ДОСЬЕ
…Плохо скрываемая неприязнь между Шапошниковым и Грачевым стала обретать все более острые формы и после того, как президент "развел" генералов по разным углам.
Не желая даже формально подчиняться Шапошникову как Главкому ОВС, Грачев долгое время не считал нужным появляться на заседаниях, которые проводились на Ленинградском проспекте. И посылал вместо себя кого-нибудь из замов (чаще всего генерала Бориса Громова).
Я оказался свидетелем одной интриги Грачева против Шапошникова.
Газета "Красная звезда" опубликовала интервью с Главкомом ОВС СНГ, в котором он довольно толково рассказывал о стратегических задачах военной интеграции, о роли подчиненного ему Главного штаба. Хорошо зная позицию Грачева по этому вопросу, подобострастные слуги министра из Управления военного строительства и реформ подготовили на его имя паническую бумагу, в которой обвиняли газету в том, что она якобы пропагандирует взгляды Шапошникова, которые вредны для Минобороны РФ.
Вскоре появился еще один документ, подписанный заместителем начальника Управления военного строительства и реформ генерал-майором Василием Латой. В этом документе было подробно расписано, какие интеграционные взгляды проповедует Шапошников, почему они "неверны", а самое главное - как с ними надо бороться.
Я был потрясен, прочитав эту "инструкцию по борьбе с Шапошниковым". Руководствуясь исключительно благими намерениями, я позвонил по закрытой связи пресс-секретарю Шапошникова генералу Валерию Манилову и сообщил, что у меня есть "крайне важный для Шапошникова товар".
Манилов догадался, о каком "товаре" идет речь. Минут через двадцать в моем кабинете появился начальник Центра общественных связей Главкомата ОВС СНГ полковник Серафим Юшков, которому я и передал копию документа, не имеющего никакого грифа секретности. Вскоре Манилов поблагодарил меня за солидарность и поддержку.
А через несколько дней в одной из московских газет появилось очередное интервью Шапошникова, в котором он, плохо скрывая негодование, откровенно признался, что располагает достоверной информацией о том, как руководство МО РФ блокирует его усилия, направленные на укрепление военной интеграции в рамках СНГ…
В связи с этим маршал рассказывал:
- …Мне в руки попали документы, подтверждающие мои подозрения о том, что Министерство обороны России проводило целую акцию по снижению авторитета Главного командования и моего лично. Дело дошло до того, что на мои высказывания по поводу военной интеграции было заведено специальное досье…
СОВБЕЗ
У нас в Минобороны и Генштабе в то время часто ворчали: мол, у Москвы и так не хватает средств на собственную армию, а тут еще друзья просят и даже требуют помощи. А Шапошников, дескать, не хочет понимать этого. И тоже требует. Об этом нередко говорил и Грачев. Это под соответствующим "гарниром" подавали и Ельцину. Президент все чаще стал подумывать над тем, как развести сцепившихся героев августовской революции.
В начале июня 1993 года он предложил Шапошникову возглавить Совет безопасности России, мотивируя это известным аргументом: идея Объединенных Вооруженных Сил сейчас вряд ли приемлема, поскольку во многих государствах нет "настоящих армий"…
С середины июня Шапошников приступил к исполнению обязанностей секретаря СБ.
Вскоре стало известно, что Верховный Совет РФ решил обсудить и утвердить кандидатуру секретаря СБ. Шапошников не сомневался, что ВС его утвердит. Но его прокатили.
Обида маршала была безграничной. В своем письме Р. Хасбулатову он написал:
"…Обстановка, в которой довелось оказаться 30 июня, наводит на очень тревожные размышления. Она свидетельствует об устойчивом нежелании некоторых представителей депутатского корпуса преодолеть инерцию конфронтационного мышления, противопоставления законодательной и исполнительной ветвей власти"…
Хасбулатов прислал ему успокаивающее письмо, и даже предложил маршалу идти к нему в военные советники. Маршал ответил:
"…Ну о какой морали могут говорить эти люди, которые только себя и считают людьми, а остальные для них - серая масса. Как страшно, когда такие экземпляры получают властные полномочия!.."
Таким злым я его еще не знал.
А кто-то продолжал "оттягиваться" на нем: вскоре его безо всяких объяснений лишили охраны.
В конце июля 1993 года он написал рапорт с просьбой об отставке. Просьба была удовлетворена…
После очередной отставки Шапошников на некоторое время ушел в тень. Потом его фамилия замелькала в прессе - в связи с созданием Партии социальной демократии, где главенствовал идеолог бывшей КПСС Александр Яковлев.
Свое решение связать судьбу с этим политическим течением маршал Шапошников объяснял так:
"Мировая практика показывает: там, где правит социал-демократия, меньше перекосов, революций, социальных потрясений. В этих странах лучше решаются социальные проблемы большинства членов общества. Мне кажется, что именно социал-демократия в большей степени подходит для России, поскольку даже по православию нам ближе идеи равноправия, внимания к униженным, обездоленным…"
Его размышления о социал-демократии пространны, добросовестно запутанны и туманны. Как говаривал Пал Сергеич Грачев: "Учитывая среднее состояние моего ума, я ничего не могу понять".
"…Социал-демократия - это достаточно динамичный, но длительный и вполне конкретный путь, на котором каждый шаг - это и задача, и цель, и результат…"
Что-то смешное и одновременно грустное было во всем этом.
"Комсомольская правда" ядовито подкалывала: "Будет ли у маршала собственная партия?"
По Шапошникову, в России есть четыре категории чиновников из высших эшелонов власти. При этом "чиновники четвертой категории, вращаясь среди первых и вторых, горячо желают попасть в круг третьих".
Он много размышляет о судьбе России, которая оказалась не на том пути и с разбитым паровозом. Что же делать? Рецепт прост:
"Вывести пассажиров из вагонов, спокойно и правдиво все разъяснить, составить программу действий, довести до каждого его задачу и цель…"
Это сильно напоминает инструкцию Министерства по чрезвычайным ситуациям.
Маршал мечтает о новом поезде:
"В этом поезде обязательно должны быть хорошо оборудованные вагоны для нетрудоспособных, а возможно, и для тех, кто продолжает бредить реваншистскими и экстремистскими идеологиями, но их вагоны по своему оборудованию и обслуживающему персоналу могут отличаться от остальных… Убежден, именно этого и желает наш многострадальный народ…"
В одном из шукшинских рассказов есть сельский мужичок, который изобрел формулу устройства государства в виде перекрытий "X" и "У"…
РОСВООРУЖЕНИЕ
…Пока маршал вместе с Александром Яковлевым безуспешно пытался создать партию с весьма мутными политическими ориентирами, Россия начинала потихоньку забывать его имя.
Один раз его вспомнили в связи с тем, что чеченцы возжелали видеть в качестве представителя президента РФ на переговорах именно маршала, а не секретаря Совета безопасности Олега Лобова. Поговаривали, что эта инициатива исходила от Дудаева, который считал Шапошникова "человеком, с которым можно серьезно разговаривать".
Время шло, серьезного дела не было.
Видимо, он сильно мучился таким своим положением и потому время от времени напоминал о себе Ельцину.
Наконец, его вызвали и назначили. И хотя новая должность звучала громко и впечатляюще - представитель президента Российской Федерации при Государственной компании "Росвооружение", - даже тете Моте, уборщице из Генштаба, было ясно, что это дорога в сторону заката…
Придя в ГК, Шапошников разразился большой статьей в одной из газет, в которой уверял читателей, что "у вооруженцев чистые руки". И получилась неприглядная история. Через некоторое время выяснилось, что у самого директора "Росвооружения" генерала Виктора Самойлова "нечистые руки" (он утверждал, что без его ведома начислялись премиальные в валюте). Вскоре Шапошников вынужден был признать: "Не все в порядке в "Росвооружении"…"
В мгновение ока Ельцин смел Самойлова с должности, и тот был убежден, что это дело рук Коржакова. Причины держались в строжайшей тайне, чтобы контора могла сохранять приличный моральный имидж. Воруем по-русски, уходим от наказания по-английски…
Позже стали просачиваться слухи, что бывшее руководство "РВ" якобы было причастно к какой-то сделке с крупной суммой валюты, помещенной в один из коммерческих банков. Банк прогорел, валюту лишь частично успели спасти, а генерала вышвырнули из директорского кресла.
Проверка для маршала могла плохо закончиться: ему звонили и предупреждали, что пуля для него уже отлита… Шапошников не скрывал, что проверка "Росвооружения" действительно проводилась "при активной поддержке Александра Коржакова". В то время генштабовская разведка в Кремле получала сведения, что Коржаков активно стремится навести порядок в оружейном бизнесе России и перекрывает дыхалку многим из тех, кто уже, наверное, потерял счет зарубежным банкам, где размещал валюту, "наваренную" на левой торговле оружием. Наши "специсточники" сообщали из-за рубежа, что там всплыла копия письма Коржакова Ельцину, в котором Александр Васильевич уведомлял Бориса Николаевича о многих фактах оружейного бизнеса, от которого за версту разило криминалом…
Проверка "Росвооружения" закончилась тихим забытьем ее результатов. Да и сам Коржаков стал проявлять странную заинтересованность в том, чтобы угас шум вокруг компании. Правда, это можно было понять: больше шума - меньше контрактов, выгодных для России. Главное было сделано: Самойлов снят. Друг Котелкин на его место усажен.
Маршал сделал дело. Маршал мог уходить…
…За Шапошниковым прочно закрепился имидж сторонника Ельцина. Несмотря на все перипетии и даже некоторые обиды на президента, маршал по-прежнему оставался членом его команды. Это еще раз показали и октябрьские события 1993 года.
На приглашение Руцкого приехать в Белый дом ответил категорическим отказом. Но когда из Кремля позвонил Бурбулис и стал упрашивать его приехать, с готовностью сказал:
- Высылайте немедленно автомобиль!
И тут он сделал свой выбор… Под этот выбор подводил и всю систему своих зачастую путаных обоснований. Оценивая причины октябрьской трагедии, Шапошников говорил:
- Главное заключается в том, чтобы наши политические лидеры не доводили обстановку до той точки кипения, когда в целях ее охлаждения требуется вмешательство армии… Я глубоко убежден, что Вооруженные Силы не должны применяться для разрешения внутриполитических конфликтов…
Кажется, все ясно: "политики не должны доводить", "армия не должна применяться". Но по такой логике в число осуждаемых маршалом попадает и Ельцин как главный политик. Евгений Иванович признавал, что в трагедии виноваты обе ветви власти. Но словно забыв об этом, Шапошников делает неуклюжий финт:
- Когда есть силы, способные дестабилизировать обстановку, то… кто же, как не армия, должен прекратить разгул…
А Ведь в числе сил, добросовестно дестабилизировавших обстановку в России с весны 93-го, Ельцин был на первых ролях…
- Логика маршала иногда напоминала мне типичную логику идеологического наперсточника: армию применять нельзя, но если очень хочется, то можно…
Он как-то нехотя признавал: "Все происшедшее в нашей стране в течение этих двух дней - это, мягко говоря, потери на пути нашего движения к истинной демократии…"
И справедливо возмущался:
- Почему наш бедный солдат, обездоленный офицер, замороченный генерал должны расплачиваться за ошибки и амбиции политиков?.. Нет, такой "расклад" должен быть полностью исключен…
Он открыто признал, что главной ошибкой военного руководства в последние годы считал молчаливое согласие с втягиванием армии во всякого рода конфликты внутри страны. И без того состояние армии вызывало критику, говорил маршал, - а здесь еще и полицейские функции. В том, чтобы не допустить этого, он видел одну из важнейших задач Минобороны…
Но в октябре 1993-го он уже думал по-другому. Тогда Россия не слышала его протеста против втягивания армии в опасный внутренний конфликт. Он - большой мастер умолчаний.
Однажды маршал рассуждал над причинами развала СССР и утверждал: как только субъекты СССР заговорили о своем суверенитете, руководство Союза начало искать пути прекращения таких тенденций. Но делалось это с большим опозданием, с недостаточной решительностью и негодными методами…
Все верно. Но маршал явно сознательно опускает принципиальный момент: а как эту проблему пыталось решить руководство России?
Плохой вопрос, и потому его лучше не задавать. Ведь кто-то очень знакомый сказал: "Берите суверенитета столько, сколько проглотите.
Сам же Шапошников по этому поводу говорил:
"…Некоторым руководителям автономий эта идея понравилась, и они стали подыгрывать политиканам из центра".
Главным политиканом был Ельцин.
Но… замнем для ясности.
ЧЕЧНЯ
…Когда российские войска, понеся огромные потери, с превеликим трудом захватили зимой 1995 года Грозный, в Москве задумались: откуда у Дудаева такая мощная армия? Где и как чеченцы добыли такие горы оружия?
Несколько раз в связи с этим называли маршала Е. Шапошникова. Будучи министром обороны СССР, а затем и Главкомом Объединенных Вооруженных Сил СНГ он якобы не уберег оружие и передал его Дудаеву.
8 января 1995 года Шапошников решил объясниться с народом. Он дал интервью программе "Вести", в котором утверждал, что окончательную точку в передаче оружия дудаевским формированиям поставил Грачев. При этом сослался на шифровку министра обороны России от 28 мая 1992 года на имя командующего войсками Северо-Кавказского военного округа (к тому времени Грачев уже вторую неделю находился в должности главы военного ведомства и, следовательно, тоже нес ответственность за сохранность оружейных арсеналов российских частей в Чечне).
Вот этот документ:
Командующему войсками СКВО (лично)
Разрешаю передать Чеченской республике из наличия 173 гв. ОУЦ боевую технику, вооружение, имущество и запасы материальных средств в размерах:
- боевую технику и вооружение - 50 %
- боеприпасы - 2 бк
- инженерные боеприпасы - 1–2 %
Автомобильную, специальную технику, имущество и запасы материальных средств реализовать по остаточной стоимости на месте.
П. Грачев.
28.5.92 года.
Вскоре после выступления Шапошникова в "Вестях" и обнародования шифровки Грачева в Генеральном штабе в срочном порядке из архивных папок не без ведома НГШ генерала Михаила Колесникова изымаются все документы, имеющие прямое или косвенное отношение к проблеме передачи российского оружия Чечне.
На квартире Шапошникова отключается правительственный телефон, а Центр общественных связей Федеральной службы контрразведки распространяет удивившее многих генштабистов заявление о том, что сейчас вопрос об оружии не является важным и первоочередным.
Почему ведомство Степашина заняло именно такую позицию - объяснить, думаю, не сложно. Из-за разрушительных последствий частых реформ органы ФСК тогда "сдали" и не сумели предоставить властям полные данные о количестве оружия у дудаевской армии накануне ввода войск в Чечню и опирались во многом на неточную информацию нашей военной разведки (и ФСК, и наши разведорганы в некоторых документах, например, называли одинаковое количество танков у Дудаева - 42. А в мае 1995 года оказалось, что их почти 130).
Степашинская ФСК не была заинтересована в раскручивании проблемы передачи оружия Дудаеву, поскольку и на ней лежал большой грех - "уплывшие" к чеченцам стволы и боевая техника.
Такой промах тоже был одной из причин огромных жертв со стороны федеральных сил. К тому же позже выяснилось, что дудаевцам досталось не 50, а почти 95 процентов вооружений и техники. И ФСК, и МО были повязаны понятным "корпоративным интересом" и дружным фронтом выступали против Шапошникова.
18 января 1995 года в газете "Красная звезда" появилось заявление Минобороны, в котором признавалось наличие шифровки Грачева командующему СКВО от 28 мая 1992 года, но в то же время особо подчеркивалось, что то была вынужденная мера, вызванная бездействием союзного, а затем российского правительства и лично бывшего министра обороны СССР, а в последующем - Главнокомандующего Объединенными Вооруженными Силами СНГ.
Шапошников этот упрек не принял. В своих заявлениях в прессе он подчеркивал, что генерал Грачев был не только первым заместителем министра обороны СССР, но и председателем Государственного комитета Российской Федерации по обороне. Следовательно, он имел ранг члена правительства и именно поэтому и вел переговоры с чеченской стороной об оружии (Грачев выезжал в Чечню в декабре 1991-го и феврале 1992-го).
Еще в декабре 1991-го, после того как Грачев побывал в Чечне в ранге первого заместителя министра обороны СССР и доложил о положении дел, маршал отправил в войска директиву следующего содержания:
Главнокомандующему Сухопутными войсками, командующему войсками Северо-Кавказского военного округа
Прошу совместно с правительством Чечено-Ингушской Республики определить перечень первоочередных взаимоприемлемых мер, направленных на разрешение проблемных вопросов жизни и деятельности войск на территории республики, а также о призыве фаждан чеченской национальности на действительную военную службу в другие регионы страны.
Главнокомандующему Сухопутными войсками дать указание об изъятии запасов оружия и боеприпасов, хранящихся на складах воинских частей, расположенных на территории республики, и выводе их на центральные арсеналы и базы.
О принятых мерах доложить.
Е.Шапошников.
13.12.91 г.
Судя по всему, Шапошников держится за эту свою директиву в споре с Грачевым, словно за козырной туз. Но это - иллюзии. Ибо суть проблемы от этого не меняется: директива все равно осталась невыполненной. И Шапошников, как мне думается, тоже в определенной мере повинен в том, что не сумел добиться ее выполнения.
Хотя, по большому счету, что он мог реально сделать? Тогда все требования Центра в виде решений и директив были похожи уже на писк комара. Когда высшая государственная власть слаба, высшая военная превращается в ее близняшку.
Мне казалось, маршал втайне и сам понимал, что его директива для кого-то может быть неубедительным аргументом. И тогда он стал искать новые средства для спасения чести мундира в юридической сфере. Он ухватился за алма-атинскую декларацию Совета глав государств СНГ от 21 декабря 1991 года, в которой, в частности, отмечалось: "Содружество не является ни государством, ни надгосударственным образованием". Следовательно, с того момента он потерял юридическое право командовать Вооруженными Силами. И вот резюме: если оружие разворовывалось в 1992 году, то это один из субъектов России воровал у России. А тут ответственность ложится на правительство, членом которого был П Грачев. С него, дескать, и спрос…
Позицию маршала по этой проблеме во многом прояснило и его интервью газете "Московская правда" (1996.3 апр.):