Слава после смерти
Он собрался в Аргентину, где после войны образовалась большая русская колония. Но еще на пароходе почувствовал себя плохо, и сразу после прибытия в Буэнос-Айрес умер. Его вдова вместе с картинами вернулась обратно в Лихтенштейн, где скончалась в старческом доме в 1972 году. Слава "профессора Зотова" в Лихтенштейне началась уже после его смерти. В 1981 году, когда исполнилось 100 лет со дня его рождения, там создали специальный музей, в котором собрали все картины Мясоедова. Это – большое здание в несколько этажей, с кондиционерами, лифтами и современными стеллажами для хранения полотен. В нем насчитывается около 3-х тысяч единиц хранения – единственный такого рода музей, целиком посвященный русскому художнику в Западной Европе. И, наверное, единственный музей в мире, носящий имя человека, который был фальшивомонетчиком и не раз сидел в тюрьме. Среди других картин там много полотен с изображением красных дьяволов с мерзкими рожами среди трупов и разложения – такой запомнилась Мясоедову захваченная большевиками Россия, которую ему пришлось навсегда покинуть.
Скосырев – король Андорры
Невероятная судьба ждала некоторых, кого бури революции выбросили из России. Но самые невероятные приключения выпали, наверное, на долю отставного офицера Балтийского флота Бориса Скосырева, который стал… королем Андорры!
Для начала небольшая справка, поскольку не все знают, где эта самая Андорра находится. Это карликовое государство, славное своими курортами и минеральными источниками, расположено между Францией и Испанией. В его недрах имеются месторождения медной и свинцовой руды, лигнита, меди и серного колчедана. В лесах – немало ценных пород деревьев. В начале XX века Андорра находилась под двойным протекторатом Франции и епископа Урхельского, представлявшего интересы Мадридского двора. В биографии Скосырева много белых пятен. В точности неизвестно, где он родился, кто были его родители. Есть сведения, что во время драматических событий 1917 года он служил офицером в Кронштадте, где был ранен. Оставаться среди разбушевавшейся матросни отпрыску дворянского рода стало опасно, а потому Скосырев бежал за границу.
Офицер Ее Величества
Денег у него, натурально, не было, но зато имелось знание иностранных языков и благородные манеры. А потому юный Борис устроился поначалу по профессии – поступил в Военно-морские силы Ее Величества. Однако в британском флоте – муштра и строгие законы морской офицерской касты, в которую беглец из России никак вписаться не мог. Не исключено, впрочем, что ему просто не пришлись по вкусу английские туманы. А потому из Англии он довольно быстро испарился и вскоре возник уже там, где теплее, – в Испании. Тут открываются уже самые таинственные страницы его биографии. В городке Ситгес на Плайя де Оро Скосырев зарегистрировался, как подполковник… голландской армии. Голландского паспорта у него, конечно, не было, а имелся лишь так называемый "нансеновский", который выдавали русским эмигрантам, и другим людям без гражданства. Но это его, как видно, не смущало. Несмотря на отсутствие вкладов в местных банках и фамильных драгоценностей, Скосырев начал широко гулять по ресторанам, завел массу престижных знакомых.
А деньги, пардон, откуда?
Откуда появились средства? Тут надо сразу сказать, что у такого рода персон, которые без стеснения называют себя другими именами и присваивают незаслуженные воинские звания, деньги почему-то всегда есть. Вот как его описывал современник: "Высок, голубоглаз, лицо всегда свежевыбрито. Нос прямой, греческий, под которым геометрически правильно располагались светлые усики. Узкая дорожка пробора разделяла белокурые волосы на две неравные части. Правая рука всегда занята серебряной рукояткой излюбленной тросточки…" Ясно, что мужчина таких статей никак не мог остаться без внимания прекрасного пола. А потому не случайно возле него появилась смазливая английская миллионерша Поли Б.Херд. Имя дамы удалось установить полиции, когда она выяснила, что Борис Скосырев сдавал в ломбард ее драгоценности и подарки. Что он такого натворил еще в Испании неизвестно, но скоро его объявили там "персоной нон грата".
Благословенный край
В тихую благословенную Андорру Скосырев прибыл в 1933 году. Огляделся по сторонам и воскликнул: ба! – да это же край непуганых идиотов! Как говаривал, примерно, в эти же годы на просторах уже нашей родины незабвенный Остап Бендер. Отставной моряк заметил, что местное население тяготилось зависимостью от Парижа и Мадрида требовало всеобщего избирательного права и преимуществ в пользовании природными богатствами, которые умыкали иностранные компании. Однако Франция угрожала смутьянам военным вторжением. Насмотревшись на бунт в России, бывший офицер из Кронштадта решил: "революционная ситуация" созрела! Андорре нужен вожак!" При поддержке приятелей из бывших русских офицеров он стал проводить митинги, призывая андоррцев заменить иностранных опекунов. И, одновременно, представил в Генеральный совет – высший законодательный и исполнительный орган Андорры смелый план реформ, суля превратить ее в "финансовый рай". Неизвестно, правда, обещал ли он построить там аэропорт Нью-Васюки…
Да здравствует король!
Так или иначе, но в июле 1934 года его смелая агитация принесла свои плоды – большинство членов Генерального совета, предвкушая невиданный расцвет крохотного государства, проголосовали за его предложения и Бориса Скосырева провозгласили… королем Андорры Борисом 1! Как и положено правителю, он тут же взялся за сочинение Конституции. Писать отставной моряк не очень любил, а потому эта Конституция получилась самой короткой в мире – в ней оказалось всего 17 пунктов. Он даровала избирательное право всем взрослым мужчинам страны, а не только главам семейств, как это было раньше. А также запрещала частную собственность на землю и ресурсы, национализируя природные богатства страны. Близились всеобщие выборы, на которых народ Андорры должен был утвердить решение Генерального совета. Однако от успехов у бывшего офицера на троне закружилась голова. Он издал манифест, объявляя войну епископу Урхельскому. Этого в Испании потерпеть не могли и направили в Андорру "армию" – четырех гвардейцев во главе с офицером. Обленившиеся местные полицейские не оказали бравым испанцам никакого сопротивления и Бориса 1, сумевшего процарствовать ровно одну неделю, арестовали прямо в королевском саду, где он безмятежно попивал утренний кофеек.
Финал – в концлагере
После этого Скосырева допросили, а затем без долгих разговоров выслали в Португалию. Что делал после этого отставной король, покрыто мраком тайны. На Европу надвигалась большая война, и следить за судьбой авантюриста из России желающих не нашлось. Видимо, он встретил новую миллионершу, обожавшую симпатичных блондинов с офицерской выправкой, и тихо скоротал остаток бурной жизни в спокойствии и достатке где-нибудь в ее роскошном имении. А может, – кто знает! – и в самом деле рванул в Рио-де-Жанейро, где, как известно, все население поголовно ходит в белых штанах. Впрочем, есть и еще одна версия эпилога бурной жизни Бориса 1. Будто бы он правил Андоррой аж до 1941 года. Францию к тому времени оккупировал фашисты и возникло опасение, это карликовое государство может стать перевалочной базой для французского Сопротивления и агентуры генерала Де Голля. А потому при содействии пособников франкистов Скосырева арестовали, и свои дни он закончил в концлагере Верне под Перпиньяном в 1944 году.
Гильотина от Гитлера
Высшими орденами Бельгии была посмертно награждена Марина Шафрова-Марутаева, о подвиге которой у нас мало кто знает. После захвата власти в России большевиками она вместе с родителями перебралась в Эстонию. Потом оказалась в Бельгии и стала бельгийской гражданкой. Смело сражаясь в годы Второй мировой войны в рядах бельгийских партизан, Марина попала в руки Гестапо и была гильотинирована по личному приказу Гитлера.
Ее отец, Александр Шафров из старинного дворянского рода, был потомственным моряком Балтийского флота. Одно время даже служил офицером на легендарном крейсере "Аврора", принимал участие в Русско-Японской войне, был награжден, а потом, когда грянула революция 1917 года, воевал в составе Белой гвардии на Северо-Западном фронте. После ее поражения вместе с семьей перебрался в Эстонию, а потом в Бельгию. Так его дочь Марина стала бельгийской гражданкой. Выйдя замуж за русского эмигранта, она получила двойную фамилию Шафрова-Марутаева.
В 1939 году Шафровы и Матуаевы, не перестававшие тосковать по Родине, подали заявление о возвращении в СССР и получили разрешение. Но их мечта не осуществилась – Бельгия была оккупирована гитлеровскими войсками. Вскоре Гитлер напал и на СССР. Отец Марины из-за отказа пойти на службу к немцам попал под надзор Гестапо, а она сама вместе с мужем вступила в ряды бельгийского Сопротивления. Собирала оружие, участвовала в боевых акциях партизан. Уже после войны в документах бельгийских партизан была найдена ее характеристика: "Марина Шафрова – связник командира корпуса… занималась сбором оружия, устанавливает на дорогах "ежи", участвует в нападении на немецких мотоциклистов".
Смелый поступок
Марина сохранила радиоприемник и регулярно слушала сводки советского Информбюро, хотя немцы за это безжалостно расстреливали. Когда отважная патриотка узнала о зимнем наступлении Красной армии под Москвой, то решила отметить это по-своему. Ничего никому не сказав, она вышла на центральную площадь Брюсселя, где перед зданием оккупационной комендатуры среди бела дня заколола кинжалом заместителя немецкого коменданта бельгийской столицы и сумела скрыться. Немцы были в ярости и думали, что такая смелая акция – дело рук английских диверсантов. Однако, узнав из доносов, что к делу причастны бельгийские партизаны, арестовали 60 заложников, заявив, что они будут немедленно расстреляны, если в течение восьми дней убийца не объявиться.
Только тогда Марина призналась в своей семье и товарищам по Сопротивлению, что этот акт мести – дело ее рук, заявив, что не хочет, чтобы из-за нее погибли невинные люди. Руководство Сопротивления категорически запретило ей жертвовать собой. Однако, попрощавшись с сыновьями, Марина пришла в комендатуру, а по дороге заколола еще одного офицера. Немцы были изумлены и долго не могли поверить, что эта хрупкая женщина способна на такое. Ее приговорили к расстрелу, а жители Брюсселя каждый день стали приносить к тюрьме Сен-Жиль, где держали русскую партизанку, цветы. Охрана их выбрасывала, а цветы все несли и несли.
Опасаясь массовых протестов бельгийцев, командующий немецкими войсками в Бельгии колебался и не утверждал приговор. Когда об этом узнал Гитлер, то пришел в ярость из-за "мягкотелости" подчиненного, начертав на приказе: "Обезглавить. Гитлер". С просьбой о помиловании к фюреру обратилась королева Бельгии Елизавета, но ее просьбу оставили без ответа…
Смерть "за советский народ"
На допросах в Гестапо Марина Шафрова вела себя мужественно, никого не выдала. Русскую патриотку гильотинировали в начале 1942 года в тюрьме Кельна. По словам священника, который ее исповедовал перед смертью, Марина заявила, что счастлива "умереть за советский народ". Ей было тогда всего 34 года. Тело палачи потом скрыли и закопали в неизвестном месте. Только после войны останки героини по просьбе королевы Бельгии были найдены и торжественно перезахоронены на центральном кладбище Брюсселя среди могил национальных героев страны, недалеко от того места, где был похоронен знаменитый "черный барон" генерал Врангель. На ее памятнике лаконичная надпись на французском: "Марина Шафров. Обезглавлена. 31.1.1942".
Посмертно русскую эмигрантку бельгийские власти наградили Боевым крестом с пальмовой ветвью, Рыцарским крестом с пальмовой ветвью и медалью Сопротивления. Узнали о подвиге Марины и в СССР. В 1978 году Марина Шафрова-Марутаева указом Президиума Верховного Совета была награждена орденом Отечественной войны первой степени.
Калиостро в юбке
Жизнь ее была полна приключений и непрерывных метаний по свету. Она общалась с Лениным, Троцким, многими революционерами в Европе. Но в истории осталась благодаря другому: как считают, именно Анжелика Балабанова, социалистка из России, создала для Италии диктатора – Бенито Муссолини. Однако у нее на родине этого сегодня почти никто не знает.
Родилась этот "Калиостро в юбке", как назвал ее один из биографов, в 1878 году в Чернигове, в богатой семье. Училась у домашних учителей и в девической школе в Харькове. Получила блестящее образование, свободно говорила по-немецки, по-французски и по-итальянски. Ее словно специально готовили к тому, чтобы покинуть провинциальный Чернигов и отправиться искать приключений в Европу. Даже имя, словно специально, дали соответствующее. Что она, с детства ощущая себя бунтарем, и сделала. В девятнадцать лет решительно бросила семью и уехала в Брюссель. При этом наотрез отказалась от огромного наследства. Свою долю переписала на брата, который потом регулярно высылал ей каждый месяц деньги, а потому в Европе Балабанова чувствовала себя экономически независимой.
"Кто этот оборванец?"
В Бельгии она поступила в Новый университет, где получила докторат по философии и литературе. Потом училась экономике в Лейпциге и в Риме. Там и заразилась социалистическими идеями – среди ее преподавателей были социалисты, анархисты и радикалы. Сблизилась с русскими эмигрантами, которыми тогда кишмя кишели европейские города. Вступила в Союз русских социал-демократов за границей, а в 1900 году стала членом Итальянской социалистической партии, сблизилась с Лабриолой, Серрати, Турати и другими известными итальянскими лидерами социалистов. Выполняя партийные задания, непрерывно колесила по Европе, занимаясь пропагандистской и лекторской работой среди рабочих-эмигрантов, участвовала в партийных съездах и конференциях. А потом стала даже редактором газеты итальянских социалистов "Аванти!".
В марте 1904 года в Лозанне Балабанова впервые увидела Бенито Муссолини. "На митинге, – писала она потом, – я заметила плохо одетого молодого человека.
– Кто это? – спросила я.
– Муссолини, учитель начальных классов… – последовал ответ.
Надо сказать, что Муссолини был тогда не просто плохо одет, а выглядел прямо как настоящий оборванец. Дезертировав из армии, он бродяжничал, не брезговал кражами. Но какая-то "мистическая сила словно потянула доктора философии к итальянскому оборвышу с грубо выпяченной вперед челюстью. Это была судьба", – отмечали потом ее биографы. Балабанова сама подошла к незнакомому юноше. Так они и познакомились, хотя Бенито было в тот момент всего 20 лет, а Анжелике – уже 26.
Муссолини был польщен, что им заинтересовалась такая образованная, уже хорошо известная в кругах социалистов образованная дама. Она стала покровительствовать начинающему революционеру, давала ему книги, сама читала настоящие лекции по истории марксизма и социалистического движения и его лидерах, а порой, и снабжала деньгами, чтобы он мог приодеться и пообедать в остерии. Говорили, что она отдавала ему гонорары за все свои статьи.
Муссолини, который, несмотря на то, что стал потом диктатором, был от природы очень застенчив, не уверен в себе и даже трусоват. Анжелика помогла ему избавиться от этих комплексов. Короче, говоря, создала из неотесанного оборванца настоящего политика. "Этот малый станет великим революционером", – уверяла Балабанова своих соратников. И не ошиблась.
Он ее использовал
Для друзей и коллег по партии отношения Балабановой с Муссолини были загадкой. Однако современные итальянские историки уже установили, что они все-таки были любовниками. Причем, Анжелика была по настоящему влюблена в своего протеже, а вот Муссолини – ее попросту использовал. Балабанова была некрасива, но на взлете своей политической карьеры она ему была нужна. Муссолини потом признавался: "Если бы я не встретился с Анжеликой в Италии, то я бы так и остался одним из заштатных активистов соцпартии". Не случайно, что Балабанову называли "первым учителем Муссолини по предмету революция".
Помимо прочего их объединяла еще и истеричность натуры. На митингах Балабанова доводила себя до белого каления. Насмотревшись на подругу, так же – с криками и жестикуляцией – стал выступать и Муссолини, что оказывало на легко возбудимую итальянскую толпу магнетическое действие. Однако в своей мемуарной книге, названной, кстати, почти также, как у Гитлера, "Моя жизнь – борьба", она ни словом не упоминает о своих интимных отношениях с Муссолини.
В годы Первой мировой войны Балабанова сотрудничала в парижской газете Мартова и Троцкого "Наше слово". В ней она уже разоблачала своего прежнего протеже – Муссолини, который призывал Италию отказаться от нейтралитета и вступить в войну.
Когда в феврале 1917 года в России грянула революция, Балабанова возвратилась на родину вместе с группой меньшевиков. За границей она не раз встречала Ленина, однако там он показался ей примитивным, Балабанова открыто над ним подтрунивала. Говорила, что если у Ленина повсюду на митингах и конференциях спрашивают документы, то у нее никогда – все знают ее в лицо. Она не верила, что Владимир Ильич может стать вождем революции. Куда больше ей нравились Троцкий и Мартов.
Не та революция
Однако, вернувшись в Россию, поняла свою ошибку. Ленин же ее прежнюю холодность и насмешки или забыл, или попросту решил использовать, как он это часто делал, опытного оратора и образованного социалиста в своих целях, особенно для связей с европейскими марксистами и социалистами. В 1918 году он дал ей пост помощника председателя Совнаркома и наркома иностранных дел советской Украины Раковского. Она также была членом Исполкома и секретарем Коммунистического интернационала, принимала участие в подготовке 1-го и 2-го конгрессов Коминтерна.
Однако красный террор, массовые расстрелы заложников, воцарившиеся в молодой республике разруха напугали "книжную революционерку". Настоящая революция оказалась совсем другой – жестокой и кровавой. А, кроме того, Балабанова ненавидела тиранов, хотя сама воспитала тирана – Муссолини. Не скрывая своих настроений, она стала открыто критиковать политику большевиков. Кроме того, Анжелика была не согласна и с политикой главы Коминтерна Зиновьева. Особенно ее возмущало, что он ездил и принимал гостей в поезде царя. По-сути, оказалась в СССР первой диссиденткой. ЧК даже получила распоряжение задержать Балабанову за "контрреволюционные настроения". Но задержать не успели, или испугались нежелательного резонанса в Европе, где она была очень популярна в среде революционеров. В 1922 году Анжелика, которая уже стала опасаться, что ее попросту убьют, уехала в Италию – помогли шведские друзья. В 1924 году ее исключили из ВКП(б).