Мой герой вспотев и рот разинув,
Превратился сразу в изваянье,
Остальные в панике мгновенно
К двери бросились, давя друг друга,
С громом опрокидывая стулья
И так яро топая ногами,
Что внизу в общественной столовой
В щи посыпалися тараканы.
15
Чтоб понять как следует всё это,
Нужно знать, что завом учрежденья
Был партиец с восьмилетним стажем -
Ветер Пантелеймоныч Епоха.
Он как человек с железной волей,
Ни одной минуты не промешкав,
Отстранил обоих от работы
Впредь до выяснения конфликта.
16
И три дня с утра до поздней ночи,
В тесном помещении месткома,
Пили чай, курили, брали слово,
Возражали и голосовали.
Прежде попросили Г. О. Фазик;
Председатель пальцем ткнув в бумагу,
С удовольствием икнул и буркнул:
– "Ну-с, товарищ Фазик, докладайте!.."
17
Фазик доложила: Застреляев
Обозвал ее при всех лахудрой,
Да притом еще и опорочил
Имя доброе ее, придумав,
Что она товарищу Епохе
Будто бы дала чего-то, это -
Клевета и сплетни, потому что
Застреляев – бюрократ и склочник.
18
И потом прибавила с апломбом:
– "Я служу уже четыре года,
Поведенье всем мое известно,
До сих пор я девушка и в Мопре
Состою я с самого начала,
И в Осоавиахиме тоже,
И примазавшемуся к соввласти
Оскорблять себя я не позволю!.."
19
Молвила и гордо посмотрела
На портрет Буденного, изящно
Высморкалась, бедрами вильнула
И весьма демонстративно вышла.
Застреляев отскочил от двери,
Но она его не удостоив
Даже взглядом, вдоль по коридору
Проплыла как ледокол "Малыгин".
20
После небольшого перерыва
Пригласили моего героя.
Он вошел и потирая руки,
Вразумительно и деловито,
Объяснил почтенному собранью,
Что здесь вышло недоразуменье,
Он ничем гражданку не обидел,
Ибо он достаточно культурен.
21
– "Граждане страны социализма!.."
Продолжал он воодушевляясь:
"Где же и какая здесь обида?
Я продекламировал две строчки
Нашего советского поэта.
Он вам всем известен, полагаю,
Это – Уткин, он по направленью
Мапповский символик романтизма.
22
Даже сам нарком по просвещенью
Анатоль Васильич Луначарский,
Терпсихору этого поэта
Одобряет и рекомендует;
Он не так давно в газетной прессе
Похвалил его: Изящный лирик,
Говорит, и языком владеет
И знаком с гражданскою войною!..
23
Всем известно, что нарком наш скупо
Хвалит литераторов, к примеру,
Из поэтов нынешних, ей Богу,
Он не похвалил и половины!
Значит, если он похвалит, можно
Быть уверенным, что не напрасно:
Это вам не буржуазный критик,
Ведь подход-то у него марксистский!.."
24
Пораженные таким конкретным
Доказательством, зашевелились
Заседавшие, а комсомолец
Секретарь, облизывая ручку,
Заявил: "Ах, Уткин! Как же, знаю,
Я его всю книжку проработал,
Так сказать, поэт на ять, что надо!
Классик пролетарского Парнаса!.."
25
Председатель промычал: "Чего же
Взбеленилась данная гражданка?
Эти женщины народ отсталый,
Особливо на культурном фронте,
В голове у них лишь шуры-муры;
Нет бы, чтоб поинтересоваться
Романом каким иль сочиненьем,
Мало ли у нас теперь талантов?!.
26
Вы, товарищ Застреляев, правы,
Я сочувствую вам полным сердцем,
Но скажите нам, хотя, конечно,
Целиком мы это понимаем,
Что имел в виду писатель Уткин,
Помянув в стихе своем Епоху,
И в каком-таком особом смысле
Вы поняли это выраженье?.."
27
Капитон Мартыныч улыбнулся
С видом превосходства и сейчас же
Самыми доступными словами
Изложил свои соображенья.
Он изрек: "Эпоха, это значит,
Что ли время, то же и период!
Разные у нас эпохи были,
Иль как раньше выражались эры.
28
Например: в истории известна
Ледниковая эпоха в мире:
Было холодно тогда всё время,
Лета вовсе не было, морозы
В сорок градусов весь год стояли.
А теперь – советская эпоха,
И у нас бывает очень жарко!..
Вот на это намекнул и Уткин."
29
– "Так", заметил председатель, "верно!
Наш Епоха вовсе не причем тут…
А теперь еще вопрос, товарищ,
Почему поэт из вдохновенья
Величает женщину лахудрой?
Что названье это означает?
Может быть действительно обидно
Девушке услышать эту кличку?.."
30
– "Что вы, что вы!.. В высших кулуарах
Говорят, что по происхожденью
Уткин – сын рабочего испанца;
Ясно, что ему довольно трудно
Позабыть свой диалект природный,
Потому-то иногда и в стих свой
Он вставляет что-нибудь такое.
Ведь лахудра по-испански – дева!.."
31
Резолюция гласила: Фазик
Порицанье вынести, вменив ей
Крепко политграмоту освоить
И в кружке рабкоров заниматься.
Застреляеву за культработу
Благодарность объявить и выдать
К первомаю, как пример для прочих,
Месячный оклад за счет месткома.
32
Уткина признать поэтом, всё же
Указав ему, чтоб он в дальнейшем
Выражался лишь по-русски, ибо
Родину его без передышки
Гнет в дугу лакей капиталистов,
Враг трудящихся, фашист известный,
Золотопогонник и сообщник
Муссолини – Примо де Ривера.<25 июля. Среда – 2 августа. Четверг.
1928 года. Москва>
Ответ живописной лахудры И. Уткину ("Уткин, вирши Ваши плохи…")
Что же дали Вы эпохе,
Живописная лахудра?И. Уткин.
Уткин, вирши Ваши плохи,
В них ни склада и ни лада;
Что Вы там на счет эпохи?
Знаю я чего Вам надо.Не болтайте-ка пустого,
Попросите лучше чинно:
Вам я дать всегда готова,
А эпоха – не мужчина!1928 г. 6 августа. Понедельник.
Москва
М. Ю. Окуневой ("Ах, Юльевна, ох, Мирра…")
В альбом
Ах, Юльевна, ох, Мирра,
Моя ли в том вина,
Что для народов мира
Ах, Юльевна, ох, Мирра,
И лишь во имя мира
Я выпил литр вина…
Ах, Юльевна, ох, Мирра,
Моя ли в том вина?!.1928 г. 10 сентября. Понедельник.
Москва
С. А. Минаевой ("Июльский день ленив и сладок…")
Надпись на открытке
Июльский день ленив и сладок,
Лошадкам в роще благодать,
Но как средь множества лошадок
Могу тебя я угадать?Глазами я не очень зорок,
Но зорок чувством красоты,
И потому без оговорок
Скажу что беленькая – ты!1928 г. 28 сентября. Пятница.
Москва
С. Е. Нельдихену ("Вот еще задача для мозгов!…")
Записка
Вот еще загадка для мозгов!..
Вы "Никитинских субботников",
Так сказать, действительнейший член,
Не́льдихен, Нельди́хен, Нельдихе́н.Так позвольте все-таки спросить
Как же следует произносить?
Впрочем всем известно, о, хитрец,
Вы – Сергей Евгеньич и конец!1928 г. 6 октября. Суббота.
Москва
Надпись к плакату ("Не чисть машину на ходу…")
"Не чисть машину на ходу!.."
Предупреждал плакат рабочих,
Но этот парень на беду
Был легкомысленнее прочих.И вот однажды в час труда
Машины дьявольская сила
Бедняге раз и навсегда
По локоть руку откусила.Но тут он сам лишь виноват
через "авось" свой он страдает…Товарищ, помни, что плакат
И учит и предупреждает!1928 г. 12 октября. Пятница.
Москва
Е. Ф. Никитиной. Записка ("Триолеты – ерунда!..")
Записка
Триолеты – ерунда!
Вы Захарову не верьте;
Повторяю: да, да, да,
Триолеты – ерунда!
В них риторики вода
В поэтическом конверте;
Триолеты – ерунда!
Вы Захарову не верьте…1928 г. 10 ноября. Суббота.
Москва
Запись в книге посетителей ("Хотя здесь все не очень ново…")
Хотя здесь все не очень ново,
Но не сердясь и не ворча,
Я отмечаю Галунова
Александра Андреича!
1928 г. 23 декабря. Воскресенье.
Москва
"Причащайся влагой жгучей…"
Причащайся влагой жгучей,
Разгорайся как дрова,Будь хоть красною, хоть белой,
Вообще, что хочешь делай,Лишь стихами нас не мучай,
Ада Владимирова!1929 г. 2 февраля. Суббота.
Москва
B. К. Земляновой ("Назначение поэтово…")
Назначение поэтово
Быть в порыве, быть в движении,
Я ж в "Литосе" вместо этого
Сплю в сидячем положении.
И взамен степного конского
Ржанья, с детства слуху близкого,
Слышу рыканье Волконского
И рычанье Гиницисского.
Но одним по крайней мере я
Утешаю сердце наново: -
Здесь за мной сидит Валерия
Константиновна Землянова.<1929 г. 26 февраля. Вторник.
Москва>
А. В. Владимировой ("Ленив, но грамматически не хром…")
В альбом
Ленив, но грамматически не хром,
Не первый и, конечно, не последний,
Вожу я искривившимся пером
По сей бумаге девяностолетней.И не уподобляясь ни вралю,
Ни поэтическому попугаю
За "Ливень" Вас я здесь не похвалю,
Но – не сердитесь! – и не обругаю.1929 г. 25 мая. Суббота.
Москва
Т. М. Шах-Паронианц ("Скажу я Вам без лишних слов…")
Надпись на открытке
Скажу я Вам без лишних слов:
Как без ворон страна родимая,
Кавказ немыслим без орлов,
"Орел" там вещь необходимая.С ним будет Ваша жизнь сладка,
Себя полетами Вы радуйте,
Взлетайте смело в облака,
Но только в бездну с ним не падайте!..1929 г. 14 июня. Пятница.
Москва
Т. М. Шах-Паронианц ("Не читайте Вы беспечно…")
Из письма
Не читайте Вы беспечно
Нынешнего беллетриста,
Пишущего по уродски,
И тогда Вам будет вечно
В Пятигорске не гористо
И не кисло в Кисловодске.1929 г. 4 июля. Четверг.
Москва
Я. Д. Поюровскому ("Без стоянья и забкнижки…")
Без стоянья и забкнижки -
О советская стезя! -
Даже детские штанишки
Получить теперь нельзя.Я же Вам сверх всяких выдач
И не в очередь, Пою -
ровский Яков + Давыдыч,
Эту книгу отдаю.Пусть она дыханьем ровным
Вашу душу обольстит,
Пусть к поэзии Петровнам
Утоляет аппетит.Пусть, мне большего не надо,
Хоть на миг, но до конца
Всколыхнет моя "Прохлада"
Поюровские сердца.<1929 г. 7 июля. Понедельник.
Москва>
Надпись на открытке ("Передо мной сия открытка…")
С. А. Минаевой
Передо мной сия открытка,
И хлопнув Музу по плечу
Я как всегда легко и прытко
На ней стихами настрочу.Смотри: вдали темнеют горы,
Над ними виснут облачка,
А эти люди разговоры
Ведут про "белого бычка".И в излияниях ретивых,
Они скрипят на все лады
О том, что в кооперативах
Не купишь даже ерунды.О том, что стало год от года
Трудней скопить хотя бы грош,
О том, что скверная погода
И не особенная рожь.О том, что хлеба слишком мало,
Да и картошки не ахти,
Что жизнь за жабры всех поймала,
Хоть плачь, хоть смейся, а кряхти.А ветерок едва вздыхает,
И веет свежестью родник,
И в стороне благоухает
Укрытый липами цветник.Ты разгляди картинку эту,
Свой слух стихами побалуй
И с благодарностью поэту
Пошли воздушный поцелуй.1929 г. 8 июля. Понедельник.
Москва
C. А. Минаевой ("Чтоб жизнь твоя как фейерверк…")
Надпись на открытке
Чтоб жизнь твоя как фейерверк
Была без всяких оговорок,
Одиннадцатого в четверг
Я выезжаю в 10.40.И проведя без сна всю ночь,
И оттого похож на Будду,
По расписанию точь-в-точь
К тебе я в пятницу прибуду.1929 г. 10 июля. Среда.
Москва
A. И. Строковскому ("Устроившись в вагоне на ночь…")
Устроившись в вагоне на ночь
Удобней, чтобы сну помочь,
Я все же, Александр Иваныч,
Увы! – заснуть не мог всю ночь.В зубах дымилась папироса,
Меня качало и трясло,
И с каждым мигом от "Литоса"
На Нижний Новгород несло.Давно знакомую картину
Мне рисовал в потемках ум:
Сидите Вы согнувши спину
Над балансированьем сумм.И возле Вас в приливе гнева
Агент какой-нибудь рычит,
А в темном уголке налево
В. К. Землянова "стучит".И Соломон Наумыч снова,
Желая вылезти из пут,
Идет в фонарную Бахнова
Всего лишь на двадцать минут.Напротив в комнате, с отвагой,
Чтоб дело было "на мази",
Шуршит оберточной бумагой
Миниатюрная Зизи.А сзади Вас в живхудотделе
С усами спец и без усов
Работают семь дней в неделе
По восемнадцати часов.И с неусыпною заботой,
В горячем воздухе тайком,
Парит над этою работой
Как ангел смерти – ликвидком.1929 г. 15 июля. Понедельник.
Нижний Новгород
Т. И. Громовой ("Я, к сожаленью, не неистов…")
Я, к сожаленью, не неистов
И не шипуч как хлебный квас,
Я не из стана футуристов,
Что в Петербурге тешил Вас.
Но все ж, чтоб быть духовно сытым
И Вам, и мужу, и А. И.
Внимательно и с аппетитом
Читайте Вы стихи мои.
А я зимой под вой метели
Припомню, лежа на боку,
Хозяйку громовской "артели",
Июльский полдень и Оку.<1929 г. 3 августа. Суббота.
Нижний Новгород. Новая деревня>
С. А. Минаевой ("Хоть в душе не мало дырок…")
Хоть в душе немало дырок,
Но по-прежнему любя,
Из классических Бутырок
Поздравляю я тебя.Вместо пышного букета,
Я сегодня впопыхах
Отошлю посланье это
В хореических стихах.Пусть оно, дорогу зная,
В Известковый полетит,
И тебе, моя родная,
Пусть улучшит аппетит.Не тоскуй, цвети и здравствуй
И люби меня к тому ж!
Твой, вновь твой и еще раз твой
Изолированный муж.<1929 г. 30 сентября. Понедельник.
Москва>
B. С. Сноведской-Шахматовой ("Я Вам сегодня на прощанье…")
Я Вам сегодня на прощанье
Стихами путь осеребрю,
И исполняя обещанье
Свою "Прохладу" подарю.А Вы в признательность за это
Должны, забыв хандру и грусть,
Читать московского поэта
Нижегородцам наизусть.1929 г. 23 октября. Среда.
Москва
"Мне не улыбалась жизнь простая…"
Мне не улыбалась жизнь простая,
Был я до экзотики охочим,
Жил предосудительно мечтая
О Таити, Мексике и прочем.Но судьба, чтобы во мне заштопать
Идеологические дырки,
Как-то ночью черною как копоть
Привезла мечтателя в Бутырки.О, страна Эмаров и Майн-Ридов!
Я проник в твои глухие недра:
Экземпляры всевозможных видов
Были экспонированы щедро.Раздавалось с посвистом сопенье,
Храп был то эпическим, то бурным,
И носов лирическое пенье
Смешивалось с громом нецензурным.И когда, сложив себя на части,
Я на нары втерся понемногу,
Некто неопределенной масти
Положил мне на голову ногу.Вмиг исчезла вся моя дремота,
Я не мог отделаться от зуда…
Рядом с кем-то вроде бегемота,
Кто-то с чахлой внешностью верблюдаКрепко спал, а дальше, где сияла
Лысина, выпячивая скулы,
Головой торчал из одеяла
Самый близкий родственник акулы.И дивясь необычайной яви,
Я пытался выяснить на деле
Где я: на Ямайке иль на Яве?
В Занзинбаре иль в Венесуэле?Но решить задачу эту скоро
Невозможно без поддержки магов: -
Тут была и фауна и флора
Всех морей и всех архипелагов.Как-то раз, когда весьма упорно
Я боролся с съеденными щами,
Голос равнодушный как валторна
Объявил мне: "Ну давай с вещами!.."Я глаза раскрыл и брови сузил,
Потрясенный, так сказать, моментом,
И пошел, взвалив на плечи узел,
Следом за прекраснополым ментом.И вступив на европейский берег,
Распростившись с жизнью бестолковой,
Я из Азии, Африк и Америк
По Москве поехал в Известковый.И – былой по тропикам скорбитель -
Я скажу вам, взрослые и дети,
Знайте, что Бутырская обитель
Экзотичнее всего на свете!