Мы, Матвей Жика, воевода, милостью нашего Господа, повелитель молдавской страны, уведомляю свою милость, узнав от его Величества священнейшего митрополита страны, господина Якова, нашего досточтимого духовного отца, и от всех знатных бояр, что в этой стране был обычай, как у обычных людей, так и у клириков: во всех договорах одних с другими, даже слуг, людей на продажу, пастухов, когда их брали в залог, и в других похожих случаях, всё это делалось без письменного заверения и без свидетелей. А если между ними случался суд, то у них не было возможности свидетельствовать против друг друга, даже сами судьи не знали, что нужно разбирать, так как не было ни записи, ни свидетелей. Поэтому большинство судебных дел проходило только под присягой или при угрозе анафемы, и, таким образом, каждый день пропадало много душ, как это можно увидеть на кладбищах, где полно отлучённых, так как одни по бедности, а другие по глупости, от незнания осмеливались давать клятвы, так, один за другим, совершали грех и были отлучены от Бога. Так, наше Величество, узнав об этом, отныне не будет терпеть использование таких клятв. Пусть отныне прекратятся присяги и анафемы, потери душ. Нашим решением, договор действителен только в письменном виде.
Князь не преувеличивал, когда говорил про кладбища Молдавии, где было очень много отлучённых от церкви, то есть действительных или потенциальных вампиров. Его указ не получил, к сожалению, дальнейшего развития, и вампиры продолжали преследовать воображение людей, в основном тех, кто жил недалеко от кладбищ. Об этом сообщает один врач, саксонец, Андреас Волф, который провёл более пятнадцати лет в стране в конце XVIII века:
Здесь существует ещё более вредный обычай, которому необходимо положить конец во имя человечества. Речь идёт о преждевременных захоронениях, их обычно находят у молдаван, греков и евреев, здесь живущих. С того момента, как им начинает казаться, что один из их друзей, муж, жена, дети или другие родственники умерли, они наспех готовятся к похоронам, не ждут 8, 10 или 12 часов, так как считают его мёртвым и уже преданным земле. Этот обычай противоречит человечности и чужд святости! Не проводится никакого медицинского исследования: не зовут ни врача, ни хирурга, чтобы осмотреть умершего. Умершего зарывают без какого-либо другого осмотра, кроме того что кто-то констатировал его смерть. Никто не хочет знать что бы то ни было о клинической смерти (асфиксия), и я даже осмелюсь сказать, не бездоказательно, что очень многие ипохондрики и истеричные женщины, которых полным-полно в Молдавии, были зарыты ещё живыми. Некоторые жители Иази открыто говорили, что ночью после предания умершего земле они слышали сдавленные крики и шумы на кладбище у церкви. Эти люди считались сумасшедшими, хотя над ними не смеялись, но делали из них героев сказок, не забывая и про привидений.
Доктор Вольф затронул очень важный вопрос, который позволит углубиться в объяснение вампирского феномена. Речь идёт о поспешных похоронах людей, находившихся в состоянии эпилепсии или обморока, которые могли потом очнуться, "ожить", но было уже слишком поздно! Их крики из-под земли и пугали соседей, считавших их вампирами.
В Молдавии же всё было совсем по-другому. В одном интересном труде, опубликованном в 1992 году, Клаудио Миланези попытался пролить свет на страх перед клинической смертью и на одержимость быстрыми похоронами. Книга Миланези ссылается на работы Жак-Бенина Винслоу (1669–1740) и в особенности Жан-Жака Брюйера (1685–1756), его "Диссертацию по поводу неопределённости признаков смерти и злоупотребления быстрыми похоронами и бальзамированием". В приложении Брюйер описывает не менее 268 случаев клинической смерти. В конце концов он опубликовал доклад о необходимости общего регламента по поводу похорон и бальзамирования (1745), за которым последовал проект регламента, рекомендовавший провести реформу погребения, иметь свидетельства о смерти и т. д. Однако его призывы остались без ответа, но после 1770 года споры по поводу слишком быстрого погребения, в основном при асфиксии во время потопа, приняли небывалый оборот. И в 1791 году Кристофер Вильгельм Гьюфланж построил в Веймаре первый "Azylium dubiae vitae". Другие подобные заведения открылись в Берлине в 1797 году, затем в Майенсе в 1803 году и далее на всей немецкой территории.
Во Франции события развивались не так стремительно. Но начиная с 1780 года стали закрывать кладбища внутри города и стремиться к чёткому и ясному отделению мира живых от мира мёртвых. Споры вокруг работ Брюйера подпитывали истории о вампирах, собранные господином Августином Кальметом, аббатом из Сенонеса, в "Диссертации о появлениях ангелов, демонов и духов, а также о привидениях и вампирах Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии". Этот труд стал в один ряд с другими работами по вампиризму XVII и XVIII веков.
Витамин C, оружие против вампиров
Доктор Вольф совершенно верно связывал проблему вампиризма в Молдавии с быстрыми погребениями. Однако он не смог исследовать умерших клинической смертью, и, что показательно, церковь запретила ему проводить вскрытия. Это было привилегией австрийских врачей и военных хирургов, которые сколько угодно могли исследовать случаи вампиризма в Трансильвании и в Банате между 1717 и 1739 годами в Сербии и Олтении при Габсбургах. Все отчёты об исследовании и вскрытиях военные врачи посылали властям в Вену, особенно выделялся один доктор - Жорж Таллар.
Таллар изучал науку в Высшей школе Майенса, а потом в колледже Зальцмана в Страсбурге. Восемнадцать лет он был хирургом в австрийских армиях во время кампаний против Франции и Оттоманской империи. Между 1724 и 1756 годами он смог наблюдать и исследовать, два раза в качестве свидетеля и три раза в качестве официального обследователя, пять случаев нападения вампиров на людей в Банате, Южной Трансильвании и Олтении. В 1756 году в Тимошоаре было проведено тщательное исследование вампиров на востоке империи.
Таллар составил отчёт, названный "Visum repertum anatomico-chyrurgicum" и разделённый на четыре основные части и вывод.
В первой части говорилось об образе жизни и питании валахов, в основном во время долгих постов, которые обязаны были соблюдать верующие православной церкви. Эти посты случались четыре раза в год: Пасха (шесть недель, седьмая неделя менее суровая), Святые Пётр и Павел (от двух до четырёх недель), Успение (две или три недели) и Рождество (пять-шесть недель). В итоге, считая среду и пятницу, в году было более двухсот дней поста. Скрупулёзное следование посту было священно для всех. Даже преступники уважали эти периоды ограничения в питании, сообщает Таллар. Его слова подтверждает и американский врач Джеймс О. Нойес, побывавший в румынских странах в XIX веке:
Воздержание во время поста настолько сурово, что даже за золото невозможно купить стакан молока. Русский или валашский крестьянин не может заставить себя подсластить свой чай рафинадом, сделанным на основе бычьей крови. Знаменитый разбойник Василий (Василь), который в пятницу убил всю семью и сжёг их дом, был в ужасе, когда увидел, что кто-то из его банды облизывает тарелку, на которой было масло. "Язычник! - вскричал он и наградил нарушителя поста тяжёлым ударом.- Ты что ж, не боишься Бога?"
Во время поста румыны питались сырым луком, чесноком, редисом, кислой или варёной капустой, тыквой в рассоле, пресной савойской капустой, приготовленной без жира. Вместо хлеба они ели кашу из кукурузной муки (мамалыга, polenta, meliga) и фасоль без жира. Также они ели суп с отрубями, пили пивной уксус, сок диких яблок или капустный рассол. Конечно, такое странное питание подрывало силы маленьких детей и беременных женщин, стариков, делая их уязвимыми к болезням. Зато во время Рождества люди ели безудержно, день и ночь напролёт тяжёлую пищу, например жареную свинину…
Во второй части отчета Таллара рассказывалось про то, когда именно нападали вампиры. Обычно это были две последние недели Рождественского поста. Болезнь охватывала жертвы и заканчивалась только на День святого Георгия. Через несколько недель после этой даты больные вылезали из своих "берлог" (выражение Таллара) и возвращались к работе. Свежий воздух останавливал развитие болезни, а с помощью лекарств симптомы исчезали максимум через месяц.
Затем Таллар описал симптомы болезни и привёл содержание типичной врачебной консультации, которую он повторял сотни раз:
Больным, на которых, как нам сказали, напал moroi, мы задали следующие вопросы:
- Сколько времени вы болеете?
- Два-три дня.
- На что жалуетесь?
У них болело сердце. На вопрос "где находится сердце?" они показывали область живота и кишок. Все жаловались на боли в этом мнимом сердце.
Затем задавали необходимые вопросы про сон. Да, они достаточно спали, однако некоторые, в основном в Калачеа (Kallamca, в Банате), говорили, что когда они хотели уснуть, то тут же появлялся moroi.
У них спрашивали, на что был похож этот moroi, кто он был такой? Некоторые говорили, что это был умерший недавно мужчина, другие - женщина.
Что делал этот moroi? Он оставался возле них или в каждом углу комнаты.
Присутствовал ли он во время нашей беседы? Нет. И наконец, они его иногда видели, когда спали, а иногда когда бодрствовали.
И все они, здоровые и больные, просили открыть могилы, найти moroi, а иначе они все умрут.
Таллар также приводил мнения румынов по поводу вампиров; говорили, что "вампиры сосут кровь живых и убивают их". Также рассказывалось про методы, которыми сами крестьяне лечили болезни. Среди них было несколько забавных: порча, выстрел из пистолета над головой больного, добавление молока в вино или раки, святое масло, удаление миндалин кухонным ножом, смазывание тела кровью откопанных вампиров и т. д. Автор описывает выкапывание вампиров и то, какими действиями всё это сопровождалось: трупы расчленялись, им отрубали голову, а затем сжигали. Именно в Валахии труп проносили по деревне, разрезая на куски, обрызгивали горячим вином, а затем его останки бросали бродячим собакам и птицам. И конечно, не забывали воткнуть кол в его сердце.
Описание откопанных трупов очень важно. Умершие, похороненные зимой, разлагались медленнее, чем остальные, считает Таллар. Из-за образования гнилостного брожения и метеоризма в трупах казалось, что они так раздулись потому, что пили кровь своих жертв. Однако когда вскрывали их животы, то там не находили никакого следа магической травы, с помощью которой, считалось, их питает дьявол. И вопреки всем ожиданиям проба крови, взятой у больных, укушенных вампиром, была чистой и оказывала наилучшее воздействие на здоровье пациентов. И что же?
Даже если не удавалось установить точный диагноз болезней, которые приписывались вампирам, всё равно Таллар достоин уважения за то, что очень разумно объяснил их: из-за неразборчивого питания больных, слишком скудного во время поста и слишком обильного после. Румыны страдали то от голода, когда у них появлялись галлюцинации и боли в животе, то от несварения желудка.
Современные врачи подтвердили правильность этих наблюдений и определили эти "знаменитые болезни, спровоцированные вампирами": цинга, пеллагра, никталопия и, возможно, порфирия, болезнь, вызванная недостатком витаминов. Таллар хорошо подметил: немцы и венгры, которые слабо постились или вообще не постились, не были подвержены этим болезням; так же как сербы, православные румыны, которые потребляли значительное количество перца, овощи, богатые противоцинготным витамином C. Богатые румыны и иностранцы находились в той же ситуации. Вампиризм - это была болезнь бедняков и невежд.
Однако объяснение, что феномен вампиризма оказался всего лишь последствием неправильного питания, не понравилось этнологам, которые после наблюдений Таллара заявили, что начало сезона вампиров совпадает с ночью святого Андрея (30 ноября и заканчивался на святого Георгия (23 апреля), что было, как нам рассказал Джонатан Харкер, эквивалентом ночи ведьм, выпадающей на Западе в ночь на 1 мая.
Марианн Меснил обратила внимание на ночь перед Днём святого Андрея: именно в этот момент вампиры группами возвращаются в деревни и участвуют в ночных сражениях, поэтому нужно законопатить двери и окна, натереть петельные крюки и края чесноком, закрыть трубы, так как вампиры-мужчины могут попытаться пробраться в дом, чтобы испить крови живых. А в ночь святого Георгия ведьмы пытаются пить молоко коров, оставшихся на улице.
Защитные обряды в ночь святого Георгия обратно симметричны с обрядом, совершаемым в ночь святого Андрея, а это означает, что речь идёт об особенных моментах перехода между этим и тем миром.
Сабина Испас, директор Института этнографии и фольклора Бухареста, представляет себе вампиров людьми размером с животных. Их истребление нужно было для того, чтобы защитить человечество от вторжения животного мира.
Наш рассказ о вампиризме в Румынии и Трансильвании второй половины XIX века подошёл к концу. С этого момента феномен, казалось, был на гране исчезновения из-за действий императорской власти в Трансильвании (указы Марии Терезии 1775 года и Джозефа II 1784 года), в Валахии и Молдавии (кодексы 1646 и 1652 годов, призывы с 1738 по 1801 год) и церковных властей.
Начиная с 1774 года кампания против "пустых верований" была подхвачена начальной школой, которую австрийское государство реформировало после отмены ордена иезуитов согласно принципам силезского педагога Иоганна фон Фелбигера. Учебник для учителей, написанный Фелбигером и переведённый на сербский и румынский языки (1781), содержал рассказы, осуждающие "национальные предрассудки". С 1840 года ученики Валахии получили доступ к текстам о верованиях в вампиров.
Новым витком борьбы против вампиров стали сенсационные, в той или иной степени, случаи вампиризма с 1839 года в Трансильвании и с 1859 года в Валахии, широко описанные в прессе.
Параллельно с этим вампиры стали литературными героями в произведении Иона Элиада Радулеску "Летающий инкуб" (1843) и водевиле "Двое умерших заживо" Василя Александри (1851) и др. Большинство этих литературных произведений были среднего качества, за исключением новелл Василя Войкулеску (1884–1963) и романа "Мадемуазель Кристина" Мирчи Элиаде.
Исследования фольклора и этнографии, которые получили небывалый размах в Румынии с 1880 года, заметили ещё одну странную вещь: из всей Румынии именно в Олтении, деревенской области, сохранилось больше всего верований в вампиров. Благодаря работам священника Киазану, Н. И. Димитраску и Иоанна Андрееско мы в некоторой степени знаем о традициях, связанных со смертью и жизнью после смерти. Жители этого региона до сих пор живут этими традициями. Исследование похоронных обрядов, описанных у Фл. Мариана, С. Брайлоу и И. Андрееско и М. Баку, позволяют констатировать, что население этого региона до сих пор учитывает мельчайшие детали правильной подготовки покойника к путешествию в загробный мир. И до сих пор существует вера в то, что мёртвый может вернуться к живым. У этого поверья глубинная архаическая дохристианская основа, так что традиции существуют, возможно, и в других областях Румынии, ещё не тронутых массовым переселением из деревень в города и индустриализацией последних пятидесяти лет, которые сократили число деревенских жителей с 78% до 45% от всего населения.
В настоящее время только газеты всё ещё пишут о вампирах. К примеру, четыре случая зарегистрированы в округе Долже (главный город Крайовы), о которых писали в 1927-м (Universul, 13 февраля), в 1938-м (Universul, 14 мая), в 1995-м (Le Figaro, 7 июня) и в 2002 году (National, 2 декабря). В трёх случаях у вампира сердце было проткнуто колом, расчленено и предано земле! Наконец, во время семинара, посвящённого Дракуле, проходившего в Бухаресте в мае 2004 года, один из участников рассказал о недавнем случае (февраль 2004 года) с умершим мужчиной 76 лет, чей труп раскопала его семья, которая подозревала, что он был вампиром (Маротинул де Сюс, округ Долж). Шесть членов семьи вырвали сердце из трупа, сожгли его и съели его останки с водой.
Ну что ж, похоже, вампирам ещё хорошо живётся (точнее, спится) в Румынии.
Заключение
Влад Дракула, вампир?
В финале этого исследования встаёт последний вопрос: так был ли Дракула вампиром или нет?
Первым доказательством можно считать его прозвище, Дракула, смысл которого в словах drac, дьявол. Дьявол был главарём всех вампиров в полном смысле этого слова, и всё, что связано с ним, вызывает ассоциацию с вампиризмом:
Ночью на День святого Андрея все moroi пытались прийти и испросить прощения у Бога. В этот момент они вспоминали обо всём, что плохого сделали на земле, но Сатана не позволил им исправиться […] с крыльями, раскинутыми как у летучей мыши, с красными глазами, чёрным ртом, белоснежными зубами, он прилетел с востока, пресекая им дорогу и отсылая их в тёмные и мрачные убежища […]
Тени их огромные сменялись, как вода в колесе мельницы. Так, усталые strigoi сели на кусты роз и сирени, посаженные на могилы, опёршись локтями на холодный мрамор плит […] Их несчастные глаза наполнились слезами […] они закрыли свои худые, осунувшиеся и холодные лица, оплакивая прошедшую жизнь!
А Сатана, стреляя огнём из глаз, сказал им: "Вы strigoi и strigoatrice, не плачьте! Я ваш бог! Оставьте свои мощи, идёмте со мной!"
И неожиданно из кустов послышалось: "Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!"
Только strigoi услышали это, предпочли вернуться обратно в могилы и ждать дальше вестей от Бога.
Ни один, ни современный, ни исторический, источник не описывает Влада Пронзителя как вампира. Пометка встретившаяся в поэме Михаэля Бехайма, о привычке, которую имел Влад,- смачивать свою руку в крови врага, когда находился за столом,- не может быть достаточным основанием для такого обвинения: ничто не говорит нам о том, что он пил кровь. Вампир должен питаться непосредственно из источника, а именно из шейной вены!
Поэтому любимая казнь Дракулы, сажание на кол,- скорее противоречит образу вампира, поскольку тем самым Влад не давал им стать вампирами, что должно было бы произойти по логике вещей из-за отсутствия похоронного ритуала, необходимого для упокоя души: исповеди, последнего миропомазания, причащения, зажжённой свечи у изголовья, тщательной подготовки тела, погребения по правилам… Если Дракула был вампиром, то почему он мешал отправлению своих жертв в последний путь?
Остаётся также загадка могилы в Снагове. Тело воеводы прекрасно сохранилось к моменту открытия, но от контакта с воздухом мгновенно разложилось на глазах у археологов, которые даже не успели сфотографировать его. Это обстоятельство - скорее аргумент в пользу не-вампира Влада. Отметим, что, по предположениям румын, если при вскрытии тело остаётся целым (или хотя бы его часть), то это говорит скорее о святости, чем наоборот. Более того, у него была отрублена голова.