Младший Флинт макнул шарик риса в соус и положил в рот.
Лицо мальчика тут же побагровело. Он открыл рот, но даже закричать не смог, просто упал и покатился по песку.
Женщина внимательно посмотрела на Нестора.
– Расскажи о тех, кого ищешь, – предложила она. – Как давно они пришли на Забытый берег?
– Не знаю точно. Год, может, два. Очень давно.
– Очень давно – это все равно что сказать "и не прибывали сюда никогда".
– И всё же они были здесь.
– Как они выглядят?
– Она довольно высокая. Очень красивая, хотя теперь уже и немолода. Глаза светлые, круглые, очень нежный взгляд. Светлые волосы, длинные, прямые. Во всяком случае… такими были, когда я видел её последний раз.
– Ну, а он?
– Выше неё ростом. Волосы светло-каштановые, местами светлые, большой хвастун. Одно ухо без мочки. И выглядит намного моложе её, хотя ему должно быть уже более двухсот лет.
– Волшебник?
– Похоже.
Женщина опустила голову:
– Почему путешествуют вместе?
– Не знаю, – ответил Нестор. – Боюсь, он похитил её.
– И даже не знаешь, куда направились? В какую из Тёмных гаваней?
– Нет.
Женщина зло усмехнулась:
– Неужели действительно надеешься найти их, ничего не зная.
– Надеюсь, – уверенно ответил Нестор.
– На это может уйти много лет. Тёмные гавани – это дорога в необъятное пространство.
– У него было судно. Бригантина с чёрными парусами.
Женщина внимательно посмотрела на Нес тора. Серебряная сережка в ноздре слегка дёрнулась.
– Бригантина, говоришь, с чёрными парусами?
– "Мэри Грей". Двухмачтовое парусное судно. После бунта экипажа села на мель в мангровом лесу, в болоте. Знаешь что-нибудь о ней?
– Кажется, я слышала эту историю. Капитана предали и высадили на далёкий необитаемый остров, – проговорила женщина, – и он вот уже лет двадцать мечтает отомстить. Похоже?
С трудом сдерживая охватившее его волнение, Нестор кивнул:
– Похоже… А что ты ещё слышала?
– Разное. Всякое рассказывали… и это понятно. Не многие суда могли ходить под чёрными парусами. Насколько мне известно, таких было только два. "Мэри Грей", затерявшаяся в мангровых болотах… – Женщина подняла взгляд на беззвёздное небо. – И второе, еще древнее, которое затонуло на рейде в Корнуолле.
– "Метис"… – прошептал Нестор.
Женщина обеими руками зажала свой рот, словно боясь нечаянно повторить это слово.
– Кто ты такой? – тихо спросила она.
Тут к ним подошел младший Флинт. По щекам его текли слёзы, он дрожал.
– Уж чересчур острый соус! – сказал он и опустился на ковёр, совершенно обессиленный. – И что же такого интересного я не услышал?
– Когда-то очень давно, – стала рассказывать женщина, предоставив прибою омывать её ноги, – тут произошла битва, в которой участвовало столько миров, что теперь уже никто и не припомнит их названий. Одни миры тонули, другие покрывались золотом. Победители объявили, что отделяют Места Памяти, а их связывает друг с другом то, что вы называете Лабиринтом, от Тёмных дверей – вот от этих, что сейчас перед нами. Их вбирает в себя Замкнутое море, чёрное, как ночное беззвёздное небо, когда невозможно ориентироваться в пространстве. Это бескрайнее море, и никуда из него не деться. Вот и получается, что с одной стороны море – тюрьма, а с другой – лабиринт с его комнатами и коридорами, которым тоже нет конца. Сама по себе бесконечность – это ведь тоже нечто законченное… Таковы парадоксы нашего воображения…
Младший Флинт, доедая рис из миски, прислушался к словам женщины и удивился: "С чего это она решила рассказать нам про всё это?"
Нестор сидел рядом на песке и слушал с таким видом, будто ему всё это уже знакомо и сейчас он только припоминает.
– Мы, живущие здесь, – продолжала женщина, – отверженные. Мы те, кого забыли и у кого нет памяти. Двери, доступные нам, исключены из Большого Воображения. Запрещены. Мы пленники. Забытые. Так происходит с теми, кто проигрывает войну. Как в реальном мире, так и в Воображаемых мирах… Правила всегда устанавливают победители. И всё же бывают исключения, ошибки. Некоторые называют их возможностями. Насколько мне известно, существует только один способ выбраться из Замкнутого моря в Открытое… С помощью ветра. Ветер надувает наши паруса, и они несут нас от одной Тёмной двери к другой. Но некоторые паруса чёрные, такие встречаются очень редко. И сотканы они из волос первых мечтателей… Вот они-то и могут вывести нас отсюда в Открытое море. Кто обладает такими парусами и крепким судном, может путешествовать по всему Воображаемому пространству. И там, где безопасно, и там, где страшно. И при свете дня, и во мраке ночи…
Младший Флинт вздохнул, собирая в миске последние зёрнышки риса.
– "Метис" – самое древнее из таких судов, – продолжала женщина. – Оно бороздило моря, собирая души погибших в сражениях солдат, и, вернувшись из путешествия, привозило сюда всех, кого находило. Солдаты создали графство, на Севере, и отправлялись на "Метис" в путешествия. А потом судно затонуло по вине одного неопытного капитана.
– А про "Мэри Грей" что скажешь? – скрывая тревогу, спросил Нестор.
– Ещё полвека назад она путешествовала, а потом её следы затерялись. Хотя кое-кто утверждает, будто видел её на Кладбище китов или возле Сфинксов.
– А что ещё говорят?
– Говорят, будто "Метис" вернулся и снова бороздит моря. Капитан отомстил всем, кто подстрекал к бунту против него, разыскал зачинщиков и убил. Всех, одного за другим.
– Не всех, – мрачно произнёс Нестор.
– Но если "Мэри Грей" – легенда, – продолжала женщина, – то "Метис" и подавно. Разное говорят про него. Одни уверяют, будто оно не терпело кораблекрушения, его просто вытащили на берег, чтобы никогда больше не выходило в море. Другие считают, что оно до сих пор находится в каком-то узком морском проливе… Там тоже что-то вроде Замкнутого моря и Лабиринта в миниатюре… – Наклонившись, женщина окунула руку в тёмную воду, которая, словно живое существо, колыхнулось от её прикосновения. – Но всё это, разумеется, только легенды. А доверяться легендам иногда небезопасно…
– Почему? – поинтересовался младший Флинт.
– Потому что "Метис" создали строители.
– Какие строители?
– Те, которые создали Лабиринт и замкнули море. Те, кто придумал и построил Двери времени и потерпел поражение, когда потомки восстали и выгнали их из Воображаемых мест. Те, кого забыли и кто до сих пор надеется на просветление памяти, чтобы вернуться в море. Строители – так ты назвал их, молодой человек? Изобретатели? Архитекторы? Боги?
Последнее слово прозвучало громким всплеском, будто камень упал в воду и исчез во мраке.
Их разговор подошёл к опасным берегам, где слова обретают величие, а тишина накрывает бескрайнее пространство.
Нестор вспомнил, сколько лет он потратил на поиски загадочных строителей, желая понять, кто они – эти люди, которые когда-то очень давно нашли способ соединять с помощью простых деревянных дверей и обыкновенных ключей с головками в виде разных животных Воображаемые места и места реальные. Он потратил столько лет, чтобы оказаться теперь с горсткой пыли в руках и загадочными осколками.
– Меня зовут Пандора, – представилась женщина.
– Эмметт Флинт, – назвался мальчик.
Женщина протянула руку Нестору, и тот с трудом поднялся на ноги.
– Хочешь, проведу тебя в мангровый лес? – предложила Пандора.
Нестор указал на катамаран, привязанный к причалу:
– А судно у тебя быстроходное?
Пандора улыбнулась:
– Быстрее ветра, капитан!
Нестор кивнул.
– Однако, если хочешь путешествовать со мной, – добавила женщина, – мне нужно знать твоё настоящее имя.
Нестор наклонился и что-то прошептал ей на ухо.
Глава 13. Берегись!
Леонардо Минаксо и Калипсо медленно продвигались по мангровому лесу, с трудом обходя деревья, длинные корни которых, оплетая всё вокруг и создавая неодолимую преграду, погружались в болото и уходили в илистое дно.
Леонардо шёл впереди, с помощью мачете прорубая проход среди лиан и вьющихся растений, насыщавших воздух сладковатыми запахами; одновременно он длинной жердью проверял, куда можно ступить дальше.
Калипсо шла метрах в трёх позади него. Их связывала верёвка, словно альпинистов. И если Леонардо начинал увязать в болоте, Калипсо останавливалась и, ухватившись за ближайшее дерево, ждала, пока он вытащит ногу и найдёт более надёжную точку опоры.
Пробираясь сквозь нескончаемую сеть лиан, корней и густой кустарник, Калипсо время от времени оставляла на светлой коре дерева пометку красным спреем. И чем дальше продвигались они в глубь мангрового леса, тем больше эти пометки напоминали кровавые раны. Когда же Калипсо попыталась обратить на это внимание Леонардо, тот принялся ещё энергичнее орудовать мачете.
– Ладно, давай передохнём, – предложил смотритель маяка, бросая на зыбкую илистую почву рюкзак. Из-под него тотчас разбежались во все стороны крохотные белые насекомые, прячась среди корней.
Леонардо и Калипсо присели отдохнуть. Несколько маленьких рачков, выбравшись из своих нор, с любопытством разглядывали их.
Леонардо передал жене фляжку с водой и еду. Калипсо сидела, выпрямив спину, стараясь ни к чему не прикасаться, потому что всё вокруг кишело мелкими насекомыми, и ей не хотелось, чтобы они ползали по ней.
– Как думаешь, далеко ещё? – спросила она мужа, возвращая ему фляжку.
Леонардо осмотрелся, но понять, где они находятся, не мог. Мангровый лес окружал их со всех сторон, и зелень заслоняла даже небо – над головой словно натянута плотная махровая ткань.
– Всё время кажется, будто уже пришли, – ответил Леонардо, покачав головой. – А всё конца нет этому проклятому болоту.
– Давай решим, сколько ещё будем идти, – предложила Калипсо.
– Час, я думаю, – ответил Леонардо. – Пройдём ещё час, а потом вернёмся.
Калипсо угрюмо согласилась. Ещё час пути означал, что потребуются два часа, чтобы вернуться в то место, где они вошли в мангровый лес, и ещё три, чтобы добраться до лодки.
Они оставили её на отмели в далёкой бухте, где впервые услышали барабанную дробь. Именно барабаны убедили Леонардо направиться в лес. Барабаны и тот факт, что бригантина капитана Спенсера словно испарилась.
Леонардо хотел отправиться один, но Калипсо настояла, что пойдёт с ним.
– Или вместе пойдём, или никто не пойдёт, – напомнила она ему слова, которые он шепнул ей ночью после свадьбы, когда впервые привёл на маяк.
За годы, прожитые вместе, Леонардо рассказал Калипсо, кто он на самом деле, что делал и видел во время своих путешествий, из-за кого лишился глаза, то есть поведал о капитане исчезнувшего судна. Так что Калипсо знала историю тайной жизни Леонардо во всех подробностях. Мелочи и детали его рассказов создавали в её воображении огромную мозаику из чудес и старинных секретов. Даже притом, что некоторые, по правде говоря, она знала и раньше… Однако ещё задолго до того, как вышла замуж за Леонардо, она поклялась никому не раскрывать один небольшой секрет, который хранила уже много лет. Впрочем, наверное, не такой уж это был маленький секрет, и открывать его она не собиралась.
Конечно, она никогда не будет лгать мужу, но и просто открывать ему правду, которую знает, тоже не станет. Ну, разве что он задаст ей конкретные вопросы. Тогда Калипсо откроет свой сейф. Но только в таком случае. А если Леонардо не спросит ни о чём, она по-прежнему будет слушать как зачарованная его рассказы о путешествиях и рассуждения о Дверях мечтаний, о бригантинах с чёрными парусами и таинственных строителях дверей…
Но теперь, спустя годы, оказавшись в мангровом лесу вдали от всего мира и вне всякого времени, Калипсо подумала: а есть ли смысл умалчивать о том немногом, что ей известно? Не поможет ли её секрет Леонардо в его поисках? Или только ещё больше запутает?
Она не знала, как поступить. Так или иначе, в этот раз у неё не нашлось времени на долгие раздумья, потому что опять послышались глухие ритмичные звуки барабанов, разносившиеся по всему лесу. Казалось, они где-то совсем близко. В то же время доносились и людские голоса, возгласы.
– Пойдём, – сказал Леонардо, поднимаясь.
– Хорошо, пойдём, – согласилась Калипсо.
Вскоре они различили вдали костёр, а затем ощутили резкий запах дыма и аромат каких-то пряных трав. Грохот баранов временами становился оглушительным, словно усиливался в недвижном воздухе мангрового леса.
Леонардо и Калипсо осторожно двинулись дальше, стараясь не обнаружить себя и не встревожить обитателей леса.
Постепенно болото мельчало, под ногами у супругов появился песок, наконец они ступили на твёрдую почву и стали подниматься в гору. Мангровый лес поредел, его сменили другие деревья, тоже со светлыми стволами, названий которых Леонардо и Калипсо не знали. Мхи и вьющиеся растения стали гуще, чем на болоте, появились и папоротники, образуя плотную преграду из шуршащей листвы.
Наконец Леонардо и Калипсо поднялись на небольшой холм, откуда им стала видна как на ладони небольшая низина и в ней деревня.
Там ярко, почти ослепительно горели костры. Калипсо зажала нос платком, чтобы не закашляться от густого дыма, который поднимался оттуда. А вокруг костров танцевали сотни обезьян. Несколько темнокожих полуголых людей, сидевших возле огня, били ладонями по туго натянутой коже барабанов, задавая гипнотический ритм. Танец и музыка длились непрерывно. Если один человек переставал играть, его тотчас заменял другой.
Деревня состояла из нескольких убогих хижин и одного дома побольше, сооружённого из дерева и камня. За ним виднелся странного вида навес, с которого свисали верёвки.
Леонардо сжал руку Калипсо, кивнул в сторону дома и потянул жену за собой. Они стали обходить низину по кругу, чтобы рассмотреть деревню со всех сторон.
– Что они делают? – спросила Калипсо.
Леонардо не знал ответа на её вопрос, но чувствовал опасность, наблюдая за обезьянами, танцующими без передышки вокруг костров под бой барабанов.
Леонардо и Калипсо двигались медленно, пригнувшись, прячась в зарослях, хотя вряд ли кто мог увидеть их снизу, из деревни. Наконец, почти обойдя низину по кругу, они спустились в неё и по-пластунски подползли к деревне совсем близко. Теперь они с другой стороны увидели дом, построенный из камня и дерева, с небольшими окошками, напоминающий казарму. У входа валялись какая-то одежда, ржавые сабли, рваные шапки, ремни, непарные сапоги…
– Не смотри… – шепнул Леонардо, прикрывая ладонью глаза Калипсо. Но было уже поздно.
То, что раньше они приняли издали за навес, оказалось виселицей с пятью верёвками, приготовленными для казни.
Калипсо зажала себе рот, чтобы не закричать, и прижалась к Леонардо, а тот с ужасом смотрел на виселицу. Что происходит в этом забытом богом и людьми месте?
Вдруг он услышал, как треснула ветка, взглянул в ту сторону, откуда донёсся звук, и увидел прятавшуюся в ветвях обезьяну.
– Берегись! – только и успел он произнести, отталкивая Калипсо за мгновение до того, как обезьяна дунула в длинную тонкую трубку.
Леонардо почувствовал на шее комариный укус.
Приподнялся, но тут же рухнул и покатился по траве.
Глава 14. Теперь посылок две
В почтовом отделении Килморской бухты Джейсон и барон Войнич опустили ружья и хмуро уставились на братьев Флинт. С головы до ног в грязи, стоя рядом, они испуганно смотрели на них.
– Итак?.. – произнёс Джейсон, поскольку Флинты молчали.
Старший Флинт со злостью посмотрел на него:
– Что итак?
– Да, – подал голос средний Флинт. – Что значит итак?
– Итак, можно узнать, что вы тут делаете?
– А вы что? – дерзко произнёс старший Флинт.
Сдерживая негодование, Джейсон поднял глаза к потолку. Потом сказал:
– Господин Войнич, они…
– Знаю, – прервал его барон, – работали на нас.
– Работали на вас? – удивился Джейсон, приподнимая ружьё. – Как это понимать?
– Мы ни на кого не работали! – возразил старший Флинт. – И смотри лучше, куда направляешь эту штуку!
– Да, ты поосторожней, Кавенант! Неужели станешь стрелять в нас? – добавил средний Флинт.
Джейсон неохотно опустил ружьё и поинтересовался:
– А куда делся третий брат?
– Это мы вас должны спросить, – со злостью ответил старший Флинт. – Что вы сделали с нашим братом?
– Да, это мы вас спрашиваем, – поддержал его средний Флинт. – Куда он делся?
– О чём вы говорите? – побледнев, спросил Джейсон.
– Наш брат поднялся в твой дом, – ответил старший Флинт, нацелив на него палец, – и больше не выходил оттуда.
– Да, так и не вернулся… – захныкал средний Флинт. – Верните нашего брата!