- Да. Компьютер. Ведь если посудить, он перед нами как бы беззащитен, и не может в свою очередь нажать какую-нибудь кнопочку у нас на голове. А значит, он куда справедливей и честней нас. Не правда ли, сударь?
Я не успел ответить. Во время нашей беседы привычно звякнул колокольчик у входа, и тут же объявилась странная пара: мальчик, маленький такой, аккуратный, в коротких штанишках и очках, и его бабушка. Бабушка немедля хотела видеть самого дядю Тумбу, а мальчик ничего не хотел', он держал в руках электронную игрушку и, не отрывая от нее глаз, продолжал играть, нажимая на разные кнопки, играл он на ходу, и вряд ли заметил, куда его сейчас привели.
- Вот он, - произнесла строгим то-ном бабушка, была она в клетчатом сером костюме и в старомодной шляпке, завернутой крендельком. В крендель было воткнуто страусиное перо, которое колыхалось, когда бабушка качала головой.
Бабушка сказала: "Вот он", - и почему-то посмотрела с укором как раз на меня.
И тогда я поинтересовался, чувствуя себя обязанным хоть как-то отвечать:
- Кто - он?
- Да мой внук! - произнесла она на высокой ноте, почти с возмущением. - Разве не видно? Он же на меня похож!
- Ну, конечно, ваш внук очень на вас похож, - вступил дядя Тумба, и бабушка наконец его заметила и поняла свою промашку. Но она умела себя держать как надо, и потому как бы не удивилась и лишь краем глаза глянула наверх. А дядя Тумба добавил, чуть наклоняя голову, негромко, но твердо:
- Очень, кстати, славный мальчик.
- Это как посмотреть, - отвечала бабушка, и в знак внимания чуть приподняла голову, а перо на шляпке ее заколыхалось. Но ей, конечно, было приятно слышать такие слова про своего внука.
- Ну, а как его зовут?
- Андрюша, в честь дедушки, но во дворе-то его все кличут Компьюша, это, как вы понимаете, уже не в честь дедушки, а в честь компьютера: оч-че-ень остроумно! - заключила бабушка и поджала бледные губы.
- Значит, любит? - негромко, почти заговорщически выспрашивал дядя Тумба, склоняясь к бабушке, к ее уху.
- Не то слово, живет! - сразу сказала бабушка.
- Но… Отрывается?
- Нет. Не отрывается.
- Никогда?
- Ни-ког-да, - и бабушка добавила с досадой, - разве не видите сами?!
- Вижу! Ну, конечно, все я вижу! - громко и с восторгом воскликнул дядя Тумба, и от его голоса заколыхалось страусиное перо на шляпке у бабушки. - Славный мальчик! Я же говорил! - И с этими словами он всучил мне королеву, да так ловко, что я и ахнуть не успел, потому что смотрел на бабушку с внуком, а сам дядя Тумба тут же засуетился, стал передо мной извиняться, что придется ему прервать такую захватывающую, такую замечательную партию, но только ради гостей! Но он предлагает мне скоротать время с шахматным компьютером, который, конечно, всегда при нем. И с этими словами он извлек из кармана и выложил передо мной крошечные такие шахматы, исполненные в виде ящичка, а в ящичке, на просвет, сами собой светились, как нарисованные, фигуры. А сбоку, очень даже на заметном месте, только пальцем двинь, была приделана красная кнопочка, а рядом надпись: "Думай скорей".
За время нашего разговора, пока бабушка ожидала, внук ее, тот самый Андрюша, он же Компьюша, ничего не замечая продолжал интенсивно нажимать кнопки, упершись глазами в маленький экран, и по блуждающей счастливой улыбке было видно, что игра приносит ему наслаждение и, кроме нее, он не замечает ничего вокруг. Даже дядю Тумбу.
- Вечер добрый, Андрей! - произнес дядя Тумба и присел, чтобы лучше видеть мальчика. - Так ты играешь?
Андрей кивнул, не отрываясь при этом от экрана, где мелькали фигурки и что-то происходило.
- Так во что же ты играешь?
- В теннис! - отвечал мальчик и нажал очередную кнопку. - Вы не представляете, как трудно у него выиграть в теннис!
- Но ты, кажется, выиграл?
- Ага.
- Теперь давай сыграем вместе?
- В теннис? - спросил мальчик.
- В теннис. Хочешь?
Мальчик впервые поднял глаза, но вовсе не удивился, увидев дядю Тумбу. Он удивился тому, что они могут вместе играть.
- Здесь же нет кнопок для соперника, - с огорчением произнес он.
- А мы без кнопок, - сказал дядя Тумба.
- А разве без кнопок играют? - удивился Андрей.
- Конечно, играют, - заверил дядя Тумба. - Пойдем, я покажу.
И дядя Тумба взял мальчика за руку, так что тому пришлось на время отставить свою игру и провел его за угол дома, где обнаружился замечательный корт за металлическим забором, увитым цветущим плющом, и белая сетка, натянутая как струна, и белые же полосы на красной кирпичной площадке, ровным квадратом вписанной в яркую зелень.
- Ой, как на экране! - удивился мальчик, и тут же спросил: - А на что же нажимать?
Дядя Тумба извлек из кармана ракетку, а потом тройку ярко-оранжевых мячей, а потом еще тройку, но синих-пресиних, а потом красных, зеленых и золотистых. Их стоило коснуться ракеткой, и они взмывали в воздух, как вспугнутые воробьи, и летели стремглав за сетку, а потом возвращались обратно.
- Как чудно, - произнес, огорчаясь, мальчик. - Но ведь это без кнопок, да?
- А зачем тебе кнопки? - спросил дядя Тумба. - Ударь, и ты поймешь, что кнопки здесь вовсе не нужны.
- Я сам?
- Конечно. Ты - сам.
И мальчик ударил, и один раз, и другой, и ему это даже понравилось, хотя и не сразу. И вот странность, хоть играл он первый раз, но все у него выходило, и мячи летели как пули, и дядя Тумба, как ни старался, но почему-то проигрывал мальчику. Он и охал, и доставал из кармана разные ракетки, бормоча себе под нос, что он, конечно, не в ударе, и ракетки как бы ему не по руке, и вообще, Андрей играет так замечательно, что дядя Тумба не может, как ни старается, у него выиграть.
Мальчик в запале даже не заметил, как его игрушку с кнопками подобрала и унесла бабушка. Игра, где он на самом деле играл, захватила его.
- Еще! - сказал Андрей, очки у него победно блестели, но дядя Тумба только развел руками: - Простите, дружок, я проиграл, и теперь очередь за другим партнером, - и тут он представил девочку по имени, ее зовут Карэн, и вышло темноволосое, темнокожее существо, этакая тонконожка в спортивной юбочке, волосы у нее были перетянуты алой лентой.
У девочки были очень большие, очень черные и очень грустные глаза. Таких глаз Андрей не видел даже на экране своей игрушки.
Девочка сказала тихо:
- Ты хочешь со мной играть?
- Хочу, - отвечал он, смутившись.
- Тогда я тебя попрошу подавать первым - ладно?
- Ладно.
Андрей подал, и Карэн отбила, и вскоре выиграла, но не обрадовалась и не повеселела. Черные глаза смотрели куда-то мимо Андрея.
Ему захотелось сделать девочке что-нибудь приятное, и он сказал:
- А ты играешь даже лучше моего робота! Потому что его я иногда обыгрываю!
Девочка снисходительно улыбнулась и ответила:
- Какой ты смешной.
- А ты не смешная, - сказал он. И поправился: - Ну, то есть ты не смеешься. Почему?
Девочка нахмурилась и пояснила, что она приходит в гости к дяде Тумбе, когда ей не очень хорошо.
- А почему тебе не хорошо? - удивился Андрей. В его играх не могло быть, чтобы электронному роботу было нехорошо. Даже странный человечек, этакий колобок, проскакивающий и горы, и моря, и другие препятствия, даже он, если падал нечаянно в пропасть, тут же возвращался под веселую музыку и начинал свое опасное путешествие заново!
Девочка подумала и сказала:
- У меня родители, папа и мама, живут далеко, а друзей нет. Кроме, - добавила, - дяди Тумбы. Но был у меня дома хомячок, с которым я дружила, а он заболел и умер. Я даже возила его в больницу.
- Но я могу с тобой дружить, - сказал Андрей, - я тебя научу играть в мои игры с роботом.
- Я не хочу дружить с роботом, - отвечала девочка. - Ведь в горы можно ходить и без колобка, правда? И на море тоже?
- По-настоящему? - удивился мальчик.
- Ты и, правда, смешной, - повторила девочка, и в глазах ее, черных, огромных, замерцали золотые звездочки.
- Но мы пропустили с тобой мультики! - воскликнул вдруг мальчик, взглянув на часы. - Ты знаешь, что в это время передают мультики!
- Я тоже люблю мультики, - сказала девочка очень серьезно. - И дядя Тумба их любит, я знаю. - Тут она повернулась и спросила дядю Тумбу, который был неподалеку и занимался тем, что большими железными ножницами постригал розовые кусты. - Вы же любите мультики?
Он тут же с охотой откликнулся:
- Да, да! Я ужасно люблю мультики! И сейчас я к вам иду, а вы не ждите! Это так интересно! Так интересно!
И дети удалились, а дядя Тумба отложил ножницы и вернулся ко мне, потому что помнил, что мы так и не успели доиграть партию в шахматы.
Отыскивая очередную фигуру, ею оказалась ладья, которую можно было бы мне подставить, он спросил, а чем закончилась моя игра с компьютером: удалось ли мне хоть раз у него выиграть?
- Удалось, - сказал я и подставил в свою очередь королеву: играть так играть.
- При помощи кнопочки? - спросил дядя Тумба, хитро подмигивая.
- Но этот ваш… Он и, правда, долго думает!
- Очень долго! - подхватил дядя Тумба. - Мочи нет, как долго! Я уж жду, жду, а потом не выдержу и нажму… На кнопочку… Ну, кто может терпеть такое занудство!
- Никто! - поддержал я.
Дядя Тумба вздохнул и произнес:
- И потом, очень хочется иногда выиграть!
- И вам?
- Конечно.
- Ну, тогда выигрывайте, - предложил я, указывая на королеву, которую ему приходилось брать. Да и остальные мои фигуры стояли в такой позиции, что были вовсе не защищены.
Дядя Тумба кивнул, но почему-то подставил мне вторую ладью, а я ему свою. Так мы и играли, пока оба не проиграли, поскольку фигур на доске не оставалось вовсе, и мы закончили, к обоюдной радости, наш затянувшийся матч.
ДЯДЯ ТУМБА ДАЕТ ИНТЕРВЬЮ
ДЯДЯ Тумба однажды в разговоре со мной сознался, что он боится сердитых людей. Но всего больше он боится полицейских и газетчиков. Ну, полицейских, понятно, их никто не любит, потому что они всегда, во все времена и даже в хорошую погоду недоступно строгие и могут оштрафовать за неправильный переход через улицу, а дядя Тумба как раз обожает переходить улицу в неположенном месте. А кто из нас не обожает, укажите мне пальцем!
Что касается всяких разных газетчиков, то дядя Тумба не то что их уж совсем боится, но он их избегает, потому что вср они наперечет спрашивают у него одно, а пишут совсем другое. Это даже странно, но представьте, что какой-нибудь заезжий газетчик станет тебя расспрашивать о любимых блюдах или цветах, а напишет про то, что ты никогда не был в море и вообще почему-то не увлекаешься рыбалкой. Вот и рассказывай после этого! Ты о трюфелях да о розах, а тебе напишут, что ты не хочешь ловить судака! "Инте-рес-но-е за-ня-ти-е!" - так произнес дядя Тумба, настраиваясь посидеть, поболтать со мной, но тут как раз зазвонил тонко колокольчик и не успел дядя Тумба выйти к воротцам, как объявился молодой бойкий человек с сумкой на боку, а в сумке у него лежали портативный магнитофон, фотоаппарат, кассеты и карта-путеводитель по городу, по которой он отыскал дом дяди Тумбы. Надо сказать, что местопребывание дяди Тумбы, и правда, включено во все туристские карты и обозначено оно розовым кустом, хотя, если подумать, то дом его расположен на таком перекрестке, который никак не минуешь, куда бы ты не направлялся.
Странный молодой человек извлек содержимое сумки, поставил и включил магнитофон, приловчившись на скамеечке, и, вытянув руку с микрофоном над головой, спросил: каково настоящее имя дяди Тумбы.
День был летний, нежаркий, с ветер-ком, жужжал, как шмель, флюгер на крыше домика и несколько пчел копошились, запутавшись в длинной бороде дяди Тумбы. Сам он в раздумье стоял посреди своего цветущего дворика, нисколько не удивленный таким бесцеремонным вторжением, он это даже любил, а скорей озабоченный таким вопросом.
- А вам, простите, сударь, не знаю тоже вашего имени… Зачем? - поинтересовался он, косясь на магнитофон, который замигал красным глазком, указывая на запись.
- Интересно, - просто отвечал молодой человек, проигнорировав вопрос самого дяди Тумбы, себя он пока решил не называть никак.
- Гм… Интересно? - пробормотал дядя Тумба. - Мне бы тоже интересно вспомнить кое-что, но это было так давно, что я забыл. - Он подумал и оживился. - Но если вы хотите меня как-то называть, то, будьте добры, сударь, называйте меня господин "Ю".
- Как? Как? - переспросил молодой человек и от неожиданности даже выключил магнитофон.
- Господин "Ю". Разве это дурно звучит? - спросил дядя Тумба, не без тревоги.
- Да нет, но…
- Вот и называйте. Я, правда, запамятовал, но я полагаю, что меня в детстве так и называли: "Ю", то есть Юнок, или Юлок, или…
- Стойте, стойте, - перебил молодой человек и включил магнитофон, и красный огонек снова замигал. - Повторите, пожалуйста. Как вы себя назвали?
- Как я себя назвал? - спросил, удивившись, дядя Тумба. - Я говорю, что меня называли… Как же меня называли…
- Вы говорили, что вас называли "Ю"?
- Ах, да, - подхватил радостно дядя Тумба. - Меня называли "О".
- Вас называли "О"?
- А может, и не "О", а "Ё" или "У"… Но только не "И краткое"! Это я знаю точно!
Так он сказал и, довольный, присел на край скамеечки рядом с магнитофоном. Очки от его такого напряженного воспоминания запотели, и он, забыв о носовом платке, стал протирать их кончиком своей бороды. Но, кажется, и молодой человек никак не мог прийти в себя от такого ответа, он выключил, а потом включил свой магнитофон.
- Но, простите… - произнес он, заикаясь. - Господин "Ю"… Или господин "О"… Я правильно произношу ваше имя?
- Да, - отвечал с готовностью дядя Тумба. - Так и зовите, пожалуйста, сударь: господин "А"! А впрочем, господин "Ю" ведь тоже недурно?
- Но вы сказали, что это было давно, - продолжал молодой человек. - Когда - давно, вы не можете уточнить? То есть я прошу назвать, когда именно это было?
- Но почему же, - удивился дядя Тумба и машинально смахнул пчел с бороды. И пчел, и бабочку, которую совсем не было видно. Он задумался, морща лоб. - Да, правильно. Это было так давно, я тогда только родился.
- А когда вы родились?
- Да, вот именно, когда? - спросил дядя Тумба.
- Но вы помните - когда? - настаивал молодой человек.
- Помню. Конечно, помню. У меня отличная память. Это было давно.
- Понятно, что давно, - терпеливо повторил молодой человек и вздохнул. - Когда именно? И кто, кстати, были ваши родители?
- Кто они были? - спросил как бы самого себя дядя Тумба и снова задумался. - Они кто-то были, - решил он, оживившись. - Да, да, тогда я и родился! - радостно воскликнул он. - А когда родились вы, сударь? И как все-таки вас зовут?
- Джоном, - отвечал молодой чело-век торопливо. - Но господин "Ю"…
- Знаете что, - решил дядя Тумба. - Зовите меня лучше господином "Я" или господином "Ы"! Я просто сейчас подумал, что меня звали именно так.
При этих словах дядя Тумба достал из нагрудного карманчика свою знаменитую бордовую книжицу и проверил на букву "Д", то есть Джон.
- Все верно, - сказал он. - Вы брали у меня, как сейчас помню, трехколесный велосипед… Как он вам, сударь, понравился?
Молодой человек недоуменно пожал плечами, произнеся, что это было так давно, что он успел забыть, а уж последние лет десять он ездит на спортивном автомобиле.
- Вот-вот, - подхватил дядя Тумба обрадованно. - Вы забыли велосипед, видите… Такая уж наша память, мы все время что-нибудь забываем. Но простите, сударь, я вот вижу, - он ткнул пальцем в книжицу, - что вы болели коклюшем и свинкой… И потом, у вас находили плоскостопие, и мне приходилось подбирать для вас супинаторы!
- К сожалению, - сказал молодой человек, - господин "Ю"… Нет, господин "О"… Или "У"… Простите, что я путаюсь…
- Я тоже, - сознался дядя Тумба. - Я тоже путаюсь, сударь. Кажется, я назывался "И краткое"? Да?
- Нет, нет, вы называли совсем другие буквы!
- Разве? - удивился дядя Тумба. - Но я думаю, что меня звали именно "И краткое". Впрочем, может быть, и нет. Так как сейчас ваше плоскостопие? Не болят ли при ходьбе ноги? Ведь ходить приходится, судя по всему, немало?
- Да, много, много, и не ходить, а бегать! - пожаловался молодой человек. - Репортерские да газетные дела! Как не болеть!
- Покажите мне ваши ноги, - попросил дядя Тумба и наклонился, чтобы получше рассмотреть. Потом он осмотрел обувь молодого человека, даже стельку пощупал, запуская внутрь ботинка указательный палец, и вывел:
- Ужасно! Сударь! Я говорю, - повторил он, - ужасно ходить в такой обуви, мы сию же минуту подберем вам что-нибудь приличное!
Он полез в свой знаменитый боковой карман и тут же извлек оттуда парочку новеньких ботиночек из мягкой кожи, и они сразу подошли к ногам молодого человека. А пока тот их примерял, на столике переносном появилась бутылка минеральной воды и две крошечные фарфоровые чашечки с дымящимся кофе.
- Насколько я помню, - сказал дядя Тумба, - вы никогда не пили холодной воды из-за рыхлого горла… Но кофе вам предложить, я думаю, можно?
- Спасибо, - отвечал молодой человек. - Но, господин… - И он вдруг воскликнул. - Но я же в детстве вас никогда не называл господином, а просто дядя Тумба! Я это отлично помню!
- Ах, правда? Так меня и называли! - подхватил тот. - Можете и далее называть, меня так зовут многие, и ничего. Все помнят, и я помню, что я именно дядя Тумба, а не кто-то еще!
- Дядя Тумба, - произнес молодой человек с отчаянием. - Но мы с вами ничего не записали на магнитофон!
- Разве? - удивился, в свою очередь, дядя Тумба. - А мне-то казалось, что мы все время говорим и пишем. Пишем и говорим… Но, правда, я готов ответить на ЛЮБОЙ ваш вопрос! На любой, поверьте, сколько бы их ни было!
- Ну, тогда скажите, - и молодой человек включил магнитофон, и красный огонек его радостно замигал. - Почему вы - и вдруг МАГАЗИН? И - где этот самый МАГАЗИН? И откуда вы взяли сейчас ботинки и кофе с водой? Вы же достали их из кармана, я это сам видел!
- Но вот, вы сами видели, - пробормотал дядя Тумба, напрягаясь. - Значит, они там лежали, или - нет? - спросил он и тут же поинтересовался: - Но хоть кофе-то приличный? Или так себе?
- Замечательный кофе! - вскричал молодой человек. - Но как вы сделали, что он был горячим?
- А вода холодной?
- Да. Да.
- Как? - спросил, в свою очередь, дядя Тумба. И тут же решительно произнес: - Но ведь это элементарно. Холодным кофе и теплой водой ведь никто не угощает, верно?
- Верно.
- Я думаю, поэтому он и был горячим, - сказал он.
- А вода поэтому была холодной?
- Конечно! Вот вы и поняли! - обрадованно произнес дядя Тумба.
- А ботинки - мягкими… - молодой человек решительно выключил магнитофон и поднялся, видимо, считая разговор законченным.
Тогда и дядя Тумба поднялся, он долго тряс молодому человеку руку:
- Ну вот, я рад, что вы зашли и поговорили… Так приятно было, поверьте, вспомнить, что вы покупали трехколесный велосипед!