Подарок, о котором говорилось в письме Жукова М.М.Пилихину, был вскоре выслан в Москву. "В первых числах ноября 1939 года, находясь в Улан-Баторе, Георгий Константинович командировал меня в Москву с наградными материалами, - вспоминал его адъютант М.Ф.Воротников. - … Провожая, Жуков наказал: "Зайдите сразу к моему двоюродному брату, Михаилу Пилихину, передайте вот этот чемодан и письмо. Живет он недалеко от Центрального телеграфа, в Брюсовском переулке, 21. Скажите, что непременно приеду с подарками, как обещал. А вот эту записку отдайте директору Центрального Военторга". Последняя просьба могла показаться курьезной. Герой халхингольских событий, грозный укротитель самурайской орды… просил продать несколько метров ситца для дочек и соленой кильки в банках. Что делать? Время было тяжелое. Материального изобилия в стране не было. Не от хорошей жизни он обращался с такой просьбой к работникам торговли".
Жуков еще находился в Монголии, где по окончании боевых действий части 1-й армейской группы занимались обычной учебой мирного времени. Времени, которое неумолимо сходило на нет.
Когда Гитлер начал активную подготовку к переделу мира, Великобритания и Франция, считая Германию противовесом коммунизму, пытались направить ее устремления на Восток. Политика "умиротворения агрессора" развязывала нацистам руки. В ноябре заключается Антикоминтерновский пакт 1936 года между Германией и Японией, к нему через год присоединяется Италия. В том же году Германия вводит свои войска в ремилитаризованную Рейнскую зону, а осенью совместно с Италией принимает участие в гражданской войне в Испании на стороне генерала Б.Франко. В марте 1938 года Германия осуществляет аншлюс Австрии, а в сентябре добивается от глав правительств Италии, Франции и Великобритании заключения Мюнхенского соглашения о передаче ей Судетской области. Через год Германия уже полностью захватила Чехословакию и литовский порт Клайпеду (Мемель).
Активизация на международной арене Германии и Италии вынудила советское руководство предпринять ряд мер политического, дипломатического и военного характера. В 1936 году СССР начал оказывать поддержку республиканскому правительству Испании, а в следующем году пришел на помощь Китаю, ставшему жертвой агрессии Японии. Эти акции, а также усиление деятельности Коминтерна, за которым стоял Советский Союз, привели к ухудшению отношений со странами Запада. В результате СССР оказался в международной изоляции. Но уже в апреле 1939 года Великобритания и Франция откликнулись на предложение советского правительства начать переговоры, которые состоялись летом того же года. Однако они не привели к успеху, так как стороны придерживались противоположных точек зрения по большинству вопросов. Кроме того, английское руководство вступило в тайные контакты с представителями Германии, надеясь вернуть ее к мюнхенской политике или заключить двустороннее соглашение. Об этом стало известно Москве.
7 августа И. В. Сталину доложили о возможности скорого нападения Германии на Польшу. Учитывая сложившиеся обстоятельства, советское руководство пошло на сближение с Германией, заключив с ней 23 августа договор о ненападении и секретный дополнительный протокол. При этом в Москве надеялись сохранить свой нейтралитет и улучшить собственное стратегическое положение за счет восточных земель Польши (Западная Украина и Западная Белоруссия). Нарком иностранных дел В.М.Молотов, выступая 31 августа на заседании Верховного Совета СССР, заявил, что советско-германский договор о ненападении не только дает Устранение угрозы войны с Германией, но и "суживает поле возможных военных столкновений в Европе и служит делу всеобщего мира".
В "Воспоминаниях и размышлениях" Жуков отмечал: "Что касается оценки пакта о ненападении, заключенного с Германией в 1939 году, в момент, когда наша страна могла быть атакована с двух фронтов - со стороны Германии и со стороны Японии, - нет никаких оснований утверждать, что И.В.Сталин полагался на него. ЦК ВКП(б) и Советское правительство исходили из того, что пакт не избавлял СССР от угрозы фашистской агрессии, но давал возможность выиграть время в интересах укрепления нашей обороны, препятствовал созданию единого антисоветского фронта. Во всяком случае, мне не приходилось слышать от И.В.Сталина каких-либо успокоительных суждений, связанных с пактом о ненападении".
Руководство нацистской Германии, заключив договор о ненападении с СССР, приступило к реализации своих планов по установлению мирового господства. На рассвете 1 сентября 1939 года немецкие войска в соответствии с планом "Вейс" внезапно напали на Польшу и быстро добились крупных оперативных успехов. Несмотря на то, что Франция, Великобритания и страны Британского содружества объявили войну Германии, они так и не оказали Польше реальной помощи.
Тем временем руководство Советского Союза проводило в жизнь мероприятия, направленные на повышение боеготовности своих Вооруженных Сил. 19 августа 1939 года на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) было принято решение о развертывании новых войск, а 22 августа нарком обороны К.Е.Ворошилов обратился в ЦК ВКП(б) и СНК СССР с просьбой разрешить произвести обеспечение войск вооружением и боевой техникой "из неприкосновенных запасов".
2 сентября СНК утвердил план реорганизации Красной Армии на 1939–1940 годы. Согласно ему намечалось иметь в составе Красной Армии 173 стрелковые дивизии, а общая численность армии мирного времени определялась в 2 миллиона 265 тысяч человек.
После вторжения германских войск в Польшу началась подготовка похода Красной Армии в западные области этого государства. 17 сентября 1939 года советские войска перешли восточную границу Польши и в соответствии с советско-германским секретным протоколом вышли на рубеж рек Нарев, Западный Буг, Сан. Западные области Белоруссии и Украины были присоединены к СССР. 28 сентября между Германией и СССР был подписан "Договор о дружбе и границе", после чего советское руководство фактически свернуло антифашистскую пропаганду в стране и во внешнем мире, что, естественно, играло на руку агрессору. Официальную позицию Молотов сформулировал в докладе на внеочередной сессии Верховного Совета СССР 31 октября: Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция стоят за продолжение войны. "Не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, - отмечал Молотов, - как война "за уничтожение гитлеризма", прикрываемая фальшивым флагом борьбы за "демократию"".
В день подписания советско-германского "Договора о дружбе и границе" правительство СССР заключило договор о взаимной помощи с Эстонией, а позднее подобные договоры были подписаны с Латвией и Литвой. Советский Союз получал право размещать в республиках Прибалтики свои войска и создавать на их территории военно-морские и военно-воздушные базы, что было оговорено в специальных военных конвенциях.
В конце ноября 1939 года началась советско-финляндская война. Войска Ленинградского округа ввязались в тяжелые бои, принявшие затяжной характер. 11 февраля 1940 года красноармейские части предприняли очередное наступление на Карельском перешейке и прорвали "линию Маннергейма", вынудив Финляндию подписать в марте 1940 года мирный договор. В ходе этой войны выявились крупные недостатки в организации, подготовке и управлении частями и соединениями Красной Армии. Поэтому Ворошилов в мае был смещен с должности наркома обороны, а на его место назначен командующий Киевским Особым военным округом С.К.Тимошенко, сразу ставший Маршалом Советского Союза.
В это время немецкие войска успешно осуществляли свой "блицкриг" на западноевропейском театре военных действий. 9 апреля 1940 года они совершили нападение на Данию и Норвегию, 10 мая нанесли удар по Франции через Люксембург, Бельгию и Нидерланды. 10 июня в войну против Франции и Англии вступила Италия, а 22 июня в лесу под Компьеном был подписан акт о капитуляции Франции. Таков был итог политики "умиротворителей".
7 мая 1940 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о введении в Красной Армии генеральских воинских званий. 4 июня Г.К.Жукову было присвоено звание генерала армии. На следующий день в "Красной Звезде" появилась передовица "Велики их заслуги перед Родиной", в которой говорилось следующее: "Звания генерала армии удостоены три славных командира: Герой Советского Союза Г.К.Жуков, Герой Советского Союза К.А.Мерецков и И.В.Тюленев. Генерал армии Г.К.Жуков - участник гражданской войны, кадровый командир, последовательно прошедший ряд старших и высших должностей, обладающий широким оперативным кругозором. Когда 23-я японская дивизия генерала Камацубары переправилась через реку к горе Баин-Цаган, пытаясь углубиться на территорию дружественной нам Монгольской Народной Республики, она была разгромлена советскими танковыми частями. Здесь по замыслу тов. Жукова впервые самостоятельно действовали на поле боя крупные танковые массы. "Баин-Цаганское побоище" - под этим именем вошел в историю разгром японской дивизии. Генерал армии Жуков разработал и блестяще провел операцию полного окружения и окончательного уничтожения 6-й японской армии, вторгнувшейся в пределы МНР".
По воспоминаниям Жукова, в начале мая он получил приказ из Москвы явиться в Наркомат обороны для назначения на новую должность. В составленных в 1957 году "Кратких биографических сведениях" о Жукове указано, что службу в Монголии он завершил в апреле 1940 года, с апреля по июнь находился в распоряжении наркома обороны, а в июне был назначен командующим Киевским Особым военным округом. В "Личном листке по учету кадров", заполненном Георгием Константиновичем в 1948 году, окончание службы в Монголии также датировано апрелем, а вот вступление в командование войсками КОВО - маем 1940 года. М.М.Пилихин утверждал: "В мае 1940 года Георгий телеграфировал нам в Москву: "Будем 15 в Москве. Встречайте. Жуков". На автобазе (автобаза НКВД. - В.Д.), где я работал, стоял "опель-кадет" Марины Расковой. Я попросил у нее машину - встретить Г.К.Жукова с семьей из Монголии. Разрешение получил, и мы с Клавдией Ильиничной и дочкой Ритой поехали встречать Георгия с семьей на Ярославский вокзал. Пришла машина и из Наркомата обороны. Подошел поезд, и мы пошли к вагону, в котором прибыл Жуков с семьей. Но он уже шел нам навстречу, с первой Золотой Звездой Героя Советского Союза на груди и орденами Монгольской Народной Республики. Он с большой радостью обнял нас и сказал: "Вот мы опять все вместе!"".
Есть разные сведения о том, каким образом семья Жукова прибыла в Москву. Пилихин говорит, что встречал родственников на вокзале, а Эра Георгиевна вспоминает, что из Монголии в Москву они летели уже самолетом вместе с папой. "Для нас всех это было первое воздушное путешествие, и мы очень волновались. В Москве нас разместили в знаменитой в те годы гостинице "Москва", где мы прожили более месяца, вплоть до получения папой нового назначения в Киев и отъезда туда".
Все эти разночтения в воспоминаниях разных людей, конечно, в этом случае не имеют никакого принципиального значения. Важно иметь в виду другое: почти всегда мемуары содержат те или иные неточности, порой и принципиальные, являющиеся следствием отнюдь не сознательных искажений, а естественных заблуждений человеческой памяти.
Неизгладимое впечатление на Жукова произвела встреча с И.В.Сталиным. Когда Георгий Константинович шел на нее, то испытывал некоторый трепет в душе, но увидел перед собой человека на первый взгляд самого обыкновенного, небольшого роста, чуть ниже себя, спокойного, приветливого, очень внимательного. В кабинете находились также Калинин, Молотов и другие члены Политбюро. На вопрос о том, как Жуков оценивает японскую армию, тот ответил: "Японский солдат, который дрался с нами на Халхин-Голе, хорошо подготовлен, особенно для ближнего боя. Дисциплинирован, исполнителен и упорен в бою, особенно в оборонительном. Младший командный состав подготовлен очень хорошо и дерется с фанатическим упорством. Как правило, младшие командиры в плен не сдаются и не останавливаются перед "харакири". Офицерский состав, особенно старший и высший, подготовлен слабо, малоинициативен и склонен действовать по шаблону".
Сталин и Калинин долго и обстоятельно расспрашивали Жукова о действиях советских войск и трудностях, с которыми им пришлось столкнуться, о целях вторжения японцев в Монголию, о помощи, которую оказывали Жукову высшие военачальники, о его выводах по этим и другим проблемам вооруженного столкновения в районе Халхин-Гола.
Жуков, в свою очередь, задал вопрос о том, как следует понимать крайне пассивный характер войны на Западе и как предположительно будут в дальнейшем развиваться там военные действия. На это Сталин ответил, что французское правительство во главе с Даладье и английское с Чемберленом не хотят серьезно влезать в войну с Германией. Они все еще надеются подбить Гитлера на войну с нами. Отказавшись в 1939 году от создания с нами антигитлеровского блока, они тем самым не захотели связывать руки Гитлеру в его агрессии против Советского Союза. Но из этого ничего не выйдет. Им придется самим расплачиваться за свою недальновидную политику.
После обстоятельной беседы Сталин сообщил о решении назначить Жукова командующим войсками Киевского Особого военного округа.
Возвратившись в гостиницу, Георгий Константинович, переполненный впечатлениями от беседы, долго не мог заснуть. Позже он признавался: "Внешность Сталина, его негромкий голос, конкретность и глубина суждений, осведомленность в военных вопросах, внимание, с которым он слушал доклад, произвели на меня большое впечатление. Если он всегда и со всеми такой, непонятно, почему ходит упорная молва о нем, как о страшном человеке? Тогда не хотелось верить плохому".
Была и еще одна причина бессонницы. Жуков перешагнул сразу через несколько ступеней служебной лестницы, а ведь ему предстояло принять самый большой военный округ в стране. Да, до этого он получил солидный опыт управления частями и соединениями в тактическом звене, приобрел определенный опыт и на оперативном уровне, будучи заместителем командующего войсками Белорусского военного округа и командующим армейской группой. Но хватит ли всего этого для работы оперативно-стратегического масштаба?
Конечно, удивляться такому повороту в военной карьере не следует, так как репрессии в Красной Армии привели к катастрофической нехватке квалифицированных командных и штабных работников всех звеньев. Поэтому армии и военные округа в предвоенные годы возглавляли командиры, в большинстве случаев занимавшие до этого тактическую ступень. Ну а послужной список Жукова, его военный талант, столь ярко проявившийся на Халхин-Голе, выглядели более чем солидно.
Настал час отъезда в Киев. Воспоминания о проводах сохранил Г.М.Михайлов, удостоенный за Халхин-Гол звания Героя Советского Союза: "Г.К.Жуков благодарил всех, кто пришел проводить его к новому месту службы. В разговоре был сдержан. Иногда шутил и говорил: "Мы еще встретимся".
- Нам, провожавшим, показалось, что Жуков расстроен, а некоторые говорили, что он даже прослезился".
Позднее о причине этих слез решился спросить у Жукова М.Ф.Воротников:
"Маршал ответил не сразу…
- Меня назначили на ответственный пост - командовать одним из важнейших приграничных округов. В беседах со Сталиным, Калининым и другими членами Политбюро я окончательно укрепился в мысли, что война близка, она неотвратима. Да и новый для меня пост командующего таким ответственным приграничным округом является тому свидетельством. Но какая она будет, эта война? Готовы ли мы к ней? Успеем ли мы все сделать? И вот с ощущением надвигающейся трагедии я смотрел на беззаботно провожающих меня родных и товарищей, на Москву, на радостные лица москвичей и думал: что же будет с нами? Многие этого не понимали. Мне как-то стало не по себе, и я не мог сдержаться. Я полагал, что для меня война уже началась. Но, зайдя в вагон, тут же отбросил сентиментальные чувства. С той поры моя личная жизнь была подчинена предстоящей войне, хотя на земле нашей еще был мир…"
В Киевском Особом военном округе на командных и штабных должностях находились в большинстве своем опытные кадры, избежавшие репрессий. Начальником штаба был генерал-лейтенант М.А.Пуркаев, всесторонне знавший свое дело военный, человек высокой культуры. С ним Жуков работал вместе в Белорусском военном округе. Артиллерией округа командовал генерал Н.Д.Яковлев, крупный специалист в области техники и боевого ее применения. С двумя командующими армиями - генералами И. Н. Музыченко и Ф.Я.Костенко - Жукову довелось длительное время служить в 4-й Донской казачьей дивизии. Начальником оперативного отдела штаба округа был полковник П.Н.Рубцов, которого Жуков знал по центральному аппарату Наркомата обороны. Его, правда, в скором времени заменил полковник И.Х.Баграмян, оперативно грамотный, вдумчивый, спокойный, трудолюбивый. Ну а начальником снабжения округа оказался бывший сослуживец Жукова, которого Георгий Константинович в разгар репрессий отстоял от наветов, - В.Е.Белокосков.
В первые же дни новой службы Жуков встретился с секретарями ЦК КП Украины. "Рассказав о действиях наших войск по разгрому 6-й японской армии на Халхин-Голе и поделившись своими первыми впечатлениями, - вспоминал он, - я просил помочь в материально-бытовом обеспечении округа. Встретил самое доброжелательное отношение и был рад, что все так хорошо складывается".
Фундамент армии - дисциплина. В условиях нависшей военной опасности малейшие поблажки приведут не только к снижению боеспособности, но и к трагическим последствиям. Здесь надо сказать, за годы репрессий дисциплина и исполнительность в Красной Армии резко упали, во многих частях и соединениях царил полный развал порядка. Твердую руку в округе ощутили сразу же. В этом отношении красноречив приказ Жукова от 21 июня:
"Проведенным обследованием работниками ПУОКРа (политическое управление округа. - В.Д.) состояния партийно-политической работы и хода боевой и политической учебы в 28-м дорожно-эксплуатационном полку были вскрыты вопиющие безобразия, ведущие полк к разложению. Массовые самовольные отлучки бойцов из части, коллективные пьянки красноармейцев и командиров, сопровождающиеся дебошем, хулиганством, коллективные неисполнения приказаний стали распространенным явлением в полку.
Самовольные отлучки красноармейцев из полка в отдельные дни доходили до 170 человек. Только с 12 мая по 8 июня 1940 года, за время пребывания полка в Гусятине, свыше 30 групповых пьянок и массовые случаи (не поддающиеся учету) индивидуальных пьянок.
Дело дошло до того, что пьянки совершались буквально каждый день. Бесконтрольность, беспечность и безответственность командного состава привели к тому, что ежедневно свыше сотни бойцов без дела шатаются по городу, вечерами уходят в села в поисках водки, меняют продукты на водку.