Откровенно говоря, многие его стихи остаются для меня загадкой. Но, видимо, и от читателя требуется особая подготовка, чтобы "прийти" к Вознесенскому, к его неожиданным ходам, ассоциациям, сравнениям, даже к необычному ритму его поэтической речи.
Меня познакомил с Вознесенским композитор Родион Щедрин. Речь шла об увлекательной совместной работе. А потом нам довелось стоять рядом на сцене - он читал свои стихи, а я вторила ему, подхватывала.
Знакома я и с Женей Евтушенко, он обо мне стихи написал. Добрым словом я вспоминаю и поэта-песенника Льва Ивановича Ошанина. У него много хороших песен - есть песни-долгожители и есть, конечно, "проходные" (это связано еще и с музыкой). Но в любом случае стихи его удобны, распевны, легки для произношения. У него особый песенный слух (каким славился еще Алексей Фатьянов), если он написал "о" - значит, и петься будет распевное, круглое, настоящее русское "о".
Лев Ошанин - автор текста песни "Течет река Волга". У этой песни своя, особая судьба. Марк Фрадкин и Лев Ошанин написали ее для панорамного фильма "Течет Волга". Здесь эту "сквозную" песню исполнял популярный артист Владимир Трошин, а я для того же фильма записала протяжную русскую народную "Сронила колечко". Затем популяризацией песни "Течет Волга" занялся Марк Бернес, а за ним другие певцы и певицы, в том числе Майя Кристаллинская, Капитолина Лазаренко, и даже хоры. Чуть ли не все ее перепели, а я все никак не могла решиться - казалось, нет у меня ровного звучания в низком и высоком регистрах. Но сама себе потихоньку внушала: надо пробовать. Стала осторожно подбираться ко все еще "засекреченной", но уже разжигавшей мое самолюбие "Волге". Как видно, шел процесс узнавания песни, проникновения в ее глубинные тайны. Смущало меня и то обстоятельство, что песня эта - мужская. Но затем решила - не так уж это важно.
Шло время. Эта песня словно магнитом тянула меня к себе, и я находила в ней все новые грани и достоинства. Наступил какой-то миг, и я почувствовала, что не могу не спеть ее. А сейчас "Течет Волга" стала моей визитной карточкой. В разных странах вышли долгоиграющие пластинки под названием "Течет Волга" - исполняет "Мисс Волга из Москвы".
Если попытаться кратко сформулировать мое впечатление от этой песни, то я бы сказала - стирание грани между зрительным залом и сценой, между исполнительницей и слушателями. Песня перелетает через рампу и входит в душу людей независимо ни от чего - возраста, профессии, характера…
Наверное, самый плодотворный, но вместе с тем и хлопотливый путь создания песни - участие певца в самом ее замысле. И как важно для композитора знать голосоведение будущего исполнителя. Тогда и нотные значки приобретают осмысленность, и голос не мечется сверху вниз и наоборот, а подчиняется какому-то таинственному наитию, обладание которым дано далеко не каждому сочинителю. Помню, в каких творческих муках рождалась туликовская "Лишь ты смогла, моя Россия" на стихи Г. Ходосова. Подпирали сроки - песня нужна была в декабре 1966 года для торжественного концерта в Кремлевском Дворце по случаю 25-летия разгрома немецко-фашистских войск под Москвой.
Вплоть до самого последнего дня поэт и композитор колдовали над нотными листками. Серафим Сергеевич даже ночью звонил мне по телефону и, положив трубку на рояль, "показывал" самые последние варианты.
- Милочка, послушай. Так удобно петь?
- Вроде ничего, Серафим Сергеевич, - отвечала я сонным голосом.
- А если нам взять другую тональность? В прежней торжественная песня звучит тускловато, а так - светлее.
- Я сейчас не очень соображаю по телефону. Давайте я к вам утром заеду.
- Ну на этом пока и остановимся, - говорил Туликов, закончив очередной сеанс творческих бдений по телефону.
Почти год мы работали с Григорием Пономаренко над одной из моих лучших песен - "Растет в Волгограде березка". Искали своеобразное, резко очерченное прочтение этой эмоциональной баллады.
Долго мучилась с четверостишием:
Ты тоже родился в России,
В краю полевом и лесном.
У нас в каждой песне береза,
Береза под каждым окном…
Почему-то я склонялась к повествовательной интонации, но логика стиха требовала заостренно-публицистического обращения к современнику:
Ты тоже родился в России…
Это вызов, напоминание о долге, о памяти погибших.
"В краю полевом и лесном" - эпическая строка, определяющая лирические вокальные краски. Голосовой акцент приходится на четвертую строку - "Береза под каждым окном", - по сути, обобщающую образ Родины в облике березки.
При исполнении этой песни меня каждый раз охватывают новые переживания. Я стараюсь как бы заново "пропустить" через свое сознание каждую строчку.
"Волгоградская березка" сопровождает меня по нашей земле, она низко склоняется над памятниками павшим - скромными пирамидками и величественными мемориалами. Она вместе со мной и на чужой земле, где на плитах можно прочесть русские имена на иностранных языках.
Сотни раз я исполняла эту песню перед самой разной аудиторией. Но не скрою, испытываю особое волнение, когда вижу слезы в глазах совсем юных мальчишек и девчонок, знающих о войне, о подвигах своих дедов и отцов лишь по книгам и кинофильмам. Это ли не доказательство огромного воздействия песни, прочувствованной и выстраданной сердцами композитора, поэта и певца!..
Посади дерево! Какой глубокий философский смысл приобрела эта житейская мудрость. Люди сажают сад, чтобы спустя годы он дарил радость потомкам, призванным хранить память об отцах и дедах.
Проехав по многим городам и станицам Кубани, я решила оставить в Краснодаре и "зеленый автограф". Моя березка растет теперь на площади Труда, напоминая не о тяжелых для нашего народа днях, а о мирном небе, о мирном труде. И мне очень хочется, чтобы и об этой березке была когда-нибудь написана песня.
Уже будучи солисткой эстрады, я долго робела при встрече с композиторами и поэтами. Словечка не решалась вставить, а уж о том, чтобы не согласиться, поспорить, и речи быть не могло. Прошло много времени, прежде чем стала я разговаривать с авторами "на равных", особенно с композиторами, но и то только с теми, кто прекрасно знал "тайны" вокала и мои возможности, о которых, быть может, сама я и не догадывалась. Трое из них - А. Долуханян, Г. Свиридов, Р. Щедрин - оставили неизгладимый след в памяти, и потому о них более подробно.
Песни Долуханяна я пела на разных широтах и всегда думала: вот родился же такой талантливый человек на радость миллионам людей! Не всякий, даже очень способный композитор мог сравниться с ним по широте своего творчества. Долуханян был автором увертюр, кантат, симфоний, романсов, произведений для духового и эстрадного оркестров. Им была написана музыка к комедии "Конкурс красоты", о которой много спорили любители музыки, эстрады, драмы. Яркий мелодический рисунок письма, лиричность, душевная простота выражения чувства были основными достоинствами этого мастера музыки.
Ученик знаменитого композитора и педагога Н. Мясковского, первоклассный пианист, Долуханян вобрал в себя все, что нужно было одаренному природой музыканту.
Александр Павлович прекрасно разбирался в тайнах вокала, знал до тонкости голоса будущих исполнителей песен. Долуханян обладал особым чутьем и в то же время внимательно прислушивался к мнению певца. Помню, как бились мы с Долуханяном над "Рязанскими мадоннами". Уже закончивший работу над песней Александр Павлович, ухватив ход моей мысли, вдруг решительно сказал:
- Понимаю, что тебе надо. Я все переделаю…
В самом деле, запев "Ты ему навстречу, Анна, белым лебедем плывешь…" звучал вначале по-другому…
Мнение самого Долуханяна чтилось высоко. Не только я, другие певцы и певицы, например, народные артисты СССР П. Лисициан, З. Долуханова, воспитанники Долуханяна, всегда прислушивались к его советам.
- Почему ты не играешь в шахматы? - однажды задал мне вопрос Долуханян. - Музыкантам и певцам шахматы просто необходимы. Партии-то бывают не только изящными, красивыми, но и "музыкальными"… Да-да. Не смейся.
Композитор был заядлым болельщиком и автомобилистом. Любил скорость, и за ее превышение его не раз штрафовали. Но это не шло впрок: в конце концов, Долуханян стал жертвой лихачества - врезался в стоящий на дороге асфальтовый каток и погиб.
Седая шевелюра, черные, как сажа, густые брови, добродушная улыбка, поразительная эрудиция (в нашу последнюю перед дорожной трагедией встречу он говорил со мной о творчестве Шопена) - таким я и запомнила его надолго. Ему было всего пятьдесят семь.
Думая об Александре Павловиче, всегда вспоминаю слова Бетховена, которые вполне можно отнести к творчеству Долуханяна: "Нет ничего выше и прекраснее, чем давать счастье многим людям".
Первая встреча с Георгием Васильевичем Свиридовым состоялась в Ялте в 1963 году. Доброжелательные глаза, мягкая улыбка, внимание к собеседнику и предупредительность в движениях. Даже трудно представить себе, что этот человек может оказаться, как говорил Арам Ильич Хачатурян, "ужасным спорщиком", страстным охотником до жарких диспутов и дискуссий, не стеснявшимся в выборе эпитетов, когда ниспровергались общепризнанные истины. Мы разговорились. Маститый композитор обладал богатейшими знаниями, широтой интересов и отличной памятью. Георгий Васильевич с завидной осведомленностью говорил о Мусоргском и Рублеве, Блоке и Есенине, работах молодых современных музыкантов. Но он мог и высмеять бессмысленное музыкальное кокетничанье иных исполнителей в угоду обывателям, преклонение перед модой, нигилизм и эпигонство. Пылкие привязанности и глубокие антипатии не нарушали общей гармонии его личности. В конце беседы он предложил мне свою обработку русской народной песни "Липа вековая". Я посмотрела бегло ноты, прошлась по клавиру и с этакой молоденькой заносчивостью выпалила:
- Извините, но я пою эту песню в обработке моего первого учителя, Захарова.
Это прозвучало, конечно, бестактно, но Георгий Васильевич, казалось, не обратил никакого внимания на мои слова. Он просто сказал:
- Ну что же, я рад, что вы бережете память о Захарове, которого я очень люблю и почитаю.
Спустя несколько лет, когда мне пришлось вновь встретиться со Свиридовым, я испытала неловкость за те злополучные слова.
- Стоит ли об этом вспоминать? Все, что ты сделала в искусстве, оправдывает тебя…
Когда-то Гейне заметил, что поэты начинают с того, что пишут просто и плохо, потом сложно и плохо и, наконец, просто и хорошо. Но далеко не многим удается писать просто и хорошо. Если отнести слова Гейне к композиторам, то Свиридова можно смело поставить в число тех, кто пишет сразу и просто, и хорошо.
- В его музыке, - говорил Д. Шостакович по поводу кантаты "Курские песни", - нот мало, а музыки очень много.
Что же, на мой взгляд, определяет художественную суть Свиридова? Прежде всего - чуткое вслушивание в народную музыку, забота о подлинно творческом ее обновлении и развитии. Дарование его раскрылось в вокально-инструментальных сочинениях, удивительно демократичных, подкупающих лаконичной строгостью и простотой. Я убеждена, что никто еще из современных композиторов не сделал так много для обогащения вокальных жанров - оратории, кантаты, хора, романса, - как Свиридов. Ими он умеет "говорить людям правду". "Но тот большой художник, кто только фуги… знает и умеет, а у кого внутри растет и зреет правда, у кого внутри ревнивое и беспокойное, никогда не замолкающее чувство истины на все…" - писал В. Стасов М. Мусоргскому. Слова эти в полной мере относятся и к Свиридову. Миниатюрные кантаты "Снег идет", "Деревянная Русь", напоенные поэзией "Курские песни", хор из музыки к спектаклю "Царь Федор Иоаннович", поставленному в Малом театре, хоровой концерт памяти А. Юрлова, "Голос из хора" на стихи А. Блока, песни на стихи Р. Бернса - да мало ли им создано произведений, восхищающих правдивостью, красотой и ясностью музыкальных образов не только у нас, на российском земле, но и далеко за ее пределами.
Чувство Родины, патриотическая страстность характерны для большинства работ Свиридова. "…Но более всего любовь к родному краю меня томила, мучила и жгла". Эпиграф к поэме "Памяти Есенина" на музыку Свиридова можно смело поставить ко всему творчеству композитора. Вообще, должна заметить, что для Свиридова поэзия всегда была сильнейшим стимулом, оказывающим влияние на музыкальное воображение. Блок - его любимый поэт. "Всякая мысль Блока, - считает Свиридов, - для нас драгоценна, потому что это всякий раз - вспышка, озарение".
Где бы Свиридов ни был, он не устает напоминать о необходимости умелой пропаганды классической музыки. В спорах о доступности ее композитор всегда ссылается на глубину заложенных в ней мыслей и чувств, на их нужность в нашей повседневной жизни.
- Что может быть более глубоким, изощренным с точки зрения письма и тонкой работы, чем, скажем, "Реквием" Моцарта? - вопрошал он. - Однако, когда его исполняют, зал всегда полон, потому что "Реквием" стал общедоступным. А разве гений Мусоргского не пропитал умы и чувства широких народных масс?
Мусоргского Свиридов боготворил. В марте 1964 года исполнилось 125 лет со дня рождения великого русского композитора. Свиридов страстно желал, чтобы этот год стал годом Мусоргского, чтобы все мы, люди искусства, хорошо усвоили, что же такое для нас Мусоргский, как следуем мы его заветам.
- Дело не в том, - говорил Свиридов, - что в Москве появилась улица Мусоргского, хотя она очень всех обрадовала, а в том, что музыка его - это еще и целый круг эстетических и нравственных проблем, связанных с нашей сегодняшней музыкой, с нашим сегодняшним творчеством в широком смысле этого слова… Мусоргский не просто классик национальной музыки, но художник, без которого невозможно представить себе лицо современного музыкального искусства; художник, всю свою жизнь боровшийся за правду искусства; художник, чье новаторское творчество решительно двинуло вперед не только музыку, но и национальное сознание народа.
Отдавая дань классическому наследию, композитор, тем не менее, неустанно ищет музыкальную форму, отвечающую духу своего времени, и считает этот поиск первостепенной задачей. Возможно, поэтому русская песенность у Свиридова чаще всего несет отпечаток сегодняшнего дня. В ней находят отражение свежие и еще далеко не исчерпанные интонации, ладовые и ритмические тона. Но они не для всякого исполнителя. Однажды на фестивале музыки "Киевская весна" мы встретились после концерта и долго беседовали на самые различные темы, в том числе и о сложностях с исполнителями. Оказалось, что в его творческих запасниках - было время - десятилетиями лежало много произведений, которые петь было некому, потому что традиционная манера исполнения для музыки Свиридова не подходила. И лишь спустя годы он нашел в лице Ведерникова, Масленникова, Нестеренко, Образцовой прекрасных интерпретаторов своих сочинений. Композитор считал, что новизна вокальной музыки связана с постоянным совершенствованием речи. Для примера он ссылался на старых, некогда известных актеров и модных поэтов.
- Сегодня, - считал Свиридов, - такого сильного впечатления они на нас не произведут. Речь их покажется нам то манерной, то жеманной, то чересчур простой. Поэт Игорь Северянин был наисовременен и по образности, и по словарному запасу, а сейчас воспринимается как нечто музейное.
Готовя программу, посвященную женщинам, я обратилась к Георгию Васильевичу с просьбой создать цикл песен на эту тему.
- Я не могу сразу дать обещание, - сказал он. - Нужно подумать. В композиторском ремесле все сложно, хотя я никогда не боялся трудностей в работе. Во-первых, всякий композитор вдохновлен определенной мыслью, которая, созрев, воплощается в музыку. Иногда эта музыка сразу выходит в свет, иногда, и чаще всего, что называется, вылеживается. Отлежавшись, сочинение подвергается тщательному анализу, рассматривается со всех сторон. В нем я безжалостно отсекаю лишнее, все, что не устраивает меня по каким-либо причинам. Приходится возвращаться к одному и тому же произведению несколько раз, переделывать его, доводя до того состояния, которое считаю завершенным. На это уходят месяцы, а иногда годы. Во-вторых, поэты не берутся за крупные формы, им проще написать стихотворение на какой-нибудь простенький сюжет, чем возиться с более сложными вещами. Словом, наскоком не получится… Будет время, загляни на "огонек"…
На "огонек" я заглядывала не раз и не жалела, потому что каждая встреча становилась уроком музыки, философии, литературы… Вместе с Нестеренко, Образцовой и другими известными мастерами вокала за чашкой чая с клубничным вареньем шли жаркие споры - часто далеко за полночь - о том, что больше всего волновало в тот или иной момент собравшихся, таких разных по возрасту, складу характера, отношению к жизни. Все тянулись сюда, в эту уютную квартиру, где можно было чувствовать себя как дома. Но бывает, что одного желания приехать сюда мало - возможности для встреч не совпадали.
Для многих и многих людей Георгий Васильевич Свиридов - олицетворение мудрости, справедливости. Уметь слышать голос своего народа - качество, которым в полной мере обладает композитор, - великое счастье.
С композитором Родионом Щедриным - давно это было - я познакомилась во время декады искусства в Узбекистане, ходила на его концерты - он блестяще исполнял собственные произведения. И думать не думала, что судьба приведет нас к совместной творческой работе.
Пришла я как-то на спектакль в Большой театр. Смотрю, в ложе Родион Константинович. Нервничает, комкая в руках программку, - Майя Плисецкая танцует "Кармен-сюиту" Бизе-Щедрина. В антракте подошел ко мне, взял под руку и бросил шутливо, как бы невзначай:
- Ну, Зыкина, в аферу со мной пойдешь? Крупная авантюра намечается…
Добавил, что в "авантюру" пускается не один - с поэтом Андреем Вознесенским и дирижером Геннадием Рождественским. И название новому сочинению придумал мудреное: "Поэтория" - для женского голоса, поэта, хора и симфонического оркестра.
- Под монастырь не подведете? - поинтересовалась я.
- Не бойся! Вот тебе клавир, через недельку потолкуем.
Через неделю сама разыскала Щедрина.
- Нет, мне не подойдет. Невозможно это спеть: целых две октавы и все время - вверх, вниз и опять вверх, продохнуть некогда.
На Щедрина мои сомнения, как видно, не произвели никакого впечатления, потому что, не говоря ни слова, он усадил меня к роялю.
- Смотри, у тебя же есть такая нота - вот это верхнее "ре"…
И в самом деле, напомнил мне "ре" из "Ивушки".