Ряд установленных следственных данных неопровержимо свидетельствуют о том, что на территории СССР развила свою деятельность мощная антисоветская организация всесоюзного масштаба. Организацию возглавляет Московский центр, состоящий из группы профессоров и крупнейших специалистов. Данные подтверждаются показаниями Матова, Братановского, Казаринова, Кржижановского, Соколова и др. Московский центр возглавлял Председатель Научно-технического совета ВСНХ СССР Рабинович, сюда входили также Председатель Всесоюзной ассоциации… и ряд других лиц: Иминитов, Федоров, Назимов, Скорута, Шалякин, Стрижов, Морев, Жебровский, Касьянов.
Мы имеем точные данные, говорящие о том, что Всесоюзный центр имеет свои ячейки и распространил свое влияние на Сибирь (Кузнецкий бассейн), Кавказ (Ткибульское угольное месторождение и нефтяные промыслы), и Московский Центральный район (машиностроительные заводы).
Ряд лиц, работающих там по директивам Всесоюзной организации, нами уже выявлены (по Сибири – Горячев, Поталеев и Агрономов, по Кавказу – Притула и др.).
Непосредственно руководил Донуглевской организацией так называемый Парижский центр, состоящий из членов Совета съезда горнопромышленников Юга России. В него входит ряд крупнейших французских и русских капиталистов, бывших предпринимателей Донбасса. Эта группа входит составной частью в широкое объединение русских промышленников. Последнее тесно связано с мощным Обществом бывш. французских владельцев предприятий разного рода крупной промышленности царской России.
Донуглевская организация щедро субсидировалась поляками, французами, немецкими фирмами и своим Парижским центром. По подсчетам Матова, только от Парижского центра за три года было получено до 700 000 рублей. От консульства и разведок организация получила приблизительно 200 000 р. в год. Крупные суммы шли от французского Военного министерства через французское посольство в Москве.
Точно устанавливается, что украинская организация конкретно намечала и подготавливала вредительские действия на случай войны. По этому поводу руководящая группа, а также отдельные члены организации получали специальные, детально разработанные директивы от Парижского центра, польского и французского посольств. Данные подтверждаются показаниями инженера Рженецкого, Казаринова, Бояринова, Братановского, Матова и др. Организация активно готовилась к интервенции и практически намечала совершенно реальные мероприятия по взрыву тыла изнутри.
Таким образом, выводы тов. Сталина в его докладе на Пленуме ЦК в отношении новых форм работы контрреволюции и подготовки интервенции получают фактическое подтверждение в материалах этого дела…".
Данные документы специально оставлены без комментариев. Каждый сам сделает соответствующие выводы после их прочтения.
Вернемся к рассказу Петра Фролова".
"Московский центр"
По директиве из Парижа в 1926 году возник так называемый "Московский центр", в функции которого входит задача объединения вредительской деятельности контрреволюционных организаций, действовавших в отдельных отраслях промышленности. Кроме того, ему была поручена наиболее ответственная и наиболее опасная часть подрывной работы – связь с заграницей, передача шпионской информации, получение денежных средств, очередных установок и инструкций.
В состав "Московского центра" вошли Рабинович, Скорутта, Именитов и ряд других лиц. Этот "центр" ставил перед собой как основную задачу привести крупную промышленность в такое состояние, чтобы советское правительство было вынуждено сдать ее в концессию иностранцам, что рано или поздно привело бы к капитуляции перед иностранным капиталом.
Органам ОГПУ удалось ликвидировать "Московский центр" раньше, чем он сумел развить работу в широком масштабе.
Деятельность "Инженерного центра"
В 1929 году органами ОГПУ одна за другой были раскрыты вредительские организации в военной, текстильной, золотой, нефтяной, химической, судостроительной и других отраслях промышленности.
Уже данные следствия по шахтинскому процессу ("Московский центр") указывали на наличие единого руководящего центра всей вредительской работы. Материалы следствия по делу других вредительских организаций окончательно убедили следственные органы в существовании подобного "центра". Летом 1930 года этот объединенный вредительский центр, так называемый "Инженерный центр", был разоблачен ОГПУ и ликвидирован.
Инициатором, вдохновителем и основным организатором "центра" являлся П. А. Пальчинский, бывший "диктатор" Петрограда накануне Октябрьской революции. Кроме общего руководства работой всей вредительской организации, он ведал вопросами военными, финансовыми и заграничной связью. Другими членами "центра" являлись инженер Хренников (металлургия), профессор Рамзин (энергетика и топливо), профессор Чарновский (металлургия и машиностроение), инженер Ларичев (нефть), инженер Федотов (текстильная промышленность) и др.
Вначале руководящая тройка состояла из Пальчинского, Рабиновича и Хренникова. После ареста первых двух был создан своего рода "центральный комитет" в составе Хренникова, Калинникова, Рамзина, Ларичева, Федотова и Чарновского. В связи с арестом Хренникова роль главы "центрального комитета" перешла к Рамзину. Каждый из членов "центра" возглавлял вредительскую организацию в представляемой им отрасли промышленности.
В своей подрывной деятельности "Промпартия" была тесно связана через "Торгпром" с заграничными организациями русской буржуазии, а также с кругами иностранного капитала – французского, английского, польского.
"Промпартия" и "Торгпром" ориентировались на Францию, поскольку в тот период французский империализм являлся главным организатором антисоветского блока и интервенции.
Основную ставку "Промпартия", как того требовал французский империализм, делала на интервенцию. Ее идейным вдохновителем в этом вопросе был "Торгпром", и по подготовке интервенции между ними существовало известное разделение труда.
"Торгпром вел всю внешнюю подготовку интервенции, а именно: все переговоры с иностранными правительствами… проводил за границей агитацию и пропаганду интервенции, должен был изыскать средства для ее финансирования, а также брал на себя и организацию военной ее части… Промпартия же проводила внутреннюю подготовку интервенции в СССР путем искусственного создания и углубления экономических кризисов и всевозможной помощи интервенции изнутри". (Из показаний Рамзина.)
Осуществление интервенции намечалось силами Польши, Румынии, лимитрофов и остатков белогвардейских армий. Франция брала на себя руководство антисоветским блоком, снабжение вооружением и снаряжением и в небольшой части вооруженными силами. Англия обещала послать в Балтийское и Черное моря свой флот. Средства на интервенцию предполагалось получить от французского и английского правительств, от нефтяных концернов, в частности от Детердинга, и из других источников.
Срок интервенции намечался на лето 1930 года или, в крайнем случае, 1931 год. Об участии в интервенции велись переговоры также с германской буржуазией…
Комментарий Александра Севера:
"Многие уверены, что в Советском Союзе всерьез о войне заговорили лишь в конце тридцатых годов прошлого века, когда Адольф Гитлер, с молчаливого согласия Запада, начал стремительное расширение территории Третьего Рейха. На самом деле за несколько лет до аншлюса Австрии, Мюнхенского сговора и нападения Германии на Польшу Советский Союз находился на грани войны с группой европейских стран.
Великая Отечественная война могла начаться не 22 июня 1941 года, а, например, 1 июня 1932 года. В роли агрессора выступила бы не Германия, а союз западноевропейских стран во главе, например, с Великобританией. А союзником Москвы стали бы… Берлин, Рим и Токио.
Это один из вариантов альтернативной истории. На первый взгляд звучит абсурдно, но если проанализировать все нюансы внешней политики Европы по отношению к Советскому Союзу в двадцатые – тридцатые годы прошлого века, то такой сценарий развития событий реален. Другое дело, что европейские страны так и не смогли договориться между собой и создать единый фронт, сначала против Москвы, а потом и против Берлина. Результат всем известен. История не терпит сослагательного наклонения, поэтому вернемся к тому, что случилось.
Система международных отношений, сложившаяся в двадцатые годы прошлого века на основе Версальского мира и деятельности Лиги Наций, предохраняла СССР, хотя и не слишком надежно, от военного столкновения с Западом. Укреплению безопасности СССР способствовал и выход из внешнеполитической изоляции посредством установления дипломатических и консульских отношений со всеми европейскими странами, в том числе с теми, где обосновалась русская белогвардейская эмиграция. Промышленно-финансовые круги Запада были заинтересованы в освоении необъятного российского рынка и потому сквозь пальцы смотрели на подрывную деятельность Коминтерна, морально и материально поощрявшего деятельность экстремистских политических группировок во всем мире, на несущиеся из Москвы призывы к мировой пролетарской революции, международной солидарности трудящихся и т. п.
По мере восстановления в СССР разрушенной Первой мировой и Гражданской войнами экономики и, следовательно, оборонно-промышленного потенциала Запад начал предпринимать усилия по укреплению обороноспособности граничащих с СССР государств. Фактически речь шла о создании "санитарного кордона". Правители большинства восточноевропейских государств не только не возражали против такой перспективы, но и всячески поддерживали ее. Ведь они мечтали принять активное участие в разделе территории Советского Союза, когда начнется война. Сейчас мы наблюдаем аналогичную картину. Если в годы "холодной войны" Советский Союз от стран – членов НАТО отделяла территория Восточной Европы, то сейчас только государственная граница.
Уже в середине двадцатых годов прошлого века против СССР начал формироваться военно-политический блок, вошедший в историю под именем "Малая Антанта" (Польша, государства Прибалтики, Румыния и Финляндия). При условии поддержки этого блока в случае пограничного или иного конфликта "Большой Антантой" (Англией, Францией и США) СССР действительно попадал в чрезвычайную военно-политическую ситуацию, многократно осложненную возрастающей вероятностью возобновления при затяжной или неблагоприятной внешней войне внутренней гражданской войны.
Другое дело, что в силу множества причин члены двух Антант не только не смогли согласовать свои военные и политические планы в отношении Советского Союза, но и даже договориться внутри каждого из "блоков". Так, ближайшие соседи СССР – члены "Малой Антанты" не имели общего стратегического и оперативного плана (на уровне генеральных штабов) внезапного нападения и разгрома "первого в мире социалистического государства". А у Великобритании не было общей с СССР сухопутной границы, и оно не договорилось ни с одной из соседок Советской России о пропуске своих войск. Это стало одной из причин того, что Великая Отечественная война не началась в 1930 году. Хотя для этого были все предпосылки. Ведь в Советском Союзе в конце двадцатых годов прошлого века имелось огромное количество народа, кто поддержал бы западных агрессоров. Вот только об этом большинство историков предпочитают не вспоминать.
Вернемся к рассказу Петра Фролова".
…Исходя из установленных сроков начала интервенции, "Промпартия" и строила всю свою вредительскую работу, подготавливая разгар внутреннего кризиса к 1930 году.
Для обеспечения скорейшей интервенции "Промпартия" дала согласие через своих руководящих "деятелей" на уступку ряда территорий СССР в пользу Англии, Польши и, в случае успеха интервенции, на удовлетворение финансовых и концессионных притязаний Франции.
"Интервенция должна была начаться выступлением Румынии под предлогом придирки, например, к пограничному инциденту с последующим формальным объявлением войны Польшей и выступлением лимитрофов…
Общий план сводился к комбинированному двойному удару: главный – на Москву и вспомогательный – на Ленинград, с движением южной армии, опираясь на правый берег Днепра". (Из показаний Рамзина.)
Стремясь максимально помочь намечаемой на 1930 год интервенции, вредители из "Промпартии" разработали план подрывной работы во всех основных отраслях народного хозяйства СССР. Главный упор был на срыв топливоснабжения и дезорганизацию металлопромышленности. Всячески задерживалось развитие местного топлива, в особенности торфа и подмосковного угля.
В нефтяной промышленности вредители наметили также задержку добычи, нефтеразведок и строительства крекинг-установок в целях сокращения выхода экспортного бензина. Тормозилась выплавка чугуна и срывался выпуск проката. Вредители стремились создать диспропорцию между производством и потребностью в металлоизделиях. Задерживалась постройка новых металлозаводов, новых цехов и коксовых установок.
В области энергетики была взята линия на срыв электроснабжения наиболее важных пунктов – Москвы, Ленинграда, Донбасса, Кузбасса. Это достигалось путем нерационального проектирования новых электростанций, требования заграничного оборудования и растягивания сроков постройки электростанций.
На железнодорожном транспорте было намечено задержать развитие провозоспособности основных направлений, имеющих стратегическое значение, в особенности на Восток; максимально ухудшить использование подвижного состава и, в частности, паровозов; замедлить развитие водного транспорта и нефтеналивного флота.
Враги проектировали также задержать развитие текстильной промышленности: срывать строительство новых фабрик, недостаточно использовать средства, отпускаемые на реконструкцию существующих предприятий, тормозить введение новых текстильных материалов и создавать диспропорции между полуфабрикатами.
Аналогичные вредительские планы были составлены и для остальных отраслей промышленности. Основная общая директива "Промпартии" для вредительства во всех отраслях народного хозяйства сводилась прежде всего к сокращению темпа их развития. Таким путем "Промпартия" надеялась к 1930 году вызвать в стране общий экономический кризис, который в сочетании с неизбежными трудностями при проведении коллективизации и значительными продовольственными затруднениями должен был, по их расчетам, вызвать недовольство широких народных масс и привести к краху советской власти.
Вредители и британская разведка
В конце 20-х годов британская разведка "Интеллидженс сервис" для проникновения на территорию СССР и организации здесь новых шпионско-вредительских центров использовала представительства английских концессионных и прочих фирм. "Служащие" этих фирм набирались из числа агентов "Интеллидженс сервис", проходивших "стаж" разведывательной работы в России еще в дореволюционные годы и в годы Гражданской войны.
В 1929 году был раскрыт шпионско-вредительский центр в английской концессионной фирме "Лена – Гольдфильдс". Ряд ответственных служащих концессий, английских и советских подданных занимались экономическим и политическим шпионажем. Шпионская деятельность этой контрреволюционной группы стала особенно интенсивной с момента разрыва английскими "твердолобыми" дипломатических отношений с СССР.
Наряду со шпионажем контрреволюционная группа, по заданию английских капиталистов (главным образом Уркварта), стремилась получить монополию на добычу и производство цветных металлов во всем Советском Союзе с целью разрушить, дезорганизовать советскую цветную металлургию. Этим путем английский империализм надеялся подорвать обороноспособность нашей страны и облегчить интервенцию.
Когда посягательства иностранного капитала на богатства Советского Союза были отвергнуты нашим правительством, контрреволюционная группа переходит к активному вредительству.
По заданию группы в 1929 году был совершен поджог новой обогатительной цинко-свинцовой фабрики Риддеровского комбината. В целях вредительски-хищнического использования недр геологи концессии "Лена – Гольдфильдс" определяли запасы металла в отведенных им месторождениях в гораздо меньших размерах, чем они были в действительности. На сданных в концессию полиметаллических и золотых приисках были сильно развиты хищнические приемы добычи и вредительство.
Вся хозяйственная и техническая политика фирмы "Лена – Гольдфильдс" на переданных ей в эксплуатацию предприятиях была направлена к развалу и разрушению этих предприятий. В конце концов правительство СССР расторгло договор с фирмой "Лена – Гольдфильдс", а еще ранее разоблаченные вредители и шпионы этой шайки предстали перед пролетарским судом.
Подрывную работу английской разведки в годы первой пятилетки наиболее ярко характеризует дело о вредительстве на электрических станциях. На этот раз вредительством занималась группа английских разведчиков, проникших в СССР под видом инженеров, техников и монтажников английской фирмы "Метро – Виккерс".
Один из арестованных по этому делу, английский инженер Макдональд, на судебном следствии показал:
"Разведывательная деятельность, проводимая в СССР под прикрытием фирмы "Метро – Виккерс", руководилась Торнтоном, работавшим в Москве в представительстве фирмы в должности главного монтажного инженера. Возглавлял представительство Монкгауз, который также участвовал в этой нелегальной деятельности Торнтона. Разъездным помощником Торнтона и участником шпионской работы являлся инженер Кушни, офицер английской армии, ныне инженер фирмы "Метро – Виккерс". Это – основная группа разведчиков, занимавшаяся шпионской деятельностью в СССР".
Руководил этой группой директор общества "Метро – Виккерс" Ричардс, участвовавший в 1918 году в английском десанте на севере. Тогда он был в чине капитана отряда секретной полиции. О своих взаимоотношениях с Ричардсом главный представитель "Метро – Виккерс" в СССР Монкгауз показал следующее:
"С Ричардсом я встречался в 1917 году в Москве и затем в 1918 году в Архангельске, где он, как я утверждаю, служил в качестве капитана "Интеллидженс сервис".
С 1923 года он (Ричардс) получил назначение директором экспортного общества "Метро – Виккерс", и после этого он в том же году выехал в Москву для переговоров о поставках для переоборудования".
Торнтон привлек к шпионско-вредительской деятельности ряд инженеров и низших технических служащих на государственных районных электрических станциях СССР (Златоустовской, Челябинской, Ивановской, Бакинской, Московской и др.). В большинстве своем это были антисоветски настроенные люди и в прошлом активные враги советской власти.
Вредительские и шпионские группы, созданные под руководством Торнтона, готовили диверсионные акты и занимались вредительством, а также собирали секретные сведения экономического, военного и политического характера.
Английскую разведку особенно интересовала оборонная промышленность, в частности работа златоустовских заводов. Английский шпион Макдональд в связи с этим показал:
"Гусев имел от меня поручение собирать и собирал систематически секретные сведения по следующим вопросам:
1) о работе военных цехов механического и металлургического заводов; сюда входили: производственная мощность снарядных цехов, количество выпускаемых снарядов, их типы и прочие моменты;
2) о расширении военных цехов;
3) данные о выпуске специальных сталей, идущих на военные заводы для производства вооружений;
4) энергоснабжение заводов и вопросы, связанные с бесперебойной работой военных цехов".
Кроме того, давались задания устраивать аварии, могущие вызвать перебои в работе оборонных заводов. Об одной из этих аварий обвиняемый Гусев показал: