Высоко над землей кроны деревьев переплетались между собой и образовывали естественный зеленый свод, сквозь который едва-едва тонкими лучиками пробивалось солнце. Изредка путь ему преграждали поваленные стволы деревьев, и Филиппу приходилось перелезать через них. Он делал это крайне осторожно, особенно после того, как на одном из стволов заметил небольшое, но очень неприятное существо. У него были кожистые крылья, черная обезьянья мордочка и алчный пронзительный взгляд.
По дороге Филипп снова отыскал себе увесистую палку. Но на этот раз больше для защиты от нечисти. Он обломал её под свой рост и попробовал в деле. Филипп изо всей силы треснул посохом по дереву и остался доволен палка выдержала испытание.
Много раз Филиппу казалось, что за ним кто-то идет. Иногда он замечал, как по траве пробегала волна, словно дорогу ему перебегал кто-то невидимый. Один раз в кустах Филиппу померещился крошечный старикашка с зеленой бородой, но тот сразу растворился в воздухе, и Филипп решил, что это ему просто почудилось.
От прежней беспечности Филиппа не осталось и следа. Он больше не воевал с крапивой и лопухами, зорко смотрел по сторонам и размышлял о предательстве Кинтохо. "А я его ещё спас, - возмущенно думал Филипп. Встретить бы его и дать по физиономии. А ещё человек называется. Правильно говорил папа: если человеку сто раз сказать, что он свинья, на сто первый он хрюкнет. Вот так и с Кинтохо. Ему все время внушали, что он нечисть, он и стал ею" В каждом трухлявом пеньке Филипп видел лешего, в каждой изогнутой коряге - кикимору. Он старательно обходил стороной темные, густые ельники и шарахался от непроходимых зарослей бузины. Резкие крики ворон напоминали ему о ночном кошмаре, и каждый раз от страха сердце у Филиппа падало куда-то вниз. Поэтому он торопился, чтобы до темноты уйти подальше.
Филипп помнил, что его выручило заклинание. А со слов Кинтохо выходило, что магическая защита действовала всего одни сутки. Это означало, что следующую ночь ему придется защищаться самому. Поэтому Филипп боялся даже думать о ночлеге и все надеялся, что лес вот-вот расступится, и он выйдет хоть к какому-нибудь жилью или, на худой конец, в поле. Но лес не заканчивался, а тропинка не становилась ни уже, ни шире.
Когда день перевалил за середину, и солнце начало клониться к западу, Филипп остановился передохнуть на берегу лесного озерка. Вокруг заросшего камышом водоема оказалось много земляники, и Филипп принялся её собирать. Хорошенько подкрепившись, он расположился у самой воды на чистом теплом песке. Филипп начал уже засыпать, когда почувствовал, как кто-то легонько коснулся его руки. Вскрикнув, он отдернул руку и вскочил на ноги, но успел заметить только большой рыбий хвост, который мгновенно исчез в воде.
"Русалка", - сразу догадался Филипп. Он не знал, стоит ли ему бояться этих полуженщин-полурыб и на всякий случай отошел от берега.
Через несколько секунд из воды показалась голова очень красивой юной девушки. Она с любопытством разглядывала гостя из другого мира и медленно подплывала к берегу. У русалки были ярко-зеленые волосы, которые дивным шлейфом тянулись за ней по поверхности воды, такие же зеленые глаза и абсолютно белая кожа.
- Добрый день, - не зная, как себя вести, поздоровался Филипп.
- Что ты здесь делаешь? - чистым, звенящим голосом спросила русалка. Она подплыла к кромке песка, и Филипп увидел её длинный чешуйчатый хвост.
Говорить правду после того, что с ним произошло ночью, Филиппу не хотелось, и он ответил:
- Гуляю, ягоды собираю.
- Не ври, - сказала русалка. - В этом лесу люди из вашего мира не гуляют. Ты идешь к Черному Камню.
- Ну и иду, - ответил Филипп. - Что в этом плохого?
- Ничего, - пожала узкими плечиками озерная красавица. - Просто ты не дойдешь до него.
- Почему? - забеспокоился Филипп. Он уже представил, что у него за спиной стоит какое-нибудь сказочное чудовище с разинутой пастью и вот-вот его проглотит. Филипп быстро обернулся, но там никого не оказалось.
- Потому что не умеешь врать, - рассмеялась русалка. - А здесь без этого никак нельзя. Садись ко мне поближе, я научу тебя морочить головы. Это целая наука.
- Нет, спасибо, - ответил Филипп и отступил от воды ещё на два шага.
Сегодня ночью кикимора с лешим уже дали мне урок. Еле живым остался.
- Эти дураки ничему хорошему научить не могут, - сказала русалка и сладким голосом добавила: - А искупаться хочешь? Водичка такая мягкая, теплая. - Она тряхнула зелеными волосами, ударила хвостом по воде и обдала Филиппа брызгами. - Пойдем, поплаваем. Я научу тебя нырять за беззубками[БЕЗЗУБКА - пресноводный моллюск.] и дразнить раков.
- Спасибо, не хочу, - упрямо ответил Филипп. - Утонуть я всегда успею.
- Какой ты несговорчивый, - разочарованно проговорила русалка и принялась расчесывать свои зеленые волосы.
- Я вчера был сговорчивым, - сказал Филипп. - А сегодня что-то не хочется.
- А в вашем мире реки и озера есть? - неожиданно переменила тему русалка.
- Очень много, - ответил Филипп. - Моря есть, океаны, водопады и ручьи. Воды у нас хоть отбавляй.
- А русалки в них живут?
- Нет, - покачал головой Филипп. - Там водятся только рыбы и разные животные.
- Рыбы глупые, с ними не интересно, - фыркнула озерная красавица. Наверное люди переловили всех русалок?
- Нет, русалки у нас водятся только в сказках, - ответил Филипп.
- Ничего ты не понимаешь, - наставительно сказала русалка. - Они не водятся только в сказках, а остались только в сказках.
- Не знаю, - пожал плечами Филипп. - Наверное, они сами вымерли, как динозавры. Это такие огромные животные, похожие на драконов.
- Так у вас и драконов не осталось? - изумилась русалка. - Как же вы так живете? Одни люди да рыбы. Тоска смертная.
Филипп взглянул на солнце, увидел, что оно уже собирается завалиться за лес, и заторопился.
- Я пойду. Мне надо ещё найти место для ночевки. А то у вас здесь столько всяких живоглотов! Того и гляди в котел попадешь.
- Хочешь, я спрячу тебя на ночь в озере? - предложила русалка.
- Нет-нет, - испуганно отказался Филипп. - На дно озера я всегда успею.
- Какой ты скучный, - вздохнула русалка и разочарованно добавила: - Я поплыла. С тобой только время терять. - Она оттолкнулась руками от берега, ударила хвостом по воде и быстро скрылась из виду.
- Время! - спохватился Филипп. - Я потерял столько времени. - Он выбрался на тропинку и поспешил дальше. "Скучный! - быстро удаляясь от озера, с обидой вспомнил Филипп. - Будешь здесь скучным, если каждый норовит тебя или съесть, или утопить. Эх, Петьки нет, - снова пожалел он. И Сашки Боброва. Он все-таки занимается самбо. Втроем мы бы дали им. А если у каждого было бы по сабле… или по настоящему мечу. А ещё лучше по пистолету… и по автомату. Вот здорово, мы бы приехали сюда на танке. Можно даже на трех танках. А наверху пулеметы и… и…" - Филипп задумался, какое ещё оружие можно разместить на танковой броне, но не успел. Впереди, слева от тропинки послышался слабый крик, и Филипп остановился как вкопанный.
- Опять кто-то кричит, - тихо проговорил он. - Вот взяли привычку тонуть по вечерам. Сейчас спасешь какого-нибудь ненормального, а он из тебя потом сварит суп с грибами.
- Помогите! - снова услышал Филипп и, больше не раздумывая, бросился в лес.
Филипп долго разыскивал место, откуда доносились крики о помощи. Он искал болото или озеро, но лес вокруг стоял сухой, не было видно ни одного водоема или даже лужи. Зато грибов было столько, что Филипп постоянно поскальзывался на моховиках с подосиновиками и от досады пинал яркие мухоморы.
Наконец закричали где-то совсем рядом. Филипп нырнул под большую раскидистую ель и выскочил с другой стороны. Он едва успел остановиться перед глубокой охотничьей ямой, по бокам которой ещё сохранился настил из еловых веток.
- Кто здесь? - громко позвал Филипп.
- Я! Это я! - услышал он знакомый голос и склонился над ловушкой. Каково же было удивление Филиппа, когда на дне ямы он увидел своего вчерашнего спутника - Кинтохо.
Маленький лесной пройдоха сидел на дне и невинными глазами смотрел на Филиппа.
- Привет, Филя! - радостно поздоровался подменыш.
- Это опять ты? - буркнул Филипп. Встреча была столь неожиданной, что поначалу Филипп растерялся.
Он не знал, радоваться ли ему, что его коварный проводник снова попал в переплет. А Кинтохо, казалось, не чувствовал за собой никакой вины.
- Как хорошо, что ты появился, - сказал он и рассмеялся. - Помоги мне выбраться. Пол дня здесь сижу. Пить хочется, просто умираю. И кто это выкопал в лесу яму?
- Я не буду тебя вытаскивать, - подумав, ответил Филипп.
- Почему? - искренне удивился подменыш.
- Не фига себе, почему! - взорвался Филипп. - Предатель! Вчера ты чуть не скормил меня своим людоедским родственничкам, а сегодня хочешь, чтобы я тебя опять спасал! Ну ты даешь!
- Я тебя не предавал, - спокойно ответил Кинтохо. - Да если бы я хотел, я бы давно подстрелил тебя из лука. Знаешь, как я стреляю? Ого-го! Или заманил бы тебя вот в такую яму. Это кикимора с лешим заставили меня. Леший мне прямо так и сказал: или мы съедим его, или тебя. Ну я и выбрал тебя. Ты уйдешь в свой мир, или не уйдешь, а мне здесь ещё жить.
- Не ври! - закричал Филипп. - Ты подлый врун!
- По-вашему, я может быть и подлый, - все же согласился подменыш. - Но по законам нечистой силы я спас себе жизнь.
- А мою чуть не угробил, - нервно постукивая палкой по краю яму, проговорил Филипп.
- Не стучи по земле, ты запорошил мне пылью глаза, - попросил Кинтохо.
- Терпи, предатель, - сурово произнес Филипп, но пылить все же перестал.
- А ты на моем месте как бы поступил? - неожиданно спросил подменыш. Ты хочешь сказать, что пожертвовал бы своей жизнью ради моей?
- Я? Я… - начал Филипп и понял, что не может ответить на этот сложный вопрос. - Не знаю, - наконец честно признался он. - Во всяком случае, я не бросил бы тебя одного. Я рассказал бы тебе об опасности и не повел в гости к этим… к этим обормотам. В общем, я не буду тебя спасать. Пошел ты к черту. Выбирайся сам, а я пойду.
Филипп не очень уверенно отошел от края ямы, а Кинтохо вслед ему заорал:
- Постой! Не вздумай уходить! Ты должен меня спасти!
- Я должен?! - вернувшись, возмущенно спросил Филипп. - Почему это я должен?
- Потому что ты хороший, - со своей неизменной лукавой улыбкой ответил подменыш.
- Нет! - печально усмехнулся Филипп. - Ты меня ещё не знаешь, я очень даже плохой.
- Значит, ты такой же, как я? - вдруг обрадовался Кинтохо.
Этот каверзный вопрос застал Филиппа врасплох. Ему очень не хотелось выглядеть коварным предателем даже в глазах подменыша. Не хотелось и хитрить, но он все же ответил:
- Да, я такой же, как и ты. А почему это тебе можно быть плохим, а мне нельзя?
- Тогда какого лешего ты меня ругаешь? Ты ведь такой же плохой! вскричал Кинтохо. - Хорошенькие дела: один поганец упрекает другого в том, что тот поганец.
Эти слова ненадолго озадачили Филиппа. Он уже немного поостыл, выпустил пар и засомневался, правильно ли будет оставить подменыша в яме? "А вдруг здесь поблизости никто не живет? - подумал он. - Уйду, а он умрет от голода и жажды. Хоть он и предатель, а все-таки живой человек"
- А как ты казался впереди меня? - поинтересовался Филипп. - Ты всю дорогу бежал за мной?
- Нет, я живу в этом лесу и знаю его как свои пять пальцев, - ответил Кинтохо. - То, что ты прошел за целый день, я по короткой дороге пробежал за какие-нибудь полчаса. Поэтому я тебе и нужен. Без проводника ты сгинешь.
- Не сгину. Ладно, держи, - наконец решился Филипп и опустил в яму свой посох. - Хватайся, я тебя вытащу.
Через минуту подменыш оказался на свободе. Он поднялся на ноги, положил руку Филиппу на плечо и, сверкая глазами, насмешливо сказал:
- Я же говорил, что ты добрый. А ты не верил. Ну, теперь я точно доведу тебя до Черного Камня.
- Не надо, сам дойду, - стряхнув руку с плеча, отказался Филипп.
- Сам ты ни за что не дойдешь, ты добрый, - проговорил Кинтохо. Может я и плохой, но добро помнить умею.
- Это я уже вчера понял, - ответил Филипп.
Он посмотрел на быстро темнеющее небо, тихонько свистнул и отправился искать свою тропинку.
- Вчера не считается, - Последовав за ним, сказал подменыш. - Ты два раза спас меня от смерти. Теперь я твой должник на всю жизнь. До Черного Камня ещё далеко. Скоро наш лес закончится, а за его границей живет совсем другая нечистая сила. Ты её не знаешь и без меня, как пить дать, пропадешь. А я тебя никому в обиду не дам.
Филипп выбрался на тропинку и, не оборачиваясь, заспешил дальше. Кинтохо не отставал от него ни на шаг. Он не переставая болтал о том, как попал в охотничью яму, а Филипп с тревогой думал: "И куда я иду на ночь глядя? Может хорошо, что я снова встретил этого дикаря? Во второй раз он уж точно не станет предавать. Что поделать, если он такой? А со мной, с цивилизованным человеком, побудет несколько дней, и исправится. Мама часто говорит, если человеку все время твердить, что он хороший, он привыкнет к этой мысли и будет стараться стать лучше. Посмотрим-посмотрим" - Филя, ты меня слушаешь? - спросил подменыш и потряс Филиппа за плечо. - Знаешь, как нужно вести себя с нечистью? Они же все злые и понимают только силу. Поэтому с ними надо по-простому. Чуть что, как дал палкой по башке, они тут же шелковыми становятся.
- Мне Хранитель сказочной страны объяснил, что со злом можно бороться только добром, - ответил Филипп.
- Ха-ха, добром! Этот старый болтун ничего не понимает, - махнул рукой Кинтохо. - Со злом нужно только так: р-раз, два, три, - подменыш поднял ветку и принялся рубить ею воздух. Затем он вспомнил, что Филипп два раза его спас и поправился: - Нет, можно конечно и добром, но вначале все равно надо дать по башке. Так надежнее.
- Тогда почему ты не дал им по башке, когда они собирались меня съесть? - язвительно поинтересовался Филипп. Вопрос застал подменыша врасплох. Он запыхтел, промычал что-то невразумительное и только после большой паузы смущенно ответил:
- Они же мне родственники. Ты же своих родителей не бьешь дубиной по головам.
- Никакие они тебе не родственники, - раздраженно сказал Филипп. - Ты человек, а они - нечисть. Сам рассказывал, что лешачиха украла тебя, а потом проиграла в карты кикиморе. Ничего себе родственнички! В следующий раз они тебя продадут за три ореха или слопают как гриб.
- Все равно, - тяжело вздохнул Кинтохо и чуть погодя добавил: Родителей не выбирают.
- Надо идти, - после некоторой паузы обеспоконно проговорил Филипп. Скоро совсем стемнеет. Пора устраиваться на ночлег.
- Точно, - подменыш обрадовался тому, что его спутник сменил тему. Сейчас я тебя познакомлю с одним старым симпатичным упырем. У него и переночуем.
- Нет-нет! - испугался Филипп. - Хватит с меня твоих людоедов! Лучше я заберусь на дерево. Неужели у вас в лесу нет каких-нибудь безобидных гномиков или эльфов?
- Перейдем через границу, познакомишься с гномиками, - насмешливо ответил Кинтохо. - Узнаешь, какие они безобидные. Да ты не бойся, он нормальный упырь. Ему уже наверное лет тысячу, а то и больше. Он и сам не помнит, когда родился. Память совсем никудышная. Даже если он вначале захочет выпить из тебя кровь, то сразу позабудет об этом.
- А если не позабудет?! - возмущенно воскликнул Филипп.
- Разве ты не помнишь, что почти до двенадцати ночи ты защищен магическим заклинанием? - ответил подменыш. - Так что, до полуночи тебя никто не тронет.
- А потом? - вконец растревожился Филипп.
- А потом суп с котом, - рассмеялся Кинтохо. - А на дереве тебе все равно не дадут переночевать. Ровно в полночь по лесу как начнут летать стаи анчуток, нетопыри и ведьмы. Не успеешь скатиться с дерева. Влет сожрут.
Жуткий рассказ о кровожадных ведьмах и нетопырях напугал Филиппа. Он ещё сомневался в искренности подменыша, но делать было нечего, и Филипп согласился отправиться ночевать к упырю.
- Только пожалуйста, запомни, что ты хороший, - ещё раз вспомнив мамины слова, с надеждой проговорил он. - Ты очень хороший парень и самый настоящий человек.
- Нет, я нечисть, - сверкнув глазами, ответил Кинтохо. Затем он заглянул своему спутнику в лицо и добавил: - Успокойся, больше в этом лесу у меня родственников нет.
Глава 5
Фиолетовые вечерние сумерки сменились тьмой. Невероятно быстро сказочный лес погрузился в непроницаемый чернильный мрак, словно на землю кто-то набросил черное покрывало. Затем над лесом взошла луна и посеребрила верхушки деревьев. Но внизу, в чаще, оставалось все так же темно, и Филипп шел за Кинтохо почти на ощупь. Зато его провожатый уверенно пробирался вперед и все время направлял Филиппа. Похоже было, что за годы проведенные в лесу подменыш научился видеть в темноте.
Наконец Кинтохо остановился, подождал своего спутника и заставил его пригнуться. Он потащил Филиппа куда-то вниз по наклонному спуску. Через пару шагов Филипп увидел впереди оранжевый свет, и они вошли в мрачную земляную пещеру с большим каменным столом посередине. На нем стоял масляный светильник, и при появлении мальчишек слабый язычок пламени затрепетал и едва не погас.
Землянка мало чем отличалась от жилища кикиморы. На столе как попало валялись грязные берестяные блюда и высохшие остатки завтрака или обеда. По объедкам ползали тараканы и мокрицы, а над всем этим безобразием висела жужжащая туча мух. Вместо стульев вокруг каменной плиты стояли березовые чурбачки. Воздух в землянке был тяжелым и спертым. Пахло как в могиле, тленом и сыростью. Филипп невольно зажал нос пальцами и тихо прошептал:
- Ничего себе комнатка! А на чем я буду спать?
- Это не комната, а могильный склеп, - спокойно пояснил подменыш. Спать ты будешь на полу. Выбирай любой угол. Жестковато, зато здесь тебя никто не тронет.
- А где хозяин? - всматриваясь в темные углы, поинтересовался Филипп.
- Спит еще, - ответил Кинтохо. Он постучал кулаком по каменному столу и громко позвал: - Дядюшка упырь, принимай гостей! Хватит дрыхнуть. Луна уже взошла.
Верхняя плита стола поползла вбок, и тут Филипп с ужасом понял, что это не стол, а каменный гроб, в котором кто-то лежал. Филипп с трудом заставил себя остаться на месте и со страхом дожидался, когда появится хозяин дома.
- М-может лучше ведьмы и в-вурдалаки? - заикаясь, проговорил он. С-сам говорил, п-палкой по башке и п-порядок. От-тобъемся.
- Не бойся, - ответил подменыш и весело подмигнул Филиппу.
Наконец крышка отодвинулась. Упырь медленно сел в гробу, и Филипп увидел, что это самый настоящий мертвец. Кошмарный хозяин склепа был одет в старинный камзол и истлевшую сорочку с почерневшим от времени и грязи жабо[ЖАБО - кружевные оборки вокруг ворота или на груди.]. Серо-голубая кожа упыря в некоторых местах свисала клочьями, вокруг глаз чернели круги, а сами глаза были неподвижно мертвыми и абсолютно ничего не выражали.
- Д-да, симп-патичный, - едва выговорил Филипп.
- Я же говорил, - усаживаясь на чурбак, сказал Кинтохо. - Ты бы видел остальных. Оборванцы. А у дядюшки упыря есть даже платок для носа. Только я не понял, что с ним делают. Ты не знаешь, для чего носу нужен платок?
- З-знаю, - ответил Филипп. Дрожащей рукой он достал из кармана носовой платок и пояснил: - Чтобы сморкаться.