В сгущающейся темноте она перевела друзей через Черную тропу, потом свернула и побрела мимо огромных сверкающих берлог, пока не увидела маленькую Черную тропу, ответвлявшуюся от большой в сторону реки. Здесь запахи и звуки были намного слабее, а берлоги, заметно уменьшившиеся в размерах, утопали в густой зелени.
По обеим сторонам маленькой Черной тропы высились узкие каменные дорожки, усаженные высокими кустами с красными, розовыми и голубыми цветами. Земля тут была твердая и непривычно гладкая. Медвежата двинулись вдоль дороги, стараясь держаться поближе к кустам. Идти тут было проще, чем по высокой траве, потому что лапы не путались, зато вскоре Луса начала чесаться от жары и духоты.
Она подозрительно обнюхивала каждого попадавшегося на пути огнезверя, но почти все они спокойно спали за дверями своих берлог. Никогда еще Лусе не доводилось видеть таких разноцветных шкур - серебристых, красных, синих, зеленых и даже желтых, как солнце. Интересно, огнезвери дружат только со зверями своего цвета или со всеми подряд?
По пути медвежата не встретили ни одного плосколицего. Несколько огнезверей проползли по Черной тропе, но кругом было так тихо, что медвежата каждый раз издалека слышали их предупреждение и заблаговременно прятались в кусты.
Яркий свет струился из дыр в берлогах, а насторожив слух, можно было различить доносившиеся оттуда голоса плосколицых. Во многих берлогах свет был неприятного голубоватого оттенка, и Луса даже видела, как плосколицые сидят и смотрят на совсем маленьких плосколицых, копошившихся в непонятных освещенных коробках.
Наконец они добрались до совсем темной берлоги. Рядом с ней не было спящего огнезверя, а из берлоги не доносилось ни звука. Осторожно пройдя по траве перед берлогой, Луса почувствовала слабый запах еды, доносившийся из-за невысокой ограды. Здесь она нашла то, что искала: три высоких серебряных бака, выстроившихся в ряд перед дверью.
- Ш-шшш, - предупредила она подошедших медвежат.
Токло тут же презрительно сморщил нос.
- Еда плосколицых, - проворчал он. - Мне кажется, мы об этом уже говорили? Настоящие медведи не воруют еду у плосколицых.
Луса хотела было огрызнуться, но тут неожиданно заговорила Каллик:
- Я лучше съем неправильную еду, чем останусь голодной. Нам всем нужны силы, чтобы переплыть Большую реку. Кроме того, у мягколапых столько еды, что они ее просто выбрасывают! Мне кажется, мы вполне можем поесть тут - только если будем вести себя очень-очень осторожно. А то я однажды украла мясо из берлоги мягколапых, и они меня поймали.
Тут Луса заметила, что, несмотря на храбрые слова, Каллик вся дрожит от страха.
- Мы будем осторожны. Каллик права: мы должны есть везде, где только можем. Честное слово, в этот раз все будет не так, как тогда, - смущенно добавила Луса, посмотрев на Токло. - Я уверена, что в этой берлоге никого нет.
Покрутив головой, Токло внимательно осмотрел короткую траву и темные кусты.
- Ладно, только побыстрее.
Просунув когти под крышку бака, Луса сдвинула ее и схватила зубами, чтобы та не звякнула о землю. Поставив крышку, она сунула нос в бак и сразу же нашла две блестящие черные шкуры с мусором плосколицых. Вцепившись зубами в первую шкуру, она аккуратно вытянула ее из бака и положила на землю.
Дрожа от нетерпения, Луса распорола шкуру когтями, и четверо медвежат склонились над ее содержимым. Первым делом Луса увидела прозрачную коробку с раздавленной черникой. Торопливо вытащив коробку из мусора, она жадно съела половину ягод, а остальные протянула Каллик. Изумленно похлопав глазами, белая медведица принялась за еду, перепачкав морду черным соком.
- Вкусно, - прошептала она. - Я и не знала, что мягколапые тоже едят ягоды!
- Они все едят, - ответила Луса.
- А это что? - спросил Уджурак, кивая носом куда-то вглубь шкуры. - Это можно есть?
На вид это было похоже на мягкие, наполовину обкусанные корки. Луса не раз находила их в баках и точно знала, что они вкусные.
- Ешьте смело, - ответила она. - Они обычно соленые.
В шкуре нашлись и другие съедобные объедки, которые медвежата честно разделили между собой. Во второй шкуре обнаружилось несколько полуобглоданных кусков разного странного мяса. Чего только не придумают плосколицые! Тут были круглые и длинные кусочки мяса, похожие на палки, вымазанные красной соленой жижей, слабо пахнущей помидорами, которыми Лусу кормили в Медвежатнике. Попадались также плоские и круглые мясные кругляши, спрятанные между двумя кусочками булки и тоже перепачканные красной соленой слякотью. Луса вспомнила, что такой же красной жижей были залиты картофельные палочки, пришедшиеся ей по вкусу в прошлый раз, но в этих шкурах палочек не нашлось.
- Почему у них мясо такое странное на вкус? - проворчал Токло.
- Потому что они жгут его перед едой, - ответила Луса. - Только я не понимаю зачем.
- Лучше бы рыбу поймали, - фыркнул Токло.
- Или тюленя, - мечтательно вздохнула Каллик. - Но хоть животы набили. Спасибо, Луса.
Лусу даже в жар бросило от удовольствия. Наконец-то и от нее есть хоть какая-то польза! Раз уж им приходится идти мимо берлог плосколицых, будет только справедливо поживиться едой, которая хозяевам все равно не нужна. А если Токло хочет ждать, пока им повстречаются тюлени, то на здоровье!
В этом лежбище изгороди попадались редко, поэтому они легко переходили от одной берлоги к другой.
Мягкая трава шуршала под лапами медвежат. Они как раз проходили мимо большой белой берлоги, с виду казавшейся пустой, когда вдруг раздался оглушительный рев и два ярких луча света прорезали густую тьму. Не успели медвежата в страхе броситься в тень берлоги, как большой огнезверь свернул с Черной тропы на небольшую тропку перед лежбищем.
- Он нас видит? - шепнула Каллик на ухо Лусе. - Он идет за нами?
- Ш-шшш! - рявкнул Токло. - Сидите тихо, сороки!
Зажмурившись, Луса затаила дыхание.
"Пожалуйста, не ешь нас. Пожалуйста, только не ешь!"
С громким кашлем огнезверь остановился перед берлогой. Свет в его глазах погас, а оглушительный рев сначала превратился в негромкое урчание, а потом и вовсе стих.
- Что случилось? - шепотом спросил Уджурак, и Луса приоткрыла глаза.
Плосколицый самец выбрался из бока огнезверя, прошагал к берлоге и скрылся внутри, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Наступила тишина.
- Он нас не увидел, - выдохнула Луса. - А огнезверь уснул.
В наступившей тишине она услышала еще один звук. Встав на задние лапы, Луса насторожила уши.
- Вода! - вскрикнула она. - Я слышу реку!
Осторожно протиснувшись мимо замершего огнезверя, Луса выбежала на Черную тропу, вдоль которой тянулся длинный ряд берлог, приклеившихся друг к другу боками. Звук бегущей воды стал громче.
Оттолкнувшись от земли, Луса со всех лап бросилась по тропе, торопясь выбежать к реке до того, как их увидят. Услышав рычание огнезверя, она припустила еще быстрее, свернула за угол какой-то берлоги и в изнеможении рухнула на траву.
Не успели медвежата очутиться на освещенном пятачке земли, со всех сторон окруженном неестественно ровными кустами, как ночь взорвалась свирепым лаем. Огромная собака, скаля чудовищные клыки, выскочила из тени на медведей. Каллик с диким воплем кинулась бежать, а Токло вздыбил шерсть, но остался стоять, приготовившись к битве.
- Стойте! - крикнула Луса, успевшая заметить нечто такое, чего не увидели остальные. Сердце ее колотилось, словно бешеное, и она всей душой надеялась, что не ошиблась.
Грозно клацая зубами, собака кинулась на Лусу, но не успела подскочить вплотную, как сзади что-то громко лязгнуло, и псина, поперхнувшись хрипом, остановилась. Луса открыла глаза.
- Она привязана к дереву, - прошептала она, кивая на длинный металлический стебель, удерживавший собаку на месте. Глаза псины закатились, язык вывалился из пасти, но как она ни хрипела, ей никак не удавалось подобраться ближе.
- Здорово, - восхищенно прорычал Токло.
В берлоге вспыхнул свет. Луса пихнула друзей в кусты, и они съежились, затаив дыхание. В следующий миг огромный плосколицый выскочил из берлоги и сердито закричал на собаку.
- Бедняга! - вздохнул Уджурак. - Она пыталась предупредить его, а он не понял.
- Ей же лучше, - пробурчал Токло. - Иначе пришлось бы сцепиться со мной, а я бы уж ей показал!
Когда лай стих и дверь берлоги снова захлопнулась, Луса прислушалась. Плеск воды раздавался совсем близко!
- Слышите? - прошептала она. - Мне кажется, мы уже у самой реки.
Выбравшись с другой стороны кустов, она бросилась к следующей берлоге. Остальные молча побежали следом и, поднырнув под низкую ветку, протянувшуюся между двумя берлогами, пересекли маленькую Черную тропу.
Внезапно Луса с разбега угодила лапами в мокрый песок и остановилась. Перед ней лежал крутой склон. Когда остальные медвежата подбежали к ней, тучи вдруг рассеялись и тонкий узкий месяц выплыл на небо, озарив лежавшую внизу реку.
Они дошли до Большой реки, о которой говорил Квопик! Теперь им остается всего лишь идти вдоль нее до Ледяного моря, а оттуда уже лапой подать до Последней великой глуши!
- Ты молодец, Луса, - восторженно прошептала Каллик. - Я бы непременно запуталась среди этих одинаковых берлог!
- Угу, - пробурчал Токло. - Отлично справилась.
Луса чуть не лопнула от гордости. Они все-таки прошли через лежбище плосколицых!
Но радость ее мгновенно растаяла, стоило ей посмотреть вниз на темную, быстро бегущую реку. Луса судорожно сглотнула. Да, это точно Большая река! Больше нее просто быть не может!
- Она… она огромная! - пискнула Луса.
Медвежата молча смотрели на широкую гладь воды, тщетно пытаясь разглядеть противоположный берег. Почему его не видно? Он прячется в темноте или его вообще нет? Великое медвежье озеро тоже было огромным, но ведь озеру и положено быть широким! И потом, в озере не бывает сильных течений, которые могут утащить медведя…
До сих пор Луса была уверена, что реки бывают только разумных размеров, то есть такие, чтобы медведь мог их переплыть. Что-то вроде Черных троп, только водяных - опасные, но вполне преодолимые.
Но эта река… Она была просто жуткой!
ГЛАВА XI
ТОКЛО
На берегу было очень тихо. Издалека доносилось слабое гудение огнезверей, время от времени слышался одинокий собачий лай. Дымная гора грозно возвышалась на дальнем берегу реки.
- Вы уверены, что это вообще река? - дрожащим голосом спросила Луса. - Мне кажется… то есть я хочу сказать… Она слишком большая!
Стоя на задних лапах, она изо всех сил вытягивала шею, чтобы разглядеть противоположный берег.
Каллик молча прошлепала по сырой чавкающей глине и осторожно лизнула воду. Потом обернулась к друзьям и кивнула:
- Вода не соленая. На вкус противная, но это все равно не море.
- Судя по течению, это точно река, - подал голос Уджурак. - Только очень… очень широкая.
Токло больше не боялся плавать. Его страх перед водяными духами прошел после плавания в Великом медвежьем озере, когда он услышал голоса мамы и брата Тоби. Но это не значило, что он не боялся утонуть. Темная река простиралась перед ним, насколько хватало глаз, и вода в ней не была спокойной, как в озере. Их легко может утащить течением. Интересно, есть ли в этой реке духи гризли? Даже если есть, они вряд ли придут им на помощь.
Судя по тому, как стремительно проносились по воде мимо них ветки и прочий мусор, течение тут бежало быстрее самого быстрого медведя. Присмотревшись, Токло разглядел какую-то высокую громадину, торчавшую из воды.
"Это еще что такое? Неужели дерево?"
- Ты уверен, что мы должны переплыть реку? - спросил Токло у Уджурака. - Старый белый медведь сказал, что можно идти вдоль реки до Ледяного моря. Разве этого нельзя сделать по этому берегу?
- Нет, - покачал головой Уджурак. - Последняя великая глушь лежит на той стороне. Чтобы добраться до нее, нужно перебраться через реку. Квопик сказал, что тут единственное место, где это можно сделать.
Токло неуверенно посмотрел на черную массу воды.
- Что-то не очень похоже на безопасное место, - пробормотал он.
- Мы должны доверять Квопику, - каким-то незнакомым высоким голосом прокричал Уджурак. Обернувшись, Токло увидел, как сквозь бурую шерсть гризли прорастают серые и белые перья. Ну, началось!
Вот лапы Уджурака съежились, втягиваясь в тело, за спиной раскинулись широкие крылья, а морда опять превратилась в клюв.
- Кажется, ты обещал не превращаться без необходимости, - заворчал Токло.
- Я слетаю на разведку, - проскрипел Токло. Он уже полностью утратил медвежий облик, и теперь на песке перед медвежатами стояла тощая, взъерошенная чайка. С громким хлопаньем крыльев она поднялась в воздух и помчалась над рекой.
- Мамочка, - прошептала Каллик, провожая Уджурака восторженным взглядом. - Вот бы мы все так могли!
- Летать намного проще, чем плыть, - согласилась Луса.
Но Токло не спешил с ними соглашаться. Ему вовсе не казалось, что летать так уж легко и безопасно. Если уж выбирать, то он предпочел бы твердо стоять на земле.
Они стали ждать, с тревогой поглядывая на широкую реку. Токло совсем не нравилось это открытое место, где даже спрятаться было негде. Если кто-нибудь их заметит, то бежать будет некуда - разве что назад, в берлоги, или вперед, в реку.
Вообще-то Токло не имел ничего против рек. Ему нравилось смотреть на стремительный бег воды, чувствовать гладкие камни под лапами и ловить рыбу. Есть рыбу ему нравилось еще больше - может быть, больше всего на свете. Возможно, завтра, когда они пойдут вдоль реки к морю, он поймает рыбу. Но эта река, а особенно эта ее часть, казалась ему неприветливой и опасной. Плеск и бурление воды вокруг построек плосколицых заглушали тихий лепет медвежьих духов. И пахла эта река не свежестью и рыбой, а какой-то гадостью с привкусом гари и металла.
Наконец Токло заметил в небе серую точку, которая, увеличиваясь на глазах, стремительно приближалась к берегу.
В какой-то миг тень Дымной горы скрыла птицу из глаз, но потом она вновь вынырнула из темноты, и чайка-Уджурак опустился на землю рядом с друзьями. Дрожь пробежала по его перьям, и они стали стремительно превращаться в мягкую медвежью шерсть. Уджурак нетерпеливо тряс на глазах удлиняющейся мордой, сгорая от желания поскорее заговорить.
- Квопик был прав, - выпалил он наконец. - Это место отличается от остальной части реки. Я далеко пролетел в обе стороны и как следует все осмотрел. Короче говоря, это и есть нужное нам место, - Уджурак с наслаждением вытянул лапы. - Ох, с непривычки летать не так-то просто!
- С чего ты взял, что это то самое место? - спросил Токло.
- Тут до самого берега рассыпана куча мелких островков, - пояснил Удлсурак, кивая носом на реку.
- Вот эти, да? - спросила Луса, вглядываясь в темноту. - А на этих островках есть берлоги плосколицых? Или огнезвери?
- Нет, там совсем пусто. Только какие-то постройки плосколицых стоят, но они ничего не делают. На островках можно будет передохнуть, так что нам не придется плыть без остановки.
- Х-ммм, - промычал Токло. - И все равно, не нравится мне эта затея!
- Мы справимся! - горячо воскликнула Каллик. - Я отлично плаваю, и буду все время держаться около Лусы, чтобы ее не унесло течением.
- А ты можешь снова превратиться в чайку и лететь над нами, - ворчливо сказал Уджураку Токло. Ему очень не нравились превращения друга, но он не хотел подвергать его лишней опасности. - Ты будешь показывать путь, а заодно сможешь предупредить нас, если кого-то понесет течением.
- Отличная мысль! - обрадовался Уджурак. - Но вы уверены, что справитесь?
- Попробуем, - ответила Луса. - Верно, Токло? Давайте скорее поплывем, пока плосколицые нас не увидели!
Когда Уджурак снова обрядился в перья чайки и взмыл в воздух, Токло повел медведиц к реке.
От воды резко пахло гарью и грязью, словно в ней искупалось целое стадо огнезверей. Токло даже поежился, представив себе такое зрелище. Он никогда не видел косаток, о которых рассказывала Каллик, но они представлялись ему в виде огнезверей, только с клыками.
Отогнав неприятные мысли, Токло решительно вошел в воду. Чтобы продолжить свое путешествие - куда бы оно ни вело - им придется перебраться на тот берег, а значит, нечего тут рассиживаться!
Оглянувшись на двух медведиц, он глубоко вздохнул и с силой оттолкнулся задними лапами от берега. Он был готов ко всему, но все-таки не ожидал столкнуться с такой силой течения.
На миг Токло показалось, будто река скрюченными когтями вцепилась ему в шкуру и потащила вниз по течению. Но он не собирался так легко сдаваться! Изо всех сил взбивая лапами воду, Токло поплыл вперед. Чайка, забив крыльями, оглушительно закричала у него над головой, и Токло не сразу понял, что это Уджурак показывает им путь к ближайшему острову. Фыркая и отплевываясь, Токло поднял нос из воды и увидел темный склон, отчетливо видневшийся за чайкой. Остров!
Повернув голову, Токло сипло заревел, надеясь, что Луса и Каллик его услышат и тоже увидят остров. Он пытался развернуться в воде, чтобы посмотреть на медведиц, но сумел увидеть лишь белую шерсть Каллик, а потом течение с такой силой закрутило его, что пришлось снова заработать лапами. Маленькую черную Лусу он даже не разглядел, но был уверен, что она плывет за ним.
На первый взгляд, остров казался совсем рядом, но, чем сильнее Токло греб лапами, тем дальше отступала заветная цель. Огромная часть его сил уходила на борьбу с течением, но Токло упрямо продолжал плыть, пока не ударился лапами о твердое дно.
Пошатываясь от усталости, он выбрался на берег и рухнул на гальку. Вся земля на острове была перепачкана какой-то липкой черной жижей, пахнувшей огнезверями. Но страшнее всего оказалась огромная постройка плосколицых, торчавшая прямо посреди острова. Никогда еще Токло не доводилось видеть более уродливого и устрашающего сооружения - достаточно сказать, что стояла эта штуковина на длинных и тонких суставчатых лапах, уходивших в самые небеса. На память Токло пришли рассказы Квопика о страшном плосколицем великане, пожирателе медведей, но он заставил себя выбросить из головы эти глупости.
Собравшись с силами, Токло встал и поискал глазами остальных. Каллик уже выходила на берег, а за ее спиной Токло разглядел круглую черную голову Лусы. Каллик помогла подруге выбраться на берег, и обе плюхнулись рядом с Токло. Вода ручьями стекала с шерсти Лусы, так что песок под ней сразу стал мокрым.
- Б-ррр, - клацнула зубами маленькая черная медведица. - Каллик, а ты почему совсем не промокла? Смотри-ка, у тебя вся шерсть сухая!
В самом деле, стоило Каллик отряхнуться, как вся вода словно схлынула с ее меха, оставив его сухим и пушистым.
- Так уж мы, белые медведи, устроены, - ответила Каллик.
Чайка-Уджурак приземлился на камнях неподалеку от них.
- Впереди еще много островов? - спросила Луса, едва дыша.
Чайка посмотрела на нее своим черным блестящим глазом и захлопала крыльями, словно хотела сказать: "Не знаю" или "Столько, что не сосчитаешь".