- У этого сокола душа мага. Он проводник. - Аноки кратко и точно объяснил, что представляет собой кречет Ятто.
- Но как нам забрать пергаменты, освободить Пьера и Коринну и помочь Рене? - спросила Доротея.
- Используем все наши магопсихические дарования. В нашем разуме скрыта великая сила, - ответил Набир.
- Мы заключим договор. Поговорить об этом можно в уффиосерво. Я время от времени буду возвращаться сюда, оставляйте мне записки, я вам отвечу, - сказала Марго.
- А белая руна? - неожиданно спросила Эулалия.
- Она непременно связана с формулой клонафорта. Кто знает, где она? - воскликнула Крикен. - А теперь ступайте и будьте осторожны. Я выйду после вас и рассыплю Дубо-Ка. - Мадам Крикен попрощалась со всеми кивком головы.
Но Джено внезапно обернулся:
- А блокирующее слово?
- Некогда мне передавать им блокирующее слово, - поспешно ответила мадам Крикен.
- Но если Ятто или еще кто-нибудь попробует читать их разум, они узнают про меня все! - настаивал Астор Венти.
- Это еще что за история? - Дафна нервно кашлянула.
- Блокирующее слово, когда оно активировано, не позволяет читать наши мысли. Этой тонкой технике обучил меня Риккардо Железный Пест. Джено, Суоми и Аноки умеют ею пользоваться. Но объяснять вам ее сейчас - неподходящий момент, - сказала в заключение мадам Крикен и сделала всем знак удалиться.
Джено взял за руку Суоми, и они вместе побежали к лестнице.
- Покатаемся на ипповоло и подышим свежим воздухом, - предложила антея.
- Согласен. Немного медитации среди облаков пойдет нам на пользу, - ответил Джено.
- Ты правильно сделал, что рассказал правду, - прошептала Суоми.
- Да, теперь я точно знаю, что мне будут помогать. - Астор Венти поцеловал девочке руку, и они пошли к конюшне.
Тем временем Дафна с Доротеей проникли в аудиторию тонкой мысли. Было почти одиннадцать, и вот-вот должна была закончиться лекция по телемпии с мисс О'Коннор. Они хотели проверить, знает ли Баттерфляй, что случилось с руной. Но, войдя, увидели около двадцати псиофов, занимавшихся с ней сложными телемпическими упражнениями.
Аноки решил последовать за тремя сапиенсами в аудиторию гипноза. Эулалии не терпелось разбрызгать свентармонию, она надеялась, что Ятто там еще нет.
К счастью, перед рельефами рун никого не было.
- Странно. Неужели Габор не известил суммуса? - размышлял Набир.
В действительности Ятто получил многочисленные парасферы, но не успел прочитать записки, потому что был занят в Мрачном Логосе и ждал полудня, когда туда придет Ранья.
Эулалия взяла шприц и встала на маленькую скамеечку, чтобы добраться до четырнадцатой руны. Она решительно распылила свентармонию, и через три секунды магическая жидкость образовала прозрачную пленку, которая остановила кровотечение.
Греческая мудрая так обрадовалась, что зашаталась на скамеечке и свалилась на пол со шприцем в руке. Потом она вытянула шею и сказала:
- Миссия выполнена. Крикен действительно сапиенса что надо! Она была бы достойна занять пост фон Цантара!
Стае, скорчив смешную гримасу, заметил:
- Мне кажется, она делает все, чтобы добиться этого.
А мадам Крикен в это время рассыпала Дубо-Ка перед уффиосерво. Она оглянулась по сторонам, сняла шляпку и, завернувшись в большой черный шарф, пошла по коридору, надеясь ни с кем не встретиться.
Но именно в этот момент Агата Войцик, закончив занятия по биоэнергии, поднималась по лестнице, чтобы пойти к Эулалии Страбикасиос на ретроведение. Ее разбирало жуткое любопытство, что там натворил Джено.
Мадам Крикен ускорила шаг, пряча лицо под шарфом, но от ее судорожных движений со шляпки, которую она держала в руке, упали два цветка и голубой мешочек с лавандой. Войцик увидела эту нескладную фигуру и что-то заподозрила. Она подобрала цветочки и мешочек, понюхала их и поняла, что таинственной личностью, прятавшейся под черным шарфом, наверняка была Крикен! Тем временем мадам Крикен, пробегая по коридору, достигла своего жилища и разбросала порошок Дубо-Ка.
Агата остановилась перед большим окном, чтобы поразмыслить, и вдруг в небе Аркса увидела двух ипповоло, на которых скакали Суоми и Джено. Черные кони ритмично двигали громадными крыльями. Астор Венти и девочка были сосредоточенны и безмятежны.
Польская антейка испытала к ним зависть. Она пнула ногой стенку и вернулась на первый этаж, забыв о ретроведении, решив, что с Джено, скорее всего, не случилось ничего серьезного.
Гулкий удар пробил одиннадцать.
Мадам Крикен бросила шарф на пол и уселась в кресло-качалку. Она погрузилась в медитацию, чтобы расслабиться: ей было необходимо подумать. Наполеон замяукал, размахивая белым пушистым хвостом.
Когда мисс О'Коннор выходила из аудитории тонкой мысли, у нее засверкал головокружитель. Это был Пило Магический Росток, сообщавший о несчастье, случившемся с Джено. Баттерфляй бросила ядовитый взгляд на Доротею и Дафну и пошла в аудиторию гипноза, где застала Эулалию, Стаса, Набира и Аноки, которые сидели на скамейках и болтали.
- Эулалия, разве лекция по ретроведению не должна продолжаться до полудня? Где остальные псиофы и антей? - возмутилась она.
- Сегодня она закончилась раньше обычного. Я занята другим. Ты не видишь? - ответила греческая мудрая.
- Мне сказали, что Джено…
Мисс О'Коннор не дал договорить Набир:
- Что бы тебе ни наговорили, нас это не интересует. Мы заняты. - Тибетский святой был тверд и бесстрастен.
Баттерфляй почувствовала себя неловко и удалилась. Она замыслила отомстить. Для нее Джено представлял серьезную опасность, потому что из-за него Ранья Мохатдина стала заодно с суммусом. Она вернулась в аудиторию тонкой мысли и, стоя перед зеркалом Гиатус, призвала своих ужасных привидений. Скоро станет очевидным то, что она намеревалась сделать.
День пролетел как миг. В Арксе, казалось, все идет как обычно, но многие псиофы, возглавляемые Габором, задумали выставить Крикен и юного итальянского антея в дурном свете.
Тем временем в роскошной тюрьме золотого купола Пьер и Коринна с головой погрузились в заботы о большой оранжерее. Они надеялись, что у их сыновей все будет хорошо, но тот ужас, которому фон Цантар подверг их с помощью болезненных магопсихических техник, опустошил их сердца.
Пока Ятто был погружен в изучение древнейших рукописей Аркса, Ранья с нетерпением ожидала двенадцати часов, чтобы присоединиться к нему.
Она была просто счастлива, что может рассчитывать на своего юного помощника: Тоам Ратандра уже перемыл двести тарелок и сто пятьдесят чашек. Не жалуясь, он намылил длинный ряд стаканов, похоже, не очень обращая внимание на Ламбера де Соланжа и его насмешки: "В Арксе недоставало мальчика на побегушках".
Тоам, хотя и был робок и сдержан, прекрасно умел пользоваться телекинезом. Пристально посмотрев на большой медный кран, он с помощью мысли изменил направление холодной воды, стекавшей в розовую фарфоровую мойку. Поток воды обрушился на голову Ламбера, и француз вымок до нитки.
Ранья хотела сделать Тоаму выговор, но в этот миг к ней пришли две парасферы. Одна была от Баттерфляй, а вторая - от фон Цантара.
Мисс О'Коннор требовала ее присутствия на лекции по призракам с десяти вечера до двух часов ночи, утверждая, что она должна показать ей важные вещи. Арабская мудрая пришла в недоумение от этого приглашения. Затем она открыла парасферу Ятто и прочла записку: "Напоминаю тебе, что в двенадцать ты должна быть в моем жилище. Нам нужно пойти сама знаешь куда. Захвати бутылочку Меловио, она послужит нам для поддержания сил".
Программа исследования формулы клонафорта продолжала осуществляться по планам Ятто. Габор Гааг отправил суммусу энную парасферу, но, так и не получив ответа, попросил Ранью сообщить ему о том, что случилось с Джено во время ретроведения. Габор объяснил ей, что не видел своими глазами, как из руны текла кровь, но другие волшебницы и медиумы присутствовали при этой сцене и могут все подтвердить.
Сапиенса, довольная, что принесет еще одну новость, которая выставит Астора Венти в дурном свете, поспешила в архив идей. Там фон Цантар велел ей все разузнать о кровоточащей руне и доложить ему. Однако Ранья, занятая исследованием гербария, попросила у Ятто два пергамента, которые он хранил в кармане как величайшую ценность. Поколебавшись, суммус вручил их ей под строгим секретом.
Арабская мудрая внимательно прочитала гербарий, а потом Маграману рофантлока. На ее вопрос, что означают эти фразы, Ятто грубо шикнул на нее, заставив замолчать. Ранья начала понимать, что фон Цантар был не так уж и мудр: его манеры час от часу становились все более скверными.
Наступил вечер. Джено принял решение посетить вещие сны у Набира Камбиля и ждал двух часов ночи.
Суоми, заинтересованная ответом, который дала ей руна, в десять вечера направилась в аудиторию тонкой мысли. Но она не могла видеть табличку на двери, вывешенную мисс О'Коннор, где она уведомляла о временном прекращении занятий. На пороге девочка услышала шепот и благодаря своему тончайшему слуху узнала голоса Баттерфляй и Раньи. Было понятно, что они одни.
- Что ты думаешь о Джено и о крови из руны? - в лоб спросила Баттерфляй.
- Я не знаю, Габор и остальные псиофы говорят, что во время лекции у Эулалии случилось нечто возмутительное. Но все четырнадцать рун целы. Никаких признаков крови, - ответила Ранья.
- Посмотрим. У этого юного антея зло в сердце. Однако я пригласила тебя сюда, потому что зеркало Гиатус испускает странные искры. Может быть, у тебя найдется какая-нибудь метафизическая субстанция, чтобы вернуть в него магию? - Баттерфляй говорила проникновенным голосом, готовя ловушку для арабской мудрой.
- Не знаю, что тебе посоветовать. Лучше задать этот вопрос суммусу. Он конечно же поймет, что делать, - ответила Мохатдина, слегка касаясь зеркала с привидениями.
Пока Ранья рассматривала Гиатус, Баттерфляй делала ритуальные жесты руками.
Суоми недоумевала, что там могло происходить, а потом услышала звон музыкальной шкатулки: прибыла парасфера для арабской мудрой. Деревянный шар подкатился прямо к ногам Раньи, и она сразу его открыла. Это была записка от фон Цантара:
Оставь все вопросы, касающиеся Астора Венти.
Немедленно возвращайся ко мне. Срочно.
Я. ф. Ц.
Ранья послала парасферу обратно и вежливо сказала мисс О'Коннор, что не может остаться. Ирландская мудрая резко ответила:
- Я считала, что ты сможешь мне помочь. А вместо этого…
- Я вернусь к четырем часам, меня ожидает суммус, - сказала Ранья, быстро удаляясь.
Суоми спряталась за Счастливую Мяту, необычное растение, испускавшее изумрудно-зеленое сияние, и ждала, когда Мохатдина пройдет.
Потом ушла и Баттерфляй.
Аудитория была пуста, и Суоми поняла, что теперь она может зайти в нее, нарушая правила. Подойдя к Гиатусу, она сделала глубокий вдох и прошептала то, что ей сказала руна. Однако зеркало не отреагировало, как ожидала девочка, потому что было заколдовано мисс О'Коннор: оно должно было уничтожить Ранью таким образом, чтобы это выглядело как обычный магопсихический несчастный случай.
Ловушка еще действовала, и Суоми стала ее невинной жертвой.
Вихрь огня и ледяной воды вылетел из Гиатуса, комната взорвалась черной и красной пеной и засосала юную антею, которая не успела даже вскрикнуть. Она попала в мрачный мир привидений, поглощенная злом. На полу осталась только ее белая трость.
Наступила ночь, а никто так и не узнал об этой трагедии. Джено направился в аудиторию забвения Набира Камбиля, где были Агата Войцик, Юди Ода и четыре псиофа. Все вместе они начали испытания в вещих снах. Красный Волк предпочел просто поспать, а Стае и Эулалия медитировали в своих жилищах.
Только Ранья Мохатдина и Баттерфляй заметили, что Суоми пропала. В четыре утра, как было согласовано, они встретились в аудитории тонкой мысли.
Мисс О'Коннор увидела трость финки на земле и побледнела. Ранья прекрасно знала, что антея не могла посещать призраков и поняла, что случилось что-то ужасное. Она попыталась проникнуть в разум Баттерфляй, но та отразила ее попытку, продемонстрировав поддельные мысли.
- Ты хотела, чтобы меня поглотило зеркало? Значит, таков был твой план? Вместо меня ты уничтожила Суоми Лиекко. Ты убийца! - заорала арабская мудрая.
- Эта слепая антея не должна была заходить сюда! Гиатус должен был поглотить тебя! Ты мерзость! Хочешь разлучить меня с Ятто, но у тебя ничего не выйдет. Мне известны все секреты темной магипсии фон Цантара. Я всегда была его любимицей! - закричала мисс О'Коннор и возложила руки на Гиатус. Из зеркала вышли два гигантских фродера, привидения с леденящими взглядами. У них были громадные, костистые, как у скелетов, руки, и они пускали голубые слюни.
Арабская мудрая от испуга рухнула на землю. Два призрака настигли ее, но она поднялась на два метра над землей, повиснув в воздухе с вытянутыми руками - она левитировала. Ее платье надулось, как воздушный шар. Шесть раз Ранья повторила древнюю магическую формулу, и ее глаза сделались громадными и красными. Молния ударила по фродерам, и они со стоном моментально скрылись в Гиатусе.
Мисс О'Коннор поняла, что допустила ошибку. Нельзя было позволить Ранье доложить об этом Ятто.
Держа в руке белую трость Суоми, она бросилась вдогонку за арабской мудрой.
"Я выставлю тебя и Крикен вон, - пригрозила она, использовав головокружитель, чтобы не разбудить псиофов и антеев. - Магипсия Аркса будет в наших с суммусом руках!"
Ранья активировала свой зеленый треугольник и, хотя и была напуганна, твердо ответила:
"Вы с Ятто злодеи. Я все расскажу псиофам, и вас исключат из Аркса".
С тремя полусонными собаками Баттерфляй отправилась бродить по Арксу Ментису в поисках своей соперницы, которая тем временем просунула под дверь мадам Крикен два драгоценных пергамента, гербарий и Маграману рофантлока с запиской:
Прости меня, Марго. Я предала тебя, но я в опасности. Баттерфляй хочет убить меня. Я боюсь. Оставляю тебе эти пергаменты. Ты лучше меня поймешь, как их использовать. Ятто не удалось обнаружить растения из гербария, но его злоба растет. Вы с Джено Астором Венти сильно рискуете. Недавно Суоми Лиекко поглотило зеркало Гиатус. Боюсь, ее уже нельзя спасти.
Ранья Мохатдина
Мадам Крикен спала в кресле-качалке со своим котом на руках и не увидела пергаменты и записку.
У Раньи сердце билось как бешеное, когда она поднялась по лестнице, чтобы бросить вызов Ятто. На четвертом этаже, на маленьком разводном мостике ее ждала она - мисс Баттерфляй О'Коннор.
У нее был демонический взгляд, а в руках она держала черный стеклянный флакончик с Фальшивой кислотой, ядом, сводящим с ума и вызывающим симптом под названием "глупус смехус". Каждый, имевший контакт с этой жидкостью, моментально тупел.
Ранья решила встретиться лицом к лицу с соперницей. Она надеялась, что и фон Цантар выйдет из своего жилища, чтобы она могла открыто сразиться с обоими.
Через несколько секунд жестокие намерения ирландской мудрой вылились во вполне ожидаемое действие: Баттерфляй плеснула Ранье в лицо Фальшивую кислоту. Прекрасная арабка попыталась закрыться руками, но было поздно. Яд проник в ее кожу и разрушил ее разум. Вместо того чтобы плакать, она начала смеяться. Смеяться как сумасшедшая. Ее голос эхом разнесся в тишине Аркса. Мисс О'Коннор погубила ее. Такая тупая, такая бестолковая Ранья уже не могла оставаться рядом с суммусом.
С ее карьерой сапиенсы было покончено.
Глава восьмая
В болотах оскурабов
На рассвете звон одной парасферы добавился к эху от хохота Раньи, все еще бродившей по коридорам Аркса. Со спутанными волосами, в порванном платье и с искаженным от смеха лицом она слонялась из комнаты в комнату, выкрикивая бессмысленные слова.
Вырванные из сна, некоторые псиофы возмущались и требовали уважения, однако ни один даже не поинтересовался, кто вызвал такой беспорядок.
Быстро промчалась парасфера, пересекла маленький разводной мостик на четвертом этаже и уткнулась в дверь Ятто фон Цантара. Суммус спал в своей комнате после ночи, проведенной в поисках следов гербария и П. А. В.
В четыре он разрешил Ранье пойти на встречу, назначенную ей мисс О'Коннор, конечно же не подозревая о том, что может случиться.
Утром, около половины седьмого, музыкальная шкатулка продолжала играть, разбудив Ятто в дурном настроении. Он встал с полузакрытыми глазами и пошел узнать, кто же отправил записку в такой час.
То, что он прочитал, привело его в бешенство!
Мой суммус!
Сегодня ночью произошло страшное событие. Ранья сошла с ума. Я застала ее смеющейся и прыгающей перед Гиатусом. Боюсь, она привела в действие какую-то странную магию, которая заставила исчезнуть в зеркале слепую антею Суоми Лиекко. От девочки не осталось и следа. Только на полу лежит ее белая трость. Срочно требуется твое присутствие.
Твоя преданная Баттерфляй
- Ранья помешана? Суоми поглощена Гиатусом? - воскликнул фон Цантар, быстро натягивая на себя синий халат. Шум разбудил и Ре, который замахал крыльями, издав тревожный крик, в своей клетке, накрытой черным полотном.
- Перестань, я сейчас не могу думать о тебе, - заорал суммус, открывая ухотрубы и микровещатели.
Ятто в мгновение ока вылетел из комнаты и включил головокружитель, известив Баттерфляй, что вот-вот будет.
Они встретились перед Противоречивыми Утверждениями, разговаривая шепотом при свете свечей, чтобы не вызвать подозрений у псиофов и антеев. Мисс О'Коннор необыкновенно выразительно изложила свою лживую версию и убедила Ятто, что Ранья натворила бед, неумело воспользовавшись магопсихическим искусством.
- Она думала оказать тебе услугу, уничтожив Суоми, - сказала ирландская мудрая, притворяясь, что сильно огорчена. - Не могла же эта антея просто так явиться в аудиторию тонкой мысли в разгар ночи. Ты же знаешь, она только на втором уровне и не может вызывать привидений. Думаю, это Ранья притащила ее туда…
- Невероятно! От Раньи я такого не ожидал. Она всегда была очень предусмотрительна и старательна. Ты не видела у нее в руках пергаментов? - Фон Цантар смотрел Баттерфляй прямо в глаза.
- Нет. Твои пергаменты, суммус? Секретные? Надо было доверить их мне. Я тебя никогда не разочаровывала. - Баттерфляй показала тем самым свою очевидную зависть к Ранье.
- Не ври! Это ты истинная виновница! Ты допустила все это! - обвинил ее Ятто, похолодев. Его белая как молоко кожа, казалось, стала прозрачной.
Мудрая стойко выдержала его взгляд:
- Я тебе никогда не солгу. Ты знаешь, как сильно я тебя уважаю.
Но суммус почувствовал, что она говорит неправду.
- Ревность! Зависть! Ты испытываешь их к Ранье. Я чувствую. - Голос Ятто сделался глухим, а белые и черные волосы стали извиваться как змеи.