Заговорил ли "Красная примула", находясь в своей "суперкамере"? Нет, не заговорил. Почему? Да потому, что очень много знал Лючиано Лиджо. Он убивал не только своих конкурентов и не только по собственному выбору, но и по заказу. Таинственное исчезновение моего друга журналиста Мауро де Мауро и убийство генерального прокурора Палермо Пьетро Скальоне, как в этом уже никто не сомневается на Апеннинах, – дело рук Лиджо. А имена этих двух жертв связаны с попыткой раскрытия крупнейшего политического преступления в Италии – таинственной гибели президента нефтеметанового объединения ЭНИ Энрико Маттеи.
Впрочем, таинственной ли? Бывший подполковник итальянской военной контрразведки Энцо Сальчиоли, замешанный в провалившемся заговоре против Итальянской республики в июле 1964 года и бежавший сначала в Западную Германию, а затем обосновавшийся в Швейцарии, писал в своих мемуарах, изданных в конце семидесятых годов: "В моем распоряжении есть документы, касающиеся гибели Энрико Маттеи. Он проводил политику, которая не устраивала некоторые крути как в Италии, так и вне ее. Его особые отношения с нефтедобывающими странами Востока были как бельмо на глазу. Но его погубило не только это. Маттеи мечтал о президентском кресле. Как только стало известно, что он со своими демократическими замашками может стать серьезным претендентом на это место, ему был вынесен смертный приговор. Влиятельные политические деятели приказали его убрать, поручив это дело мафии. В самолет была подложена бомба с часовым механизмом, которая взорвала самолет Маттеи, когда он находился в воздухе"…
Добавим, что Энцо Сальчиоли, тесно связанный с ЦРУ, занимал в свое время пост начальника генерального штаба в нелегальном "правительстве" Италии, находящемся в эмиграции и еще надеющемся на устранение тоталитарного режима на Апеннинах. Добавим также, что особые отношения антифашиста Энрико Маттеи с нефтедобывающими странами заключались в том, что он предлагал им более выгодные условия сотрудничества, чем межнациональные нефтяные монополии, и стоял как кость поперек горла американским, английским и другим промышленно-финансовым тузам, проводя независимую экономическую политику, в том числе и политику тесного сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическими странами.
Сам Лючиано Лиджо уже ничего не расскажет. Его тоже убрали. Но он(?) был виновен в гибели Мауро де Мауро, к трагической судьбе которого я и возвращаюсь.
Мне по своей оперативной работе были нужны материалы о внутриполитическом положении на Сицилии. Как и было оговорено с Мауро де Мауро, я позвонил ему в Палермо утром 13 сентября 1970 года. Ничего не значащий приятельский разговор. Но мы оба знали, что встретимся в заранее обусловленном месте 16 сентября вечером. Я приехал на своем автомобиле в Палермо. Но в день обусловленной встречи Мауро не пришел. А утром 18 сентября все газеты сообщили, что журналист Мауро де Мауро бесследно исчез. Понял и я, что надо срочно сматываться из Палермо и мне. Подробности таинственного события стали известны мне позже из разных источников.
…16 сентября 1970 года Мауро де Мауро позвонил из редакции домой и сказал, что немного задержится на работе. Около десяти часов вечера он вышел из здания редакции, поболтал несколько минут со швейцаром, сел в свой автомобиль и медленно, вместе с потоком машин, которыми в эти часы были перегружены неширокие магистрали Палермо, двинулся к своему дому. На углу улицы Пиранделло журналист остановил свой автомобиль, зашел в ближайший бар, купил пачку сигарет и бутылку вина. Когда он подъезжал к своему дому, у парадного входа стояла его дочь с женихом. Оставив дверь открытой, они поднялись в квартиру. Подойдя к открытому окну, дочь де Мауро услышала громкий голос отца, который что-то объяснял стоявшим около его машины людям. Судя по разговору, все они были знакомы между собой. Затем де Мауро сел за руль, рядом с ним и на заднем сиденье разместились трое его собеседников. Автомашина на большой скорости скрылась за поворотом улицы.
С тех пор де Мауро бесследно исчез.
На одной из палермских окраин полиция нашла к вечеру следующего дня брошенный автомобиль журналиста с неначатой пачкой сигарет на сиденье и забытой бутылкой вина.
"Мауро де Мауро, – взывала в те дни к сицилийцам первая полоса газеты "Ора", – отсутствует уже пять дней. Он был украден на ваших глазах. Помогите нам. Это призыв к каждому из вас. Полицейского расследования далеко недостаточно. Примите участие в наших поисках. Даже самый незначительный факт может оказаться бесценным". Было бы неправдой сказать, что итальянцы не откликнулись на трагический призыв газеты. Сицилийского журналиста искали повсюду: в его родном городе, по всему острову, по всей Италии и даже за рубежом. Но все было тщетно…
Примерно через год после исчезновения журналиста в итальянской печати проскользнула очередная сенсация. Один из сицилийских священников, имя которого названо не было, сообщил полиции содержание исповеди некоего Джузеппе П., киллера палермской мафии, предполагаемого похитителя де Мауро. Вот как развертывались, согласно исповеди, события того сентябрьского вечера 1970 года. Когда де Мауро вышел из машины рядом со своим домом, к нему приблизился Джузеппе П., который давно был знаком с журналистом. Он представил ему двух своих друзей, заявив, что они располагают уникальными материалами по "делу Маттеи". Де Мауро сразу же согласился поехать на дом к одному из трех, чтобы посмотреть "товар" и столковаться о цене. На квартире, куда привезли де Мауро, журналисту насильно ввели наркотики. Потом во время допросов и пыток их вводили ему регулярно. Что пытались узнать киллеры? Об этом исповедывавшийся не сказал. В Палермо на одной из конспиративных квартир мафии де Мауро держали 19 дней. Затем в санитарной машине, за рулем которой сидел все тот же Джузеппе П., журналиста перевезли в рыбацкий домик на одной из окраин города Агридженто. Там его продержали трое суток. На рассвете 8 октября де Мауро привезли на пустынную пристань и посадили на рыбацкую шхуну. Здесь его (мертвого или в бессознательном состоянии – этого никто не знает) "упаковали" в железный сундук, набитый камнями, и бросили в открытое море…
Новость, пошумев на первых полосах итальянских газет, была вскоре забыта из-за очередной сенсации. Ни имени сицилийского священника, ни фамилии киллера, укравшего де Мауро, так никто и не узнал.
Для читателей вряд ли представит интерес официальная биография бывшего генерального прокурора Палермо Пьетро Скальоне, у которого я однажды брал интервью для своей газеты. Я подчеркиваю слово "официальная", потому что о личной жизни прокурора было известно очень немного, ибо, как истинный сицилиец, он не любил рассказывать о себе. Родился Скальоне 2 марта 1906 года в небольшом местечке Леркара-Фридди и был убит 5 мая 1971 года на окраине Палермо. Вся жизнь прокурора была связана с Сицилией и преступлениями мафии. Небезынтересно, что за первые пятьдесят дней после того, как он был назначен на свою должность, в Палермо было совершено 56 убийств, в которых были замешаны крупнейшие враждующие между собой группировки сицилийской мафии. Скальоне знал многое, хотя немало дел, которые он вел, ложились на архивные полки с пометкой: "Следствие прекратить за недостаточностью улик…"
За несколько дней до своей смерти прокурор на небольшой пресс-конференции сделал сенсационное заявление. Он пообещал не только выяснить "в самое ближайшее время", кто украл де Мауро, но и доказать связь между исчезновением журналиста и таинственной гибелью президента ЭНИ. Утром 5 мая Скальоне вышел из своего дома на улице Маркезе Уго вместе с сыном Антонио и сержантом карабинеров Себастьяно д’Агостино. Они сели в автомобиль и поехали в центр города. Там сын и карабинер вышли. Прокурор же направился на кладбище "Дей капуччини", куда он приезжал почти каждое утро, чтобы возложить на могилу своей жены букет свежих цветов. Обратно автомашина Скальоне возвращалась по Виа дей Чипресси – одной из окраинных и пустынных улочек. Полиции удалось найти всего лишь одного свидетеля происшествия – 11-летнего мальчишку. Вот его рассказ: "Голубому "фиату" (машина Скальоне) неожиданно преградил путь белый "фиат" (машина неизвестных), из которого вышли двое. Еще двое людей показались из дверей одного из домов (какого – он не помнит). Все четверо вытащили пистолеты и стали стрелять в голубой "фиат". Потом сели в белый "фиат" и уехали…" Прибывшая на место происшествия полиция нашла мертвого шофера и истекающего кровью прокурора, который умер от одиннадцати огнестрельных ран по пути в госпиталь. Мальчишка-свидетель, допрошенный вторично, сказал, что "фиат" незнакомцев был не белого, а черного цвета, а сколько было преступников, он уже не помнит.
Где-то в конце 1972 года в Италии вышла книга прогрессивного журналиста Рикардо де Санктиса "Преступления рядом с властью", где он собрал весьма любопытные материалы о загадочной смерти Маттеи, де Мауро и Скальоне. "Я ни минуты не сомневаюсь в том, – заявил он на пресс-конференции в римской Ассоциации иностранных журналистов, – что все три преступления совершены с участием мафии и американской секретной службы". Конечно, ни мафия, ни ее американский филиал "Коза Ностра", ни ЦРУ не оставили своих визитных карточек. Но связь между гибелью Маттеи и трагической судьбой двух людей, пытавшихся пролить свет на эту историю, более чем очевидна. Итальянский специалист по расследованию деятельности мафии историк Микаеле Панталеоне привел неопровержимые данные о том, что один из главарей "Коза Ностра" Карлос Марчелло (он же Калоджеро Минакори), известный под кличкой "Малыш", принимал участие в секретном совещании американских нефтепромышленников в Тунисе в октябре 1962 года. После его окончания он срочно вылетел в Мадрид и затем вернулся в Катанию, вернулся за два дня до трагической гибели Энрико Маттеи. "В августе 1970 года, – пишет в своей книге де Санктис, – в Палермо прибыл один из представителей американской службы, который был знаком с де Мауро еще с 1943 года. Агент ЦРУ неоднократно пытался встретиться с сицилийским журналистом. Мы не знаем, правда, состоялись эти встречи или нет. Но бесспорным остается факт срочного отъезда американского "гостя" из Палермо через четыре дня после таинственного исчезновения де Мауро".
Конечно, никто не сомневается в том, что Мауро де Мауро нет в живых, хотя формулировка "бесследно исчез" остается до сих пор официальной версией финальной точки в жизни отважного итальянского журналиста. Многие его предсказания сбылись. Сколько раз говорил он мне при встречах: "Поверь мне, амиго, в Италии уже родился преступный концерн, в который входят мафия, масоны, фашисты и террористические группы, даже если и называют себя "красными бригадами". Они работают за деньги, особенно за доллары. А на них не скупятся бравые ребята из Лэнгли, когда ЦРУ надо кого-нибудь скомпрометировать или убрать…"
Я вспомнил слова моего ушедшего в неизвестность друга, когда на Апеннинах произошло самое мерзкое злодеяние – убийство Альдо Моро, одного из самых выдающихся итальянских государственных и политических деятелей послевоенного времени.
В тот весенний день, а на календаре стояло 16 марта 1978 года, в Рим пришла летняя погода. Распустились акации, поползли по стенам домов гроздья глициний. Ярко-зеленым ковром покрылось все, что осталось незаасфальтированным. Ярко светило солнце.
Было около десяти часов утра, когда Альдо Моро, председатель Национального совета христианско-демократической партии, занимавший в разные годы наиболее высокие посты в итальянском правительстве, включая пост премьер-министра, вышел из своего дома. Он сел в синий "Фиат-130" на заднее сиденье с правой стороны. За рулем был старший капрал корпуса карабинеров Доминико Риччи, рядом с ним – фельдфебель Оресте Леонарди, на протяжении многих лет телохранитель бывшего председателя совета министров. В сопровождавшей машине марки "Альфетта" находились три других охранника: заместитель бригадира полиции Франческо Дзидзи и полицейские Джулио Ривера и Рафаэле Йоццини.
Нападение произошло на перекрестке между улицами Фани и Отреза. Белый "Фиат-128" с дипломатическим номером внезапно резко затормозил перед машиной Моро. Ехавшая сзади машина с охранниками тоже была вынуждена затормозить. В следующее мгновение двое людей в штатском выскочили из белого "фиата". Одновременно еще четыре человека в темно-синих костюмах авиакомпании "Алиталия" с автоматами и пистолетами в руках рванулись с тротуара к машинам и сразу же открыли огонь. Неизвестные действовали хладнокровно. На "Альфетту" обрушился шквал автоматных очередей. В "фиат" председателя ХДП стреляли только из пистолета. Цель террористов была ясна: убить охранников и захватить живым Моро. Никто не успел даже спохватиться, за исключением полицейского Йоццини. Он выпрыгнул из автомобиля и выстрелил три раза. Возможно, ему удалось ранить одного из нападавших: на белом "фиате" и другой машине, которую использовали для побега и позже нашли в противоположном конце города, были обнаружены следы крови. Йоццини убили двумя выстрелами в голову. В течение нескольких секунд бойня закончилась. Были убиты все, за исключением Моро и заместителя бригадира полиции Дзидзи, который скончался позже под скальпелем хирурга в госпитале "Джемелли". Моро волоком вытащили из машины и повели к Фиату, который стоял наготове с включенным двигателем и сразу же исчез. Оставшиеся террористы сели в белый и голубой "фиаты". Двое других, по показаниям очевидцев, исчезли на мотоцикле марки "хонда".
Десятки человек услышали выстрелы и сразу же позвонили в полицию. Но в этом не было необходимости. Тревогу поднял патруль одной из дежурных машин, которая находилась неподалеку. Между похищением и началом розыска прошло несколько мгновений, но это были роковые мгновения. Прибыв на место преступления, полицейский патруль начал передавать срочные радиосообщения. В воздух поднялись семь вертолетов, десятки полицейских автомобилей заняли посты в квартале, вдоль улиц, ведущих из Рима и при въезде на автострады. Но похитителей и след простыл.
Немного позже вскрылись странные детали, которые не могли не свидетельствовать о существовании заранее продуманного плана с участием многочисленных сообщников-террористов. В районе похищения была блокирована связь. Телефонная компания СИП, правда, отрицала возможность саботажа, но главный прокурор Джованни де Маттео в беседе с журналистами заявил тогда, что отключение телефонов – свидетельство тщательно подготовленной акции. Кроме того, целый поток ложных сообщений обрушился на газеты, центральный дежурный пункт корпуса карабинеров, министерство юстиции. Создавалось впечатление, что различные члены подпольной организации получили задание дезориентировать власти и прежде всего – силы общественного порядка. Анонимные звонки сообщили о перестрелке во Фьюмичино, взрыве бомбы в городском автобусе, об убийстве на площади Венеция, о взрывном устройстве, якобы оставленном на месте похищения в одном из автомобилей и наконец о многочисленных столкновениях перед школами, которые никогда не происходили ни до, ни после похищения.
На месте преступления были найдены 77 гильз, фальшивые усы, темно-синяя фуражка, потерянная одним из нападавших, переодетых в форму стюардов авиакомпании "Алиталия", сумка с надписью этой компании.
Террористы недолго сохраняли инкогнито. "Мы из "Красных бригад", мы украли Моро", – раздался первый телефонный звонок в римскую префектуру. А потом начались торги. Пятьдесят четыре дня террористы, маскирующиеся под "красных", шантажировали межминистерский комитет по вопросам безопасности и все демократические силы страны, требуя в обмен на жизнь Моро освобождения тринадцати членов организации, находящихся в заключении или под судом за совершенные преступления: убийства, грабежи, похищения с целью вымогательства денежного выкупа.
Требования террористов были отвергнуты. "Мы не можем опуститься до переговоров с людьми, которые хотят уничтожить демократию, которые без колебаний убивают, похищают и угрожают новыми убийствами. Любые переговоры или любые уступки означали бы прежде всего оскорбление памяти погибших сотрудников сил порядка и других жертв, оскорбление их семей. Далее, всякая уступка лишила бы нас возможности требовать от сил правопорядка выполнения их долга на службе республики, демократии, безопасности граждан. И наконец, любые переговоры перечеркнули бы возможность разорвать цепь шантажей террористов по отношению к государственной власти. Ведь в этом случае открылась бы брешь, получил бы признание принцип, гласящий, что убийцы и похитители могут выторговать взамен все, что хотят, – признание и даже награду. Именно так рассуждали мы, коммунисты, выразив тем самым то всеобщее чувство элементарной справедливости, которое питает каждый гражданин. Это чувство отражает не бессердечие, ибо мы, разумеется, не чужды соображениям гуманности, а прежде всего стремление защитить конституционный порядок от посягательств подрывных элементов". Такую позицию заняли итальянские коммунисты. Не самую лучшую, на мой взгляд, но она была поддержана практически всеми политическими партиями страны, которые, кстати, выразили единодушное мнение о том, что "Красные бригады" и другие подобные им организации стали отныне врагами не только трудящихся, их партий, борцов-антифашистов, но и всех граждан поголовно.
…Через пятьдесят четыре дня шантажа и угроз тело Моро, убитого в спину из автомата, было найдено за задним сиденьем автомашины "рено", припаркованной к тротуару небольшой римской улочки Каэтани, в самом центре города.