- Именно. Маленького такого хомячка с золотистой шерсткой и глупым акцентом. Он обкорнал ей волосы и укусил в лодыжку. Бедняжка до сих пор не может прийти в себя.
За его словами последовала долгая пауза.
- Знаю, звучит довольно неправдоподобно, - продолжил король. - Полагаю, Сладкоежка сильно преувеличивает. Я бы, конечно, не стал поднимать такую бучу, но… вы понимаете… Королева… она на этот счет другого мнения. Да, и вот еще что… м-м-м, я был бы признателен, если бы вы не упоминали при Сладкоежке о вашей возможной… э-э-э… свадьбе. По крайней мере, сейчас. Ну… вы меня понимаете…
- О, конечно-конечно, - закивал Рональд. - Само собой.
- Они заставили меня написать официальную жалобу, - посетовал Фундюк. - Сладкоежка с королевой, я хочу сказать. На имя этой их… как ее там… начальницы…
- Предводительницы, - подсказал Рональд. - Начальницу ведьм зовут Предводительницей.
- О, неужели? - сконфузился король. - По правде сказать, я… э-э-э… немного нервничаю.
- Ничего страшного. Позволите мне взглянуть на письмо? - попросил Рональд. - С точки зрения профессионала, так сказать.
- О, разумеется! - воскликнул Фундюк. Он порылся на своем столе и протянул Рональду потрепанный конверт.
- Возможно, вы найдете его довольно… эм-м-м… жестковатым, - промямлил Фундюк, с беспокойством следя за тем, как Рональд читает письмо. - Они же все-таки ведьмы… Я бы не хотел… ну, вы понимаете… их разозлить.
- На мой взгляд, письмо, напротив, недостаточно жесткое, - вынес свой вердикт Рональд. - Оно недостаточно жесткое даже наполовину того, каким должно быть. С ведьмами нужно построже. Вот, например, ваши слова о том, что вы "слегка обеспокоены", совершенно не дают им понять, кто в этом лесу хозяин.
- Что ж… - запыхтел Фундюк, - пожалуй, что и так…
- Ну, ничего, - успокоил его Рональд, - вы не переживайте. Доверьтесь мне. Уж я-то знаю, как с этими ведьмами сладить.
- Я бы, как вы понимаете, с радостью вам доверился, - заверил Фундюк. - Да вот, боюсь, согласятся ли Сладкоежка с Каменкой. Очень надеюсь, что согласятся. Что же они все не идут?
Как выяснилось позже, королева Каменка еще неделю назад уехала проведать свою мать и до сих пор не возвращалась. Никто, правда, не удосужился уведомить об этом короля Фундюка. Таким образом, Рональд был избавлен от необходимости проходить собеседование с королевой. (Его счастье. Потому что она была совсем другого поля ягода, нежели Фундюк.)
Сладкоежка же заявилась добрых часа два спустя.
- Здравствуй, э-э-э… милая, прости, что побеспокоил, - еле слышно пробормотал король, когда она влетела в зал. - Подойди, поцелуй папочку. Позволь представить тебе Всемогущего Рональда… эм-м-м…
- Какого еще Рональда Эмм? - рявкнула Сладкоежка. На ней были неопрятный домашний халат, большая соломенная шляпа (чтобы скрыть проплешину не месте выстриженного локона), а сама она пребывала в прескверном настроении. Она даже не удосужилась похлопать ресницами. Все это говорило о том, что она еще не успела окончательно отойти от пережитого ужаса.
- Великолепного, - уверенным тоном пояснил Рональд. - Рональда Великолепного.
Принцесса выглядела совершенно не так, как он себе представлял. Начать с того, что она была для него слишком юной. Да что там говорить, сущим ребенком. И даже когда она вырастет, Рональд был не готов терпеть эту ее дурацкую шляпу. И ее надутые губки.
- Рональд будет нашим придворным волшебником, - поспешил объяснить король Фундюк. - Папочка решил его нанять. Я все рассказал ему о том… э-э-э… жутком случае. Он говорит, что умеет управляться с ведьмами. С таким… э-э-э… ценным специалистом у нас больше не будет подобных проблем. Правильно, Рональд?
- Будь спок, - просиял Рональд. - Никаких проблем!
- Вот видишь, милая. Так что ты о нем… э-э-э… думаешь?
- Да ну, - хмыкнула носом Сладкоежка. - Плыщавый какой-то. Бе-е-е-е!
После этого Рональд принял твердое решение никогда и ни на ком не жениться.
Глава четырнадцатая
Чаепитие у Шельмы
то так мило с твоей стороны, Шельмуся, что ты пригласила нас с Хьюго на чай, - промурлыкала Пачкуля, исподтишка запуская свой палец в бисквитный пирог. Шельма в это время впопыхах металась между кладовой, зеркалом и накрытым столом, а потому ничего не заметила. - После всего, что мы натворили. Вырвали ус и все такое. Мы тебе очень признательны. Скажи, Хьюго?
- Што-што? О та, - рассеянно подтвердил Хьюго, не отрывавший зачарованного взгляда от вазочки с зелеными мармеладками в форме буковок "Р" (в честь Рональда), посыпанных муравьиными яйцами.
- Пустяки, - успокоила подругу Шельма, подыскивая взглядом на столе место для кекса с плесенью. - Вы уж и так настрадались. Я вас прощаю. Дадлик, правда, нет, но надеюсь, и он скоро отойдет.
Все посмотрели на корзинку Дадли. В данный момент она пустовала, поскольку разъяренный котище пулей вылетел оттуда в ту же секунду, когда узнал, что Пачкуля с Хьюго приглашены на воскресное чаепитие. По правде сказать, его исчезновению предшествовала нешуточная перепалка с хозяйкой. Вот как это было.
ДАДЛИ (не веря своим ушам): На чай? Ты посмела пригласить их на чай после того, как они выдрали мне ус?
ШЕЛЬМА (смущенно): Да, пригласила. Но, право же, не стоит так заводиться.
ДАДЛИ (все еще не веря своим ушам): Сегодня? На чай сегодня? На чай в честь приезда Рональда?
ШЕЛЬМА (начиная раздражаться): А что мне было делать? Она извинилась, ты же видел, она ползала передо мной на карачках и рыдала у меня на коленях. У меня все чулки промокли. И потом, она же как-никак моя лучшая подруга. А к лучшим друзьям надо быть снисходительнее. Разумеется, заставив их сперва как следует пострадать. Это само собой.
ДАДЛИ: Сострадания? Но ты же ведьма! Ты должна мстить!
ШЕЛЬМА: Я уже достаточно ей отомстила, Дадли. И надо признать, теперь мне ее даже немного жаль. Подумать только, ей запретили колдовать. Внесли третью отметку о нарушении в колдовском удостоверении и запретили колдовать целую неделю! Вот я и пригласила ее на чай, чтобы немного развлечь, и вообще не понимаю, из-за чего ты так кипятишься. Это же был не единственный твой ус, вон их еще целый пучок.
ДАДЛИ (бросаясь к дверям): Ну все, с меня довольно, я ухожу!
Перепалка эта вышла у них еще с утра, и с тех пор Шельма кота больше не видела.
А тем временем приближался назначенный час чаепития. Пачкуля, по обыкновению, заявилась намного раньше положенного времени (а именно - в разгар обеда) и, усевшись за стол, принялась потихоньку таскать с тарелок еду, пока Шельма носилась туда-сюда с блюдами пирогов, бисквитов, аппетитных сэндвичей с обрезанными по краям корочками, с мисочками заварного крема и, наконец, огромным тортом с надписью "Добро пожаловать, Рональд", выведенной зеленой глазурью.
- Во сколько приедет Рональд? - как ни в чем не бывало поинтересовалась Пачкуля и незаметно запихала за щеку тарталетку с джемом.
- С минуты на минуту.
- Отлично, - сказала Пачкуля. - Как поживают его прыщи?
Шельма замерла на месте с подносом печенек в виде летучих мышей и многозначительно посмотрела на Пачкулю.
- Прошу тебя, хватит уже об этом, - умоляюще попросила она. - Пожалуйста, будь повежливей с Рональдом, слышишь? Он теперь стал настоящим волшебником. Сдал все экзамены. Ему надо устраивать свою жизнь, и я не допущу, чтобы над ним издевались.
В этот самый момент в дверь громко постучали. Три громких, решительных удара. Такие удары никак нельзя было оставить без внимания. Это были значительные удары. Весьма настойчивые. Они словно говорили: "Эй вы там, пошевеливайтесь, а то мне некогда!" Это были удары новоиспеченного волшебника, который только что сдал все экзамены и которому предстояло устраивать свою жизнь.
- Ах, это он, - всплеснула руками Шельма. - Не может быть! Я думала, он будет позднее. Как моя прическа, в порядке? А нос, блестит? Ступай, Пачкуля, открой дверь, а я сбегаю подкрашу губы. И не смей впускать его, покуда я не скажу!
Она сорвала с себя передник, бросилась к туалетному столику и в ту же секунду исчезла в облаке пудры. Пачкуля тем временем отправилась открывать дверь.
На пороге стоял Рональд во всей своей красе. Остроконечная шляпа, парадный балахон, волшебный жезл и звездная мантия. Словом, выглядел он точно так же, как и в прошлый раз, когда мы с ним встречались.
Вот только с прыщами дело обстояло куда хуже, поскольку Шельмины косметические снадобья, как правило, срабатывали через раз.
- Ах, это ты, Пачкуля, - строго заметил Рональд. - Не знал, что тебя тоже пригласили.
- Пригласили-пригласили, - язвительно бросила ему в ответ ведьма. - И, понизив голос, добавила: - Прыща-а-авы-ы-ый!
Они с Рональдом всю жизнь недолюбливали друг друга.
- Проходи же, Рональд, проходи, - прощебетала Шельма из глубины дома. - Не понимаю, с чего вдруг Пачкуле вздумалось держать тебя на пороге.
- Валяй, проходи, - разрешила Пачкуля. - И, кстати, давай сюда свою мантию, так уж и быть, повешу ее за тебя в шкаф, - как нельзя более невинным тоном добавила она.
- Спасибо, не надо, - ответил Рональд. - Это совсем новая мантия, и я не хочу, чтобы ты к ней прикасалась.
- Смотри, запаришься, - предостерегла его Пачкуля. - Тут такая жарища. Шельма весь день готовила, так что в доме дым коромыслом. Уж поверь, без мантии тебе будет куда лучше.
- С каких это пор ты так печешься о моем благополучии? - подозрительно прищурился Рональд. - Как бы то ни было, волшебник и его звездная мантия неразлучны. Мы имеем право снимать ее, лишь находясь в стенах нашего клуба. Ну и когда ложимся спать, разумеется. Я полагал, тебе это известно, Пачкуля. Кстати, у тебя там, часом, не хомяк на шляпе расселся? Он, случайно, не с акцентом разговаривает?
- Та, хомяк. Та, с акцентом. И што с тофо? - огрызнулся Хьюго.
- Ага! Так я и знал. Наслышан, наслышан. Король Фундюк имеет на тебя зуб, приятель. Давно стоило догадаться, что вся эта история имеет к тебе, Пачкуля, самое непосредственное отношение…
Здесь Рональду пришлось прерваться, поскольку в этот момент Шельма как раз набросилась на него с приветственными воплями и жаркими поцелуями, перепачкав при этом всю физиономию племянника зеленой губной помадой.
- Ну, пожалуйста, тетя, не надо, - запротестовал Рональд, вырываясь из ее цепких объятий, оправляя балахон и водружая на место съехавший набок высокий колпак. - Прошу вас… осторожнее… моя мантия…
- Да вы только посмотрите на него, - воскликнула Шельма, осматривая племянника со всех сторон и снимая с его одежд воображаемые пылинки. - Ну что за красавец, право слово! А костюмчик-то, костюмчик! Поверить не могу, что ты тот самый карапуз, которого я когда-то качала на коленях и пугала маленькими зелеными взрывчиками. Откуда мне было знать, что этот карапуз вырастет в такого стройного и смазливого молодого человека! Ну прямо весь в меня! Жаль только прыщи подкачали. Ты пользовался новым кремом, что я тебе присылала?
- Может, все-таки уже сядем за стол? - перебила ее Пачкуля, утирая с губ сливочный крем рукавом. - Не знаю, как остальные, но лично я помираю с голоду.
- И я, - возвестил Хьюго откуда-то из глубин вазочки с мармеладками.
- Действительно, что же это я так оплошала? Где, спрашивается, мое гостеприимство? - всплеснула руками Шельма. - Садись, Рональд, садись скорее. Пачкуля, будь добра, вынь свою пятерню из пирога и пододвинь еще одно кресло. Давайте все сядем за стол, и Рональд подробно расскажет нам о том, как прошло его собеседование во дворце.
С этими словами она убежала на кухню ставить чайник.
- Красивая у тебя мантия, - заметила Пачкуля. - Особенно звездочки. Отлично смотрятся. Они что, приклеены? Или пришиты?
- Понятия не имею, - отозвался Рональд.
- Лучше бы тебе ее снять на время чая. Новенькая ведь, чистенькая, - участливо посоветовала Пачкуля.
- Спасибо, не буду, - ответил Рональд. - Я, кажется, уже объяснял почему.
- Заляпать не боишься? Пролить что-нибудь?
- Не боюсь, - процедил сквозь зубы Рональд.
- А не боишься, что я на тебя что-нибудь пролью? - пригрозила Пачкуля.
В этот момент в комнату вбежала Шельма с горячим чайником в руках.
- Рональд, милый, не стесняйся. Накладывай себе сэндвичи - есть с паучьей пастой, с кузнечиками в майонезе и слизняками с зеленым салатом. Все корочки обрезаны. А вот и твой чай. Крепкий, с тремя кусочками сахара, в большой чашке и на блюдечке, все, как ты любишь.
- А где мой чай? - обиделась Пачкуля.
- Сейчас-сейчас, подожди минутку. Я просто хочу убедиться, что Рональду все нравится. Что скажешь, милый? Боюсь, конечно, мой стол не так хорош, как в Клубе волшебников…
- О да, - согласился Рональд, - там у нас потрясные сэндвичи. И обеды из трех блюд как минимум. И бумажные салфетки.
- Ну надо же! - восхищенно воскликнула Шельма. - Ты только послушай, Пачкуля! Обед из трех блюд! Бумажные салфетки! Куда уж мне до них.
- И это еще не все, - продолжал развивать тему Рональд. - Обед из трех блюд плюс чистая скатерть каждый день и именные кубки для каждого!
- Чистые скатерти! - простонала Шельма чуть дыша. - Именные кубки! Как это, должно быть, изысканно! Ты только представь, Пачкуля.
- Подумаешь, - буркнула Пачкуля. - Ну и что с того, что чистые скатерти. Кому какое дело? Я лично ненавижу чистые скатерти. И вообще, хватит уже с ним сюсюкаться.
Но Шельма ее не слушала.
- А знаешь, Рональд, что мне не терпится узнать больше всего? - заговорщически подмигнула она. - Конечно же, пароль! Раскрой нам его, Рональд! Я просто умираю от нетерпения!
Рональд покачал головой.
- Простите, тетя, - важно сказал он. - Но я не могу. Это слишком секретные сведения. Доступ к паролю могут получить только волшебники.
- Наверняка это какой-нибудь самый глупый в мире пароль, типа "Сим-сим откройся", - съязвила Пачкуля.
Рональд так и подскочил на стуле.
- Как ты догадалась? - воскликнул он, но тут же покраснел как рак и зажал ладонями рот.
- Просто у вас, волшебников, воображение на нуле, - объяснила Пачкуля.
- Ладно, договоримся, что я ничего не слышал, - побормотал Рональд. - Я же сказал, что доступ к паролю имеют только волшебники. Ну и слуги, разумеется.
- Какие такие слуги? - оживилась Пачкуля. - У вас что, в клубе еще и слуги имеются?
- Естественно. Повара. Дворецкие. Официанты, - высокомерно пояснил Рональд.
- Ты хочешь сказать, что кто-то стирает за вас грязные носки? - продолжала наседать Пачкуля.
- Ну конечно, - ответил Рональд. - У нас, волшебников, на такие пустяки времени нет. Тем более у тех, кому посчастливилось получить серьезную работу, - гордо прибавил он.
- О, Рональд! - вне себя от радости взвизгнула Шельма. - Ты получил его! Место во дворце! Ах ты, моя умничка! Ну же, рассказывай скорее! Сколько будут платить? Большой ли отпуск? На балы приглашать будут? А обязанности какие?
- На самом деле я как раз собирался с вами об этом поговорить, тетя, - сказал Рональд. - Собирался попросить вас о небольшом одолжении.
- Ах, вот оно что, - протянула Шельма. - По инерции рот ее был по-прежнему растянут в широкой приветливой улыбке от уха до уха, но в голосе послышались металлические нотки. Она с большим подозрением относилась ко всем, кто собирался попросить ее о небольшой услуге. Впрочем, все, кто хоть немного знаком с Пачкулей, имеют на это право. - О какой именно услуге, Рональд?
- Видите ли… Король Фундюк сообщил мне, что… как бы это сказать… в последнее время у него с ведьмами, то есть с вами, возникли серьезные проблемы. Он, мягко говоря, этим весьма обеспокоен. И мой долг дать вам понять, что так больше продолжаться не может.
За этими словами последовала долгая пауза, во время которой Шельма с Пачкулей сосредоточенно сверлили Рональда глазами. Даже Хьюго на минуту высунул голову из мисочки с мармеладом и пристально уставился на него.
- Проблемы, говоришь? - подала наконец голос Шельма. - Какие такие проблемы?
- Ну, вы понимаете, о чем я. Мышиный помет на газонах. Пользование бассейном без разрешения. И вся эта история с принцессой…
Тут Рональд осекся. Он вдруг почувствовал себя не в своей тарелке.
- Допустим, - процедила сквозь зубы Шельма. - Но это наши дела, ведьминские. И я бы очень не хотела, чтобы ты в них вмешивался, Рональд.
- Точно, - поддакнула Пачкуля. - Скажи ему, Шельма. Вообще-то, это плохая примета совать нос в ведьминские дела. Я думала, ты знаешь, Рональд, ты ж как-никак экзамены сдавал.
- Просто… я подумал… что, может, мы могли бы договориться… как-нибудь…
Здесь вся самоуверенность Рональда окончательно улетучилась. В горле у него пересохло, и ему срочно понадобилось сделать глоток. Он поднес к губам полную до краев чашку и попытался отпить.
В этот момент Пачкуля перегнулась через стол, изо всех сил пихнула Рональда под локоть и завопила:
- Рональд! Посмотри, что ты наделал! Ты пролил чай на свою новую мантию! Сейчас же снимай ее, я сбегаю простирну!
- Ах, Пачкуля, до чего же ты неуклюжая! - воскликнула Шельма и ринулась вытирать Рональда первой же попавшейся тряпицей, которой оказалась подстилка из корзинки Дадли. Она набросилась на племянника столь стремительно, что тот от неожиданности потерял равновесие, покачнулся на стуле и с тихим стоном полетел на пол.
В довершение ко всему в этот самый момент решил воротиться домой блудный Дадли. Он впрыгнул через окно и первым делом столкнулся нос к носу со своим злейшим врагом Хьюго, который в качестве приветствия показал коту язык и запустил пригоршню мармеладок в его единственный уцелевший глаз. За этим последовала стремительная погоня, в результате которой вся находившаяся на столе еда переместилась на свежевымытый пол Шельминой гостиной.
А в это время под столом Рональд из последних сил отбивался от Пачкули, которая пыталась силой стащить с него мантию, и непременно бы в этом преуспела, если бы Шельма не пришла племяннику на помощь.
Как развивались дальнейшие события, мы, пожалуй, здесь описывать не станем, а лучше сразу сообщим, чем закончился вечер. А закончился он тем, что Пачкуля вместе с Хьюго были в очередной раз с позором изгнаны из Шельминого дома. В очередной раз Пачкуля лишилась статуса лучшей подруги. Ей даже не удалось заполучить ни одной звездочки с мантии волшебника, не говоря уже о всех семи.
Правда, ей удалось до отвала наесться в гостях.
И придумать новый гениальный план.