Комендант сектора наметил рубежи обороны; заблаговременно привлекая местное население, организовал строительство оборонительных сооружений. Рубежи были заняты частями сектора, они прикрыли отход наших войск на этом направлении. Оборона велась по линии берег Нарвского залива - Дом рыбаков - Ропша - р. Мерт- вица - р. Рассонь - Ольховый ручей - Струппово - правый берег р. Луги. Содействуя войскам 8–й армии Северного фронта, части сектора прикрывали важнейшее приморское направление и Котлы- Крупный авиационный центр флота. На приморском направлении еще до войны был флотский укрепленный район, так называемый "Пост 20", состоявший из системы долговременных сооружении^ Используя его, генерал Денисевич надежно прикрывал фланг отступавших войск, поддерживая их огнем батарей и кораблей.
В Ижорскийу укрепленный сектор входили мощная стационарная дальнобойная, береговая артиллерия на фортах "Серая Лошадь" и ("Красная Гоака", объединенная школа младших специалистов береговой обороты, запасный полк береговой обороны и несколько зенитных артиллерийских полков.
Командование сектора создало 13 новых четырехорудийных батарей, укомплектовало и на временных деревянных основаниях поставило их на выгодных позициях против наступающих войск врага в деревнях Устье, Долгово, Калище, Пениках. Задачей Ижор- ского сектора была оборона побережья залива от возможных вражеских десантов на участке мыс Калгампя - Ораниенбаум и содействие войскам, отходившим под давлением превосходящих сил противника.
Командовал сектором Подготовленный, имевший большой практический опыт артиллерист комбриг П. И. Лаковников. Я хорошо знал этого энергичного, инициативного командира. Павел Иванович в первую мировую войну служил на Балтийском флоте артиллерийским унтер - офицером на крейсере "Диана". В 1918 году он вступил в ряды Коммунистической партии, принимал активное участие в гражданской войне на Азовском и Черном морях. По окончании высших артиллерийских курсов армии и соединенных классов флота Лаковников служил в должности артиллерийского начальника в военно - морских базах, затем в штабе Черноморского флота. С 1935 по 1938 год Павел Иванович - начальник береговой артиллерии Северного флота, перед войной он прибыл на Балтику, был комендантом береговой обороны сначала Кронштадтского, а затем Ижорского укрепленного сектора. В этой должности и застала его Великая Отечественная война.
Знающими, толковыми военными руководителями были военком Ижорского укрепленного сектора полковой комиссар Г. М. Яичников, начальник штаба майор Н. И. Щукин, начальник артиллерии майор Е. А. Проскурин. До отступления наших войск из Эстонии они успели проделать огромную работу по превращению территории сектора в неприступный оборонительный плацдарм, взять который противник не смог до последнего дня блокады Ленинграда. Весь личный состав сектора понимал, что есть приказ Родины, приказ Ленинграда - выстоять, сознавал, что потеря этого важного плацдарма, его морских фортов может стоить жизни тысячам и тысячам защитников Ленинграда и Кронштадта и готов был стоять насмерть, защищая каждую пядь родной советской земли.
"Сложные и трудные задачи стояли в те дни перед нами, командирами, политработниками соединений и частей сектора, пишет в письме ко мне военком сектора Г. М. Яичников. - Нужно было вселить людям уверенность в силу советского народа и его возможностях разгромить врага. Большую работу в этиу условиях провел политотдел сектора во главе с полковым комиссаром А. В. Медведковым. Под руководством политотдела командиры, комиссары, партийные и комсомольские организаций проводили очень большую работу по разъяснению личному составу характера и целей войны, задач советского народа и Вооруженных Сил Родины. Своим личным примером командиры и /политработники воодушевляли моряков на подвиги. Работники политотдела много времени проводили в частях морской пехоты, ратареях сектора, особенно хочу отметить батальонного комиссара М. В. Белова, старшего политрука С. Л. Березнякова, батальонного комиссара Н. А. Краснова…"
Вскоре после начала войны командование сектора провело тщательную рекогносцировку местности, определило рубеж обороны, который проходил по реке Коваши - Калище - Крваши - Шишкино - Ломоносово до Усть - Рудицы и далее ро реке Черная через Шишелево до Порожки, выдвинуло на это^ рубеж объединенную школу младших специалистов береговой обороны и приступило к созданию оборонительных сооружений. До конца июля их строительство шло медленно, лишь после вмешательства А. А. Жданова сектор был включен в систему Красногвардейского укрепленного района и получил рабочую силу, около 20 тысяч человек из местного населения. На линии обороны было построено 35 дотов и дзотов, около 35 артиллерийских позиций, 45 километров противотанковых рвов, минных полей и других сооружений. Был составлен план использования артиллерии и созданы наблюдательные пункты. Как только наши отходившие войска достигли старой государственной границы, комендант сектора наладил связь с командующим 8–й армией и все свои действия координировал с его штабом.
Используя отошедший с запада бронепаровоз, комендант сектора сформировал бронепоезд "За Родину", который под командованием капитана В. Г. Кропачева в августе - сентябре 1941 года неоднократно появлялся там, где его не ожидал противник, и наносил ему чувствительные удары.
Сектору была передана, состоящая из краснофлотцев эскадры, береговой обороны и других частей флота 5–я бригада морской пехоты под командованием сначала майора В. Ф. Райкова, а затем полковника В. К. Зайнчковского (военком полковой комиссар И. М. Соколов).
Командир бригады, в прошлом командир стрелкового кронштадтского полка, прекрасно знал район боевых действий. Бригада усиливала боевой состав сектора, создавая большую плотность и возможность обороны плацдарма. Подготовив заранее оборонительные рубежи в районе Котлов, бригада вела здесь ожесточенные сдерживающие бои с противником, не давая возможности фашистам выйти к Финскому заливу и тем самым отрезать отходившие части 8–й. армии.
Главные события развертывались в это время непосредственно на Лужском направлении. Противник сосредоточил здесь значительную группировку своих войск и авиации. Именно здесь фашистское командование намеревалось прорвать нашу оборону, чтобы затем развивать наступление к невским берегам. Успех на этом направлении позволил бы врагу выйти к побережью Финского залива, где находилась значительная часть флотских аэродромов с базировавшейся на них бомбардировочной и штурмовой авиацией. 10 июля противник возобновил наступление 41–го моторизованного корпуса. Вслед за ним подтягивались главные силы 18–й армии, которая направлялась вдоль восточных берегов Псковского и Чудского озер.
Авиация флота к этому времени находилась в очень трудном положении. Военно - морские базы Таллин, Ханко, острова Моонзун- да, Кронштадт, Ладога требовали надежного прикрытия истребителями, ПВО Ленинграда также нуждалась в активном ее участии. На территории Эстонии! оставалась авиагруппа, возглавляемая полковником Петрухиным, "а островах Моонзунда и на Ханко были свои авиагруппы. Но основная авиагруппировка флота находилась на аэродромах Ленинградской области, возглавляемая командующим авиацией флота генералом М. И. Самохиным.
Подход противника к рубежам реки Луга заставил почти целиком переключить на помощь нашим сухопутным войскам флотскую авиацию. Авиационная поддержка флота (около 350 самолетов) была существенной, так как Северо - Западный фронт имел всего 102 исправных истребителя.
Балтийские летчики авиабригад, полков, эскадрилий Н. К. Логинова, А. Ф. Морозова, М. А. Курочкина, А. Ф. Бартновского точно выполняли приказы фронтового командования, день и ночь наносили массированные удары по танкам и пехоте противника, движущимся на Ленинград. Серьезный урон был нанесен колоннам 4–й танковой группы врага в районе станции Дно, на Псковском и Островском направлениях. "126 истребителей флота штурмовали танки противника у Ивановского; 42 МБР-2 бомбили огневые позиции батарей на Сантио - Мустаммаа; 39 МБР-2 - мотоколонны в районе Сабека - Осьмино; 44 МБР-2 - танки у озера Долгое; бомбардировщики днем 14 и ночью 15 июля совершили около 200 боевых вылетов для бомбежки танков у станции Веймарн". Так записано в журнале боевых действий флота.
Летчики 8–й бомбардировочной и 61–й авиационных бригад производили по четыре - пять боевых вылетов в день. 11 июля наши торпедоносцы и бомбардировщики в районе Порхова нанесли в короткий срок три удара по одной из механизированных колонн противника. Несмотря на сильное противодействие фашистов огнем зенитных автоматов и истребителями, наши самолеты делали по нескольку заходов на цель. В боях здесь особо отличилась экипажи тяжелых бомбардировщиков - торпедоносцев Гречшлникова, Уварова, Плоткина, Дроздова, Сыромятникова, Пяткова, Иванова, Карлова, Тужилкина, Косова. В этом же районе 14 июля авиация флота нанесла 10 ударов по колоннам противника, враг понес большие потери.
Во второй половине июля флот получил самолеты ЙЛ-2. Из них была сформирована первая авиационная эскадрилья под командованием прославленного летчика капитана Барабанова. Появление у русских самолетов нового типа было для фашистских войск неожиданностью. Самолеты ИЛ-2 приносили врагу ощутимые потери. Не раз командиры общевойсковых частей, к интересах которых действовали штурмовики, объявляли нашим летчикам благодарность.
Не менее важной задачей в это время являлась разведка основных сухопутных коммуникаций, идущих на Ленинград. И эту задачу наши авиаторы выполняли с успехом.
Упорное сопротивление наших войск, поддержанных совместными действиями фронтовой и флотской авиации, сорвало реализацию планов немецко - фашистского командования относительно прорыва к Ленинграду на Лужском направлении. Не добившись здесь успеха, противник 13 июля перебросил 41–й моторизованный корпус на северо - запад, чтобы, наступая' через Ивановское, прорваться к Ленинграду через Копорское плато. Прорыв фашистских войск в районе озера Самро в направлении Ивановского и Сабека был своевременно обнаружен авиаразведкой флота. По ее данным, самолеты 8–й и 61–й авиационных бригад в течение нескольких суток день и ночь непрерывно атаковали войска противника.
В боях у озера Самро отличилось также немало балтийских летчиков. Росла слава известного уже летчика М. Г. Клименко. Прибыв в июле для продолжения службы в один из авиационных полков, он на следующий же день в паре с летчиком А. С. Потаповым и ведомым Н. Г. Степаняном вылетел на боевое задание. Звено штурмовиков появилось над противником внезапно. Машина М. Г. Клименко перешла в пикирование, ведомые не замедлили последовать его примеру. После того как были сброшены бомбы на танки, пушечно - пулеметный огонь обрушился на пехоту. По самолетам противник открыл сильный огонь из зенитных автоматов, но умелый маневр летчиков, броня самолетов явились прочной защитой.
Днем в воздух поднимались тяжелые бомбардировщики и штурмовики, а ночью на задание вылетали самолеты МБР-2. Наносили удары и тяжелые торпедоносцы 1–го минно - торпедного полка. Однажды на торпедоносец, который вел известный летчик В. А. Балебин, напало шесть фашистских истребителей. Это было над деревней Красные Шимы Осьминского района. Ее жители стали свидетелями неравного воздушного боя. Они видели, как один из истребителей врага камнем полетел на землю, но и наш тяжелый самолет начал терять высоту. Штурман Шпортенко и стрелок- радист Кравченко оказались убитыми. Балебину за несколько секунд до падения самолета удалось выпрыгнуть с парашютом и приземлиться в лесу. Ночью он вышел к деревне Красные Шимы, откуда местное население переправило его к партизанам, а от них летчик добрался до Ленинграда. Вскоре он снова был в родном полку. Позднее В. А. Балебин стал пионером свободных полетов торпедоносцев в море, непревзойденным мастером этого вида охоты. В 1943 году Василию Алексеевичу было присвоено звание Героя Советского Союза. К этому времени на его счету было несколько потопленных вражеских кораблей и транспортов. Командир минноЛорпедного полка полковник Е. Н. Преображенский как‑то рассказал мне о другом соколе - Василии Гречиш- никове. Этот летчик со своим штурманом Власовым обнаружил на шоссе колонну танков. Он атаковал ее, очень удачно сбросив бомбы. Гречишников вернулся на аэродром, доложил обстановку и попросил разрешения вылететь снова на выполнение боевой задачи. После короткого отдыха летчик второй раз бомбил танки врага. В последующие ^ни Гречишников снова был в небе. В один из вылетов на его самолет напали три Ю-88. Летчик Пошел в лобовую атаку, но враг уклонился от боя.
Еще случай. Самолет Гречишникова попал под сильный зенитный огонь. В плоскость машины угодил осколок снаряда. Моторы продолжали работать, но управление было нарушено. С трудом дотянув до аэродрома, Гречишников отлично посадил самолет с брешью в плоскости и десятком пулевых пробоин.
А вот что доложил мне в те дни командующий авиацией флота о подвиге летчика 1–го минно - торпедного полка капитана А. Е. Ефремова. Звено самолетов ДБ-3 под его командованием шло на удар по железнодорожным эшелонам под Псковом. В момент бомбежки самолет летчика Селиверстова был подбит вражеской зенитной артиллерией. Летчик, не дотянув до своего аэродрома, посадил машину на территории, занятой врагом. Ефремов сделал круг над местом посадки товарища, давая понять, чтобы он ждал помощи. Вернувшись на аэродром, Ефремов попросил у командира полка разрешения вылететь на санитарном ПО-2 к Селиверстову. Вскоре он был на месте. Втиснув в самолет четыре человека, Ефремов сделал до десятка попыток взлететь - велика была перегрузка. Наконец это ему удалось.
В результате двухнедельных боев на этом направлении враг понес значительные потери и был вынужден изменить тактику - продвигаться по проселочным дорогам, что снижало темп наступления. О том, какую роль играла в этих боях наша авиация, можно судить по записи в служебном дневнике генерала Гальдера за 17 июля: "Главнокомандующий сухопутными силами вернулся из штаба группы армий "Север" и сообщил, что превосходство в авиации на стороне противника. Боевой состав наших соединений, действующих на фронте, резко сократился". Уместно здесь напомнить и несколько цифр, приведенных бывшим гитлеровским полковником Греффратом: "За период с 22 июня по 5 июля 1941 года немецкие ВВС потеряли 807 самолетов всех типов, а за период с 6 по 19 июля - 477. Несмотря на внезапность нападения, русские сумели найти время и силы для оказания решительного противодействия".
10 июля 1941 года было сформировано главное командование Северо - Западным направлением: Главнокомандующий Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов, член Военного совета А. А. Жданов, начальник штаба генерал М. В. Захаров. При штабе Главнокомандующего была сформирована морская группа; адмирал И. С. Исаков назначен заместителем Главнокомандующего по морским делам. Балтийский флот сразу же подчинили К. Е. Ворошилову.
Главнокомандующий Северо - Западным направлением в своем приказе от 14 июля писал: "Над городом Ленина нависла прямая опасность вторжения врага. Всеми мерами приостановить дальнейшее вторжение врага на нашу территорию, драться с ним, не щадя сил и самой жизни, бить фашистских разбойников там, где они очутились. Наша земля должна стать могилой гитлеровскому фашизму".
Да, именно в эти дни под Ленинградом советские люди показали, что наша земля, придет время, станет могилой фашизму. Именно здесь, на подступах к городу Ленина наши войска, основательно потрепав фашистские дивизии, остановили их дальнейшее продвижение вперед. Это произошло на Лужском рубеже. Контратаки советских войск, поддержанные мощным артиллерийским огнем группы полковника Г. Ф. Одинцова, 2–й дивизией народного ополчения, курсантами пехотного училища имени С. М. Кирова под командованием полковника Г. В. Мухина, а под Ивановским и Сабском балтийскими летчиками, нанесли врагу тяжелые потери и заставили его отказаться на какое‑то время от дальнейшего наступления, хотя плацдармы находились в его руках. Оборонительные сооружения, в короткий срок воздвигнутые самоотверженным трудом сотен тысяч ленинградцев, оказались непреодолимыми для врага. Большую роль в боях сыграли также первые три дивизии народного ополчения, сформированные из трудящихся Ленинграда, мужественно боровшиеся бок о бок с частями Красной Армии.
Каждый новый день боев свидетельствовал о провале "молниеносной войны". Враг встречал сильнейшее сопротивление Советских Вооруженных Сил. Все чаще и чаще противник должен был не наступать, а организовывать оборону от контратак советских войск.
Получив отпор под Лугой, фашисты устремились на Нарву. Положение, здесь накалилось, немцы рвались вперед, пытаясь занять наши оборонительные сооружения и с ходу форсировать в нескольких, пунктах реку Нарова. Стала реальной угроза прорыва врага на восток по шоссе Нарва - Кингисепп. Теперь сюда была брошена йря авиация флота. Десять напряженных дней балтийские летчики наносили один за другим мощные удары по врагу.
Из Таллина в Нарвский залив для огневой поддержки обороняющихся войск вышел эсминец "Суровый" (командир капитан 2 ранга В. Ф. Андреев, руководитель стрельб капитан 2 ранга А. А. Са- гоян) в сопровождении сторожевых катеров "МО" и под прикрытием истребительной авиации. При корректировке огня с бронемашины, развернутой вблизи переднего края обороны, "Суровый" на предельных дальностях нанес ряд эффективных артиллерийских ударов по местам подготовки переправ и скоплениям мотомеханизированных групп и танков противника.
Командование 8–й армии дало высокую оценку эффективности огня эсминца. Была сорвана попытка противника форсировать реку Нарова в районе деревни Долгая Нива.
В последующие дни артиллерийскую поддержку войскам оказывали также канонерские лодки "Красное Знамя", "Волга", "Москва", "Амгунь", которыми командовал капитан 2 ранга Н. В. Антонов. Далее по ходу повествования мне придется еще не один раз говорить о канонерских лодках (их у нас было не мало, позже они стали как бы "линейными кораблями" на Ладоге), поэтому позволю себе небольшое отступление и, чтобы дать читателю представление о них, приведу письмо одного из командиров этих легендарных кораблей капитана 1 ранга запаса А. Е. Шомракова: "Канонерская лодка "Волга" была оборудована на Кронштадтском судоремонтном заводе из грунто - отвозной шаланды. Максимальный ход ее 8 узлов, вооружение - два 130–миллиметровых орудия. Матросы, боцман, машинисты были взяты из экипажа шаланды. Комендоры и связисты присланы из запаса, самому младшему из них по возрасту было более сорока лет. Несколько человек участвовало в гражданской войне на Балтике. Помню, один из комендоров, Никонов, плавал в гражданскую войну на эсминце "Гавриил", он один из немногих спасшихся при его гибели. Кадровых офицеров на корабле было два: артиллерист и командир, остальные офицеры - вчерашние гражданские из экипажа этого же судна…"