, отличающийся от маслят. Сухой, не "намасленный", но тоже красивый.
- Смотри, Лена, какой я нашел. Не знаю только, как называется.
Федос осторожно, бережно, у самой земли срезал толстую белую ножку. Гриб упругий, крепкий, как огурчик молодой. Шляпка темно-коричневая сверху и матово-белая снизу. Не гриб - загляденье!
- Ой, Федосочка, да это ведь боровик! Где ты его выискал?
- Вот здесь, под елкой. А вон и еще один!
- Ой, я тоже вижу!
Наперебой бросились к редким и таким радостным находкам.
- Знаешь что, - сказала Лена. - Мы попали на хорошее местечко. Надо здесь все осмотреть. Не торопись.
- Давай. А маслята куда девать?
- Высыплем пока. Вот хоть сюда.
Федос бегал с места на место, с места на место. Но боровиков больше не было видно. А Лена все нагибалась и нагибалась и что-то находила.
- Лена, ты какие грибы берешь?
- Белые. Их в этом месте много.
- А мне больше не попадаются.
- Потому что ты суетишься. Меньше бегай, больше присматривайся.
Остановился Федос, осмотрелся. И правда: сразу увидел под деревом боровичок. Загнулся, чтобы срезать, и заметил, что рядом мох и другие еловые иголки торчком стоят. С чего бы это? Отодвинул мох, а там боровик. Федос на колени стал, еще раз присмотрелся. И еще один белый гриб попал в его корзинку.
Потом пошли в березовую рощу. Глянул Федос направо и замер.
- Сергей! Лена! Скорей сюда! Тут боровиков тьма-тьмущая!
И Федос принялся складывать грибы не в корзину, а прямо на землю, в кучку.
Друзья ждать себя не заставили, сразу прибежали.
Но, увидев грибы, Сергей захохотал:
- Ой, помру со смеху! Тоже мне боровики нашел, чих на тебя! Это же подберезовики.
- Человек в городе живет, откуда ему знать? - вступилась за Федоса Лена. - Вот, смотри, Федос, ножка у подберезовика тонкая, длинная и в крапинку, а не гладкая, как у боровика. И шляпка посветлее, да и помягче.
Пошли дальше.
Сразу за березовой рощей началась роща смешанная: кроме березок появились осины, ели.
Сергей, который шел впереди, обернулся и приложил палец к губам:
- Тише, а то спугнете. Самое боровиковое место.
- Точно, - согласилась Лена. - Ты, Федос, под каждую елочку заглядывай.
Присев, она приподняла нижние ветви ближайшей ели и сразу же вытащила белый гриб.
- Ого, какой толстячок! - обрадовался Федос.
- Ищи и ты. Наверняка найдешь.
Федос подошел к двум молоденьким елочкам, встал на колени, заглянул под колючие лапки.
- Есть! И под соседней елочкой тоже вижу!
- Собирай спокойно, не торопись.
- Как вы там? - Сергей подал голос с другого конца рощи.
- Кое-что нашли! - откликнулся Федос.
- У меня полведра! - похвастал Сергей.
- Кто хвалится, у того из рук валится, - ответила ему Лена. - Ты бы Федосу помог. У него совсем мало.
Сергей подошел к Федосу и принялся ему помогать. Вскоре и в корзине Федоса стало много-много боровиков.
- Здесь неподалеку могила партизана, - задумчиво произнес Сергей. - Пошли?
- Пошли! - отозвался Федос.
- Дядя Петрусь говорил, что это партизанский пулеметчик, - подошла к ним Лена.
- А дядя Петрусь разве партизаном был? - удивился Федос.
- Чудак! Он же отрядом командовал! - прищурился Сергей. - Неужели он тебе не рассказывал? А мой дед у него в отряде воевал.
- Как его звали?
- Так же, как меня, - Сергеем. А дядя Петрусь кличку имел: "Лесник". Отряд так и назывался: "Отряд Лесника".
- Директор нашей десятилетки Петра Михайловича в День Победы в школу приглашал, - вспомнила Лена. - Он нам рассказывал, как фашисты партизан боялись.
- А где эта могила?
- Вон там, у дороги.
И вот ребята - под огромными дубами, которые, словно часовые, стерегут могилу партизана.
Невысокая деревянная ограда. Желтый песок. Цветы.
На сером камне обелиска прочел Федос вслух:
- "Здесь похоронен двадцатилетний пулеметчик партизанского отряда Михась Шапеня. Погиб в бою 10 июня 1943 года. Герои вечно будут жить в памяти народной".
Лена поставила на землю свое лукошко и побежала в поле. Нарвала и принесла васильков, ромашек. Положила их на могилу.
- Вот эту ограду, - сказала тихо, - ребята из нашей школы сделали. Из девятого класса.
- А березы Петр Михайлович посадил. Сразу после войны. Мне дед рассказывал.
- Мой отец тоже партизаном был, - сказал Федос. - В бригаде Дунаева. На Полесье.