Несколько секунд Питер стоял в нерешительности, испытывая невероятное напряжение. Пульс его сердца в это время достигал девяноста ударов в минуту. Растерянность и страх неожиданно улетучились, и, заскрежетав засовами, он открыл дверь. Порыв морозного ветра резанул по голым ногам. Питер затянул потуже халат, и тут же его ослепил яркий свет мгновенно включенных прожекторов. На него было направлено со всех сторон по два мощных светильника. Щелкая затворами фотоаппаратов, перед входом засуетились корреспонденты и кинотелеоператоры, нацелив объективы своих камер на Питера и на стоявших перед ним около десятка детективов в традиционных для них английских макинтошах. К дому мчались справа и слева стоявшие поодаль полицейские машины и фургоны. Через несколько секунд казалось, сюда нагрянул "весь свет". Повсюду сновали откуда-то взявшиеся непонятные люди в штатском, скорее всего, агенты Скотленд-Ярда. Они подтягивались все к дому Крогеров, шарили глазами по его окнам, что-то докладывали своим начальникам. Была среди них и молодая полная женщина, внешний облик и уверенный взгляд которой не оставлял сомнений, что она тоже из полиции. В страшной суматохе и шуме Питер не сразу вспомнил, где он мог видеть ее раньше. Потом, когда она начала расталкивать людей локтями и протискиваться к входной двери, он узнал ее - это была та самая секс-бомба "из Швейцарии", которая вела наблюдение за виллой Крогеров из соседнего дома. Подойдя к Питеру, она улыбнулась ему фальшивой улыбкой и с вызовом бросила:
- Как передала мне ваша соседка, вы, говорят, хотели меня видеть… Так вот, я пришла.
- Но сейчас так много посторонних людей, в том числе копов, что я не готов вас принять при таких свидетелях, - съязвил Питер.
Авторское отступление
Двумя часами раньше эти же полицейские под руководством суперинтенданта Джорджа Смита провели операцию на Ватерлоо-роуд по захвату и аресту Гордона Лонсдейла, Гарри Хаутона и Этель Джи в момент передачи секретных материалов. Происходило это следующим образом (из отчета суперинтенданта):
…Из Портленда Хаутон и Джи прибыли поездом на вокзал Ватерлоо. Затем на автобусе они проехали до рынка на Ист-стрит. В 16.20 вернулись обратно на Ватерлоо-роуд. Зашли в кафе "Стиве". Вскоре вышли оттуда и ровно в 16.30 были на углу Ватерлоо-роуд. В это время туда подъехал Лямбда-2. Он поздоровался с ними, как со старыми друзьями, обнял за плечи Джи, прошелся с нею под руку, потом на ходу взял у нее корзину. В этот момент и был подан сигнал к захвату Лямбды-2 и его сообщников.
Все трое были схвачены и посажены в разные машины. В корзине оказались четыре папки из Адмиралтейства с грифом "сов. секретно" и "секретно", в которых содержатся сведения о военных кораблях, приказы по военно-морскому флоту, чертежи конструкций узлов атомной подводной лодки и схемы базирования на ней ракет. Всего около 200 страниц. Кроме того, в корзине лежала закрытая металлическая банка. В нее, по заявлению Хаутона, вложены непроявленные фотопленки…
Джордж Смит.
В тот же вечер 7 января короткий отчет суперинтенданта был передан генеральному директору МИ-5 Роджеру Холлису. Ознакомившись с документом, Холлис пригласил к себе Супер-Смита и, когда тот зашел к нему, первым долгом спросил:
- Как вел себя Лямбда-2 при аресте?.. Протестовал? Возмущался?
- Нет, мистер Холлис, он вел себя предельно спокойно, как и подобает настоящему сэру…
- Впрочем, это теперь не имеет значения. Скажите лучше, что будем делать с Крогерами?
Смит, заметив, что Холлис смотрит на него в упор, замялся.
- Улик у нас против них нет, - робко начал он. - Все предметы, которые обнаружены и задокументированы при негласном обыске, Крогеры, как бизнесмены, имеют право хранить дома… Но у них есть некоторые вещи, идентичные тем, которые мы видели и у Лямбды-2…
- Это все понятно, - махнул рукой Холлис, не дав ему довести свою мысль до логического конца. - Вы вот что должны твердо усвоить: Крогеры, скорее всего, чувствуют, что мы следим за ними. А раз так, то они могут и что-нибудь неожиданное предпринять, когда узнают, что их босс сегодня арестован.
- Вот пусть и дергаются. Это только нам на руку, - заметил Смит. - У нас будет лишний шанс убедиться в их причастности к шпионской деятельности.
Холлис был не совсем удовлетворен рассуждением суперинтенданта и потому намекнул ему:
- В отношении Лямбды-2 вы, мистер Смит, были более решительны, и мне это понравилось. Вот и сейчас мне тоже хотелось бы услышать от вас какое-то конкретное предложение.
Суперинтендант уловил намек шефа МИ-5.
- А давайте мы возьмем их прямо сейчас, пока они ничего не знают об аресте Лонсдейла. Да, именно сейчас, пока они никуда не исчезли.
Холлис улыбнулся довольной мягкой улыбкой и, подумав секунду, сказал:
- Я согласен с вами, мистер Смит. Люди из группы захвата не разбежались?
- Нет, все на месте.
- А пресса будет?
- Будет.
- Тогда идите, получите ордер на арест Крогеров и действуйте тем же составом, что и при задержании Хаутона, Джи и Лонсдейла. Желаю удачи!
* * *
На удачу рассчитывал и Супер-Смит, когда ехал со всей группой на арест Крогеров. Когда Питер открыл дверь, он первым надел на него наручники и провел его в сопровождении других полицейских в комнату, где находилась Хелен.
- Я из Управления специальных расследований Скотленд-Ярда, - вежливо представился он ей. - Моя фамилия Смит. По званию - суперинтендант.
- Очень хорошо, что вы суперинтендант, - с гордо поднятой головой ответила Хелен, чувствуя, как бледнеет ее лицо. - Но почему с вами так много людей? В чем дело? Может, вы ошиблись адресом?
Супер-Смит улыбнулся:
- Нет, миссис Крогер, мы редко ошибаемся.
- Тогда объясните, что привело вас к нам?
- Мы хотели бы выяснить у вас имя человека, который приходил к вам в первую субботу ноября и декабря месяца. Появился он у вас в такое же вот время, как мы сейчас, где-то после девятнадцати часов.
Хелен бросила взгляд на мужа, ожидая от него подсказки.
- Отвечайте, миссис Крогер.
- Мне трудно кого-то выделить из тех, кто приходил к нам в выходные дни по вечерам. А тем более вот так сразу вспомнить их имена и фамилии.
- Напрасно вы таитесь. У вас нет альтернативы, кроме чистосердечных признаний… Вы провалились. Мы знаем ваши тайные контакты. И потому у вас нет выхода, господа, кроме как расколоться.
Сердце Питера взволнованно билось. Холодный пот выступил у него на лбу. Выдвинувшись чуть вперед и стараясь быть спокойным и убедительным, он любезно проговорил:
- Я являюсь владельцем книготорговой фирмы "Эдип и Медея". Здесь же находится мой офис. К нам приходит в разное время суток довольно много людей, в том числе и мои друзья по книготорговой ассоциации.
- Перечислите тех из них, кто бывает у вас целый день. Или оставался до полуночи.
Питер решил ничего не говорить до тех пор, пока по характеру задаваемых вопросов не поймет, о чем осведомлен Смит, но для видимости все же назвал несколько имен.
- Тогда потрудитесь, мистер Крогер, вспомнить тех из них, которые имели имя Гордон.
От этих слов внутри у Питера словно что-то оборвалось. Умея контролировать свои эмоции и поступки, он тут же взял себя в руки и начал напропалую перечислять разных англичан, не упоминая фамилии Лонсдейла. Для большей убедительности то же самое начала делать и Хелен. Недовольно хмурившийся Супер-Смит понял, что ему вешают лапшу на уши, и, не выдержав, остановил ее резким тоном:
- Все, хватит! - Он повернулся к стоящим рядом с ним двум джентльменам и отдал им команду приступать к обыску. - Возможно, только после этого господа Крогеры поймут, что их шпионская карьера навсегда закончилась. - И, обратившись к пожилому толстяку, добавил:
- А вы, Фергюссон, займитесь со своими ребятами обыском на кухне и в спальне миссис Крогер.
- Подождите, интендант! - резко остановила его Хелен. - Сначала объясните нам, кто дал вам право вторгаться в наше жилище и в нашу личную жизнь?
Тревожась за поведение Хелен, Питер подошел к ней, легонько сжал ее руку и тихо обронил:
- Успокойся, Лона, прошу тебя. - Затем, обращаясь уже к суперинтенданту, вежливо и громко спросил: - А в самом деле, на каком основании вы даете такие команды? У вас что… есть на этот счет санкция прокурора?
Супер-Смит снова повернулся к толстяку:
- Покажите им документы.
Толстяк шагнул к Питеру, достал из кармана макинтоша ордера на арест и обыск и подал их ему вместе со своим удостоверением.
- Старший инспектор Управления спецрасследований Фергюссон Смит, - прочитал вслух Питер.
Затем он развернул сложенные вдвое два небольших листка: ему было достаточно взгляда, чтобы убедиться, что это действительно были ордера на обыск и арест. И тут Хелен вспомнила об оставленном в спальне конверте, в котором находились серьезные уликовые материалы. В голове появилась ужасная тяжесть: что делать с конвертом? Пойти в туалет и уничтожить, пока не поздно? Но могут остаться следы: конверт был из плотной и блестящей бумаги. Даже если его разорвать, на поверхности будут плавать кусочки. Что же делать? Она чувствовала, что на нее смотрят Супер-Смит и Фергюссон, заметившие на ее лице смятение и страх.
С трудом ей удалось произнести:
- Извините, я покину вас.
- Куда вы? - рявкнул на нее инспектор.
- В уборную, - нашлась что ответить Хелен и вышла из комнаты.
Войдя в спальню, она заперла за собой дверь и вынула ключ.
Услышав щелчок замка, суперинтендант пожал плечами и дал понять Фергюссону, чтобы он последовал за ней.
Хелен быстро нашла конверт, затолкнула его в дамскую сумочку и, прихватив ее с собой, выбежала из спальни. Но за дверью, держа в руке пистолет, путь ей преградил инспектор:
- Ни с места! Только шевельнитесь - и вам конец!
Хелен скривилась от этих слов, но нисколько не испугалась его.
- Извините, но мне нужно подложить дров в бойлер, ночью нам холодно будет спать, - как ни в чем не бывало пролепетала она, с силой отталкивая его в сторону.
Он схватил ее за руку:
- Не беспокойтесь, миссис Крогер, вам не придется дома спать. Покажите, что вы вынесли из этой комнаты?
- Сумочку свою, чего же еще. Там у меня женские салфетки. - Хелен вцепилась в сумочку двумя руками и держала так крепко, что у нее свело пальцы.
Инспектор, не церемонясь, вырвал сумку, пошарил в ней и, вытащив конверт, спросил:
- От кого это письмо?
- Я не знаю. Нам приходят сотни различных писем от клиентов мужа…
- А почему оно не подписано?
- Этого я тоже не знаю, - тихо сказала она, всеми силами стараясь не потерять самообладания.
Инспектор промолчал и прошел вместе с ней в комнату, где находился Супер-Смит.
Осмотрев содержимое конверта, - а в нем лежали небольшого формата листок с колонками цифр и две стеклянные микроскопические пластинки, суперинтендант спросил:
- Вероятно, это вы должны были передать тому самому Гордону, фамилию которого вы почему-то затруднялись назвать?
- Кого вы имеете в виду? - усмехнулся Питер.
- Гордона Лонсдейла, арестованного нами ровно три часа назад. Ну, что вы на это скажете? - Суперинтендант стал наблюдать за реакцией Питера.
Тот был, казалось, невозмутим, но только внешне.
- А что мы должны вам сказать? - поспешно ответила за него Хелен, переключая внимание суперинтенданта на себя. - Нам это имя ни о чем не говорит.
Супер-Смит ухмыльнулся:
- Это вам оно может ничего не говорить, а вот мистеру Крогеру оно, очевидно, хорошо знакомо?
Брови Питера дрогнули, но сделал вид, что не расслышал обращения к нему.
- Мистер Крогер! - окликнул его коротышка Фергюссон. - Вы знакомы с Лонсдейлом?
Питер вспомнил, что Гордон предупреждал его однажды о том, что если дело дойдет до ареста, то они не должны утаивать его фамилию и отрицать связь с ним как с человеком, оставившим у них радиоаппаратуру и фотопринадлежности.
- Возможно, я и был знаком с ним, - наконец заговорил он. - Но давать какие-либо показания в отношении него я не буду до тех пор, пока вы не предъявите нам конкретные обвинения.
Нехорошая усмешка скривила губы Супер-Смита.
- Вы оба обвиняетесь в нарушении закона о сохранности официальных тайн, - сообщил он после небольшой паузы.
Питер с удивлением посмотрел на него и быстро заговорил:
- Это какое-то недоразумение, мистер Смит. Мы никогда не имели доступа ни к каким секретам и государственным тайнам. Я повторяю вам: мы коммерсанты, занимающиеся книготорговлей. Мы имеем дело только с книгами… Понимаете, только с книгами!
- Успокойтесь, мистер Крогер. Мы все равно вас арестуем, - злорадствуя, ответил Супер-Смит, слегка покачиваясь с пятки на носок.
- А почему вы арестуете меня? - как-то безразлично произнес Питер.
- Потому что мы получили такой приказ… То есть ордер на ваш арест.
Хелен в этот момент спряталась за спины полицейских и, выждав момент, направилась к кухне, но ее тут же окликнул вынырнувший из толпы коротышка инспектор.
- Миссис Крогер! Вы куда?
- Куда надо! - хладнокровно ответила она, не оборачиваясь. - Не бойтесь, не сбегу. Мне надо погасить огонь в бойлере.
- Странно! То вы собирались подтопить печку, а теперь…
- Но вы же сами говорите, что не оставите нас здесь.
- Да, мы вас заберем с собой, - подтвердил инспектор. - Но печь оставьте в покое, наши ребята останутся пока здесь охранять ваше состояние. А сейчас зима…
- Нет-нет, я должна погасить огонь, - заупрямилась Хелен. - Чего доброго, уголья выпадут на пол, а у нас, вы сами видите, ценнейшая коллекция книг! - И как ни в чем не бывало опять засеменила к кухне.
Инспектор, обернувшись, жестом дал понять "секс-бомбе" из Скотленд-Ярда, чтобы она шла за ней. Но Хелен в это время вбежала уже на кухню и, схватив с полки несколько писем, успела бросить их в раскаленную печку. Ринувшаяся к ней сотрудница из группы Супер-Смита опоздала - листы бумаги вспыхнули в печке как порох.
Из воспоминаний журналиста Питера Черчиля
В течение последних двух дней перед арестом Крогеров я вел наблюдение за ними с мансарды соседнего дома, где проживала семья Сёчей. Не берусь судить, догадывались ли они и знали ли об этом, но поведение их было естественным, хотя, возможно, они создавали только видимость.
Вечером седьмого января, когда сотрудники Скотленд-Ярда вломились в их дом, его осветили прожекторами со всех сторон. Сделано это было для того, чтобы никто не смог в него зайти или вынести что-нибудь компрометирующее через калитку со стороны пустыря. Именно здесь Лонсдейл оставлял свою машину и через сад проникал в дом Крогеров.
Хорошо помню, на яркий свет прожекторов, как бабочки, сбежались тогда жители Руислипа, стараясь узнать, почему так много полицейских машин собралось у дома Крогеров. Большая суматоха поднялась, когда Хелен и Питер вышли из своего дома в наручниках и в плотном окружении сотрудников Скотленд-Ярда и журналистов.
Крогеры покидали свой дом с достоинством, без суеты и слез, как будто они шли не в полицейское отделение на Боу-стрит, а в гости к друзьям по коммерческим делам. Шедший впереди суперинтендант Джордж Смит объявил журналистам, что в доме № 45 по Крэнли Драйв обнаружено много шпионского снаряжения, неизвестно кому принадлежащего, и потому их, дескать, арестовали, чтобы все выяснить. Взять мне у Крогеров интервью было невозможно, они находились под охраной полицейских.
Когда Питера и Хелен посадили в разные машины, пронзительно взвыли сирены и по перекрытым полицией улицам их на большой скорости повезли к центру города. А я так и остался без сенсационного интервью, ради которого согласился побыть в шкуре полицейского и поторчать десять дней в окне холодной мансарды дома Сёчей.
Из воспоминаний Леонтины Коэн
Свой арест 7 января 1961 года мы восприняли без паники, потому что были в какой-то мере уже готовы к этому. Помню, жалко было оставлять книги и спрятанные в них честно заработанные нами несколько тысяч долларов и английских фунтов. Однако все это пошло "коту под хвост". Остались мы без единого пенса в кармане. Затем начались ежедневные допросы. Мы вели себя так, чтобы сотрудники МИ-5 и Скотленд-Ярда сами раскрывали свои карты перед нами, а мы уже в зависимости от этого вырабатывали для себя линию поведения.
Предварительный допрос на Боу-стрит, который попеременно вели Смиты - Фергюссон и Джордж, оставил у нас профессиональное разочарование: они очень хотели, чтобы мы сами признались во всем, обещая за это смягчить нам меру наказания. Но мыто знали, что это пустой номер. Со своей стороны я и Моррис тоже давали им понять, что, пока нам не будет предоставлен адвокат, ни на какие вопросы мы отвечать не будем. Но это была лишь уловка: мы понимали, что знакомые юристы вряд ли станут защищать нас по уголовному делу, которое нам "клеили" служители английской Фемиды. А обвиняли они нас в заговоре с целью шпионажа. Отвергая такое обвинение, мы продолжали играть роль невинных коммерсантов, поскольку никаких доказательств шпионской деятельности у британской контрразведки не было. Понимая это, Смит-старший дал указание посадить Морриса в камеру, в которой якобы случайно оказался Гордон Лонсдейл. На самом деле это было подстроено специально. МИ-5 и Скотленд-Ярд рассчитывали, что Лонсдейл и Моррис, разговорившись, выдадут нечто очень важное для следствия. Между прочим, они действительно сумели тогда сказать друг другу то, что нужно, но сделали это так, что их разговор не смогла бы зафиксировать самая высокочувствительная подслушивающая аппаратура. В частности, Гордон сказал Моррису, что на последующих допросах нам можно признаться в знакомстве с ним и даже больше, что он является другом нашей семьи, но только как коммерсант, богатый коммерсант-миллионер, что он оставлял у нас и хранил часть своих вещей и ценностей. Гордон был уверен, что рано или поздно при проведении повторного, более квалифицированного обыска в нашем доме и в квартире самого Лонсдейла будут обнаружены идентичные предметы быта и разведывательной техники. Просил также не скрывать, что тайник под полом и установленная там радиостанция - это дело его рук То есть он повторил все то, что излагал ранее в своем последнем сообщении, которое мы изъяли из резервного тайника на кладбище Хайгейт-хилл. Таким образом он брал на себя все, желая спасти нас…