- Да, мне было неприятно, когда в последнее время ты предпочитал ее мне в своих магопсихических экспериментах. Но это твое право. Я подчиняюсь твоей воле. И не сделала ничего плохого. Ранья сошла с ума и все. - Баттерфляй опустила глаза и задрожала.
- Посмотрим! Идем в мегасофию, она сейчас там. - С этими словами суммус силой потащил мисс О'Коннор за собой.
Сидя в одном из красных бархатных кресел на первом ряду, юная арабка пялилась на пьянсерено и бормотала, жестикулируя, словно перед ней кто-то был. Когда Ятто подошел к ней, Ранья принялась смеяться и пронзительно кричать.
Баттерфляй заткнула уши, в то время как Ятто обескураженно наблюдал за поведением той, которая еще недавно была его любимицей. Он вытянул руки, возложив их на растрепанные волосы несчастной, и в разные стороны полетели искры.
- Безумие! Что же на тебя нашло? Почему ты разозлилась на Суоми? И где два пергамента? - спросил Ятто, надеясь на ответ, которого так и не последовало.
Ранья Мохатдина встала с кресла и начала танцевать, напевая забытые мелодии. Заметив мисс О'Коннор, она перестала смеяться, свернулась клубочком у сцены мегасофии и погрузилась в молчание.
- Необходимо что-то предпринять. Мы не можем допустить, чтобы псиофы и антей увидели ее в таком состоянии, - сказала Баттерфляй.
- Отведем ее к Бендатову. Он ее вылечит. К тому же надо вернуть Суоми, но это я доверяю тебе. Зеркало Гиатус - твой инструмент. У меня есть другие дела, - сказал фон Цантар, поспешно удаляясь.
Ятто понял, что потерял ценную помощницу и что поиск гербария может быть сорван.
Более того, куда-то подевались пергаменты, и существовал риск, что формула клонафорта будет открыта кем-то из псиофов.
С сомнениями и подозрениями, разъедающими его ум, суммус пришел к Стасу, чтобы объяснить ему, что случилось. Когда он открывал дверь в Клинику неопределенности, прозвучал соусосвист.
Было уже семь часов, а завтрак никто не приготовил!
Джено внезапно проснулся: занятие по вещим снам было замечательным, хотя и тяжелым. Он подождал несколько минут, пока принесут поднос, но легких шагов Раньи в коридоре не было слышно.
Антеи вышли из своих комнат и поняли, что в Арксе опять произошло что-то серьезное. Никогда еще не случалось так, чтобы к соусосвисту завтрак не был готов.
Астор Венти вошел в комнату Суоми. Она оказалась пустой. Постель была не тронута.
Джено почувствовал удар в сердце. На пороге показались Аноки и Тоам:
- Где Суоми?
- Она исчезла! У меня ужасное предчувствие! - ответил юный Астор Венти, тяжело дыша.
Антей с Мадагаскара моментально отреагировал:
- Ни следа завтрака. Ни следа Суоми. Это взаимосвязано. Идем на метафизическую кухню, посмотрим, чем занимается Ранья. Сегодня мне снова выпало мыть тарелки!
В коридоре был беспорядок. Агата, требуя объяснений, отправила экономке парасферу, но не получила ответа. Боб Липман стал протестовать, повысив голос и привлекая внимание Пило Магического Ростка.
Запыхавшись, примчался церемониймейстер в сине-зеленых очках и со смертельно бледным лицом:
- Порядок! Порядок! Скоро вы позавтракаете. Имейте терпение.
- Но где же Ранья? - спросила раздраженная Агата.
- Это вам расскажет суммус саппиенс, - сухо ответил Пило.
- А Суоми? Что с ней случилось? - Вопрос Джено застал церемониймейстера врасплох.
- Это тоже объяснит фон Цантар.
Джено с Аноки подошли к Противоречивым Утверждениям. У сорока свечей собрались многочисленные шаманы и ведьмы. В это время мимо проходил Стае с большим медным контейнером в руке.
У доктора было изможденное лицо. Он ни с кем не заговорил. Заметив двух антеев, он заставил засиять их головокружители.
"Ранья необъяснимым образом сошла с ума и находится в Клинике неопределенности. Суоми поглощена зеркалом Гиатус. Положение стремительно ухудшается!" - сообщил русский сапиенс.
Джено и Аноки показалось, что их подхватил смерч. То, что Суоми угрожает смертельная опасность, было очевидно. Более того, существовала большая вероятность, что ее уже не было в живых.
- Поглощена! - Вопль Джено был слышен даже на втором этаже.
Среди антеев и псиофов снова воцарилась мрачная пугающая атмосфера.
Габор Гааг, разволновавшись, раз десять снимал и надевал серую тонку, несколько волшебниц стянули оранжевые перчатки и стали передавать друг другу медиумическую энергию, чтобы сохранить силу и спокойствие.
Церемониймейстер вывесил табличку в Салоне фламинго, и через несколько секунд комната была взята штурмом. Аноки в толпе громко прочитал послание фон Цантара:
Зло обволакивает Аркс Ментис.
Угроза становится все серьезнее. Среди нас есть тот, кто хочет нарушить магическое равновесие, существовавшее веками.
Прошу вас успокоить свои души и медитировать.
Чтобы справиться с этой тяжелой ситуацией, необходимо рациональное мышление. Мудрая Ранья Мохатдина поражена необъяснимым безумием. Вероятно, этот прискорбный случай произошел незадолго до рассвета в аудитории тонкой мысли. С Раньей была Суоми, финская антея со второго уровня. Ее присутствие в этом месте было непредусмотрено. Зеркало Гиатус поглотило ее. Мисс Баттерфляй О'Коннор сейчас занята решением проблемы, как вернуть к нам Суоми.
Временно приостановлены магопсихические испытания в телемпии, телепатии, призраках, метафизической кухне, фандофии и контрафизике, ипповоло, биоэнергии и левитации.
Метафизическая пища будет приготовлена церемониймейстером Пило Магическим Ростком, которому поможет антей Тоам Ратандра.
Как только мною будут получены новости, я сообщу о них дополнительно.
Суммус сапиенс Ятто фон Цантар
Джено в отчаянии убежал в свою комнату, Дафна и Доротея последовали за ним, а остальные антей пошли в комнату единения, чтобы обсудить, что делать дальше.
Больше всего их волновало то, что они не смогут сдать интерканто разных уровней. Только у Боба Липмана и Аноки не было этой проблемы - им предстоял Контра Унико.
Габор Гааг решил поговорить с фон Цантаром. Слишком много магических исследований повисло в воздухе, и, если нельзя будет проводить испытания и посещать определенные аудитории, возрастал риск подвергнуть опасности многие магопсихические проекты. Но суммус никого не принимал и вместо себя отправил Рене принимать протесты и просьбы. Мальчик в золотистой тунике был, как обычно, немногословен и остался безучастным к рвению Габора.
- Мне жаль, но больше ничего нельзя сделать, - ответил он, как робот двигая посиневшими губами, выделявшимися на смертельно-бледном лице. Остановив взгляд, он постоянно повторял эту фразу, и даже выдержанный псиоф, поклонник фон Цантара, взбесился.
- Пойду прогуляюсь. Хотя на улице лютый холод, мне необходимо обрести спокойствие, - сказал Габор, проходя по маленькому разводному мосту. - Тебе тоже, Рене, следовало бы выйти на свежий воздух. У тебя жуткий цвет лица.
Рене лишь опустил ресницы и ничего не ответил. Он выглядел равнодушным. Он еще полчаса стоял перед мозаикой, а когда ни у кого не осталось к нему вопросов, медленным шагом вернулся в комнату суммуса.
Едва начавшееся утро предвещало новые сюрпризы. Недовольство нарастало, и никакие магические воздействия, казалось, уже не могли ослабить напряжение.
Джено Астор Венти, сидя на диване изумрудного цвета перед Дафной и Доротеей, разразился слезами:
- Фродеры и оллени не пожалеют Суоми. Я прекрасно знаю этих злобных призраков.
Пожилая армянская псиофа кашлянула пару раз, а потом сказала:
- Внутри зеркала Гиатус находится целый мир, которого никто из нас не знает. Только Баттерфляй известно, как спасти Суоми. Стало происходить слишком много несчастных случаев, а в своем послании фон Цантар перекладывает всю вину в распространении зла на твои плечи. Ты это понимаешь, правда?
- Да, конечно, я понял. Когда он говорит, что среди нас есть некто, дестабилизирующий равновесие Аркса, очевидно, что он ссылается на меня. Но сейчас расплачивается Суоми. А я не мог допустить этого, - ответил Джено, вытирая глаза белыми перчатками.
- А что в это время там делала Ранья? И почему она причинила вред Суоми? - Сомнения Доротеи повисли в воздухе.
- Ранья дурно вела себя с нами и с мадам Крикен. А теперь, когда их обеих нет, метафизическая кухня доверена Пило! Представляю себе, какую гадость мы будем есть! - добавила старая армянка.
Доротея страшно нервничала и вдруг взорвалась:
- Идем туда, где сможем поговорить. Сейчас я отправлю телемпическое послание, чтобы сообщить Эулалии, Стасу и Набиру.
Пожилая армянка покачала головой:
- Они не смогут пойти в это место. В этом переполохе они конечно же будут заняты.
- Мы найдем способ поговорить с ними попозже. Идем, - с готовностью отозвался Джено.
Выйдя в коридор, они позвали с собой Аноки. В толпе псиофов им удалось, не бросаясь в глаза, добраться до уффиосерво на втором этаже.
Мадам Крикен уже ждала их:
- Наконец-то вы пришли! Я уже все знаю. Присаживайтесь на подушки. Я очень обеспокоена из-за Суоми. - На лице мадам резко обозначились морщины. Она казалась олицетворением грусти.
- Она умрет? Баттерфляй не удастся вытащить ее из Гиатуса? - спросил Джено, умоляя мадам что-нибудь сделать.
- К сожалению, неожиданно зеркало приобрело очень сильные чары. И не Ранья сделала все это! - объяснила она, поглаживая руки.
- Не она? - в унисон переспросили два антея и две псиофы.
- Нет. Вот, читайте. - Крикен показала записку, написанную арабской мудрой. А потом вытащила два пергамента и вернула их Джено.
- Но ведь это те, которые я нашел в аптеке и которые забрал сокол. Как же они оказались у вас? - Юный Астор Венти был в замешательстве.
- Сокол вопреки своей воле отдал их фон Цантару, который вручил их Ранье для поиска гербария. Очевидно, они не поняли, где искать растения и травы для создания клонафорта. И арабская мудрая успела сунуть их мне под дверь. Это Баттерфляй поразила ее бог знает какой темной магией. А Суоми, вероятно, пропала внутри зеркала, потому что присутствовала при этом. Значит, истинная злодейка, вторая после Ятто, - это мисс О'Коннор, - объяснила мадам Крикен.
Джено заорал как бешеный:
- Я убью ее, эту змею Баттерфляй, - и собрался уходить из уффиосерво, но мадам Крикен задержала его:
- Стой! Не позволяй гневу занять место рассудка. Месть не поможет. - С серьезным видом француженка поднялась по маленькой стремянке почти до самого потолка.
Она открыла ящик номер один и извлекла из него маленький камешек, кусочек мрамора, блестевший, как бриллиант. Мадам медленно, осторожно, чтобы не споткнуться о свое длинное темное платье, спустилась и вручила камешек Джено.
- Это не драгоценность, но он стоит больше любых сокровищ. Это все, что осталось от первого камня, заложенного в фундамент Аркса Ментиса в тысяча пятьсот пятьдесят пятом году. Он содержит в себе первую мощную магопсихическую энергию. Мне дал его Риккардо Железный Пест, - сказала мадам Крикен с суровым видом. Ее мысли, казалось, где-то витали, взгляд затуманился, а движения стали настолько медленными, что остальные уже не могли слушать ее, не беспокоясь об участи, ожидавшей Долину мыслей.
- И какие силы заложены в этом малюсеньком камешке? Он может спасти Суоми? - спросила Доротея, приглаживая длинные волосы.
- Это мне неизвестно. Могу сказать, что этот камень надо передать тому, кто находится далеко отсюда и кто поймет, что нужно сделать. - Ответ мадам был настолько загадочным, что совершенно не успокоил Аноки.
- Далеко? Надо войти в печать? - с дрожью спросил Красный Волк.
- Нет, это место в Долине. Но ловушки и опасности затрудняют путь. Я не смогу отправиться туда. Но вы… вы сможете. Джено нуждается в вас. - Мадам обратилась к Дафне: - Ты самая старшая. Твой опыт пригодится. Но и тебе будет трудно. Готовься, - предупредила она, с нежностью глядя на свою старую подругу.
- Ты вовлекаешь меня в беду, дорогая Марго, - ответила Дафна своим хриплым голосом.
- Мы все и так уже в беде. - Крикен кисло улыбнулась, а потом повернулась к Джено: - Суоми поглощена, молчание твоих родителей, отчужденность брата, сокол в клетке, безумная Ранья и я, подвергнутая Соспенс Граве. В твою судьбу вписаны все наши судьбы. Ты понимаешь это? - Мадам взяла Астора Венти за руки.
- Неужели я так не похож на других? Моя семья действительно проклята? - спросил мальчик слабым голосом.
- Ты Астор Венти. И с этой фамилией связано множество тайн. Я не могу тебя успокоить. Могу лишь сказать, что лицо, с которым ты должен встретиться, в силах просветить твои мысли. Вручи ему камень и пергаменты о клонафорте.
- Но куда мы должны отправиться? - озабоченно спросил Аноки.
- Поскольку вы не можете покидать Аркс до конца цикла, вам придется сесть на ипповоло и скакать на восток, хотя это и означает нарушить правило СК-АМ.4б. Вы должны мысленно передать ипповоло сигнал лететь к трем патрулям. Они поймут, - с необыкновенным спокойствием объяснила француженка.
- К трем патрулям? Что это значит? - спросил Джено.
- Это особая команда для ипповоло - они будут знать, куда направляться. Это магический маршрут, очень секретный. Вы все поймете, когда прибудете на место, - ответила мадам, глядя на Дафну.
Армянская псиофа, в страхе отпрянув, громко произнесла:
- В болота оскурабов!
Доротея отскочила назад:
- Но это невозможно! Это запрещено! В правилах СК-АМ.7а и СК-АМ.7б это ясно объясняется!
- Знаю-знаю. Но лишь в этом спасение для Джено и для всех нас. Оскурабы и фабер могут дать точные указания, как справиться с хаосом, который сейчас царит в Арксе. Вы уедете сегодня вечером, на закате. - Мадам Крикен сняла очки и провела рукой по лбу.
- Оскурабы? Фабер? Да, я читал Средний кодекс и знаю, кто они. Но встречаться с ними очень опасно, - заявил потрясенный Джено.
- Это противоречит магипсии! Существует опасность остаться немыми до конца жизни и потерять память, - взволнованно добавил Аноки.
- Вы должны попытаться, - настаивала мадам.
- Я помню, что видела одного фабера, когда лет тридцать назад сломалось Противоречивое Утверждение. Он пришел в Аркс, на нем была традиционная фиолетовая мантия, а на голове пастра, шляпа в форме бублика. Ты там тоже была, правда, Марго? - спросила Дафна со сдержанной улыбкой.
- Да, была. Но не общалась с фабером. Только Стасу Бендатову и Пило Магическому Ростку удалось поговорить с ним. Фабер исправил Противоречивое Утверждение и ушел, не попрощавшись, - рассказала Марго.
- А оскураба вы когда-нибудь видели? - с любопытством спросил Джено.
- Нет. Только суммус сапиенс и экстрасапиенсы могут встречаться с ним. Но это случается редко, - объяснила французская мудрая.
- В таком случае мой дед его знает! - воскликнул довольный Аноки.
- Да, он имеет право входить в Домус Эрметика. И как знать, возможно, он делал это совсем недавно, - сказала мадам.
- Вы имеете в виду на днях? - спросил Аноки, сжимая свой талисман.
- Можно и так сказать. Когда он удалился в Большое О, не думаю, что он сразу же отправился в деревню сиу. Но это только мое ощущение… - Крикен оборвала свой рассказ.
Мадам попала в точку! Спокойный Медведь действительно направился прямо в Домус Эрметика. Это его перо нашел Ятто, легкомысленно не придав этому значения. Следовательно, Медведь говорил с оскурабами о таинственном предке Джено. Он хотел понять, какой ужасный секрет может скрывать семейство Астор Венти. Значит, судьба Джено была предопределена: он должен был пересечь болота и встретиться с оскурабами, не зная последствий своего путешествия.
- А Суоми? Я не могу уйти, не вернув ее, - воскликнул юный Астор Венти, нервничая.
Марго покачала головой, а все остальные опустили глаза.
- Доротея останется в Арксе. Она будет поддерживать с ней связь. Я конечно же не забыла о Суоми. Но если ты не пойдешь к оскурабам, боюсь, никто из нас больше не увидит солнечного света, - с грустью ответила мадам Крикен.
- Мадам, я думаю, вы многое нам не говорите. Вы меня пугаете. - Первый раз Джено Астор Венти посмотрел на старую француженку со страхом.
- Это правда. Но если будущее предопределено, чтобы изменить жизненный путь, нужна сила. Сила, которую может дать только разум, - серьезно ответила мадам, на лице которой отразились все ее годы.
- Вы думаете, что разговор с Ятто пойдет на пользу? - Вопрос Доротеи показался неуместным.
- Нет. С ним, в крайнем случае, поговорю я. - Во взгляде француженки засветилась ненависть.
- Нам сейчас отправляться в путь? - спросил Аноки.
- Нет, после заката. Вы должны попасть в Домус Эрметика до полуночи. Я вам советую, - ответила Крикен.
- А как мы это сделаем? Когда церемониймейстер пойдет проверять конюшню, он заметит, что не хватает трех ипповоло, - заметила Дафна.
- Не уверена, что у Пило будет время. Он слишком занят приготовлением метафизической пищи. Вы должны вернуться к рассвету. И рекомендую вам не брать головокружители: фабер и оскурабы не любят, когда ими пользуются в Домус Эрметика, - объяснила Марго.
- Согласен. Будем надеяться на лучшее, - сказал Джено, уже представляющий встречу с оскурабами.
- А теперь вы должны идти. Скоро Ятто придет, чтобы поговорить со мной. Может, Рене снова покажется на людях. Этому мальчику известны секреты магипсии суммуса. - Бледно-голубые глаза Марго на мгновение засияли.
- Мой брат! Ни одного объятия! Ни единого слова! Как я могу рассчитывать на него? - без всякой надежды воскликнул Джено.
- И все же твое сердце говорит совсем другое, - сказала Крикен.
- Да. Во сне мы были вместе. Мы скакали в огне, - вспомнил юный антей.
- Сны открывают будущее. Рене конечно же не предал тебя. - С этими словами Марго вышла из уффиосерво, оставив всех ошеломленными и перепуганными.
- Я отыщу Рене, попрошу его помочь хотя бы Суоми. Он должен ответить! - загорелась Доротея, а потом закрыла лицо руками и заплакала.
- Поверьте, Крикен не ошибается. Все разрешится, и юная антея вернется, - приободрила всех пожилая псиофа и немного погодя добавила: - Никогда не была в болотах и боюсь за свое здоровье. Это место действительно очень опасно.
Аноки расхаживал взад-вперед, трогая стены, заполненные ящичками:
- Я должен сдавать Контра Унико. Если Ятто обнаружит, что я снова исчез, меня исключат. На этот раз Боб добьется своего и станет псиофом.
Джено понял его проблему.
- Если хочешь, можешь остаться. Мы с Дафной справимся.
- Я никогда не брошу друга в беде. Как говорит Крикен, твоя судьба связана с нашей. Мы отправимся в путь и встретимся с оскурабами, - решительно ответил Красный Волк, а потом пожал Джено руку и улыбнулся.
Астор Венти рассыпал порошок Дубо-Ка, и все четверо вышли, договорившись встретиться у конюшни ближе к закату.
Гулкий удар пробил одиннадцать.
На втором этаже, в аудитории тонкой мысли, мисс О'Коннор суетилась перед зеркалом Гиатус. Она заперла дверь и пыталась разрушить ужасающее заклятие, которое сама же наложила, но это ей не удавалось. Гиатус не повиновался. Ни одного привидения, ни одного призрака не показывалось в нем, несмотря на настойчивые призывы ирландской сапиенсы.