Во 2-й часта книги рассказывается о проведенных советской разведкой в 1950–1960 годах блистательных операциях по похищению самых оберегаемых в Великобритании тайн по созданию бактериологического оружия. В повести действуют не вымышленные герои, а реальные люди - крупные политики и дипломаты, замечательные советские разведчики Конон Молодый, Леонтана и Моррис Коэны, иностранные агенты экстра-класса - англичане Джордж Блейк, Гарри Хаутон и Этель Элизабет Джи.
Содержание:
Из воспоминаний Леонтины Коэн 5
Из отчета Бена о командировке в Париж 8
Из воспоминаний Гей Сёч 11
Из воспоминаний журналиста Питера Черчиля 26
Из воспоминаний Леонтины Коэн 26
Из воспоминаний Морриса Коэна 33
Из рассказа бывшего охранника Алекса Тилла 35
Из воспоминаний Морриса Коэна 36
Эпилог 43
Досье на тех, кто занимался атомной разведкой 44
Послесловие 70
Приложения 71
Обращение к читателю агента ФБР Роберта Ламфиера, подготовленное им к французскому изданию этой книги 72
Из воспоминаний, лично написанных Моррисом Коэном 73
Документы секретной операции "Венона" 75
Приложение № 2 76
Приложение № 3 76
Приложение № 4 76
Приложение № 5 76
Примечания 76
Владимир Чиков
Нелегалы. Часть 2
"Дачники" в Лондоне
Находясь в Москве, Коэны не скрывали, что участие в деятельности советской разведки являлось для них святой обязанностью, что они продолжают гордиться тем, что сделали для Советского Союза. "Если коммунизм считается религией, - говорили они, - то всю свою последующую жизнь в России мы готовы посвятить этой религии". В первое время они много ездили по стране, плавали по Волге и Енисею, отдыхали на лучших курортах СССР, ходили по московским музеям и выставкам, а потом их стали привлекать к кое-каким мероприятиям по линии МГБ. Иногда с ними даже консультировались, но к настоящей оперативной работе не подпускали. Пока их только проверяли на предмет того, как они относятся к советской действительности, как оценивают внутреннюю и внешнюю политику СССР. В этих же целях на их квартире поставили даже слуховой контроль. Что поделаешь, агентам-иностранцам по вечной традиции ЧК уготована такая судьба - их держат как бы на привязи и только внешне обращаются как с равными. Коэны чувствовали это и переживали, они представляли свою жизнь в Москве совсем иначе, полагая, что в Советском Союзе после всего того, что сделали для него, они будут равные среди равных. Но не тут-то было! Им все еще не доверяли при всей внешней любезности. Страшный дискомфорт Коэны ощущали и из-за незнания русского языка. Им хотелось жить так, как хотелось, не приспосабливаясь ко всему советскому.
Когда об этом стало известно руководителю нелегальной разведки, то ее начальник Арсений Тишков пригласил непосредственно куратора Коэнов подполковника Корешкова.
- Александр Афанасьевич, - начал нахмуренный, строгий генерал, - прошу доложить, как адаптируются к новым условиям жизни ваши подопечные. Чем они недовольны, к чему стремятся, чем занимают себя и тому подобное.
Спокойный и немногословный Корешков ответил не сразу.
- Коэны - удивительные люди, - начал он после небольшой паузы, - Терпеливые, совестливые, разуверившиеся и в Боге, и в черте. И в то же время глубоко сохранившие веру в добро, в правду и справедливость. Очень скучают по Америке. Она им, зараза, до сих пор во сне снится. Причем они нисколько не скрывают, что любят свою страну. Коэны заявляют, что если бы не воинственные настроения Пентагона и не его пропагандистские страсти о "холодной войне", то руководители наших стран могли бы вполне найти дорогу к миру. А то, что это возможно, США и СССР, говорят они, доказали в годы войны, когда шли вместе против фашизма. Со временем, убеждали меня Коэны, американцы и русские будут наверняка жить вместе в мире и работать рука об руку…
- Ну, хорошо, - прервал Корешкова генерал. Он еще больше нахмурился, когда его подчиненный заговорил чуть ли не о дружбе с Америкой, и глубокая складка надолго залегла на его высоком лбу. - А почему же все-таки Коэны недовольны жизнью в Москве?
- Прежде чем ответить на этот вопрос, товарищ генерал, я хотел бы дать ответ на ранее заданные вами вопросы: что делают и к чему стремятся? Так вот, они страшно недовольны, что теряют зря время в бессмысленной болтовне и ничегонеделании из месяца в месяц. Безделье и бездействие для них - сущее наказание. Моррис, чтобы занять себя, начал писать книгу. А Леонтина, так та вообще не может найти себе применения. Живем, говорит она, как узники: ни с кем не общаемся, в советских радиопередачах ничего не понимаем, слушаем и понимаем только классическую музыку…
- А книгу-то о чем пишет Моррис, вы хоть знаете?
- Да. Он хочет показать в ней на примере Америки, как некоторые люди теряют равновесие при резких поворотах истории: отказываются от своих взглядов и, скатываясь в лагерь реакции, становятся затем ренегатами и предателями интересов рабочего класса. Другие, наоборот, несмотря на крутизну таких поворотов, сплачиваются с товарищами по убеждению еще крепче и тому подобное…
- И все-таки на основной вопрос я так и не получил от вас ответа, Александр Афанасьевич.
- Извините, товарищ генерал, но я не понял вашего вопроса. Повторите его, если можно.
- Повторяю в третий раз: к чему они стремятся? Есть ли у них, например, какие-то планы на будущее? Кто знает, может, они намереваются уже возвратиться в Америку. Можете вы что-то об этом сказать?
- Конечно, могу! - воскликнул Корешков. - О своих дальних планах на будущее они мне, конечно, не говорят, а вот о желании и дальше работать в разведке все уши прожужжали. И я их прекрасно понимаю: без продолжения сотрудничества с нами Коэны не мыслят своей дальнейшей жизни. Участие в работе советской разведки, как заявлял мне не раз Моррис, они считают своей прямой обязанностью.
- Это хорошо, что они так считают. Но если раньше их служение Лубянке было добровольным делом, то теперь оно станет, действительно, их обязанностью. От этого и жизнь их станет значительно труднее. Они понимают это?
- Думаю, что понимают, - коротко ответил Корешков.
Генерал Тишков сделал паузу, потом твердо произнес:
- Я считаю, что Коэны с их огромным профессиональным опытом, подходящим еще возрастом и крепким здоровьем вполне могут принести пользу нашей разведке и стране. Я поручаю вам выяснить отношение Коэнов к возможному направлению их за кордон на нелегальную работу. Если согласятся, то пусть предложат свои варианты вывода их за границу. Потом мы посмотрим, соглашаться или не соглашаться с их предложением. А пока я хочу, чтобы вы постоянно были с ними. Гуляйте вместе, ходите в кино. Если надо, пейте и ешьте с ними. Но они не должны оставаться одни…
Когда Корешков рассказал Коэнам о состоявшемся разговоре с руководителем нелегальной разведки, то Моррис осторожно заметил:
- Кажется, мы впервые за полгода почувствовали к себе деловой интерес. Или я ошибаюсь, мистер Денис?
- Совершенно верно. Если вы готовы поработать так же продуктивно, как раньше, в интересах нашей страны, то у нас есть для вас хорошее предложение…
- Какое именно? - подхватила Леонтина.
- Очень интересное. Перебраться за "железный занавес".
- О! Хорошо бы в Латинскую Америку. Поближе к Нью-Йорку, - пошутил Моррис.
- Нет, это исключается. Скорее всего, речь может идти об африканской стране.
- Все равно, мы согласны.
- Но тогда вам придется полностью поменять свои имена и фамилии и жить по фиктивным документам.
- Мы готовы на все. Если нужно, то готовы даже сделать пластическую операцию на лице, лишь бы поскорее приступить к делу, - поспешила заверить его Леонтина.
- А почему вы так легко идете на все это?
- Наверное, потому, что разведка для нас - это как героин для наркоманов. Мы теперь не мыслим без нее своей жизни, в ней мы познавали истинное воодушевление и великую преданность идее. Разведка для нас - это и путь к великому, и торжество великих свершений. В конце концов, это всегда выход на большую самостоятельную дорогу, а не такое вот, как у нас сейчас, будничное существование.
Леонтина произнесла это безо всякой патетики, но в ее словах была спокойная сила духа, и питали эту силу ее личные убеждения и верность избранному в жизни пути…
* * *
Из справки подполковника Корешкова А. А., составленной им после беседы с Коэнами и приобщенной к делу № 13 676:
На их вопрос: почему так долго не предлагалось дальнейшее сотрудничество в интересах СССР - Коэнам было разъяснено, что разведка - это тоже своего рода искусство. Что в ней тоже могут возникать драматические ситуации, как в театральной жизни: есть хорошая пьеса, но нет талантливых исполнителей. Или наоборот: есть классные исполнители, но нет хорошей пьесы. Бывает в театре и так, что для талантливых исполнителей специально пишется пьеса. Вот так получилось и в разведке: есть Коэны, но нет для них хорошего дела, нет, так сказать, необходимого поля для красивой игры. Поэтому нам предстояло определить страну, в которой они могли бы принести наибольшую пользу в качестве нелегалов.
На следующий вопрос Леонтины: кто такие нелегалы - ей было объяснено, что это специально подготовленные лица, тайно проживающие по заданию разведки в той или иной стране по чужим установочным данным и соответствующим фиктивным документам. Что вместо реальной биографии они используют заранее подготовленную легенду, а свою разведдеятельность осуществляют под прикрытием журналиста, художника или бизнесмена…"
На справке наложена резолюция заместителя председателя Комитета информации С. Савченко:
"Прошу:
1) разработать и доложить подробный план подготовки "К" к нелегальной работе в качестве связников-радистов, предусмотрев в нем комплекс мероприятий по легенде-биографии, отступной легенде и легенде прикрытия;
2) через Марка выяснить, интересовалось ли ФБР фактом исчезновения "К" из Нью-Йорка. Если что-либо известно ФБР об их местонахождении, то необходимо это учесть при обработке их легенд;
3) для подготовки "К" к работе за границей выделить наиболее грамотных сотрудников разведки;
4) с учетом опыта работы "К" в стране главного противника определиться, в каком регионе целесообразнее их использовать;
5) тщательно продумать вопросы документации "К", определения гражданства и их псевдонимов.
24.0351 г.".
Через два дня по радиоканалу на имя Марка был направлен запрос в отношении Коэнов. В поступившей через некоторое время в Центр радиограмме от Марка говорилось;
На № 287/34 от 26.0351 г.
Исчезновением Другарей неоднократно интересовались у родителей и родственников Луиса неизвестные лица. Они ссылались при этом на то, что якобы Луис очень нужен школе и отделу просвещения. Отец Другаря отвечал всем однотипно: около года назад сын с женой выехали в Канаду, обещали возвратиться домой через два-три месяца, однако по непонятным ему причинам они до сих пор не вернулись. Кроме того, отец сообщил, что квартира сына была кем-то опечатана в октябре прошлого года.
В последний раз исчезновением Луиса интересовались в феврале, что может свидетельствовать о том, что Другарей продолжают разыскивать по сей день.
Марк.
.
С учетом содержания радиограммы из Нью-Йорка в Москве начали шаг за шагом отрабатывать для Коэнов варианты легенд и определять страну их дальнейшего нелегального оседания. В это же время в Центре к работе в Англии готовился майор Бен - Конон Трофимович Молодый, и поэтому руководством разведки было принято решение, что его связниками-радистами должны стать американцы Коэны. Не раскрывая их друг перед другом, Бен был представлен им под именем Арни как разведчик-нелегал, недавно возвратившийся из Канады, что соответствовало действительности. Непосредственное руководство их совместной подготовкой было возложено на начальника отдела Виталия Григорьевича Павлова. В начале июля 1951 года он коротко изложил Коэнам в присутствии специально выделенных для них двух наставников программу занятий на английском языке:
- Курс вашей подготовки будет состоять из двух частей, по три месяца каждая. Первая часть рассчитана на теоретическое изучение страноведения, истории дипломатии, английской архитектуры, живописи, культуры и так далее. После этого у вас будет короткий отдых. Вторая часть программы сориентирована на обработку профессиональных и практических навыков, необходимых для разведчика-нелегала. Вас будут обучать технике шифрования, тайнописи, фотодела, работе на радиопередатчике в условиях, предельно приближенных к оперативным, а также подбору мест для закладки тайников и умелому изъятию из них контейнеров с разведматериалами. Но прежде чем начать эти занятия, ваши непосредственные кураторы, - Павлов перевел взгляд на сидевших напротив Коэнов кадровых сотрудников разведки, - должны сегодня же выяснить, чем вы уже обладаете и в каком объеме. Они устроят вам своеобразный маленький экзамен. Итак, я представляю вам еще одного вашего шефа по имени Грей. Он является заместителем начальника отдела. Хорошо знает Англию. Ну, а Денис вам уже знаком. Можете обращаться к ним по любому вопросу…
Коэны изучающе посмотрели на молодого обаятельного Грея.
- Теперь что касается мер вашей безопасности, - жестко продолжал Павлов. - Запомните, никто из инструкторов не должен знать ваших настоящих имен и фамилий, а также ваших бывших кличек в Нью-Йорке. К занятиям вы приступаете с завтрашнего дня. Ровно в девять за вами заедет Грей…
Первый день обучения был посвящен изучению тайнописи, а второй и несколько последующих - изучению шифров. Это были радостные для Коэнов дни, когда осторожность в обращении с "учителями" постепенно сменялась растущей к ним привязанностью.
На заключительной стадии подготовки Коэны приступили к освоению своей основной работы за кордоном - на радиопередатчике. Когда они научились собирать и настраивать его в стационарных условиях, то после этого начались практические занятия: несколько дней подряд Моррис выезжал с инструктором под Нарофоминск, а Леонтина оставалась в Москве, чтобы переговариваться с ним по рации на расстоянии; они посылали друг другу открытым текстом учебные сигналы, различные "шифровки" и банальности, а затем для приобретения устойчивых навыков в их квартире между комнатами была специально оборудована внутренняя радиосвязь…