А вот этот голос Демидов меньше всего ожидал здесь услышать.
– Ты с ума сошёл отец! – Эгор ид’Орами так и кипел праведным гневом. – Ваша политика меня не касается, но я не позволю тебе к ним даже прикоснуться. Не забывай, что Миррэ должна вступить со мной в Союз, а её брат станет мне ближайшим родственником.
Сашка услышал шелест обнажаемого меча.
– Отойди от них, отец! – звенящим голосом приказал Эгор.
– И ты посмел поднять на меня оружие? – Энар, казалось, был поражён до глубины души и тут же набросился на своих подручных: – Кто пустил его, кретины?! Я же отдал приказ никого не пускать!
– Да мы… – затянул оправдания дребезжащий голос.
– Арэт, Миррэ, сюда! – воскликнул Эгор, воспользовавшись всеобщим замешательством.
Что-то скрипнуло и дверь, перед которой подскакивал от нетерпения рвущийся в бой Демидов, распахнулась. Эгор и Сашка столкнулись лоб в лоб и на мгновение замерли от неожиданности.
– Уведи их куда-нибудь! – крикнул Сашка своему вечному противнику, растерявшемуся от такой наглости и, втолкнув всех троих в комнату, из которой только что выскочил сам, захлопнул дверь. Правда, её тут же попытались открыть, и Арэт дрожащим от возмущения голосом кричал, что должен помочь его высочеству и его величеству, но Сашка по себе знал, что этот номер у них не пройдёт. А потому сосредоточился на Энаре ид’Орами и двух гвардейцах уже занёсших мечи над его головой. Дальнейшее было уже сто раз мысленно прокручено Демидовым, осталось только применить это на практике. Зажатый в руке обыкновенный газовый баллончик, подобранный им в комнате с техническими достижениями, выдал перцовую струю прямо в удивлённо раскрытые глаза нападавших, и они, побросав оружие, с криками схватились руками за обожжённые лица. Подхватив один из выпавших мечей, Сашка повернулся к Главе Совета, рассчитывая с ним сполна расплатиться, но опытный Энар, уже убегал через второй выход, и преследовать его Сашка не стал, потому что счёт уже пошёл на минуты.
– Быстро же ты танк нашёл, – обращаясь к сыну, Орис нашёл в себе силы улыбнуться. – Хорошая вещь техника. Но пока что тебе придётся поработать вручную.
И показал глазами на удерживающие его Нити.
Но освободить короля от них оказалось совсем не простым делом. Сашка взмок, пока перерубил все удерживающие отца путы, которые извивались и уклонялись от ударов меча.
Наконец последняя Нить была перерублена, и король, тяжело опираясь на сына, сделал несколько шагов вдоль стены. Пропуская мимо ушей слёзные просьбы обожжённых и обезоруженных гвардейцев смилостивиться, Орис нажал на ничем не приметный участок стены, и Сашка услышал знакомый скрип открывающейся двери, через которую проник сюда несколько минут назад. В тот же миг она распахнулась, и перед изумлёнными взглядами беглецов предстал встрёпанный Арэт в разорванной одежде и с синяком под глазом.
– Какого чёрта! – выругался Орис по-русски и, перейдя на понятный оруженосцу язык, продолжил: – В чём дело, Арэт?! Почему ты ещё здесь? Неужели так трудно догадаться, что ради собственной безопасности и безопасности твоей сестры вы должны покинуть Замок как можно скорее?
– Это невозможно, – Арэт упрямо нагнул голову. – Я поклялся в верности вашему величеству и не могу бросить на произвол судьбы своего короля.
– Вы заменили нам родителей, – Миррэ высунулась из-за спины брата. – Мы никуда без вас не уйдём!
– Однозначно, – подтвердил Арэт, пустив в ход любимое словечко "его высочества".
– Я пытался их переубедить, – заявил появившийся в проёме Эгор ид’Орами. – Но мои доводы в расчёт не принимались.
С этими словами Эгор приложил к разбитому носу покрытый тёмными пятнами платок.
– Та-а-ак, – зловеще протянул король Орис, вспоминая о монарших замашках. – Значит, приказ короля уже ничего не значит в Идиме? Что мотаешь головой, Арэт?
– Вы нам ничего не приказывали, ваше величество, – нашёлся оруженосец.
– Зато теперь приказываю! Вы немедленно должны покинуть Замок. Слышите? Исполнять!
– Но там везде стража Главы Совета, – возразила Миррэ и подозрительно покосилась на Эгора.
Король тоже посмотрел на молодого мага, отец которого только и мечтал о том, чтобы убить его сына, и от этого взгляда юношу передёрнуло.
– Я… – начал он неуверенно, но потом голос его окреп. – Я смогу вывести их из Замка и даже достать эрога, но с одним условием…
Тут он замолчал, а потом набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:
– Вы должны дать королевское слово, что пощадите моего отца!
– Ты понимаешь, о чём меня просишь? – Орис не повысил голоса, но от его ледяного тона у Демидова по спине побежали мурашки. – После всего, что он сделал?
– Но ведь он – мой отец!
Король на секунду прикрыл глаза и грустно усмехнулся:
– Энар даже не догадывается, как ему повезло с сыном… Эгор ид’ Орами, я выполню твою просьбу, клянусь короной Идима. Ради спасения вот этих маленьких упрямцев я пощажу твоего отца, хотя наверняка знаю, что уж он-то нас не пощадит.
– Благодарю вас, Ваше величество, – Эгор преклонил колени. – Моя жизнь теперь в ваших руках. Можете распоряжаться мной, как вам будет угодно.
– Мне угодно, чтобы духу вашего здесь не было! Сейчас же! – рявкнул на застывшую в проёме троицу потерявший терпение Орис. – Живо разбирайте Нити, или я вас без них вниз покидаю!
Когда близнецы с Нитями на руках сиганули в чёрную пропасть, Орис ухватил за плечо Эгора, собиравшегося последовать их примеру и, развернув его к себе лицом, резко спросил:
– Ответь мне, Эгор ид’Орами. Не дай я слова пощадить твоего отца, ты на самом деле отказался бы помочь Арэту и Миррэ?
– Что вы, Ваше величество! – широко улыбнулся юноша. – Я вывел бы их из Замка в любом случае. Но, знай вы об этом заранее, то никогда бы не дали своего королевского слова!
– Ну, ты хитёр! – рассмеялся Орис. – Так меня провести. Впредь придётся быть поосторожнее с клятвами. А теперь прыгай!
Когда Эгор исчез в пустоте провала, а отец с сыном остались, наконец, одни, король притянул к себе Сашку и крепко обнял.
– Энару, конечно, повезло с сыном, но мне повезло втройне. Теперь я точно это знаю.
Он ещё крепче стиснул Сашку, и лишь когда в лёгких у Демидова не осталось ни грамма воздуха, отпустил его.
– Ну, что, высочество, ты готов к последнему рывку? Времени мы потеряли немерено. Боюсь, что по дороге к порталу нас вполне могут перехватить, – бодро предположил Орис. И не ошибся.
Их догнали почти у самого Золотого зала. Услышав отдалённый топот, король поднял меч, отобранный у второго гвардейца, и мрачно усмехнулся:
– Тебе это ничего не напоминает, Алекс? Кажется, что-то подобное с нами уже было? Так что давай не будем повторять прошлых ошибок. Я остаюсь, ты уходишь. Ну, прояви хоть раз уважение к отцу, сделай так, как он говорит!
– Не надейся! – отрезал Демидов. – Вместе, значит вместе!
И они, совершив финишный рывок, ворвались в секретную комнату, на несколько минут опередив своих преследователей.
– Я ждал тебя, Орис, – из обоженных глаз Энара ид’Орами, стоящего между беглецами и порталом, всё ещё текли слёзы, но меч в его руке не дрожал. – Тебя и твоего сына.
Неожиданно со всех сторон к Сашке рванулись десятки острых кинжалов. Очевидно, Глава Совета решил не рисковать и заранее подготовился к магической атаке, чтобы раз и навсегда поставить крест на королевской семье Идима. Орис в последнее мгновенье успел выставить барьер, о который тут же застучали пущенные Энаром кинжалы. Наткнувшись на непреодолимую пока преграду, они со звоном падали на пол, но потом взлетали вверх и снова безуспешно пытались вонзиться в наследника.
– Вот и всё, Орис, – удовлетворённо сказал Глава Совета. – Сказать по правде, я не ожидал, что твоя Сила так быстро восстановится, но всё же её пока недостаточно, чтобы вы сумели спастись. Мне остаётся только дождаться подмоги, которая вот-вот подоспеет, и завтра весь Идим будет носить траур по безвременно скончавшемуся королю и его наследнику.
Орис ничего не ответил. Он только ещё больше побледнел, а потом вдруг снял поставленную защиту. Сашка зажмурил глаза, ожидая, что сейчас в него вонзятся десятки острых клинков и действительно почувствовал застучавшие по телу удары, но… Но какие-то слабые, почти не ощутимые. Осторожно приоткрыв один глаз, Демидов с удивлением увидел, что вместо стальных клинков их атакуют бумажные кинжалы. Оказывается, Орису удалось превратить металл в бумагу, причём туалетную. Последним усилием он заставил бумажные клинки вспыхнуть ярким пламенем. И вот уже только кучки пепла напоминали об их существовании. Энар растерянно посмотрел на Ориса, прислонившегося к стене, чтобы не упасть от накатившей после волшбы слабости. Очевидно, превратить пепел обратно в кинжалы Сила была не способна. Но замешательство Главы Совета длилось недолго, на то он и Глава Совета. Издав странный горловой звук, Орами бросился на Сашку, пытаясь задушить его голыми руками. Демидов попробовал отмахнуться мечом и вздрогнул. Вместо стального клинка его руки сжимали одну деревянную рукоять. Волшебство отца обратило в пепел все металлические предметы в комнате, в том числе и их собственные мечи.
Нырнув под тянущиеся к нему руки, Сашка провёл один из своих любимых приёмов, и пожилой вельможа, сбитый с ног грамотной подсечкой, неумело грохнулся на пол, потеряв сознание от соприкосновения своего затылка с гладкими каменными плитами.
"Вот она свобода", – подумал Сашка, бросаясь к отцу, чтобы помочь ему преодолеть последние метры, отделявшие их от портала, но гвардейцы Главы Совета уже влетали в комнату, раскручивая пращи и взводя на ходу небольшие, но мощные арбалеты. Орис бросился к неподвижно лежащему Наставнику, вздёрнул вверх, прикрываясь им как щитом, и, обхватив левой рукой тонкую старческую шею, крикнул замершим в нерешительности гвардейцам.
– Назад! Или у Главы Совета нечаянно может свернуться голова.
Гвардейцы попятились, но арбалетов не опустили. Тут Сашка увидел, как ноги отца начинают подкашиваться от слабости, и едва успел подставить ему своё плечо.
– Медленно отходим к порталу, – тяжело дыша, приказал Орис и потащил за собой всё ещё беспамятного Энара. – Пока они ещё не очухались от моих угроз.
– Ты же слово давал. Королевское… – также тихо сказал Демидов, выполняя распоряжение отца.
– А они знают об этом? – усмехнулся Орис, из последних сил пятясь к спасительному голубому сиянию, которое сократилось до размеров обычной двери. – Урок юного Эгора не прошёл для меня даром. Кажется, у вас это называется "брать на понт"? Или нет? Впрочем, это не важно. Важно то, что сейчас ты должен подойти вплотную к порталу и произнести пароль, который я тебе назову.
Когда отец назвал Сашке пароль, тот, разом позабыв про всех гвардейцев вместе взятых, возмущённо воскликнул:
– Ты меня обманул!
– Вовсе нет, – усмехнувшись, возразил Орис. – Я сказал, что набор букв ничего не означает в обоих языках. Так оно и есть.
– Но…
– Никаких "но"! – взъярился Орис. – Живо к порталу или мы будем заканчивать этот спор уже на том свете.
Обиженный до глубины души Сашка кинулся выполнять распоряжение и, достигнув призрачной границы портала, начал шептать прямо в голубое сияние: "А, Бэ, Вэ, Гэ, Дэ, Е…" И вдруг услышал, как пришедший в себя Энар ид’Орами слабым, но твёрдым голосом, произнёс:
– Моя жизнь ничего не значит… Убейте мальчишку. Это приказ!
В тот же миг камень, пущенный чьей-то нетвёрдой рукой, пребольно стукнул Сашку по затылку. Обруч-переводчик смягчил удар, иначе лежать бы его высочеству с проломленным черепом. А так…
– Ё-о-о! – взвыл Демидов и, потеряв равновесие, рухнул в портал, послушно открывшийся после произнесения последней буквы пароля. А потом всё исчезло в ослепительной голубой вспышке.
* * *
Сашку привело в чувство громкое тиканье. Он долго лежал, не понимая, где находится и что значит этот до боли знакомый мерный звук. "Часы. Ну, конечно же, часы! – обрадовано вспомнил Сашка, и похолодел. – Но ведь на Идиме нет часов"! Он подпрыгнул, как кенгуру и обнаружил себя лежащим поперёк своей собственной кровати, в своей собственной комнате, в обнимку со своим собственным плейером. Из кухни доносилось мирное позвякивание посуды и шипение масла. Сашка принюхался. "Сырники! Ма опять жарит сырники, значит сегодня воскресенье. Неужели мне всё это приснилось! И отец, и Идим, и Арэт, и Миррэ. Не может быть… Или может?"
Он рассеяно спустил ноги с кровати и по раз и навсегда устоявшейся привычке поплёлся под холодный душ. Пока ледяные капли барабанили Сашку по спине, он всё ещё пытался согнать в кучу разбежавшиеся мысли, и это ему почти удалось. Пока, вытираясь перед зеркалом, он не заметил ярко-розовый шрам на своём левом плече.
Поражённый внезапной догадкой он бросился на кухню, где застал сияющую от счастья маму Алю и короля Ориса, сидящего за столом в потёртых джинсах и перетягивающих грудь бинтах. Его правая рука висела на перевязи из маминой любимой косынки, а левой он энергично листал Сашкин дневник, который Демидов старательно прятал от Ма всю последнюю неделю.
Заметив застывшего в дверях сына, Орис ткнул пальцем в жирную красную "двойку", украшающую одну из страниц дневника, и, нахмурив брови, спросил:
– И с такими оценками по физике ты собирался устроить на Идиме научно-техническую революцию? Да, распустился ты тут, ваше высочество, без мужской руки. Послушай, Аля, у тебя случайно не завалялся мой старый ремень? Ну тот рокерский, с заклёпками…
Выскакивая из кухни, дабы уберечь свою пятую точку от обещанной порки, и прислушиваясь к тихому родительскому смеху, Сашка уже ни на секунду не сомневался, что сегодня самый счастливый день в его жизни.
Однозначно.
Часть вторая
Возвращение в Идим
Глава I
Этот день почти ни чем не отличался от других. За исключением того, что сегодня Сашка Демидов нахально прогулял три последних урока и в ожидании родительской кары слонялся по квартире из угла в угол. Конечно, он понимал, что грядущие экзамены за восьмой класс – это не "Сникерс" в шоколаде, но поделать с собой ничего не мог. Вот уже целый месяц Демидов не находил себе места: смутное чувство опасности то и дело закрадывалось в мальчишескую душу, заставляя совершать непредсказуемые поступки. Даже посреди ночи Сашка вскакивал с постели и рысцой обегал квартиру в поисках неведомой угрозы. Ещё бы не вскакивать, если всем существом он сквозь сон ощущал пристальный взгляд, от которого сердце начинало стучать в два раза быстрее.
"Что со мной происходит?" – этот вопрос Сашка задавал себе регулярно и так же регулярно не мог на него ответить. "Переходный возраст, не иначе", – мрачно размышлял Демидов, пытаясь воспарить над невымытым полом вместо того, чтобы пройтись по нему мокрой тряпкой. "Девчачья работа, – проворчал он под нос раздосадованный неудачной попыткой и со вздохом взялся за швабру. – Для чего мне тогда Сила, если я как простой смертный должен полы драить? Надо было в Идиме остаться, там то уж никто меня не заставлял бы как проклятого вкалывать. Принц я, в конце концов, или не принц?"
Криво улыбнувшись, Сашка несколькими движениями швабры развёз грязь на кухне и удовлетворённый результатом снова попробовал взлететь. Вообще-то его отец – король Орис – предупреждал, что силы на Земле не хватит на настоящий полёт, но Сашка упорно продолжал безуспешные попытки. И две недели назад получил вознаграждение за упрямство: Демидову удалось оторваться от пола на несколько сантиметров и целых десять секунд провисеть в воздухе, обливаясь трудовым магическим потом.
Но на этот раз у него снова ничего не получилось. Сказывалось отвратительное настроение и сгустившийся над головой призрак отцовского гнева. В последнее время Сашка старался не попадать под горячую руку бывшему королю Идима. Перемены, происходящие с отцом, пугали его не меньше, чем собственные страхи. Полгода безоблачного счастья, прошедшие с момента их возвращения на Землю, закончились месяц назад. Орис стал раздражительным и при каждом удобном случае выводил Сашку из себя своими монаршими замашками. И не только Сашку. Несколько раз Демидов даже заставал маму Алю плачущей. Не удивительно, что в такой обстановке о магическом полёте приходилось только мечтать.
Но и помечтать у него не получилось. В замке заскрежетал ключ, и Сашка услышал голос отца, предупреждающего кого-то о царящем в квартире "жутком беспорядке, который устраивает этот несносный мальчишка, когда собирается в школу". Понимая, что на этот раз отцу лучше всего на глаза не попадаться, Демидов закрутился юлой в поисках подходящего укрытия и, недолго думая, втиснулся в старый платяной шкаф, дожидавшийся пока его выбросят.
Король Орис и его гость уже входили в кухню, когда мелкая пыль до отказа забилась Сашке в нос, и он едва удержался от оглушительного "апчхи". В его планы совершенно не входило быть пойманным с поличным. "Ещё подумают, что я подслушивать собирался! – хмыкнул про себя Сашка и против воли прислушался к разговору двух мужчин.
– Я не понимаю, Борис, какая муха тебя укусила? – задумчиво и как-то лениво протянул собеседник отца.
– Тебе и не нужно понимать, Серёга, – возразил король Орис. – Просто сделай так, как я тебя прошу.
– Просто, – вздохнул таинственный Серёга, – Это совсем непросто.
– И это говорит мне самый удачливый банкир страны?
Сашка услышал, как хлопнула дверца холодильника, и вскоре до него донеслось позвякивание стаканов и подозрительно знакомое бульканье.
– Удачливый… – пробормотал банкир. – Ну, тогда за тебя!
– Ты хотел сказать "за удачу"? – по голосу короля Ориса Демидов догадался, что тот улыбается.
– Я сказал то, что хотел сказать. За тебя. Ты – моя удача. Если бы пятнадцать лет назад ты не помог мне отбиться от рэкета, не было бы никакого банкира Сергея Старостина. Думаешь, я забыл, как ты с ножом в груди от троих отмахивался? А потом из больниц три месяца не вылезал? То, что ты тогда выжил – самое настоящее чудо… Мне никогда не расплатиться.
Сашка едва не закашлялся от неожиданности. Отец об этом случае никогда не рассказывал…
– Будем считать, что ты уже расплатился, – перебил Орис банкира. – Четырнадцать лет назад я положил в твой банк кое-какую сумму. И знаю, что ты обращался с моим капиталом как со своим собственным. Куда-то вкладывал, пускал в оборот. А теперь я хочу, чтобы ты все деньги с моего счёта переписал на Алю.
Услышав это заявление, Сашка нахмурился. В словах отца таилась угроза. Сила упруго толкнулась в груди, собираясь выплеснуться наружу, и Демидову пришлось буквально затолкать её обратно. Не хватало, чтобы отец его почувствовал!
– Что ты задумал, Борис? – насторожился Старостин. – С таким лицом, как у тебя сейчас укреплённые замки штурмуют. Причём в одиночку.
– Я… – отец понизил голос почти до шёпота, как будто догадывался о присутствии напряжённо подслушивающего сына. – Я собираюсь уехать.
– Уехать?
Сашке показалось, что это он, а не банкир изумлённо выдохнул вопрос.