На третий день боев противник нанес главный удар от мызы Кехра на Вандьяла вдоль Нарвского шоссе. Вспомогательный удар был направлен на Пэрипа, мызу Тухала, а также Арувела. Одновременно противник атаковал отряд морскрй пехоты полковника И. Г. Костикова на пярнуском направлении. Морские пехотинцы героически вели неравный бой с противником, держались до последней возможности. Когда же враг окружил отряд, моряки пошли на прорыв, тяжелораненый полковник Костиков с револьвером в руке шел впереди. Почти все командиры и краснофлотцы погибли. Костиков отстреливался пока были патроны; последнюю пулю, не желая попасть в плен, направил себе в сердце. После его гибели оборону на пярнуском направлении возглавил полковник Е. И. Сутурин.
Положение с каждым днем становилось все тяжелее. Несмотря на то, что сухопутные войска и военные моряки сражались самоотверженно, противник, пользуясь превосходством в силах, продолжал сжимать кольцо вокруг Таллина. Не считаясь с потерями, гитлеровцы предпринимали по пять - шесть атак в день, были и "психические" атаки, когда пьяные фашисты шли напролом.
21 августа вступили в бой и нанесли первые артиллерийские удары по наседавшим гитлеровцам крейсер "Киров" и 305–миллиметровые батареи острова Аэгна. Используя мощь, дальнобойность и меткость, морская артиллерия повела дальний огонь по противнику. Бойцы стрелковых частей и морской пехоты сразу почувствовали мощную поддержку.
Защитники Таллина неоднократно переходили в контратаки. 5–й мотострелковый и 62–й стрелковый, латышский и эстонский полки, батальон 204–го полка на отдельных участках отбивали в день по четыре - пять атак, поддерживаемых артиллерийским и минометным огнем. Теперь уже все корабли, находившиеся на рейде, оказывали артиллерийскую поддержку нашим войскам. Героически отражая натиск врага, защитники Таллина медленно отходили на главную полосу обороны.
В те дни я, как и обычно, записывал в тетрадь основные события, которыми жил; среди записей есть такая: "22 августа. 14 часов. Отряд Сутурина имеет до 60 процентов потерь. 8–й погранотряд ведет бой в окружении, 10–я дивизия и 156–й полк на прежних рубежах, на участке 22–й дивизии потивник продвигается. Авиация флота поддерживает наши войска. У врага по Нарвскому шоссе подходят свежие резервы…"
Угроза прорыва немцев в Таллин становилась все реальнее; обстановка требовала, чтобы были предприняты еще более решительные меры для обороны. В целях лучшего руководства ею рубеж обороны был разделен на три боевых участка: восточный - командир полковник Т. М. Парафило; южный - генерал - майор И. И. Фадеев; западный - полковник Е. И. Сутурин. Дополнительно сформированный отряд моряков - добровольцев занял оборону на шоссе Таллин - Палдиски. Специалисты с крейсера "Киров", лидеров "Ленинград" и "Минск", миноносцев и торпедных катеров понимали свою задачу - не допустить врага в город. И с честью ее выполняли. В один из последних дней боев за Таллин моряки 14 раз ходили в атаку, сбивали врага с занимаемых рубежей.
День и ночь вели огонь по скоплениям живой силы и техники врага корабли эскадры и отряда легких сил: крейсер "Киров", лидеры "Ленинград" и "Минск", эскадренные миноносцы "Скорый", "Сметливый", "Свирепый", "Гордый", "Славный", "Яков Свердлов", "Володарский", "Артем", "Калинин". Только 23–24 августа они выпустили более тысячи крупнокалиберных снарядов. В эти дни наступавшие 61–я и 217–я пехотные дивизии врага имели наибольшие потери в личном составе. Подвергалась ударам и 291–я пехотная дивизия, переброшенная под Таллин с нарвского направления. Можно привести много других примеров успешной боевой деятельности корабельной артиллерии. Припоминается сообщение генерала Николаева 24 августа о том, что гитлеровцы начали сосредоточиваться у переправы на реке Кейла, по его приказу максимальное количество корабельных орудий открыло огонь; позже артиллерийские наблюдатели сообщили, что здесь были уничтожены десятки танков, сотни гитлеровцев.
И чем ближе подходил враг к Таллину, тем эффективнее становился огонь наших кораблей. Вместе с береговыми батареями они наносили массированные артиллерийские удары по атакующим силам противника на участках прорыва, восстанавливая и обеспечивая устойчивую Оборону базы. Руководители артиллерии флота- флагманский артиллерист капитан 1 ранга Н. Э. Фельдман, его заместитель капитан 1 ранга Д. Д. Чистосердов - высокообразованные специалисты, хорошие организаторы - провели огромную работу по подготовке личного состава и материальной части к боям. На каждом корабле были великолепные мастера высокой точности и эффективности огня, такие, как на крейсере "Киров" старшие лейтенанты И. Ю. Шварцберг, А. М. Брейназен, на лидерах "Минск" и "Ленинград" старшие лейтенанты С. А. Волков и М. Н. Нефедов, на эскадренных миноносцах "Славный" и "Гордый" - старшие лейтенанты В. И. Сергеев и Н. В. Дутиков; на береговых батареях - полковник И. А. Кустов, майоры И. В. Захаров, Н. И. Скородумов, старшие лейтенанты А. Г. Бондарев, П. А. Дубов; на железнодорожной батарее - капитан П. Ф. Живодер; на бронепоезде - лейтенант М. Г. Фостиропуло.
У артиллерии были свои трудности. Не хватало боезапаса, технических средств разведки. Мы должны были считаться с тем, что со временем, может быть, придется использовать артиллерию для прикрытия перехода из Таллина на восток. И все‑таки, если где- либо намечался прорыв фронта и нашим войскам не хватало сил для обороны, там меткий губительный огонь корабельных и береговых орудий сметал пехоту противника, разряжал критическую обстановку. До мелочей продуманным было управление артиллерийским огнем. Наземная артиллерия действовала исключительно энергично и героически. Артиллеристы флота и войск понимали друг друга и постоянно чувствовали локтевую связь.
Начальник артиллерии 10–го стрелкового корпуса генерал - майор Г. А. Макаров писал: "Заявки на открытие огня от стрелковых частей и начальников артиллерии дивизий поступали непосредственно к начальнику артиллерии корпуса. Корабельная и береговая артиллерия могла давать огонь в любом направлении. Такое жесткое управление давало возможность сосредоточивать артиллерийский огонь на наиболее ответственных участках… Хорошая слаженность флотской артиллерии позволяла очень быстро открывать огонь. 26 августа у переправы в районе Саку около двух батальонов противника было подавлено в течение 10 минут, огонь корректировал командир корабля…"
За время обороны Таллина корабли и береговые батареи израсходовали около 13 тысяч снарядов. Командование не раз благодарило артиллеристов за своевременную поддержку наших обороняющихся войск. Противник тоже реально оценивал значение артиллерии кораблей и береговых батарей, поэтому всю силу своих орудий, минометов, авиации обрушивал на них, в первую очередь на крейсер "Киров", ежедневно выпуская по нему сотни тяжелых снарядов, сбрасывая десятки бомб. 24 августа, например, на него было сброшено более 100 бомб. Меткий огонь, зенитчиков и умелое маневрирование кораблем позволили избежать серьезных повреждений.
Интенсивно и мужественно сражалась авиация флота, которая штурмовала пехоту и технику врага, прикрывала свои корабли на рейде. Без преувеличения можно сказать, что не было таких объектов врага ни на суше, ни на море, которые не подвергались бы ударам балтийских летчиков. Исключительную отвагу проявили в те дни летчики 10–й авиационной бригады Н. Т. Петрухина, авиационных полков А. И. Крохалева, И. Г. Романенко, А. В. Коронца, отдельной эскадрильи В. И. Мухина.
Я хорошо знал этих отличных командиров. Герой Советского Союза Анатолий Ильич Крохалев, один из наиболее известных на Балтике летчиков. Еще в 1935 году, после окончания курсов инструкторов по технике пилотирования, его назначили командиром авиационной бомбардировочной эскадрильи. Он много и упорно работал с подчиненными, готовя их к боевым действиям, и его настойчивость дала свои плоды: в войну 1939/40 года летчики эскадрильи капитана А. И. Крохалева совершили сотни успешных боевых вылетов в тыл врага, им не могли помешать ни туман, ни пурга, ни противодействие зенитной артиллерии противника. В воздушных боях летчики всегда брали пример со своего ко- мандира, обладавшего железной волей, твердостью и выдержкой, бесстрашием и самоотверженностью. За выдающиеся заслуги в борьбе с врагом Президиум Верховного Совета СССР 7 февраля 1940 года присвоил Анатолию Ильичу Крохалеву высокое звание Героя Советского Союза.
С первых дней Великой Отечественной войны скоростные бомбардировщики А. И. Крохалева - в непрерывных боях. Когда разгорались бои за Таллин, в его полк поступили новые, по тому времени самые совершенные боевые самолеты, штурмовики ИЛ-2, бронированные, с мощным вооружением. Они в первых же боях
Арх, АЛО СССР, ф. ЛД, д. 206, сп. 1221, пл. 13–15. показали отличные летные качества: маневренность, скорость, большую силу огня. Немаловажно было и то, что на этих машинах летали бесстрашные люди, их осваивали Н. В. Челноков, А. Е. Мазуренко, А. С. Потапов, М. Н. Хроленко, Н. Г. Степанян. Гитлеровцы прозвали наши новые самолеты "летающей смертью", настолько эффективным был каждый их удар. Штурмовики смело появлялись над танковыми колоннами врага, не раз бомбили вражеские корабли и транспорты в Рижском заливе. Почти по всем дорогам Эстонии, где обнаруживались войска противника, самолеты бомбардировочно - штурмового полка оставляли свой след. В боях за Таллин полк до последнего сражался с врагом, отбивая его ожесточенные атаки. А. И. Крохалев почти не выходил из кабины самолета, лично водил своих людей в бой.
Нельзя не отметить здесь добрым словом и командира истребительного авиационного полка Ивана Георгиевича Романенко. Он уже в войну 1939/40 года командовал на Балтике авиационным истребительным полком, и тогда же ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Романенко был летчиком высшего класса, в совершенстве владел техникой, во всем служил примером для личного состава, нередко водил своих питомцев в бой и после каждого вылета, в особенности после воздушных сражений, тщательно разбирал и оценивал поведение летчиков, вносил коррективы в схему патрулирования. Авиационные эскадрильи полка защищали небо Ханко, Моонзундские острова, бились с врагом в Финском заливе, громили фашистские войска, рвавшиеся к Таллину. И еще, и еще я мог бы называть имена. Только у бесконечно отважных людей могла появиться такая поговорка, какая была в то время у балтийских летчиков, смело вступавших в бой с превосходящими силами врага: "Если три на пятнадцать, можно драться". И они били врага - штурмовики, бомбардировщики, истребители и даже неуклюжие тяжеловесные морские самолеты МБР-2 наносили удары ночью по дорогам и населенным пунктам. Работать приходилось на пределе физических сил. Случалось, от перегрузки из носа и ушей у летчиков шла кровь, но нужно было летать, и они летали.
Когда враг подошел к черте города, пришлось основную массу самолетов перебазировать на восток, оставили для защиты таллинского неба лишь часть истребителей; с аэродромов Лагсберг и Юллемистэ их перебазировали на посадочную площадку косы полуострова Пельяссар. Это была узкая полоска земли между домами рыбацкого поселка и урезом воды. Часть самолетов находилась в земляных укрытиях, большинство же маскировали у жилых домов и сараев сетями и другими подходящими материалами так, чтобы с воздуха их трудно было заметить. Полеты с площадки "пятачка", как ее тогда называли, требовали большого мастерства. Это была поистине ювелирная работа.
Боевые вылеты совершались непрерывно, днем и ночью. Летчики отражали налеты вражеской авиации, защищая боевые корабли, стоящие на рейде, штурмовали гитлеровскую пехоту, рвавшуюся к городу. Прекрасно зарекомендовали себя в этих боях истребители И-16, самолеты довольно хрупкой конструкции. Главное, выдерживали наши люди, их ничто не могло сломить. Летчики
А. Ю. Байсултанов, Михаил Васильев, Анатолий Кузнецов делали по 10–12 боевых вылетов в день. Много раз отличались С. Н. Боровских, И. К. Горбачев, П. П. Карпов, командир эскадрильи МБР-2 В. И. Мухин.
Наша истребительная авиация совместно с зенитной артиллерией сводила на нет многочисленные попытки самолетов врага ударить по главной базе флота, ее объектам и кораблям. Боевые корабли, базировавшиеся на рейде и в гаванях Таллина, не имели потерь от ударов с воздуха, за исключением небольших повреждений на лидере "Минск" и эсминце "Славный". Противник не смог нанести ни одного массированного удара по нашим объектам. Это заслуга, прежде всего, руководителя противовоздушной обороны генерал - майора Г. С. Зашихина, его штаба, политотдела ПВО, командиров и военкомов зенитно - артиллерийских полков Н. И. Полунина, И. Ф. Рыженко, П. П. Гончарова, М. П. Барямова, С. Г. Евстратова, которые со знанием дела трудились, готовили свои части к боям. Особую заботу о состоянии и боевой готовности средств ПВО проявлял Военный совет флота. Для прикрытия и обороны основных наших аэродромов Лагсберг и Юллемистэ мы перебазировали 202–й зенитно - артиллерийский дивизион капитана А. А. Черного (военком батальонный комиссар Г. Ф. Гош). Тут же была расположена и батарея зенитных автоматов лейтенанта П. Ф. Науменко. Зенитчики сражались самоотверженно.
А обстановка с каждым часом становилась все сложнее. Военный совет флота докладывал главнокомандующему войсками Северо- Западного направления: "В результате боев 20–23 августа войска 10–го стрелкового корпуса имеют потери до 3000 человек. Противник подошел к внутренней линии обороны города и ведет огонь по Пирите. Танки противника вышли на развилку дорог Таллин - Пярну - Хапсалу. Наша зенитная артиллерия ведет огонь по танкам и пехоте. Артиллерия кораблей, береговой обороны и 10–го корпуса используется для поддержки войск. Бомбардировочная авиация перебазировалась на восток ввиду отсутствия аэродромов, истребители - на посадочных площадках. Длина фронта 50–55 километров".
В последующие дни в бой были введены все наши наличные силы, включая эстонские рабочие отряды. Упорнейшее сопротивление врагу оказывали зенитные части флота. Зенитные орудия использовались для непосредственной поддержки пехоты, они в упор расстреливали врага, и были случаи, когда зенитные батареи, сдерживая натиск противника, оказывались впереди боевых порядков морской пехоты. Противник, не считаясь с огромными потерями, продолжал непрерывно, ожесточенно атаковать.
Оценивая обстановку, члены Военного совета флота пришли к выводу, что защитники Таллина смогут продержаться всего несколько дней. Нужно было готовиться к отходу, вносить коррективы в план нашего прорыва на восток. А для подготовки требовалось время. Военный совет обратился с воззванием к защитникам города. "Настал грозный час, - говорилось в нем, - настал решительный и ответственный момент в обороне Таллина. Грудью встретим врага, как встречали его наши отцы и братья в годы гражданской войны".
И наши люди находили силы, чтобы выстоять еще, и еще один день. Яростно и упорно, воскрешая лучшие традиции времен гражданской войны, лучшие традиции гвардии русского флота, дрались морские пехотинцы. Они отражали одну за другой атаки противника, имевшего превосходство в живой силе и особенно в технике, нередко обращали его в позорное бегство.
Основным ядром войск восточного участка в дни непосредственной обороны Таллина являлась бригада морской пехоты полковника Т. М. Парафило (военком полковой комиссар Н. В. Грачев). Я лично хорошо знал этих опытных, авторитетных руководителей.
О Т. М. Парафило подробно рассказано выше, доброе слово хочу сказать и о Грачеве. В ходе боев за Таллин он почти все время находился на переднем крае, личным примером, мужеством, храбростью воодушевлял на подвиги бойцов бригады.
В тяжелых боях наши воины проявляли и находчивость, и взаимную выручку. На одном из участков севернее озера Юллемистэ в расположение командного пункта 156–го стрелкового полка проникла группа фашистских автоматчиков. Командир полка полковник Бородкин в этот момент находился вне КП. Штаб полка потерял связь со своими подразделениями. Командование принял на себя находившийся на передовой позиции полковой комиссар
Н. А. Гребенщиков из политуправления флота. В течение дня он руководил боем, несколько раз водил подразделения в контратаки. Случаи, когда политработники заменяли выходивших из строя командиров, были нередкими.
Успешно отражал яростные атаки противника батальон морской пехоты под командованием капитана М. Е. Мисюра. Решительными и смелыми были контратаки морских пехотинцев батальонов капитанов Г. В. Викторова, В. В. Сорокина, А. 3. Панфилова. Противник, превосходивший их в силе, всякий раз приходил в замешательство, нередко обращался 'в бегство. Рота морских пехотинцев из батальона капитана Сорокина в течение семи часов боя уничтожила более 250 фашистов; особенно отличились в бою старшие лейтенанты Евграфов и Никишкин, политрук Кириллов, младшие командиры Шалаев, Гончаренко. Стойко сражалась рота техника - лейтенанта Добычина.
Упорное сопротивление фашистам по - прежнему оказывали зенитчики. Батарея 14–го зенитно - артиллерийского дивизиона, которой командовал лейтенант В. Н. Барыбин, прикрывала мост через реку Пириту; по нему проходила важная обходная дорога с основной магистрали Нарва - Таллин. Захват моста давал противнику возможность выйти к побережью бухты. 8 течение 22 и 23 августа батарея отразила 12 атак, уничтожив более 150 вражеских солдат. 24 августа началась новая атака, поддержанная артиллерийским огнем. Для ее отражения зенитчики, кроме своих четырех орудий, использовали счетверенную пулеметную установку, станковые и ручные пулеметы. Подпустив гитлеровцев, зенитчики обрушили на них огневую лавину, уничтожив более 250 фашистов. Потери на батарее составляли не более двадцати человек; раненые, отказываясь оставить боевые посты, продолжали выполнять свой воинский долг. На следующий день противник снова нанес по батарее мощный удар авиацией и минометами, после чего последовала атака пехоты. Несмотря на потери, личный состав держался мужественно, не отступая ни на шаг. На этот раз зенитчики уничтожили более 150 фашистов. Командир лейтенант
В. Н. Барыбин был дважды тяжело ранен, но не покинул батарею.
Можно привести также множество примеров героизма красноармейцев и командиров 10–го стрелкового корпуса, пограничников, бойцов латышского полка и эстонских отрядов. Все стояли насмерть, все, кто мог держать оружие, не покидали оборонительных рубежей. На самых тяжелых и ответственных участках обороны сражались коммунисты и комсомольцы, они увлекали за собой бойцов на ратные подвиги.