Ограничена Руссия с юга – Сарматскими горами и рекой Тирасом, которую жители называют Днестром; с востока – Танаисом, Меотидами и Таврическим островом; с севера – Литвой, с запада – Польшей.
Знаменитая река Борисфен, называемая жителями Днепром, течет из Московии, проходит через Литву и Руссию под Смоленск и Киев…
Русская земля, будучи и вообще плодородной, особенно богата медом и медоном, питьем из меда. Привозят туда и вино из Паннонии, а также из пограничных Молдавии и Валахии, привозят и греческое крепкое вино из Греции; пива у них вдоволь.
Страна богата конями, быками и стадами овец, имеет воск в большом количестве, изобилует мехами куниц, белок, лисиц и бычьими кожами. Она обильно орошается реками, имеет много рыбных вод, так что, где только есть вода, там в ней и рыба. Рыбу не разводят у руссов в прудах и рыбных садках, а повсюду там, где есть вода, в ней появляется рыба, посылаемая, как говорится, с небесной росой, без всяких людских забот и без разведения.
В Львовском округе есть достойные упоминания большие щуки, легко делящиеся на куски полосами.
Руссия изобилует пахучим тростником в местах поближе к Танаису и Меотидским болотам, а также ревенем – там же и в Литве, да и еще многими травами и кореньями, не встречающимися в других местах. Русская земля повсюду изобилует красящими растениями, в массе там встречающимися, но тогда как в прежнее время их вывозили оттуда в итальянские города Геную и Флоренцию, теперь лишь небольшую часть их собирают, и почти все напрасно гибнет несобранным.
В Холмском округе срубленные и лежащие на земле сосновые ветви в течение года или двух превращаются в кремнистые камни. Там много мела или белой земли, ввозимой к нам. Есть и соль; ее в сухое время собирают на озере Качибейском, а так как недалеко оттуда находится татарский замок Очарков, то иногда возчиков соли перехватывают и берут в плен татары вместе с двумястами, а то и тремястами возов. В Премысльской земле и в Дрогобыче варят соль, собирают и хранят ее кусками и определенными мерами.
В Руссии много вероисповеданий. Есть христианская религия, подчиненная римскому первосвященнику. Это господствующая и преобладающая, хотя представители ее немногочисленны. Другая вера, русская, следующая греческому обряду, более распространена и охватывает всю Руссию. Третья вера – иудейская; ее сторонники иудеи – не ростовщики, как в христианских землях, а ремесленники, земледельцы или крупные купцы, часто держащие в своих руках общественные подати и налоги.
Четвертая вера – армянская, преимущественно в городах Каменце и Львове. Армяне – весьма опытные купцы, доходящие с товарами до Каффы, Константинополя, египетской Александрии, Алькаира и стран Индии.
В одежде и церковной службе русские следуют грекам. У них есть свое письмо и алфавит по образцу греческого, очень с ним сходный".
"Трактат о двух Сарматиях" был первым в европейской исторической науке трудом, посвященным истории стран Восточной Европы с древнейших времен до начала XVI века. В течение всего XVI века и даже в XVII веке этот труд сохранял свою популярность среди читающих и образованных людей. Первый раз "Трактат", написанный на латыни, был опубликован в 1517 году в Кракове. В XVI веке он 16 раз переиздавался, в том числе на польском (1535, 1541, 1545 гг.), немецком (1518, 1534 гг.) и итальянском (1561 г.) языках. На латыни эта книга несколько раз выходила в Париже, Базеле и Вене. Это сочинение оказало большое влияние на произведения о Русском государстве других авторов.
Меховский
Матвей Меховский родился в 1457 году в семье польского мещанина в Мехове близ Кракова. От названия этого городка ученый и получил свое прозвище.
В 1473 году поступил в Краковский университет. Первое время он интересовался философией, потом увлекся медициной. В 1479 году ему было присвоено звание магистра. После этого его пригласили преподавать сначала в немецком (в Праге), а потом итальянских (в Болонье и Падуе) университетах. Там он продолжил изучение медицины.
После защиты докторской диссертации по медицине Матвей вернулся в Краков. Здесь с 1485 года он стал профессором местного университета, а в 1501 году был избран ректором и исполнял эту должность до 1519 года. В том же 1501 году он стал придворным лекарем Сигизмунда I. Для членов королевской фамилии Меховский являлся достаточно близким человеком.
В Кракове горожане его уважали, неоднократно избирали в члены городского совета. Он активно занимался благотворительностью, был богат, имел свой дом. Умер 8 сентября 1523 года в Кракове.
Матвей Меховский был ученым человеком, но отнюдь не историком. В гуманитарной сфере какими-то поверхностными сведениями он обладал только по философии. Но при этом взялся за составление фундаментального и сугубо исторического сочинения – "Трактата о двух Сарматиях".
Не являясь ни путешественником, ни историком, Матвей был вынужден пользоваться чужими трудами. Многие свои источники он называл сам. Это труды Геродота, Аристотеля, Птолемея, Тацита, Светония, Иосифа Флавия, Плиния и многих других. Всего около 20 авторов, в их числе и польский историк Длугош.
Текст "Трактата" оказался сбивчивым, без внутренней стройности, с целым рядом повторов. Это свидетельствовало о поспешности работы и плохом знакомстве с материалом.
Автор обозначает своей целью рассказать читателям о неизвестных народах. К ним он почему-то причисляет и русских, хотя с ними Польско-Литовское государство имело многовековые связи. Представители династий Польских королей и литовских великих князей из поколения в поколение заключали браки с русскими княжнами. Незадолго до появления "Трактата" умерла Елена – дочь Ивана III и супруга великого князя Литовского, а потом и Польского короля Александра. Именно ее брак давал Василию III право считаться наследником польского трона.
"Трактат" писался не для поляков и литовцев. Он создавался для тех европейцев, которые имели смутное представление не только о Русском государстве из-за его удаленности, но и о Польше с Литвой.
Меховский. "Трактат о двух Сарматиях"
"Еще есть в Литве и Московии весьма прожорливое и бесполезное животное, не встречающееся в других местах, по имени россомаха. Величиной она с собаку, с кошачьей мордой, телом и хвостом похожа на лисицу, черного цвета; питается трупами. Найдя труп, так наедается, что раздувается и растягивается, как барабан. Тогда она ищет тесное и узкое место между деревьями, входит туда, протискиваясь с усилием, чтобы насильно съеденное насильно и извергнуть. Потощав таким образом, снова бежит к трупу и снова до отказа наедается, а потом опять повторяются те же усилия и возвращение к мертвецу, пока, наконец, она не покончит с ним, сожрав его совершенно.
Может быть, природа создала в тех странах столь ненасытное животное в укор людям, страдающим такою же прожорливостью.
Дело в том, что там, когда знатные и богатые начинают пировать, то сидят с полудня до полуночи, непрерывно наполняя брюхо пищей и питьем; встают из-за стола, когда велит природа, чтобы облегчиться, и затем снова и снова жрут до рвоты, до потери рассудка и чувства, когда уже не могут отличить голову от зада.
Таков гибельный обычай в Литве и Московии, а еще более бесстыдно существует он в Татарии.
Есть еще в тех странах – в Литве, Московии и Татарии – исконный обычай продавать людей: рабы продаются господами, как скот, и дети их, и жены; мало того, бедные люди, родившиеся свободными, не имея пропитания, продают своих сыновей и дочерей, а иногда и сами себя, чтобы найти у хозяев какую-нибудь, хоть грубую пищу".
Произведение Меховского состоит из двух книг. В первой повествуется о Сарматии Азиатской: о появлении татар и турок, их происхождении, о народах, живших до них на этой территории. На первый взгляд, в этой части не должно быть сведений, относящихся к Русскому государству. Однако они обнаруживаются и носят весьма странный характер. Так, при объяснении, что представляет собой Европейская Сарматия, автор дает следующую информацию: на ее территории живут руссы или рутены, литовцы, моски, нугарды и плесковиты; столицей Руссии является Киев. Под москами подразумеваются москвичи, под нугардами – новгородцы, под плесковитами – псковичи.
У читателя складывается впечатление, что жители Московского княжества были особым племенем и носили название моски. "Настоящие" же русские люди жили на юге, и их столицей был Киев. Новгородцы и псковичи также представлялись отдельными племенами. Называя жителей окрестностей Москвы особым именем, которого у них никогда не было, Меховский, судя по всему, хотел подчеркнуть, что какой-либо связи с собственно русскими (в его понимании) людьми у них нет.
Это должно было убедить читателей, что московские государи без всякого основания вставили в свой титул "всея Руси" и назвали свое государство Русским. Первым это сделал Иван III.
Небольшое отступление. Когда листаешь пухлый труд пана Меховского, не оставляет странное ощущение, что держишь в руках нечто злободневное. И когда понимаешь, что именно он напоминает в сегодняшнем мире, все встает на свои места. Конечно же, это "изыскания" современных украинских историков-пропагандистов! Та же беспардонность в обращении с фактами, тот же безбрежный простор для фантазии, та же дремучесть, помноженная на лживость. Да и цели, в общем, сходные.
Отвечу сразу всем панам, которых разделяет половина тысячелетия.
Из всех русских летописей хорошо известно, что территория Московского княжества всегда входила в состав Древнерусского государства. Его с древнейших времен населяли такие же русские люди, как и Галицко-Волынские земли. Самостоятельным государственным образованием Московское княжество стало при младшем сыне Александра Невского Данииле, а возвысилось при его внуке Иване Калите. Все эти князья являлись потомками легендарного Рюрика и имели права на созданное его потомками государство.
Никогда не существовало ни москов, ни плесковитов, ни ноугаров. Все эти названия для жителей русских городов просто-напросто придуманы Меховским, чтобы уверить читателей в том, что русские люди не являлись единым народом, создавшим когда-то самое большое в Европе государство. По его утверждению получалось, что Древняя Русь представляла собой конгломерат различных, даже не родственных племен.
Во второй книге "Трактата" наиболее подробно описывается Сарматия Европейская. Первая ее часть посвящена Руси в понимании Меховского, Литве и Самогитии (Жемайтии), вторая – Московии. Как видим, Русь вновь отделена от Московии и помещена на юго-запад как территория, подчиняющаяся Литве.
Руссия, или Роксолания, по утверждению Меховского, находится у Сарматских гор. Под ними он подразумевал Карпатские горы. На ее территории живет русский народ, который управляется польской знатью. Другое название этой территории – Галиция (даже не знаю, как к этой исторической "новости" отнесутся "свидомые украинци" – возрадуются или возопят?). Русской столицей, как вы уже прочитали выше, является Львов, другие наши города: Холм, Луцк, Белз. Местность богата солью, медом (?), хорошей рыбой и зверями с ценным мехом. Жители говорят на сербском и славянском языках, исповедуют католичество, православие, иудаизм и армянскую веру (разновидность христианства). Пьют настойку из меда, пиво и греческое или валашское (молдавское) вино (сведения о спиртных напитках, видимо, были обязательны для подобного рода трактатов о русских людях).
История Руссии и Литвы представлена в "Трактате" довольно смутно. Русские люди якобы презирали литовцев, поэтому некий Витенен поднял восстание (под ним, видимо, подразумевается литовский князь Витен, княживший около 1295–1315 гг.). Но князь Конрад Мазовецкий, по утверждению Меховского, покорил литовцев. Правда, об этом князе известно, что он умер в 1247 году, т. е. задолго до появления Витена.
В итоге из сочинения Меховского вообще невозможно понять, как образовалось Великое княжество Литовское. Странным представляется и объяснение его названия – от слова Италия, якобы искаженного местными жителями. Крайне запутанная история Литвы нужна была Меховскому для того, чтобы представить ее правителей вассалами Польских государей и доказать, что их потомки не имеют прав на самостоятельное государство.
К числу знаменательных событий в истории Литвы Меховский отнес лишь покорение княжеств Плесковского (т. е. Псковского), Новгородского и Смоленского великим князем Витольдом (Витовтом). Дат он не указал.
На самом деле ни Псков, ни Новгород Великий никогда не являлись княжествами и никогда не были владениями великого князя Литовского. Все нападения Витовта на Псков оказались неудачными. А единственный поход Витовта на Новгород в 1428 году закончился лишь тем, что новгородцы заплатили ему большую контрибуцию.
В Новгородской четвертой летописи это событие описано так: "В лето 1428. Поиде князь Витовт к Великому Новгороду ратью, рек тако: "Назвали мя есте изменником"; и ста у Порхова, и порховичи кончаша за себя 5000 рублей. И ту из Новгорода приеха владыка Еуфимий, а с ним послы новгородцкие, и докончаша другую 5000 серебра, а шестую тысячу на полону". В ответ Витовт обещал не разорять новгородскую территорию и вернул пленных. Аналогично этот поход представлен и в "Хронике" Длугоша, которая, видимо, являлась главным источником Меховского.
Завоевание Пскова и Новгорода было просто им выдумано. Ни в одном источнике нет данных о том, что эти города хотя бы короткое время принадлежали Литве.
Достижением Витовта был лишь захват Смоленска в 1395 году. В 1401 году смоленскому князю Юрию Святославичу удалось на время отбить свои владения, в 1404 году великий князь Литовский с большим войском окончательно завоевал Смоленск. Законный правитель княжества был вынужден бежать в Москву под защиту Василия I.
По жене Юрий Святославич состоял в родстве и с великим князем Литовским, и великим князем Московским. Борьба за Смоленск шла как бы между членами одной семьи. Права на него были и у Витовта, и у Василия I, а еще больше – у его сына Василия II, приходившегося по матери внуком великому князю Литовскому. Но в "Трактате" об этом ничего не говорится.
Меховский стремился доказать, что московские князья незаконно отняли и присоединили к своим владениям принадлежащие Литве территории. По его утверждению, в самые последние дни правления Польского короля и великого князя Литовского Казимира IV (1458–1484 гг.) Иван III отнял и присвоил себе княжество Новгородское – Нугардию или Новогардию. Затем при Сигизмунде I (1506–1548 гг.) Василий III завоевал и занял княжество Псковское – Плесковое, и княжество Смоленское.
Автор трактата обвинил московских правителей даже в том, что при великом князе Литовском Александре (1492–1506 гг.) они якобы отняли у него огромное Можайское княжество, имевшее 70 миль в длину и ширину и 40 крепостей (по расчетам Меховского, 70 миль составляло расстояние от Риги до Вильно-Вильнюса).
На самом деле это княжество было существенно меньше, в нем вообще не было крепостей, и оно никогда не находилось под властью Литвы. Проведем специально для пана Меховского небольшой экскурс в историю княжества Можайского.
До середины XIII века город входил в состав Смоленского княжества и по завещанию князя Ростислава Мстиславича был передан во владение его младшему сыну Федору. Тот женился на ярославской княжне и стал одновременно и ярославским, и можайским князем. После его смерти в 1299 году город перешел в собственность его наследников, ярославских князей. А с 1304 года небольшой городок с окрестными землями окончательно перешел под власть князей московских.
В 1389 году по завещанию Дмитрия Донского он стал владением одного из его младших сыновей Андрея. Тот в свою очередь передал его своему сыну Ивану. Во время феодальной междоусобицы середины XV века этот князь стал союзником узурпатора Дмитрия Шемяки, боровшегося с великим князем Василием II Темным. Шемяка потерпел поражение, и Иван Андреевич в 1454 году был вынужден бежать с семьей в Литву. Сохранить за собой Можайское княжество он не мог: Иван Андреевич был государственным преступником, боровшимся с законной властью.
Меховский же уверял читателей, что Можайское княжество всегда было литовским, но Иван III отнял его. Ни в русских, ни в литовских письменных источниках – ни в одном! – таких данных нет, и взять их поляк мог только из собственной головы. Зато дипломатические документы Великого княжества Литовского сообщают, что в 1494 году между великим князем Александром и Иваном III был подписан договор, по которому небольшие спорные приграничные территории в районе Можайска переходили от Литвы к Москве. Вероятно, при желании они стали бы доступны ученому поляку, но ему очень нужно было обвинить московских князей в очередном агрессивном акте.
Итак, на этом с Можайском покончили. Но есть "субъекты федерации" и покрупнее.