- Теперь я даже толком и не знаю, - задумчиво ответила Орехоколка. - Когда летаешь вместе с ветром, можно повидать гораздо больше диковин, чем в заурядном морском плавании. Но одновременно с этим ты рискуешь упустить и много чудесных мелочей. С неба трудно разглядеть прожилки кленовых листьев, пушистый мех кота, блестящую на траве росу. Боюсь, небесным жителям недоступны маленькие радости жителей земли.
- Тогда уж и земным жителям недоступны радости небесных, - резко отозвался Виэллис. Он не был настроен философствовать. Сейчас его интересовала только встреча с Вредным Мистралем. И чем ближе друзья подлетали к Европейскому континенту, тем резче и грубее становился Виэллис. Сальто тоже почувствовал, что начинает грубеть.
"Влияние севера, - подумал он. - Чем дальше на север, тем холоднее внутри".
Вредный Мистраль дул, где и ожидалось - на Средиземноморском побережье Франции. В преддверии весны он утратил всякую сдержанность, сделался наглым и без зазрения совести вырывал с корнем молодые, недавно посаженные деревца.
- Совсем распоясался! - воскликнул Сальто. - Возомнил себя Ураганом!
- В некотором смысле он и есть Ураган, - хладнокровно произнес Виэллис. - Иногда скорость Мистраля может достигать трехсот километров в час. Он рождается благодаря охлаждению воздуха на холмах и горных плато. Сила тяжести увлекает его вниз по склону, и он неминуемо теплеет. От этого Мистраль приходит в бешенство. Какому северному ветру, кроме нас, понравится теплеть?!
- Да-а-а, - протянул Сальто. - Мне вот, наоборот, не нравится охлаждаться. Когда завершится наш "почтовый полёт", непременно обоснуюсь где-нибудь на юге. Скажем, над Бразилией…
- Ба! Что я слышу! - язвительно завыл Вредный Мистраль. - Северные ветерки-недомерки мечтают о южных странах?! Туда вам и дорога. Юг для слабаков. На севере место только сильным ветрам!
- Да он и впрямь в бешенстве! - прошептала Орехоколка на ухо облачному псу. - Глядишь, не успеем сосчитать до трех, как он сдует нас за Экватор!
- Что вам здесь надо?! - свирепствовал между тем Вредный Мистраль. - Если поглазеть прилетели, то проваливайте! Давайте, дуйте на восточную часть Лазурного Берега. А не то понюхаете моей силушки!
Вредный Мистраль был гораздо вреднее, чем о нем рассказывали. Он обрушивался на города и деревни Прованса, где не стихал почти целый год. Если какой-нибудь местный житель отваживался выйти в поле, Мистраль тут же валил его с ног. Спешащих на работу горожан он швырял, куда ему заблагорассудится, и прижимал к стенам домов. В прошлом году ему пару раз удалось вырвать оконные рамы и разрушить одну деревянную изгородь, чем он был несказанно горд. А несчастных коз, лошадей и коров он хлестал так, словно хотел разорвать их в клочья.
Еще Вредный Мистраль слыл бездушным заглатывателем голосов. Он глотал голоса кричащих на улицах мальчишек и торговцев, а взамен награждал их ангиной. Ему доставляло удовольствие глотать сладкие голоса певцов, выступавших на открытой сцене. Лишь немногие были способны противостоять его неистовым шквалам.
Люди и животные ненавидели Мистраль. Его любило, пожалуй, только Солнце.
- Мы с тобой одного поля ягоды, - говаривало оно, светясь на небосводе. - Одного дуба жёлуди. Птицы одного полёта. Я сознаю свою мощь - и ты сознаёшь. Я довожу людей до белого каления - и ты доводишь.
Правда, Солнце всё-таки кое-что упускало из виду. Весенней порой люди Солнцу радовались, а Мистраль проклинали.
Пригрозив ветеркам силушкой, Вредный Мистраль решил, что нагнал на них достаточно ужаса, и вновь занялся деревцами на побережье. Но не тут-то было. От Сальто и Виэллиса так запросто не отделаешься.
- Мы не закончили, - сказал Виэллис, помахивая последним облачным письмом. - Извольте получить и расписаться.
- О-ля-ля! - вскричал Мистраль. - Да вы, мсье, напрашиваетесь на неприятности! Вы хоть знаете, с кем имеете дело?! Да я царственный катабатический ветер! Мои родители - известные на весь мир Атлантический Антициклон и Североморской Циклон. А слыхали ль вы о моих августейших братьях и сестрах? Говорят ли вам что-нибудь имена Эльвегуст Норвежский, Терре-Альтос де Рио, Ороси Японский и Санта-Ана Калифорнийская? Говорят, а?
- Если не ошибаюсь, это падающие катабатические ветра, - почесал в воздушном затылке Сальто.
- Вы слишком необразованны, чтобы рассуждать о таких благородных особах, - напыщенно заявил Мистраль. - Они не просто падающие катабатические ветра. Они величественно струятся с горных перевалов и приносят к подножиям гор похолодание. Только не смейте путать их с сухими и теплыми ветрами Дождевых Теней. Ни Фён, ни Чинук, ни Бергвинд не заслуживают звания катабатических. Это - привилегия Мистраля и его многочисленной родни.
Внезапно Вредный Мистраль поймал себя на мысли, что он, весь из себя такой принципиальный, разговаривает с какими-то третьесортными ветерками. От этой мысли Мистраль несколько опешил. Он посуровел, передернул воздушными плечами под широкой плотной мантией и, озлобленно вырвав у Виэллиса письмо, умчался досаждать жителям провансальских деревушек.
- Ничего себе, какой нервный! - заметила Орехоколка. - Да и спеси ему не занимать.
- Вот с кем стоило бы познакомить нашего братца Пуэрико, - в задумчивости проронил Сальто. - Они быстро бы поладили.
- Уж это как пить дать, - подхватил Виэллис, и тут на него внезапно снизошло озарение. Вернее, его окатило волной желтого, радостного света. На Сальто, Орехоколку и облачного пса нахлынула вторая волна, ничуть не меньше первой. Задрав воздушную голову, Виэллис мгновенно определил источник излучения. Солнце! Оно отчего-то веселилось и испускало во все стороны мягкое, щадящее сияние.
- Ты чего это? - подозрительно спросил у Солнца Виэллис. - Не ехидствуешь, не устраиваешь мелких пакостей…
- А я поспорило с планетами, что вы успеете раздать письма до весны, - нимало не смутившись, ответило то. - Поставило на вас свой небесный трон. Сначала мне было просто забавно следить, как вы убегаете от короля, и время от времени подкладывать вам свинью. Но после того как Король-Ветер бултыхнулся в море, мне пришло на ум испытать удачу. Плутон сказал, что я сбрендило, и пообещал занять трон вместо меня, как только я проиграю. А Марс уже облюбовал мою утреннюю порфиру и футляр с запасными лучами. Но я выиграло! Выиграло! Ведь весна еще не наступила! - обрадованно воскликнуло Солнце. - И поскольку Плутон мне проспорил, я сегодня же потребую у Межгалактической Коалиции, чтобы его исключили из Моей Системы. За последнее время Плутон порядочно намозолил мне глаза.
Глава 18. Решение сановитых ветров
Далеко на горизонте море граничило с небом. Они и рады были бы слиться, как краски на альбомном листе. Да не могли. Им оставалось лишь надеяться, что в первый весенний день у них получится хотя бы чуточку перетечь друг в друга.
- Что ж, мы добросовестно выполнили поручение Эль-Экроса, - подытожил Виэллис.
- Несмотря на то, что он вовсе не наш повелитель, - вставил Сальто.
- И, кажется, мы совершенно оторвались от Короля-Ветра…
- Что не может не радовать, - снова ввернул Сальто.
Виэллис укоризненно посмотрел на брата и выдержал внушительную паузу: вдруг тот захочет добавить что-нибудь еще. Но Сальто молчал, будто набрал в рот пригоршню облачных орехов.
- Что ж, - сказал Виэллис. - Значит, сейчас мы отправляемся к нулевому меридиану! Вперед!
- Ура! - вскричала Орехоколка.
- Р-р-рав! - завилял хвостом облачный пёс.
И тут все четверо услыхали раскатистый и язвительный смех Солнца.
- Невежи! - прогрохотало оно. - Да вы практически парите на этом самом нулевом меридиане! Прямо сейчас вы находитесь в нулевом часовом поясе. Он охватывает всю Францию и почти всю Испанию. А если не верите, поглядите по сторонам! Сюда уже стекаются ветры со всего света.
И правда: с востока, запада, севера и юга к Гринвичскому меридиану спешили участники Весеннего Шествия. Перед собой ветры гнали стаи туч и облаков, а за ними тянулся пёстрый шлейф воздушных плащей, мантий, накидок и даже северных сияний. Гостей всё прибывало. Они начали собираться за день до весны, чтобы ничего не пропустить и как следует потренироваться перед полётом.
- Эх, вырядились по всем правилам, - вздохнул Сальто. - Только мы, как беспризорные, без плащей.
- Ну, это поправимо, - сказал кто-то у ветерков за спиной. Они дружно обернулись и обомлели. Перед ними дул туманный представитель Комиссии из Центра Зарождения Циклонов. Он был целиком окутан плотной дымкой, а его воздушное рукопожатие оказалось ужасно влажным.
- Что? Находите мое присутствие здесь аномальным? - вежливо и проникновенно поинтересовался представитель. - Так и есть. Я покинул границу теплого и холодного морских течений, чтобы принять участие в Шествии. Сегодня и завтра везде ожидаются погодные аномалии. И знаете, мне представляется, что аномалии в первый день весны - это вполне нормально.
- Мне послышалось или вы что-то сказали насчет плащей? - спросил Сальто. - Неужели нам наконец-то их выдадут?
- Если честно, Комиссия уже давно хотела рассмотреть вопрос о вашей дальнейшей судьбе. Но нас постоянно что-то отвлекало, - признался туманный представитель. - Славная выдалась пора, - добавил он, оглядевшись. - Самое время собраться и обсудить, что с вами делать.
Залихватски свистнув, представитель Комиссии несколько раз облетел ветерков. Вокруг них тотчас же образовались туманные кафедры, похожие на те, за которыми обычно заседают заоблачные судьи.
- А судьи кто? - поинтересовался Виэллис. - И главное, где?
- Сейчас будут, - уверенно сказал представитель.
И действительно, спустя всего несколько минут над первой кафедрой возникло лицо - кого бы вы думали? Неуловимого Самума.
- Я, Самум Неуловимый… - начал было он и вдруг осёкся. - Эй! Я вас знаю! Это вы недавно пытались выудить у меня информацию о негодяе Ветрило!
- Он вовсе не негодяй! - завихрился Виэллис. - Он наш дедушка, а дедушки негодяями не бывают!
- Вы у меня попляшете, - ядовито заверил ветерков Самум, и, скрестив на груди красные воздушные руки, надменно отвернулся.
Следующую кафедру занял безмятежный и неторопливый Тропический Муссон.
- О, старые знакомые! - воскликнул он, увидав братьев-ветерков. - Вот уж не думал, что встречусь с вами вновь. А вас, между прочим, искал Король-Ветер. Он, кажется, хотел наказать вас за какую-то грубую оплошность…
- Ерунда! - отмахнулся Сальто. - Король просто любит делать из стратосферного облачка грозовую тучу.
Третьим на собрание явился невозмутимый и степенный Степной Буран. В снежно-воздушных руках он бережно нёс облачные весы, и от него за километр веяло холодом.
- А сестрица ваша где? - спросил представитель Комиссии. - Неужели улеглась?
- Да нет, бушует, - скрипнул Степной Буран. - Без меня ей одно раздолье.
Он аккуратно установил облачные весы в центре круга, рядом с ветерками, и, подобрав широченные полы зимней шубы, уселся за свою кафедру.
Позднее прибыли Могучий Сирокко, Разрушительный Ураган и Океанский Бриз, которого на собрании не ожидал увидеть никто и которому все страшно обрадовались.
- Выбрался-таки с Австралийского берега! - сказал Сирокко и одобрительно похлопал его по воздушному плечу. - Спасибо, что прилетел.
- Если кого здесь и следует благодарить, то это не меня, - смущенно ответил Бриз. - А Сальто и Виэллиса. Если б не они, я бы и праздник, и совещание пропустил…
- Точно! Совещание! - спохватился туманный представитель. - Приступим же!
Он развернул какой-то длинный облачный свиток, прокашлялся и стал громко, размеренно читать:
- По приказу Министра из Центра Зарождения Циклонов, на заседании Комиссии необходимо решить, заслуживают ли ветерки Сальто и Виэллис воздушных плащей. Для этой цели постановлено использовать Облачные Весы Справедливости. Имеются, - взглянув на весы, тихо добавил представитель. - На одну чашу весов следует сложить все добрые поступки ветерков, а на другую - дела недостойные и низкие. Какая из чаш перевесит, таков будет и приговор.
- Опять приговор, - пробурчал Сальто. - Ох, и любят же на небе судить!
Орехоколка и облачный пёс несколько раз пробовали подглядеть, что творится внутри туманного кольца, где шло заседание. Но кольцо непрерывно вращалось вокруг своей оси, и мешала то развевающаяся зимняя шуба Бурана, то красная песчаная голова Неуловимого Самума. А потом кто-то и вовсе окружил кольцо прозрачным защитным экраном.
Орехоколке лишь мельком удалось увидеть, как на одну чашу Весов кладут благодарность Океанского Бриза, а на другую - обиду Неуловимого Самума. Обида, впрочем, была так себе - кривенькая, маленькая. И наверняка весила самую малость.
- Вы помогли Сквознячишке спасти ребенка от верной смерти, и за это вам полагается награда, - рассматривая какие-то списки, важно сказал Степной Буран. В руках у него невесть откуда появился клочок белого облака, и из этого клочка Буран в мгновение ока слепил фигурку младенца. На весах облачный младенец занял совсем немного места, однако чаша, на которую его положили, качнулась и медленно поплыла вниз.
- Но позвольте, - подал голос Могучий Сирокко и потряс своим облачным списком. - Здесь сказано, что они уничтожили Беспощадного Смерча!
Его слова вылетели в центр туманного круга жарким воздушным потоком и превратились в маленький облачный смерчик, который мягко плюхнулся на соседнюю чашу весов.
- Так-то оно так, - согласился представитель Комиссии. - Но, уничтожив Смерча, они избавили от катастрофы целый остров.
- Они обманули Солнце, пообещав пригнать ему туч! - обиженно выкрикнул Неуловимый Самум.
- Зато помогли серьезному человеку обрести счастье!
- И спасли австралийского мальчишку от насмешек! - добавил кто-то.
- Не забудьте, что я прилетел сюда именно благодаря ветеркам, - напомнил Океанский Бриз. Его слепленная из облачка фигурка втиснулась между остальными, после чего споры, наконец, утихли.
Сановитые ветры дружно уставились на облачные весы. Перевес был явно на стороне чаши с добрыми делами, и представитель уже собрался вынести окончательное решение, как вдруг невидимый барьер со звоном разлетелся на мелкие льдистые осколки. Внутрь туманного круга со злобным свистом влетел страшно недовольный Король-Ветер.
- Эти подлецы заставили меня мотаться за ними по всему миру! - гневно крикнул он и без промедления уселся на чашу со злыми делами. Чаша неумолимо поползла вниз и очень скоро перевесила свою "соперницу".
- Ну что, доигрались, голубчики? - съехидничал Король-Ветер. - Не будет вам никаких плащей.
- А это мы сейчас посмотрим, - вмешался благожелательный Муссон. Он пошарил в карманах своего расписного блестящего плаща и бережно высыпал на "добрую" чашу горсть облачных орехов. - Помните? - сказал он. - Помните того бедняка, над которым сжалился Сальто? Вот те самые орехи, что он положил в шляпу старика.
Комиссия восхищенно ахнула.
- Глядите! - воскликнул Океанский Бриз. - Глядите! Справедливость восторжествовала!
Несмотря на все усилия Короля-Ветра, чаша добра опустилась чуть ниже чаши зла. И как король ни пыжился, как ни холодел, положение чаш нисколечко не поменялось.
- Р-р-ров, р-р-рав! - пророкотало за спиной у Степного Бурана. В следующий миг оттуда собственной лохматой персоной выпрыгнул облачный пёс и с грозным рычанием набросился на короля. Комиссия оживилась. Сановитые ветры вошли в азарт и начали делать ставки. Все надеялись, что победит облачный пёс. И тот ожиданий не обманул. Он стащил у короля его драгоценную, изрядно помятую облачную корону и был таков.
- Отдай! Кому говорю, отдай! - остервенело завопил Король-Ветер и, подобрав остатки своего былого величия, ринулся за псом вдогонку.
Облокотившись на туманные кафедры, члены Комиссии принялись хохотать. Они рисковали лопнуть от смеха.
- Тише, тише! - призывал к порядку туманный представитель. - Заседание еще не окончено!
- А-ха-ха-ха-а-а-а! - надрывался Могучий Сирокко. Он с головой накрылся своим сыпучим плащом и долгое время был абсолютно невменяем.
Остальные мало-помалу оправились от смеха и напустили на себя серьезность.
- Кем вы хотите стать? - желчно обратился к ветеркам Неуловимый Самум. - Учтите, вам не удастся уйти от ответа. Никому не удавалось. Хе-хе.
Братья сразу смекнули, что вопрос с подвохом. Ответь они не так, как хочет Комиссия, и их имена навсегда вычеркнут из списков Центра Зарождения. И плакали тогда их воздушные плащи.
"Ну и что! - подумалось вдруг Виэллису. - Что с плащом, что без плаща. Невелика разница".
- Я хочу стать собой! - во всеуслышание заявил он. - Не скрою, сперва я мечтал быть таким же внушительным, как Тропический Муссон. Иметь столько же власти, сколько имеет Солнце, и повергать людей в трепет одним своим дуновением. Но только недавно я понял: всего этого мне не нужно.
- И мне, - с горячностью подхватил Сальто. - Мы хотим летать, куда нам вздумается. Играть с воздушными змеями, вертеть флюгеры, подгонять в небе аэростаты. И чтобы никаких ограничений.
Комиссия снова ахнула. Но на этот раз далеко не от восхищения.
- Отступники! - возмущенно воскликнул Разрушительный Ураган.
- Ряды мятежников пополняются! - не удержался Могучий Сирокко. - Помнится мне, кое-кто тоже взбунтовался против правил.
- Ветрило! Это был Хлёсткий Ветрило! - хрипло крикнул Степной Буран.
Тут сановитые ветры повскакивали со своих мест и загомонили, как на облачном базаре. Сальто и Виэллис растерянно стояли в центре туманного круга и поглядывали то на галдящую Комиссию, то на такого же растерянного представителя.
- Стойте! Погодите-ка минутку! - повысил голос представитель. Когда галдёж унялся, он продолжил: - Почему бы нам не поощрить отступников и не выдать им воздушные плащи? Ведь ряды мятежников отчасти пополняются именно из-за нас.
- По-ощ-рить? - по слогам переспросил Сирокко.
- Совершенно верно. Правила должны быть гибче. И рамки - не такими жесткими. Ветрам нужна свобода. Как я раньше этого не понимал?!
- А что, - раздумчиво сказал Степной Буран. - Я бы не отказался от капельки дикой ветреной свободы.
- Да и я, - неохотно согласился Неуловимый Самум. - Надоело всё время исчезать.
- Значит, решено! Несите сюда плащи! - распорядился туманный представитель.
Пока братьям-ветеркам торжественно вручали плащи (а плащи были с перламутровыми облачными пуговицами и серебряной вышивкой на рукавах), Король-Ветер без устали гонялся за облачным псом, грозясь оторвать ему не то хвост, не то ухо. Орехоколка пару раз выскакивала из тумана, чтобы подставить королю подножку. И надо сказать, ставить подножки у нее получалось так же мастерски, как и колоть орехи.