Буду откровенна: в моей актерской жизни такой партнер попался лишь второй и пока что последний раз. Первым был мхатовский Алексей Николаевич Грибов в телевизионном спектакле "День за днем". Он так играл своего дядю Юру, что зрители долгое время иначе его и не называли. Грибов, так же как Папанов, мог что-то веселое рассказать мне, шутить, смешить, но тут же, едва раздавалась команда "Мотор!", превращался в дядю Юру, достаточно непохожего по характеру на того, каким Грибов был в жизни. И я, играя его любимую соседку, испытывала счастье такого же актерского перевоплощения, легкого, полного, подробного в каждом действии, в каждом поступке.
Такие актеры сразу же цементируют всю киногруппу, становятся не только ее творческим центром, но и ее совестью, что всегда важнее.
Папанов это блистательно доказал. Случилось так, что актеры, игравшие наших сыновей, молодые, но уже известные и много занятые в театре, на радио, в концертах, позволили себе небрежно отнестись к строгому графику репетиций и съемок. Однажды вообще не явился на "Мосфильм" Вадим Бероев, несколько раз опоздал Геннадий Бортников, что-то не так было и с Алексеем Локтевым. Режиссер Пронин пришел в отчаяние, решился на крайние меры. Но Анатолий Дмитриевич остановил его:
- Не надо. Разрешите нам с матерью поговорить с ними.
В течение всего времени съемок он меня иначе как матерью не называл. И я часто обращалась к нему как в фильме: "Ваня! Отец!".
Мы собрались всей "семьей" в одной из комнат киностудии. Анатолий Дмитриевич был краток, но надо было слышать его интонацию, горькую, полную искренне отеческого упрека:
- Давайте, ребята, беречь честь нашей семьи - нашу актерскую честь…
Все четверо "сыновей", включая и самого маленького, смотрели на него уже влажными глазами.
- Больше так быть не должно. Никогда! Завтра, в половине второго, вы все придете, оденетесь, загримируетесь, будете готовы к съемке. Мы с матерью придем в половине третьего. В три все на съемочной площадке! Договорились?..
После этого разговора не только не было никаких недоразумений с творческой дисциплиной, но произошло самое важное - сложилась наша "семья Ивановых", неподдельные отношения молодых актеров и талантливого малыша к нам как к своим родителям.
Преданность "семье" была так велика, что однажды, уже во время озвучения, исполнитель роли маленького Сережки явился в тонстудию в синяках. Мы с пристрастием допросили его, как же он дошел до жизни такой - с кем дрался. И он ответил:
- По телевизору показали кусочек из нашей картины, а мальчишки в классе стали дразнить. Ну, пока меня дразнили, я терпел, а они начали говорить, что семья у нас ненастоящая. Ну, я и доказал, что настоящая!..
Фильм получился искренним, правдивым. В этом немалая заслуга Анатолия Дмитриевича Папанова.
Позже, встречаясь с ним в разных местах, я слышала от него: "Нинушка ты моя! Женушка ты моя!" Он не "капустничал" - это было движение души, доброе, русское. Да, именно так может прожить свою роль и унести из нее отношение к партнеру в жизнь только русский артист, которому чуждо понятие "звездности" и профессионального ремесленничества. Ремесло наше у таких актеров неразличимо - они о нем даже говорить не любят. И теперь, когда я так часто слышу от молодых, начинающих актеров излюбленное словцо "профессионализм", хочется спросить: "А чему служит твой профессионализм, ты когда-нибудь задумывался? Он ведь только средство, но не цель в актерском деле…""
В кинематограф я попал, когда мне было уже под сорок. А недавно выяснил, что сыграл в кино больше ролей, чем в театре. Я не стал бы отдавать предпочтение какому-то одному из этих искусств, кино и театр дополняют друг друга в жизни актера, формируют его талант, делают актера глубже, разнообразней. Да, в кино я сыграл больше, чем в театре, но, если по совести судить, и там, и там я отобрал бы по десятку хороших работ, не больше.
Часто спрашивают, что для меня важнее: кино или театр? Нельзя ответить на этот вопрос односложно. В театральной роли актер выходит на сцену много раз. Просто невозможно все время играть одинаково (и неинтересно, к слову сказать). А значит, что-то меняя во внутренней характеристике своего героя, актер движется в роли, совершенствуется, меняется. Сыграв же киногероя, актер ставит точку на своем исполнении, он уже не волен изменить что-либо в нем. И я часто ловил себя на желании что-то переделать в своих киноработах. Кино учит тщательности, полной самоотдаче на площадке. А театр - хорошая школа для будущего киноартиста.
С другой стороны, главная фигура в кино - режиссер, от него главным образом зависит результат. У хорошего режиссера может при удачном попадании сняться и не актер. А в театре так нельзя, там режиссер (я говорю о настоящем мастере) идет от актера, его возможностей, его работы. Если зритель в театре остается равнодушным, начинаешь искать более верную интонацию, пластику, совершенствуя образ от спектакля к спектаклю. В процессе общения со зрителем появляется особый душевный трепет: чувствуешь, что зритель "поймал" тебя и "ведет", ощущаешь его отдачу, начинаешь идти с ним на одном дыхании, в свою очередь ведя его в нужном тебе направлении. И вот этих моментов взаимного ведения никогда не заменят ни кино, ни телевидение. В фильме снялся, и ничего не изменишь. Обычно хочется переиграть роли. Только образ Иванова из фильма "Наш дом" не вызвал у меня такого желания, да еще, пожалуй, некоторые сцены из "Живых и мертвых": мне кажется, в театре я сыграл бы Серпилина лучше.
В кино очень важен типаж. Короля Лира в кино я едва ли сыграл бы, а в театре мог бы сыграть.
Вообще же - повторяюсь - далеко не всеми своими киноработами я доволен. Разве я не играл в драмах, где не страдают, в комедиях, юмор которых, мягко говоря, смешит далеко не всех? Тем более что снимать их не легче, чем шедевр, - требуются не меньшие усилия… Только актер знает, что значит, например, зимой играть лето. Было у меня и такое. В Фирсановке под Москвой есть озеро замечательное. Я в него нырял в конце ноября. Как вы понимаете, не в овчинном тулупе нырял. Лед скалывали ломами, сгребали лопатой. Оператор снимал так, чтобы это крошево не попало в кадр. Потому что по сюжету дело происходило летом, я выходил из воды с букетом лилий. Режиссер кричал: "Текст в себя говорите, чтобы пар изо рта не валил". Я моржом был, кое-какая закалка осталась. А сколько я других примеров знаю, когда съемки шли в тяжелейших условиях, съемки, я бы сказал, испытывали на прочность всю группу, а результат… Знаете, есть восточная притча о человеке, который взял огромную глыбу мрамора и после долгих лет упорной работы выточил обезьянку… С пальчик величиной.
Актер должен бережно к себе относиться, быть своим собственным умным администратором: уметь разобраться в том, что предлагают, и не хватать все подряд. В то же время совсем не обязательно не сниматься по нескольку лет, высиживая главную роль с титрами во весь экран, да еще в киношедевре. Если ты артист, сумей сыграть эпизод. Мне Рязанов предложил роль Юрия Деточкина в фильме "Берегись автомобиля" - у меня так сложились обстоятельства, что пришлось отказаться. Потом говорил Эльдару Александровичу, что все к лучшему, сыграй я - не сыграл бы Смоктуновский, и еще неизвестно, что за фильм получился бы. А я сыграл небольшую, но интересную роль и получил премию от Комитета по кинематографии - сочли эту мою работу удачной.
В прессе много было сказано о фильме "Время желаний", и роль в нем мне дорога во всех отношениях. Какая это большая радость для актера - сниматься у такого мастера, как Райзман. У него на площадке такая атмосфера, что вполсилы, вполсердца работать невозможно, стыдно. Бесконечно доброжелательный, корректный, обязательный - как часто этих качеств не хватает куда более молодым и куда менее даровитым режиссерам.
Тема, поднятая в фильме "Время желаний", всегда важна и актуальна, хотя картина эта по охвату событий скорее камерная. Но в ней поставлены важные нравственные, семейные проблемы. Молодая, хваткая, энергичная женщина, которую играет Вера Алентова, привыкла исполнять все свои желания… И ее мужу приходится это делать. Вот только не подумала она - а нужны ли ему все те жизненные блага, которых она добивается? Нет, ему спокойная жизнь с любимой женщиной важнее карьерных взлетов… Пусть он в чем-то заблуждается, зато нет у него хищнического отношения к жизни, он человек чести, порядочный и скромный. Но она пытается "осчастливить" его насильно…
Мне доводилось встречаться с такими людьми, вроде бы незаметными, но по-настоящему незаменимыми, как скромный бухгалтер Дубинский в фильме "Белорусский вокзал" или Владимир Дмитриевич из "Времени желаний". Все их поступки и отношения с людьми диктуются извечными законами совести, а это всегда притягательно. Они цементируют общество.
Роль Копалыча в последнем фильме Папанова "Холодное лето пятьдесят третьего" А. Прошкина поначалу не понравилась Надежде Юрьевне, с которой он всегда обсуждал предложения сняться в том или ином фильме. Обычно их мнения совпадали. Но в этот раз Папанов твердо решил принять предложение режиссера, несмотря на сомнения жены. Его эта роль по-настоящему взволновала: это была возможность сказать в кино что-то новое, выразить ту часть своего поколения, о которой долго не принято было говорить, коснуться новой для себя и важной для многих людей темы. И он согласился, вопреки огромной занятости в театре (в ту пору он не только играл спектакли, но и ставил как режиссер пьесу Горького "Последние") и ГИТИСе, где он выпустил один курс и набирал другой.
Актерское чутье его не подвело. Фильм "Холодное лето пятьдесят третьего" заслуженно получил мировое признание. Но заплатить за эту роль пришлось слишком дорогой ценой…
Серпилин
В 1963 году произошло событие, круто изменившее актерскую судьбу Анатолия Дмитриевича Папанова и опрокинувшее устоявшееся представление о нем как об актере больших возможностей, но по преимуществу все же комедийно - сатирическом. Его пригласили сниматься в фильме, сам материал которого был необыкновенно дорог и важен Папанову и позволял ему сказать о многом. Но это была и словно для него предназначенная роль - только никто до режиссера А. Столпера об этом не знал. Более того, пришлось преодолевать стереотипы - и самому артисту, и коллегам, а зрителю в первый момент - еще и внутренний протест. А потом стало ясно - это действительно ЕГО роль…
Ю. Никулин: "Эту роль режиссер Александр Столпер предлагал мне. Я отказался наотрез. Что вы, говорю, какой я генерал. Столпер посожалел, предлагал мне пробы, зря, говорил, вы, Юрий Владимирович, не верите в свои силы. А потом вздохнул: "Ну что ж, тогда попробую пригласить на эту роль Папанова". Я даже засмеялся: эк кидает режиссера из стороны в сторону. Не Папанова это роль! А когда вышел фильм, стало ясно, что это - его роль! Потрясающе проникновенно, убедительно создал он образ генерала, русского интеллигента. Потом я говорил Столперу: какое счастье, что вы меня тогда не взяли, я б так не сыграл".
Фильм "Живые и мертвые" я очень люблю. Мне хотелось показать генерала Серпилина похожим на тех, кто выиграл войну. Я играл его как человека, который, несмотря на все беды, свершившиеся с ним, был по-настоящему глубоко счастлив. Удовлетворенность тем, что он делает, у Серпилина не внешняя. Он был мастером своего дела и, несмотря на внешнюю сухость, человечен и добр. Он был счастлив, когда вывел остатки своей части из окружения. И я, как актер, рад за него. И зритель мне верит.
Признаюсь, многие годы я мечтал именно о таком герое, а складывалось все иначе. Кого только я до этого не играл! И добрые, отзывчивые люди, и комические, и отрицательные персонажи, бюрократы, проходимцы были в моем репертуаре. Но героические роли, тем более военные… И вот, наконец, эта роль - блестящий командир, умный, добрый, хорошо знающий цену жизни человек, перенесший на себе тягости культа личности, но сумевший сохранить тепло и любовь к людям. Да еще фильм по книге Константина Михайловича Симонова, чьи стихи я читал при поступлении в институт!..
А ведь сначала предложение играть Серпилина меня, признаться, почти оглушило. И мне, и моим коллегам оно показалось почти неправдоподобным, настолько сильна была инерция всего сыгранного ранее. Серпилин? Я чувствовал в этой роли такую "целину"… Первая моя мысль была - отказаться! Пугала монументальность, необыденность образа. А потом… военный опыт Серпилина - и тактическое мышление сержанта Папанова? Да еще после сонма моих характерных персонажей, сыгранных на сцене Московского театра Сатиры и в кино? А потом, много времени спустя, я понял - только они и помогли мне сделать Серпилина живым человеком. Когда-то я начинал с "голубых" героев, потом перешел на характерные роли и сыграл их, наверное, около пятидесяти. И наконец, снова пришел к герою. Но теперь у меня был опыт актера характерного.
Помню, с каким волнением шел на первую беседу с режиссером. Мы говорили не только о будущей работе. Александр Борисович подробно спрашивал меня о том, где я воевал, что пришлось увидеть и пережить на войне. Он искал во мне не столько, может быть, героя картины, сколько человека, способного постичь характер симоновского героя, его судьбу, мысли, философию. Он пытался понять, насколько мои собственные жизненные ассоциации, возникающие от соприкосновения с судьбой Серпилина, мой способ мышления совпадают с его - режиссера - представлениями об исполнителе роли генерала.
И Константин Михайлович Симонов - я очень благодарен ему за это - среди других артистов, пробовавшихся на роль Серпилина, отдал предпочтение мне как фронтовику. Все-таки, наверное, очень важно, чтобы человек знал то, что играет. А пробовались на эту роль двадцать семь актеров. Хвалить себя за пробы не хочу - возможно, мне просто повезло. После многочисленных проб выбор сценариста и режиссера пал на меня. Может быть, подошла внешность, приближающаяся к образу Серпилина. Судить об этом в полной мере не берусь, тем более что в романе о Серпилине сказано: у него было лошадиное лицо и умные глаза. Пусть зрители сами решают, насколько лично я подхожу к такому облику.
Прообразом Серпилина послужил конкретный человек, полковник Кутепов, которого Константин Михайлович хорошо знал. Впоследствии оказалось, что даже внешне я был очень похож на Кутепова.
Но если бы фильм "Живые и мертвые" снимали по оригинальному сценарию, а не по роману, где дан точный словесный портрет Серпилина, то, мне кажется, его мог бы играть актер любой внешности и комплекции.
Решимость Александра Борисовича Столпера, его доброта и постоянная человеческая поддержка помогли мне освободиться от того, если честно говорить, шокового состояния, в которое я впал поначалу. Только его вера в меня заставила обрести веру в свой успех в этой роли - признаться, я не очень поначалу на это надеялся.
Сам же Александр Борисович Столпер вспоминал, что уже после первой беседы с Папановым был уверен в правильности своего выбора. За всем, что говорил, делал, думал артист, какие жизненные ассоциации возникали у него от соприкосновения с судьбой Серпилина, чувствовалось его соответствие этой роли.
И я рискнул. Стал пробовать, искать, вспоминать… Много, очень много дней прожил с мыслями о Серпилине.
Начались съемки. Я думал: а какой он, Серпилин, в мелочах? Как он говорит? Наверное, очень точно, без иероглифов и подтекстов. В разговоре не ищет окольных путей, суров, рационален. Так же и в финале фильма, во встрече с Синцовым - сначала я пробовал играть ее на нерве, на глазах появлялись слезы. Потом я понял, что Серпилин так много испытал, что нервы и слезы - это не его. Я думал обо всем: как он ходит в окопах, чуть пригибаясь, как он сутулится, говорит, не жестикулируя. Я думал, как он относится к людям, к родным, к животным - ведь он бывший фельдшер.
Конечно, я привнес в эту роль и свое, личное. Хочешь не хочешь - личное всегда входит в то, что играешь. Прежде всего это внешность, повадки. Но я и боролся со своим личным, в чем-то и преодолевал его, стремясь сделать образ собирательным, типичным. Например, по сценарию Серпилин произносит много слов, а моя задача состояла в том, чтобы сделать его неразговорчивым и точным в словах, пунктуальным. Не знаю, как у других, лично у меня, когда я потом смотрел фильм, не было ощущения, что он болтлив. Я боролся с лишними жестами, внешним проявлением эмоций. Этот человек больше изнутри. Он скорее поседеет, но излишних эмоций не проявит. Помню, снималась сцена: горит станция Воскресенск. Был сильный мороз. "Я знаю, что вы сделали все, что могли, - говорит Серпилин, обращаясь к солдатам, - но я прошу вас сделать последнее усилие, и немцы побегут." От холода, а может быть, и от собственных переживаний у меня в эту минуту выкатилась слеза. Заметив ее, режиссер предложил снять эпизод снова: "Нет, нет, у Серпилина слезы не побегут" - и он был прав. Серпилин внешне всегда уравновешен, спокоен, хотя внутри у него, может быть, бушует вулкан. Настоящий военачальник!
Я чувствовал: чтобы мой Серпилин получился живым, мне нужно было знать и играть массу самых разнообразных характерных ролей. Хотя мечтал я о ролях психологических, хотя я - да простится мне эта смелость - очень хотел сыграть Арбенина.
Судьба Серпилина вобрала в себя судьбы многих людей его поколения. Выразить эту общность - какая благородная для артиста задача! Крупный и суровый характер Серпилина, человека, озаренного верой, от которой он нигде и ни при каких обстоятельствах не отступает, выписан емко, сжато, мужественно, а я не устану повторять, что драматургический материал для нас, артистов, - основа основ. Роль требовала, как мне казалось, скупых актерских средств. Палитра артиста Театра Сатиры немыслима без скупости, самоограничения в отборе выразительных средств. Именно в этом театре особенно важно не преступить грань того "чуть-чуть", которое отличает подлинное искусство. Вот так столкнулись и взаимно проникли, казалось бы, далекие по стилистике и жанру вещи.
Хочу особо сказать вот о чем. Константин Михайлович Симонов и режиссер-постановщик Александр Борисович Столпер стремились к достоверности показанных в фильме событий. Вплоть до того, что военное обмундирование того времени для съемок не шили, а брали со складов настоящее. Ремонтировали и вводили в фильм танки, орудия, участвовавшие в боях. Своей правдивостью фильм во многом обязан Симонову. Он сам прошел всю войну и знал ее не только с парадной стороны - даже в окружении был, да и вообще многое повидал. Поэтому и создал такие пронзительные произведения…
Война предстала в фильме без фанфар, такой, какой была на самом деле. Батальные эпизоды в нем не главное, главное - люди, их характеры и судьбы. Мне, как человеку и как артисту, военная тема очень дорога, это моя молодость, мои университеты… Мне очень помогали фронтовые и послевоенные впечатления. Вот хотя бы то, что я помню, как фашистский танк остановился всего метрах в четырех от меня, вжимающегося в снег…