Вот такими были канонерские лодки (кроме "Красного Знамени"). А вот что они делали: "Наш корабль, - пишет А. Е. Шомраков, - активно поддерживал огнем своих 130–миллиметровых орудий фланг войск 8–й армии (Нарвский залив). Ежедневно нас бомбили самолеты врага, нередко делали попытки обстреливать дальнобойные орудия противника. Случались и попадания, осколки рвущихся снарядов выводили из строя наших людей, но мы держались на своих прежних позициях. С наступлением темноты обычно отходили на север в пролив Хайлода, отдыхали, залечивали баны, а с рассветом снова шли на боевые позиции, на связь с корабельным корректировочным постом, находившимся в боевых пбрядках сухопутных войск, которые мы поддерживали. И так поЦти ежедневно, весь август.
Однажды я был приглашен на командный пункт 8–й армии. Командующий дал высокую оценку нашей поддержке, отметил мужество и храбрость краснофлотцев, которые находились в боевых порядках его армии. Это была, несомненно, героическая страница боевого корабля, (в короткий срок вооруженного, обученного самым элементарным способам маневрирования, но умело ведшего огонь в поддержку фланга наших войск".
…Все попытки фашистов форсировать Нарову и выйти на оперативный простор были отбиты. Под ударами советских войск и при поддержке авиации флота противник понес большие потери в Долгой Ниве, Карьяти, Омути. Наступление было приостановлено.
Героически дрались военные моряки на всех сухопутных рубежах, куда их посылал флот. Морские пехотинцы 2–й отдельной бригады в конце июля - начале августа с беззаветной храбростью отражали натиск врага в районе Хорошево - Ивановка. Здесь они сражались бок о бок с бойцами 2–й дивизии народного ополчения, в составе которой были рабочие - добровольцы с заводов "Электросила", "Красный путиловец" и ("Красный треугольник". Командир дивизии с большой теплотой говорил о славных делах моряков.
В июле из Кронштадта направлялась на передовые позиции 4–я отдельная бригада морской пехоты. Командовал бригадой генерал- майор береговой службы Б. П. Ненашев, военкомом был назначен полковой комиссар М. П. Вайдо. Личный состав бригады рвался на фронт.
- Просим отправить нас на фронт, мы хотим отдать все' свои силы и знания для разгрома фашизма, - писали в своем рапорте братья Ивашкевичи, курсанты Валаамской школы боцманов.
- У меня четыре сына пошли на фронт, - заявил командованию старый балтиец Великотный, - теперь я сам становлюсь в ряды защитников Родины, чтобы бить фашистов.
Так писали и говорили многие балтийцы, не только бойцы 4–й отдельной бригады морской пехоты, на фронт просились сигнальщики, торпедисты, дальномерщики, минеры кораблей, курсанты учебных отрядов и школ, моряки отряда подводного плавания.
Бригада сосредоточилась на Шлиссельбургском рейде. Отсюда ее батальоны отправлялись на острова Лункулунсаари и Мантсинсаа- ри, Рахмассари и Коневец, где происходили жаркие боевые схватки. Несколько позже (в сентябре) морские пехотинцы были переброшены на правый берег Невы (Невская Дубровка), куда подошли передовые фашистские части, стремившиеся прорваться через Неву, чтобы встретиться с финскими войсками и замкнуть кольцо блокады вокруг Ленинграда. Как известно, кольца в то время не получалось: финские войска были остановлены стрелковыми дивизиями нашей 23–й армии при мощной поддержке артиллерии и авиации флота на рубеже реки Сестра. Свой вклад внесли и бойцы 4–й отдельной бригады морской пехоты, проявившие в боях героизм, доблесть и преданность своей Родине.
Добрым словом должен вспомнить наших железнодорожных артиллеристов, и прежде всего батарею № 12, особо отличившуюся в боях на дальних подступах к Ленинграду. Эта батарея уже в первые дни войны была переброшена с мыса Пакри сначала в Ижор- ский укрепленный район, затем под Новгород, а оттуда перешла в распоряжение начальника артиллерии Лужской оборонительной позиции. Отражая натиск врага на реке Луга, артиллеристы батареи умело использовали разветвленную железнодорожную сеть, удачно маскировались, меняли временные позиции и громили врага из своих дальнобойных орудий. Авиация противника усиленно охотилась за батареей. В ясный августовский день фашистским самолетам удалось сбросить тяжелые бомбы в непосредственной близости от орудийных транспортеров. Взрывная волна опрокинула орудийные площадки. Один из вражеских самолетов был сбит пулеметным расчетом сержанта Ермолаева; сам сержант вскоре геройски погиб. Погибли командир взвода ПВО лейтенант Худу- шин, три краснофлотца, тринадцать человек были ранены…
О том, что было дальше, впечатляюще рассказывает в своем письме командир батареи, полковник запаса Григорий Иосифович Бар- бакадзе: "Взрывами бомб артиллерийские установки весом в 170 тонн, силовая станция, центральный пост и погреба с боеприпасами были завалены в воронки, а часть из них отброшена на несколько метров от железнодорожного полотна. Фронтовая железная дорога была выведена из строя.
Приказ, вскоре полученный из Москвы, гласил: движение по железной дороге должно быть восстановлено в течение шести часов. Но как убрать тяжелые подвижные орудийные транспортеры, вагоны с полотна за такое короткое время? Особую опасность представляли вагоны со снарядами, отброшенные на восемь‑де- сять метров и упавшие вверх колесами. Осколочно - фугасные снаряды весом в 97,5 килограмма в то время еще снабжались особыми взрывателями, которые не имели походного крепления. По существующим инструкциям подобные снаряды, упавшие с высоты четырех метров, подлежали уничтожению путем подрыва. Узнав об этом, один из прибывших на место происшествия начальников приказал взорвать всю материальную часть и боеприпасы, расчистить путь и восстановить движение.
Нам стало не по себе. Не укладывалась в сознании мысль, что можно начисто взорвать 180–миллиметровые орудия с дальностью полета снаряда 38 километров да еще и с боеприпасами! И мы все, оправившись от неожиданности, принялись убеждать начальника не делать этого, что нам и удалось. Быстро силами красно флотцев батареи приступили к постройке обходного железнодорожного пути для восстановления движения в срок, чтобы спасти свои дальнобойные орудия. Снаряды решили обезвредить вручную, вывертывая взрыватели. Эту работу должны были выполнить, рискуя жизнью, смельчаки - добровольцы.
Алексей Васильевич Чернопятов, тульский оружейный мастер, знавший почти все виды оружия и боеприпасов, заявил мне:
- Лучше погибнуть при взрыве снарядов, спасая их, чем уничтожить своими руками. Я берусь за работу с взрывателями и обезвреживание снарядов.
Я верил, что Чернопятов сделает все возможное, чтобы сохранить боеприпасы для дальнейших боев, и разрешил произвести эту серьезную и крайне опасную работу. Была создана команда смельчаков из восьми человек во главе с Чернопятовым. Помощником он взял своего воспитанника - старшину Федора Горбачева, также отлично знавшего многие виды боеприпасов, и командира отделения комендоров Самородова. Для выгрузки обезвреженных снарядов из вагонов - погребов были выделены комендоры Карпов, Смирнов, Бродов, Васильев и Поляков.
Чернопятов, Самородов и Горбачев, ежесекундно рискуя жизнью, вывертывали из снарядов взрыватели. Остальные, не чувствуя тяжести почти стокилограммовых снарядов, подхватывали каждый снаряд осторожно, как ребенка, несли в лес и бережно укладывали.
К слову, Чернопятов кроме отличного знания своей специальности, умел еще и хорошо петь. Не раз в кругу друзей он с чувством исполнял арию Ленского. И вот, готовя инструменты для обезвреживания драгоценных, но смертельно опасных снарядов, он хитровато взглянул на своих подчиненных и тихо, но многозначительно протянул:
- Что день грядущий мне готовит?
Горбачев заметил:
- Пойте уж "нам". - И засмеялся.
Крепко верили они, что грядущее принесет только победу!.С этим и приступили к делу. Установив сигнал связи с шестью комендорами, находившимися в глубокой землянке неподалеку от погребов с боеприпасами, приступили к опасной работе. Вскоре раздалось:
- Есть первый!
Комендоры подхватили и унесли первый обезвреженный снаряд.
И пошло, и пошло.
- Есть второй!
- Есть третий!
И наконец: - Есть четыреста восемнадцатый! - с ликованием закричали комендоры. Это был последний.
Четыреста восемнадцать взрывателей были удалены из снарядов.
Четыреста восемнадцать раз в течение нескольких часов трое смельчаков были в руках у смерти. Но смелость, хладнокровие и отличное знание техники помогло им пойти на благородный риск и победить.
И тут же началась битва за сохранение материальной части орудий и других технических средств. Эту работу возглавили командиры артиллерийских установок старшие лейтенанты Алексей Кириллович Дробязко и Петр Софронович Зайцев. Им было уже легче, так как за это время движение по железнодорожному полотну восстановили. Правда, работа по спасению техники осложнялась тем, что прибывший восстановительный поезд имел грузоподъемность 75 тонн, а каждая из установок весила не менее 170 тонн. Но трое суток настойчивых трудов, матросская смекалка, любовь к своей технике и ее глубокое знание, а главное, твердая вера в победу сделали невозможное возможным. Драгоценная техника и боеприпасы были спасены для дальнейших боев с озверелым врагом, рвавшимся к Ленинграду".
Немцы хвастливо трубили о "гибели" чудо - сооружений наших тяжелых орудий. А мы в это время в цехах ленинградских заводов ремонтировали боевую технику батареи. И вот спустя 14 дней после "уничтожения", о котором объявило фашистское командование, 12–я отдельная дальнобойная железнодорожная артиллерийская батарея Краснознаменного Балтийского флота с еще большей яростью обрушила свою мощь на скопления фашистских танков и другой техники противника.
Грамотно использовал комендант береговой обороны генерал - май- ор Н. Ю. Денисевич и другие железнодорожные батареи. Он приказал готовить для батарей запасные маневренные позиции на существующей колее, создавая специальные тупики. Орудийные транспортеры, отстрелявшись на одной позиции, сразу же уходили на другую. Это позволяло избегать вражеских ударов по батареям.
Вообще надо сказать, что значение флотской артиллерии в обороне Ленинграда было огромно. Многообразие калибров, большая мощность, универсальность и дальность стрельбы морской артиллерии, оснащенность ее приборами позволяли в зависимости от обстановки успешно решать различные огневые задачи при стрельбах по морским и береговым целям от переднего края в глубь обороны противника. Летом 1941 года Ленинградский горком партии принял специальное решение о строительстве железнодорожных и береговых батарей для флота. Рабочие и инженеры заводов "Большевик", "Пролетарский", "Металлический", имени Жданова, имени Орджоникидзе и других под артиллерийским огнем и бомбами врага ввели в строй несколько железнодорожных транспортеров под 130- и 152–миллиметровые орудия. Командование вновь создаваемыми батареями поручалось опытным командирам. В их числе были, например, Василий Алексеевич Глухарев, который участвовал в первой мировой войне, а во время
Великой Октябрьской революции командовал батальоном. Он сам руководил строительством и комплектованием железнодорожной батареи, и в конце августа вывел ее на огневую позицию.
Личный состав батарей формировался за счет кораблей; направляли на них также ленинградских комсомольцев. Так, 1118–я батарея была укомплектована за счет линейного корабля "Марат". Вот что пишет в письме ко мне бывший железнодорожный артиллерист, ныне капитан 1 ранга В. В. Цветков: "Я был назначен командиром огневого взвода на батарею старшего лейтенанта Т. Ши- нелева, которого знал еще по дивизиону сторожевых кораблей. Батарея была укомплектована краснофлотцами и старшинами различных специальностей с "Марата", "Минска", "Страшного". Пушки были взяты со "Страшного"… Батареи Т. Шинелева и А. Дем- бницкого входили в дивизион майора Я. Д. Туликова… Транспортеры получили на заводе "Большевик". В начале октября батарея вышла на огневую позицию в торговом порту. Несколько позже были подготовлены еще две позиции - одна на Балтийском, другая - на Витебской - товарной. Основной задачей была борьба с вражескими батареями. Вели мы огонь и по войскам и танкам противника. Корректировали огонь вначале флотские корректировочные посты, созданные еще до подхода врага к городу, а затем мы организовали свои посты… Хорошо помню, как мы совершенствовали тактику контрбатарейной борьбы, а также способы засечки батарей врага и способы стрельбы по ним. Флотские железнодорожники - артиллеристы сделали очень много при защите Ленинграда осенью 1941 года".
Ленинград создал многие десятки батарей, эта работа не прекращалась ни на один день. Были сформированы десятки береговых, железнодорожных и зенитных батарей, семь бронепоездов.
В районах Пулкова и Дудергофа начали строиться стационарные морские батареи, одна из 9, другая из 10 морских орудий (частично с крейсера "Аврора"). В июле для поддержки войск фронта было решено применить артиллерию вновь строящихся эскадренных миноносцев "Опытный", "Строгий", "Стройный", научно - исследовательского полигона, а также 203–миллиметровые орудия крейсера "Петропавловск", закупленного в Германии. В мае 1940 года под названием "Лютцов" он был доставлен в Ленинград и переименован в "Петропавловск". Постройка крейсера проходила на судостроительном заводе имени Орджоникидзе. Немцы всячески тормозили доставку оборудования и вооружения корабля. Его артиллерия, состоящая из восьми 203–миллиметровых орудий в четырех башенных установках, представляла довольно внушитель. ную силу. Поэтому Военный совет флота, учитывая складывающуюся под Ленинградом обстановку, в середине июля принял решение ввести в строй главный калибр артиллерии крейсера. Командир крейсера капитан 1 ранга А. Г. Ванифатьев и командир отряда вновь строящихся кораблей в Ленинграде получили при каз ввести и подготовить артиллерию для использования против наступающих фашистов. Молодые артиллеристы старшие лейтенанты В. А. Сычев, В. Г. Пужаев, И. И. Томилов, Я. Грейс, используя боевые расчеты башен и мастеров ленинградских заводов к началу боев за город Ленина, ввели в строй главный калибр артиллерии корабля. Для эффективности стрельб на южном (красносельском) направлении были развернуты корректировочные посты. Позже посты были развернуты и на северном (карельском) направлении.
14 августа крейсер отбуксировали на огневую позицию в Ленинградский торговый порт в Угольную гавань, откуда почти визуально просматривалось основное направление наступления фашистов Красное Село - Урицк. 24 августа крейсер пристрелял орудия главного калибра и приготовился к открытию огня по фашистской пехоте и их танкам.
Во второй половине августа на огневые позиции в ковш морского канала были выведены "Марат", крейсер "Максим Горький", на Большом Кронштадтском рейде встала "Октябрьская революция", готовилась к стрельбам из Кронштадта 19–я железнодорожная 180–миллиметровая батарея. В Ленинградском железнодорожном узле готовились специальные огневые позиции для тяжелых артиллерийских систем флота. В Кронштадте всю артиллерию объединили в одну группу. В полной готовности находилась и артиллерия Ижорского сектора.
Все вновь сформированные батареи, в том числе и артиллерия кораблей находились в подчинении командующего артиллерией Красногвардейского укрепленного района. Использованию артиллерии флота в известной степени мешал децентрализованный метод ее применения. Приказания шли через командиров связи, находящихся в армиях или укрепрайонах. Право вызова огня было предоставлено командующему артиллерией 42–й и 55–й армий.
В этих условиях остро встал вопрос об организации централизованного боевого управления флотской артиллерией, такого управления, которое смогло бы обеспечить максимальное использование этой грозной силы в четком взаимодействии с фронтовой артиллерией. В конце июля Народный комиссар ВМФ приказал возложить руководство всей морской артиллерией, включая корабельную, на одного из опытнейших артиллеристов флота контр- адмирала Ивана Ивановича Грена. Возглавляемое им управление в штабе морской обороны оперативно подчинялось командующему артиллерией фронта.
Все мы к этому времени знали и слышали отличные отзывы о Грене, уже известном не только на Балтике. Лично я очень высоко ценил этого мужественного человека, великолепного специалиста, истинного артиллерийского "бога" на военно - морском флоте. Ему было доверено возглавить всю артиллерию флота, направить в сторону фашистов несколько сотен крупных стволов, вместе с назем ной артиллерией фронта создать мощный заслон, преградить врагу подход к непосредственным рубежам города.
Управление начальника артиллерии флота теперь занималось ускоренной специальной подготовкой кораблей и батарей, выбором и подготовкой огневых позиций для них с расчетом, что придут еще корабли из Таллина, организацией вызова огня, доставкой боеприпасов, комплектованием вновь сформированных батарей.
И. И. Грен быстро и точно сориентировался в выдвигаемых ходом боевых действий задачах, которые должна была решать артиллерия. Это - огневое содействие войскам в отражении врага, обеспечение коммуникации Ленинград - Кронштадт, борьба с батареями в глубине фашистской обороны.
Активно работали в эти месяцы на артиллерию гидрографы флота. Начальник гидрографической службы М. Н. Назимов, его заместители Г. И. Зима, Г. Н. Рыбин и А. А. Смирнов, получившие боевой опыт в войну 1939/40 года, вместе со штурманами флота Л. Я. Ро- дичевым, Гусевым организовали привязку к местности огневых позиций для надводных кораблей и железнодорожных батарей. Гидрографический отряд капитана 3 ранга В. А. Климантовича, в котором подразделениями командовали 3. М. Валеев, И. П. Су- яров, В. А. Надпорожский, Г. И. Колесников, В. А. Смыков, выполняя задание контр - адмирала И. И. Грена, в короткие сроки отнаб- людал и вычислил данные для стрельбы линейному кораблю "Октябрьская революция", крейсерам "Максим Горький", "Петропавловск" и ряду других кораблей. Все корабли, имеющие артиллерию, снабжались специальными планшетами, картами, формулярами, с исходными данными для стрельбы с различных позиций. С помощью гидрографов были созданы пункты инструментальной разведки, расположенные как в Ленинграде на высоких зданиях и сооружениях, так и у переднего края обороны в Автово и торговом порту. Их создали также в Кронштадте, Ораниенбауме и в районе Лисьего Носа. Так родился новый вид обеспечения артиллерийской стрельбы.
Новым делом был и предложенный командиром из фотограммот- ряда А. Г. Пожарским и осуществленный им вместе с В. Г. Кортом и А. И. Гаудисом стереофотограмметрический метод засечек батарей противника. Аппаратура была установлена на крышах Дома Советов и двух многоэтажных зданий на Московском проспекте. Синхронные наблюдения с этих трех точек давали точные координаты батарей противника, обстреливавших Ленинград. Группа в составе командиров - гидрографов А. Г. Пожарского, П. Г. Скворцова, Г. М. Гильбо, С. И. Вартаньяна, А. Г. Евланова и 12 краснофлотцев, действовавшая до февраля 1944 года, обнаружила 1181 объект противника, в том числе 1025 орудий. Не зря командиры артиллерийских боевых частей кораблей и батарей благодарили гидрографов, они заслужили похвалу.