48
Когда мы вернулись домой, Анна отнюдь не была в восторге.
- Мне звонили из школы, - это было первое, что мы от нее услышали еще в прихожей, вешая куртки. - Так-то вы, значит, приспосабливаетесь к новой жизни. Ну да ладно. Пошли на кухню. Я купила шоколад и печенье.
Вот какая ты у нас молодец, Анна. Все твои воспитательные способности - налицо. Я воспользовалась подходящим моментом и снова зыркнула на Газзи. От чего он сгорбился еще больше.
- Я вам только скажу, что вы меня разочаровали своим поведением. - И с этими словами Анна разлила по кружкам горячий шоколад. Она кладет мне сверху две зефирины, а я стараюсь не думать, как совсем еще недавно точно то же самое сделал Джеб во время нашего с ним разговора в Школе.
Анна открыла пачку печенья и выложила его на тарелку. Мы все на него набросились и вмиг расхватали. От школьного ланча у нас даже воспоминаний не осталось, тем более что о двойных порциях там даже речи быть не могло.
- Я могу показать тебе, как пирожки печь. - Я еще рот закрыть не успела, а уже удивилась тому, что же я такое сказала. Как это у меня только язык повернулся? Стая тоже смотрит на меня с удивлением. Ну и что такого! Я никогда не была с ней особо приветлива. Можно и перестать все время щетиниться. Она вон как старается. - У меня рецепт есть специальный.
- Спасибо, Макс. Надо попробовать. - Она улыбается мне ласково и отворачивается к раковине.
- Вонючая бомба! Отличная идея, - хрипит с полной пастью печенья Тотал. - Представляю себе результат!
49
"Нет. Идем играть на большую площадку". Ангел смотрит учительнице в глаза и постепенно подталкивает к ней свою мысль. По правилам предполагается, что младшие классы играют на перемене на своей отдельной площадке поменьше. Но Ангелу хотелось простора. К тому же она не видела никакой разумной причины не играть на большой.
- Я думаю, нет никаких обоснованных причин не играть сегодня на большой площадке, - медленно говорит учительница Ангелова класса.
- Ура! - кричат ее одноклассники и, дружно развернувшись, бегут к воротам.
- Ариель, будешь с нами играть!
Ангел присоединяется к Мередит, Кайле и Кортни и предлагает:
- Давайте в "Лебединое Озеро"?
Учительница в классе на уроке только что прочитала им эту историю. Ангелу ужасно понравилось. Вся ее жизнь была похожа на Лебединое Озеро. Она - лебедь. Клык и Макс - ястребы, большие и сильные. Надж - маленький фазан, блестящий, коричневый и очень красивый. Газзи должен быть чем-то солидным. Наверное, он сова.
Но она - точно лебедь. По крайней мере, сегодня.
- Давайте, давайте, - охотно соглашаются девчонки.
- Я буду Одеттой! - кричит Ангел.
- А я - второй лебедь, - говорит Кайла.
- Третий маленький лебеденок - это я. - Мередит поднимает школьную юбочку, чтобы сделать ее похожей на пачку.
Ангел закрывает глаза и пытается почувствовать себя лебедем. Когда она их снова открывает, весь мир кажется ей огромной сценой, а сама она превращается в самую прекрасную на свете балерину. Лучше лебедя еще не бывало. Она выписывает грациозные круги вокруг своих одноклассников, взлетает в воздух длинными прыжками, и, приземлившись, поднимает руки над головой и кружится на месте.
Все девочки танцевали, кружа на цыпочках на пожухлом осеннем газоне и плавно взмахивая руками, как лебедиными крыльями. Ангел кружилась и прыгала, чувствуя себя совершенной Одеттой, заколдованной Ротбаром и обреченной жить лебедем.
Еще одна арабеска, еще один поворот, еще один затяжной прыжок - Ангел на несколько минут застыла в воздухе. Как бы ей хотелось раскинуть сейчас крылья и станцевать Одетту, по-настоящему, как никто другой не может этого сделать! Но сейчас нельзя. Здесь, в школе, нельзя.
Может быть, будет можно, когда Макс спасет мир и большинство обыкновенных людей исчезнет. Так Джеб сказал Ангелу, когда они снова встретились в прошлом месяце в Школе. У них, мутантов, гораздо больше шансов выжить. Их специально создали, чтобы они спаслись при любых обстоятельствах. Так что, наверное, когда нормальных людей больше не останется, Ангел сможет, наконец, не прятать крылья, сможет спокойно летать, ни от кого не прячась, и сможет, когда захочет, быть настоящей Одеттой.
Скорей бы!
50
Кабинет для самостоятельных занятий - моя любимая комната в школе. Шесть компьютеров с выходом в Интернет для индивидуального поиска и огромная библиотека с бесконечными рядами книг.
Школьного библиотекаря, очень симпатичного и знающего, зовут Михаил Лазара. Его все любят. Он даже мне нравится. По крайней мере, пока.
У меня сегодня исследовательское настроение. А вдруг найду какие-нибудь специальные сайты для шифровальщиков и дешифровальщиков, и мне удастся обнаружить новый подход к раскодированию институтской информации о наших родителях?
Но мне не везет - все шесть компьютеров заняты. Помедлив минуту, думаю, как было бы хорошо кого-нибудь скинуть со стула - пусть место освобождают.
- Иди сюда, я уже заканчиваю.
Поднимаю глаза на говорящего парня:
- Что?
Он встает и собирает книги:
- Мне больше не нужен компьютер. Садись, я уже ухожу.
- Спасибо.
- Ты новенькая? Ты в моем классе по английскому.
- Ага. - Я уже узнала его. Годы паранойи отточили мою зрительную память, и я хорошо запоминаю лица. - Меня зовут Макс.
- Я знаю. А я Сэм. - Он приветливо улыбается, и я моргаю, потому что вдруг замечаю, какой он обаятельный. У меня в общем-то нет опыта замечать, симпатичные вокруг парни или не очень. Такой роскоши мне еще в жизни не выпадало. Смертельно опасный или просто опасный - вот более важные для меня различительные признаки. - Ты откуда приехала?
- М-м-м… Из Миссури.
- Со Среднего Запада, значит. Здесь для тебя, наверное, все в новинку.
- Да. Это правда.
- Ты домашнее задание делать собираешься или для себя что-то посмотреть хочешь? - он кивнул на компьютер. Больше всего мне хочется ему ответить, что это не его дело, но я притормозила. Может быть, это вовсе не допрос. Может быть, это просто так люди друг с другом общаются. Знакомятся, обмениваются информацией и все такое прочее. Решаюсь попробовать "слиться с массой":
- Так, для себя кое-что посмотреть хочу.
Он опять улыбается:
- Я тоже для себя смотрел. Хочу каяк купить - цены сравнивал. Надеюсь, мне рождественских денег хватит.
Как бы это замаскировать, что я понятия не имею, что такое "рождественские деньги". Эй, Голос! Может, подскажешь? Но Голос молчит. Мысленно перебрав подходящие варианты ответов, выбираю:
- Здорово…
- Ну ладно, я пошел, - говорит Сэм с таким видом, как будто хочет еще что-то добавить. Я выжидательно на него смотрю, но он молча подбирает свои манатки и уходит, оставив меня с таким чувством, что я под микроскопом изучаю старинные и странные человеческие образцы.
Вздохнув, усаживаюсь за компьютер. Мне никогда не стать такой, как они. Никогда. Нигде.
51
Мы с Клыком проверили то, что нам казалось координатами адресов в институтских файлах. Но, кроме наших имен, там оставались еще некоторые незакодированные слова. Мое сегодняшнее задание - их проверить. Поискать в Гугле. Первая фраза больше похожа на опечатку - какие-то бессмысленные слова: "ter Borcht". Все равно, решаю впечатать ее в поисковое окошечко.
Краем глаза замечаю за окном странное движение. Смотрю, а это Ангел чуть ли не плывет НАД игровой площадкой. Вместе с другими девочками она явно играет в балерину. Но, кроме нее, больше никто не может взлететь на восемь футов вверх и висеть там, точно подвешенная на веревочке. Глядя на это безобразие, скриплю зубами. Интересно, какое из трех слов "слиться с массой" осталось непонятным моим охламонам?
Между тем, список результатов поиска высыпался на экран. Как странно… Оказывается, "ter Borcht" - не лабуда. Щелкаю мышкой на первую сноску.
Роланд Тер Борчт. Генетик. Лишен лицензии на медицинскую практику в 2001 году. В 2001 арестован за несанкционированные криминальные генетические эксперименты над людьми. Исключительно противоречивая фигура в мире генетики, Тер Борчт долгое время считался гениальным ученым и лидером генетических исследований человека. Однако в 2002 году суд признал его виновным в противозаконных действиях, направленных против интересов человечества, и он был принудительно помещен на пожизненное пребывание в отделении "Опасных и неизлечимых" в госпитале тюремного типа в Нидерландах.
Ни хрена себе! Вот и думай теперь… Я так психанула, что остальные незакодированные слова мигом вылетели у меня из головы.
- Прямо сидеть - развалились! - гремит у меня за спиной.
Поворачиваюсь и вижу, как мистер Пруит тиранит свою очередную жертву. Навис над каким-то насмерть перепуганным парнишкой - тот тут же выпрямился и сел по стойке смирно. Позади мистер Лазара смущенно смотрит в пол. По его виду безошибочно можно заключить, что даже он не любит директора. Не мудрено…
Меж тем, Пруит уже стучит палкой по ножке стола:
- Тут вам не ваша спальня! Расслабляться от безделья дома будете! А здесь образцовое учебное заведение. Я вам не позволю баклуши бить. Ну-ка всем по струнке выпрямиться!
Он, видно, завел свою шарманку надолго, но я быстро собрала книги, соскользнула со стула и прошмыгнула в боковую дверь.
Мне уже вчерашней дозы его нотаций хватило. Сегодня обойдусь и без них.
52
Быстро-быстро иду по коридору. Стараюсь не шуметь.
Выходит, существует некий генетик Тер Борчт, официально осужденный и признанный злодеем. В хорошую же мы попали компанию! И к бабке не ходи, он связан с Джебом, со Школой и с белохалатниками. В конце концов, сколько на свете может существовать независимых генетиков. Они наверняка обмениваются информацией, результатами, держат друг друга в курсе и, поди, организовывают совместные проекты по созданию новых мутантов.
В наших поисках это или семимильный рывок вперед, или очередной тупик. Но что бы это ни было, надо срочно рассказать стае о моем открытии. Проходя мимо пустого класса, замечаю Клыка. Отлично! До следующего урока у меня пять минут - успею вкратце обрисовать ему ситуацию. Но, приоткрыв дверь, замечаю, что он не один. С ним разговаривает девчонка. Клык стоит неподвижно, а она наседает и все норовит потереться об его плечо своими рыжими кудрями.
Я усмехаюсь. Бедный Клык. Предлагает она ему что-то, что ли? Например, предлагает вступить в Шахматный клуб?
Но в следующую секунду девчонка кладет обе руки Клыку на грудь и подталкивает его к стене. Я рванулась было вперед на защиту. Даже если это ирейзер, вдвоем мы с Клыком запросто сделаем из нее котлету.
И тут я замираю. Это не атака. Девчонка прилипает к Клыку всем телом, поднимается на цыпочки и целует его прямо в губы.
Клык сначала не шевелится, а потом его руки поднимаются, и он обхватывает ее за талию. Я думаю, что он сейчас ее оттолкнет. Только бы он смог это помягче сделать, только бы не обидел ее, поберег ее чувства.
Но вдруг я вижу, как руки его ползут вверх по ее спине и крепко ее прижимают. Клык наклоняет голову, чтобы им удобней было целоваться.
Ошеломленно отступаю назад. Дышать трудно. Меня вот-вот разорвет… От ярости? Нет. От гнева? Не похоже. Тогда от чего?
Боже мой!
Круто развернувшись, стрелой несусь в женский туалет. Запираюсь в кабинке и сажусь на закрытый стульчак. На лбу выступили капли холодного пота. Меня колотит, как после драки. Перед глазами неотступно стоит недавняя картинка целующейся парочки.
Хватит, хватит, успокойся.
Я задыхаюсь. Мне не хватает воздуха. Живот скрутило. В висках стучит.
Прекрати, охолонь.
С усилием заставляю себя сделать глубокий вдох. Вдох - выдох, вдох - выдох.
О'кей. Он там с кем-то целуется. Большое дело. Это меня совершенно не касается. Пусть он хоть всех девчонок в школе перецелует. Он мне как брат. Точнее, не брат, совсем не брат. Только КАК БУДТО брат. Пусть делает что хочет. Я только удивилась с непривычки, вот и все. А теперь я в полном порядке.
Выхожу из кабинки и умываю лицо холодной водой. Теперь-то точно все прошло. Меня это больше не заботит.
Может, ты к нему неравнодушна? - интересуется мой внутренний Голос. Ну не вредный ли он? Когда его просят, никогда не откликнется. Но чуть только у меня трудности, вечно не в свое дело с непрошеными советами и предположениями влезет.
Да оставишь ты меня, наконец, в покое? Сама разберусь. А, может, и не разберусь…
Вы не останетесь детьми навечно, - продолжает свое Голос. - Люди взрослеют, заводят детей. И вы не исключение. И вы взрослеете. Подумай об этом.
Усилием воли мне удается не завопить во все горло. Изо всех сил сжимаю край раковины, чтобы не расколотить себе башку об стену.
Как будто именно в этот момент мне больше и подумать не о чем.
53
- Ага! Вот и они. - Ари навел бинокль на маленькую группку на дороге, где-то в четверти мили от их лагеря. Идут в свой прекрасный дом из своей прекрасной школы. Просто идиллия. Он посмотрел в кузов грузовичка. Шестеро ирейзеров, уже совершенно оволчившихся и готовых к действию, ждут первой же его команды. Рядом с ними Макс-2. На голове у нее наушники. Она докладывает:
- Она опять свою оперу завела. "Будьте осторожны", "слейтесь с массой" и все такое.
Ари фыркает. Та настояшая Макс только о себе и думает. Только о себе. Я крутая, я сильная. А стаю свою гоняет, как рабов.
Рабы! Вот это идея! Ари представил себе, как птичьи мутанты оказались у него в рабстве, и эта картинка его здорово развеселила. Он заставит их все делать: еду ему готовить, сапоги чистить, таблетки приносить вовремя. А Макс будет массировать ему плечи и спину там, где они особенно болят из-за крыльев. Вот будет жизнь! Наручные часы Ари тихонько зажужжали. Он отправил в рот горсть таблеток и снова настроил таймер.
К сожалению, ему не суждено взять их в рабство. Но, к счастью, он сможет их убить.
- Клянусь, эта девчонка нигде не будет счастлива, - новая Макс не может сдержать осуждения и отвращения.
- Тогда надо дать ей хороший повод для страданий, - бросает Ари и, сев за руль, нажимает на газ.
Его сердце колотится в предвкушении встречи. Он ненавидит Макс, но не может жить без того, чтобы с ней не сражаться. Ни с кем ему так не интересно драться, как с ней. Даже с Клыком. И каждую драку он узнает что-то новенькое о том, как ее победить. В один прекрасный день он нанесет ей окончательный удар и увидит застывающее на ее лице последнее предсмертное удивление.
Несколько секунд спустя грузовик поравнялся со стаей, посторонившейся при звуке колес.
- Вас не подвезти, ребятки? - высунулся из окна на пассажирской стороне пока еще сохранивший человеческое лицо ирейзер.
- Пропыли отсюда, - ощетинилась настоящая Макс. И тут ее взгляд упал на водителя. Ари!
Дикий хохот рвется из его груди, и он жмет на тормоза. Наконец-то! Видеть, как страх и ненависть светятся в ее глазах. Вот он, смысл его жизни.
- Представление начинается! За дело, - командует он. - Оставьте Макс на меня.
Грузовик еще не остановился, а ирейзеры уже высыпали из него.
Занавес поднимается.
54
Так, значит, Ари жив. А раз жив, значит, вернулся. Надо это попозже обдумать.
- Ну что, теперь снова в родной стихии. Счастлива? - шипит мне Клык. На секунду отвлекаюсь показать ему зубы в ответ и набрасываюсь на ближайшего ко мне волчонка.
Самое неприятное, что Клык прав. Я действительно в своей стихии. Про "счастлива" не скажу, но я как-то лучше чувствую под ногами почву. Мальчишка из класса со мной разговаривает - все мимо. Зато поддать под зад громадному ирейзеру, особенно если у него сзади еще и крылья болтаются, - это я всегда пожалуйста.
Не прошло и минуты, а я уже сломала одному коленную чашечку резким боковым правой ногой. Он, как подкошенный, свалился на землю. К моему глубокому удовлетворению. Берегись, - предупреждает Голос. Поздно. Я уже получаю в челюсть чьим-то волосатым кулачищем - голова крутится, как на шарнире.
Плыви по течению. Как получится, так и получится, - снова наставляет Голос.
Слушаюсь и повинуюсь.
Делаю несколько оборотов в сторону приданного мне ускорения и с размаху наношу ответный хук в скулу. Взвыв от боли и зажав руками морду, ирейзер падает на колени. Секунда - он оправился и, с горящими от злобы глазами, снова на ногах. Как раз вовремя - оказавшийся рядом Газ вмазывает ему обеими руками сразу в оба уха. У него рвутся барабанные перепонки, и он с визгом отползает в сторону.
Клык уже одного вышиб и теперь работает над Ари. Мельком брошенный взгляд фиксирует Ангела, внушающую ирейзерихе, что та должна разогнаться и врезаться головой в дерево. Бам! Ангел победоносно мне улыбается, и я вспоминаю об отложенном разговоре об этике контроля чужого сознания.
Макс, соберись.
Страшенный апперкот в спину вышибает воздух из моих легких. Пытаясь вздохнуть, поворачиваюсь и вижу оскаленную пасть Ари и его целящий мне в голову кулак. Пригибаюсь. Он промазывает, а я всю силу вкладываю в аппель, который завертел его волчком и практически сбил с ног. Его шайка уже полностью выведена из строя. Через плечо замечаю, что Клык за деревьями собирает стаю, чтобы поднять их в воздух. Остались только мы с Ари, один на один. Медленно ходим по кругу. Глядя на ухмыляющуюся морду Ари, вскипаю от дикой ярости. Глаза застилает красным.
- Тебе очень идет школьная форма, - Ари скалит волчьи клыки. - Изменила тебя до неузнаваемости.
- А где ты крылья себе приобрел? В супермаркете Копейка? - Держу равновесие, в любой момент готовая и к атаке, и к обороне.
Его ирейзеры ковыляют к грузовику зализывать раны. Ари понимает, что я вижу их побитые рожи, и кричит им нарочито бодро:
- Выше голову, мужики! В следующий раз я отдам вам на растерзание самую младшенькую, цыпленочка беленького.
Ангел! Он сулит им мою девочку!
С ревом бросаюсь на Ари. Он отступает в сторону и контратакует. С легкостью уворачиваюсь снова. Отступив на пару шагов, коротко разбегаюсь и с налета шарахаю его в ребро, сначала одной ногой, потом другой. Он грузно валится на дорогу, с размаха ударяясь головой об асфальт.
Упираюсь каблуком ему в горло и наклоняюсь к нему поближе:
- Сколько раз мне тебя убивать? По твоим примерным оценкам?
Вижу его бешеные от ненависти глаза, и наконец что-то во мне окончательно рушится. Это больше не Ари. Тот маленький мальчик, издалека наблюдавший за нами в Школе, исчез без следа. Собственный отец превратил его в монстра. Этот новый Ари насквозь пропитан злобой и ядом. От отвращения отдергиваю даже ботинок и отхожу подальше. Надо скорее вытереть о траву подошвы.
Ловя губами воздух, Ари садится и растирает себе шею.
- На сей раз тебе очко, - голос у него хриплый, полузадушенный. - Но не надейся меня победить. - Он вскакивает на ноги. - Я просто с тобой играю. Как кошка с мышкой.
Я уже почти вошла в лес и расправила крылья, готовая взмыть в небо. Снова оглядываюсь на него: