Однако возникает другой вопрос. Некоторые исследователи настолько увлеклись фактической стороной сообщения анналов (прибытие послов хакана росов в Византию "ради дружбы"), что стали реконструировать дипломатическую деятельность "Русского каганата" и встраивать ее в целую систему внешнеполитических связей того времени. Между тем, собственно, отнюдь не снимается вопрос, который задал себе Людовик Благочестивый, заподозривший неладное. Ему, конечно, было чего опасаться - Франкская империя уже многократно испытывала на себе натиск норманнов. Посольство Феофила имело место в промежутках между нападениями норманнов на Фрисландию в 837 и 839 годах и, кроме того, между двумя посольствами ютландского правителя Хорика I, первое из которых в 838 году просило императора передать под управление Хорика и саму Фрисландию, и землю ободритов. Поэтому в такой сложной ситуации излишняя осторожность не мешала. Император провел тщательное расследование, в результате которого выяснил истинную этническую принадлежность "росских" послов и, кроме того, счел их разведчиками. Так ли это оказалось на самом деле или нет, мы уже никогда не узнаем. Но отрицать этот второй вариант деятельности "русского посольства" невозможно. Во всяком случае, он имеет равное право на существование с первым. Если так, и "посольство" на самом деле являлось разведывательной миссией, отправленной, чтобы разобраться в ситуации у ближних и дальних соседей, тогда вряд ли стоит излишне доверять заверениям дружбы "росского" хакана византийскому императору, а также принимать на веру рассказ о "чрезвычайной дикости свирепых народов". Чтобы попасть в Ингельгейм, "послы" вполне могли сослаться на трудности обратного пути и попросить столь благосклонного к ним Феофила (остро нуждавшегося, как мы помним, в этот период в поддержке других стран) отправить их к Людовику Немецкому. Была ли миссия хакана росов в Византию, а затем и в Ингельгейм, дипломатической - большой вопрос.
Примерно к тем же годам, что и прибытие "русских послов" в Ингельгейм, относится сообщение о "русских купцах", зафиксированное арабскими авторами. Принадлежит оно Абул-Касиму Убайдаллаху ибн Абдаллаху ибн Хордадбеху (ок. 820–912). Ибн Хордадбех родился в знатной персидской семье - его отец был правителем Табаристана, области на южном побережье Каспийского моря. Сам Ибн Хордадбех был весьма образованным человеком, он служил начальником почты в провинции Джибал (на северо-западе Ирана), а позднее стал начальником всего почтового ведомства халифата, проведя последний период жизни в Багдаде. Как чиновник, ведавший почтой, Ибн Хордадбех, естественно, был прекрасно осведомлен о торговых путях и, хотя сам никогда не предпринимал далеких путешествий, собрал обширную информацию о путях и географии разных стран. Итогом стал его труд "Книга путей и стран" ("Китаб ал-масалик ва-л-мамалик"), приобретшая со временем большую популярность. Ибн Хордадбех написал также сочинения по генеалогии, ориентации по звездам, "культуре восприятии музыки", кулинарии и даже об искусстве питья (видимо, он был большой жизнелюб), но они, к сожалению, не сохранились. "Книга путей и стран" была завершена в 880-х годах. Считается, что существовало две редакции этого сочинения, причем интересующий нас рассказ есть уже в первой редакции, которая датируется 840-ми годами.
В перечне "владык земли" Ибн Хордадбех приводит титулы правителей разных народов, причем хаканами он называет владык тюрок, тибетцев и хазар, а вот владыку славян (ас-сакалиба) именует к. нан или к. бад (в разных рукописях). Исследователи полагают, что на самом деле это кназ. Однако более интересно описание путей купцов-русов. Оно следует после рассказа о торговом пути еврейских купцов, которые отправляются по морю от мусульманской Испании до восточных областей халифата и дальше, в Индию и Китай. Потом следует такой пассаж:
"Если говорить о купцах ар-Рус (русах), то это одна из разновидностей славян. Они доставляют заячьи шкурки, шкурки черных лисиц и мечи из самых отдаленных [земель] славян к Румийскому морю (Черному морю). Владетель (сахиб) ар-Рума (Византии) взимает с них десятину (ушр). Если они отправляются по [Та?]нису - реке славян, то проезжают мимо Хамлиджа, города хазар. Их владетель (сахиб) также взимает с них десятину. Затем они отправляются по морю Джурджан (Каспийскому) и высаживаются на любом берегу. Окружность этого моря 500 фарсахов (около 3 тысяч км). Иногда они везут свои товары от Джурджана до Багдада на верблюдах. Переводчиками [для] них являются славянские слуги-евнухи. Они утверждают, что они христиане и платят подушную подать (джизью)". После этого Ибн Хордадбех возвращается к описанию путей еврейских купцов, но теперь уже описывает их движение по суше - опять-таки из мусульманской Испании или из земли франков через Северную Африку к Багдаду и дальше на восток, а вторым путем "позади Румии к стране (или области) славян (ас-сакалиба), затем к Хамлиджу, городу хазар, затем в море Джурджана, затем к Балху, Мавераннахру (среднеазиатскому "двуречью" между Сырдарьей и Амударьей), затем к Вурту тогузгузов (городу токуз-огузов), затем к Китаю". Таким образом, пути купцов-русов и купцов-иудеев пересекаются.
Сокращенный и несколько измененный вариант того же рассказа о путях купцов-русов, который содержится в книге Ибн Хордадбеха, присутствует и в другой "Книге стран", автором которой был ибн ал-Факих ал-Хамадани, о котором известно только то, что он, вероятно, происходил из персидского города Хамадан и родился в семье законоведа. "Книга стран" датируется временем около 903 года. Рассказ о купцах-русах (у ал-Факиха - славянах) выглядит здесь следующим образом:
"Чо же касается купцов славян, то они везут шкурки лисиц и зайцев из земель славян и приходят к морю Румийскому, и взимает с них десятину владетель Византии. Затем прибывают по морю в Самкарш (вероятно, Таматарха - Тмуторокань древнерусских источников) иудеев, затем переходят к славянам; или следуют от моря славян (что подразумевается под этим морем, неизвестно; возможно, Балтийское) в эту реку, которая называется рекой славян, пока не достигнут пролива (или залива) Хазар, и берет с них десятину властитель хазар. Затем идут к морю Хорасанскому (Каспийскому). Иногда выходят в Джурджане и продают все, что у них есть. А идет все это в Рей".
Как видно, оба известия очень близки, но ал-Факих именует купцов не русами, а славянами, в качестве важного пункта на их пути называет город Самкарш (Самкуш), а конечным пунктом торговли определяет не Багдад, а город Рей в Северном Иране. В сообщении Ибн Хордадбеха есть несколько интересных моментов. Любопытно, и на это уже неоднократно обращали внимание исследователи, что Ибн Хордадбех считает русов "видом" славян. Арабские авторы, как правило, различают славян и русов, причем, судя по описанию русов, под ними подразумеваются норманны. Ибн Хордадбех же считает русов частью славян, что в общем-то неудивительно, если принять во внимание не этническую, а политическую принадлежность русов к восточнославянскому государственному образованию или к восточнославянскому обществу. Купцы-русы везут меха и франкские (так называемые каролингские) мечи, попадавшие из Западной Европы на Русь, к Черному морю, где платят пошлину византийским властям. По-видимому, другой путь идет по некоей реке славян, названия которой в рукописях сочинения ибн Хордадбеха неясны. Возможно, это Танис (Танаис) - Дон, а возможно, и Волга. Во всяком случае, подразумевается какая-то река, путь по которой ведет к Каспию. Что за город Хамлидж, также неизвестно - полагают, что он находился рядом с хазарским Итилем. Здесь русы платят еще одну пошлину, а потом плывут по Каспию. Привозя товары к городу Джурджану (Гургану) на южном побережье Каспия; они отправляются с караванами в Багдад, пользуясь услугами переводчиков-славян. Там они выдают себя за христиан, чтобы платить подушную подать для иноверцев (джизью) в меньшем размере, нежели если бы они считались язычниками. По всей видимости, русы должны были знать по крайней мере христианские обряды, чтобы представляться христианами.
Итак, рассказ о путях купцов-русов свидетельствует, что торговый путь через земли Хазарского каганата на Каспий и дальше на Восток был русами к 840-м годам уже хорошо освоен. Вероятно, путь по Волге связывал со странами Востока и север Руси, тот Ладожско-Ильменский регион, где присутствие скандинавов археологически прослеживается уже с середины VIII века и где впоследствии закрепился Рюрик. Если это так, то земли гипотетического Русского каганата могли достигать северной Волги и соприкасаться с зоной влияния хазар, которым, согласно сообщению "Повести временных лет", платили дань вятичи. А значит, Русский каганат и Хазарский были соседями (чем, вероятно, и объясняется появление у правителя росов тюркского титула). Верхнее Поволжье (в районе Сарского городища под Ростовом), так же как Ладога и Рюриково Городище под Новгородом, рассматриваются как возможные центры этого государственного объединения. Если обратить внимание на его вероятные пределы, станет ясно, что они очень близки к тому региону, на который впоследствии распространялась власть Рюрика.
В то же самое время, когда купцы-русы добирались на востоке до Багдада, на западе русы-воины напали на мусульманскую Испанию (называвшуюся в восточных источниках ал-Андалус, то есть Андалусией). "Западнее города, который называется Джазира (Альхесирас на берегу Гибралтара. - Е. П.), [есть] город, называемый Севилья, на берегу большой реки. И в эту реку Кордовы (Гвадалквивир. - Е. П.) вошли маджусы (ал-маджус), которых называют русами (ар-рус), в году 229 (843–844), и грабили, и жгли, и убивали", - сообщает в своей "Книге стран" ("Китаб аль-булдан") арабский географ и историк Абу-л-Аббас Ахмад ибн Абу Йа'куб ал-Йа'куби. "Книга стран" была закончена им около 891 года, то есть через полвека после описанных событий. Ал-маджус - это огнепоклонники, так арабы первоначально называли те народы, которые поклонялись огню или использовали его в похоронных обрядах, то есть сжигали покойников (персы-зороастрийцы, индусы и др.), а в более широком смысле так именовали и всех язычников, включая славян и норманнов. Другие арабские авторы X–XVII веков более подробно описывают это нападение. Оно началось 20 августа 844 года, когда маджусы появились на западном побережье Пиренейского полуострова около Лиссабона. Общее число нападавших кораблей исчисляется разными авторами по-разному - 54 (ал-'Узри, XI век) или 80 (ал-'Изари, вторая половина XIII - начало XIV века). Несмотря на упорное сопротивление, 25 сентября русы подошли к Севилье. Город был захвачен ими, многие жители были убиты или попали в плен. Наконец, в ноябре маджусы были разгромлены в сражении с войсками, мобилизованными эмиром Кордовы Абд ар-Рахманом II: "Большое число маджусов было повешено в Севилье, их подняли на стволы пальм, что были там". Предводитель (эмир) маджусов погиб. Однако они еще продолжали оставаться в Испании некоторое время, пока не ушли в Ниеблу, которую также разграбили, а затем в Лиссабон: "И после этого вестей от них не поступало" (ал-'Узри). Таким образом, поход маджусов был достаточно длительным, а арабам с большим трудом удалось избавиться от нападавших. Авторы, писавшие после ал-Йа'куби, называют маджусов также ал-урманийун, то есть норманнами. Нет сомнения, что это было нападение викингов-норманнов, осуществленное с севера, со стороны Атлантического океана. То, что ал-Йа'куби именует их русами (как арабы называли обычно восточноевропейских норманнов), ясно свидетельствует о тождестве русов и норманнов в представлениях арабского мира.
Еще одно арабское свидетельство о славянском правителе на территории будущего Древнерусского государства относится к началу 850-х годов и принадлежит тому же ал-Йа'куби. В другом своем труде - "Истории", доведенной до 872 года, - этот ученый описывает, в частности, события на Кавказе в начале 850-х годов. Тогда полководец халифата Буга Старший подавил выступления против власти арабов в Армении и Грузии, а затем обрушился на кавказских горцев-санаров (ас-санарийа), живших в районе Дарьяльского ущелья, "но те разбили его и обратили в бегство". "Отступив от них, он стал преследовать тех, кому даровал помилование [ранее]. Некоторые скрылись и написали владетелям Рума (сахиб ар-Рум), хазар (сахиб ал-хазар) и владетелю славян (сахиб ас-сакалиба). Собрались они с большой армией. [Буга] сообщил об этом ал-Мутаваккилу (халифу. - Е. П.), и он назначил править страной (Арминией, то есть арабской провинцией в Закавказье. - Е. П.) Мухаммада ибн Халида ибн Иазида ибн Мазиада аш-Шайбани. С его прибытием восставшие успокоились, и он даровал им помилование". Итак, санары обратились за помощью к императору Византии, что имело, вероятно, определенные последствия, к Хазарскому кагану, которые также откликнулись на этот призыв, и к правителю славян. Возможно, это и есть правитель Русского каганата, владения которого к тому времени уже находились на юге Восточной Европы, то есть в относительной близости к местам проживания санаров. А может быть, под правителем славян следует понимать кого-либо из князей восточнославянских племен - опять-таки где-то на юге будущего Древнерусского государства, недалеко от владений Хазарии.
В 860 году, однако, произошло событие огромного масштаба, которое оставило по себе память и в Византии, и в Западной Европе. Русы впервые вторглись на территорию державы ромеев и осадили ее столицу - Константинополь. Это событие нашло отражение и в русских летописях в качестве того отправного момента, когда имя руси стало известно на международной арене. О походе упоминается во многих источниках, начиная с произведений современника этого события, константинопольского патриарха Фотия, о котором уже говорилось в самом начале книги. Именно Фотий оказался во главе осажденных жителей Константинополя, поскольку император Михаил III тогда находился в военном походе против арабов. Сохранились две гомилии, то есть проповеди, Фотия, которые были произнесены им с кафедры константинопольского собора Святой Софии перед горожанами в связи с походом русов. Одна из них относится ко времени самого нашествия, а вторая была создана уже после того, как опасность миновала. Кроме того, Фотию принадлежит и "Окружное послание" к восточным патриархам по поводу созыва церковного собора в Константинополе в 867 году, которое упоминает о крещении руси.
В других, более поздних источниках содержатся важные фактические данные о походе и даже точная дата появления русов у стен столицы - 18 июня 860 года. Вот как об этом говорится в так называемой "Брюссельской хронике", составленной в Византии в XI веке и дошедшей до нас в рукописи конца XIII века (названа так, потому что хранится в Брюсселе, в Королевской библиотеке): "В его (императора Михаила) царствование, 18 числа июня месяца, 8 [индикта], в 6368 году, на 5 году его правления пришли росы с двумястами кораблями, которые, ходатайствами Всехвальной Богородицы, были христианами покорены, сокрушительно побеждены и истреблены".
Как же развивались события 860 года и что было известно о пришедших к столице империи ромеев "варварах"? Время для нападения было выбрано чрезвычайно удачно - основные силы византийцев были отвлечены на войну с арабами, и войско во главе с императором находилось в Малой Азии, на довольно большом расстоянии от столицы. Росы приплыли к Константинополю на кораблях, число которых в одних источниках называется 200, в других - 360. По примерным подсчетам, русов было около восьми тысяч человек. Византийцы характеризовали росов как "скифский народ, жестокий и варварский" (первая гомилия Фотия), "дикий и грубый" ("Хронография" Продолжателя Феофана). Наименование росов "скифами" полностью находилось в русле средневековой традиции переноса названий древних народов на современные, но византийцы могли называть "скифами" не только народы, живущие к северу от Причерноморья, но и вообще варваров. Нашествие росов метафорически было названо Фотием "страшной грозой гиперборейской" (первая гомилия). Гиперборейцы в античной традиции - это жители Крайнего Севера.