Необходимо отметить, что Владимир Николаевич Челомей был знаком со всеми советскими космонавтами - в 1970-х годах их было 58 человек. Товарищеские отношения он поддерживал с В.А. Шаталовым, сменившим в должности помощника главкома ВВС "по космосу" легендарного Н.П. Каманина.
Ещё в конце 1960-х годов В.Н. Челомей принял решение и отстоял в министерских кругах намерение по примеру ОКБ-1 - ЦКБЭМ самостоятельно набирать и готовить космонавтов из числа сотрудников своей фирмы.
7 августа 1970 года В.Н. Челомей подписал приказ № 37, в котором, в частности, распорядился "обеспечить организацию в ЦКБМ технической подготовки и оформление группы космонавтов-испытателей и в месячный срок представить состав группы и план технической подготовки космонавтов на утверждение".
8 первую группу кандидатов в космонавты-испытатели от ЦКБМ в 1970 году были отобраны инженеры О.Н. Беркович,
A. А. Гречаник, В.Н. Еремич, В.Г. Макрушин, Л.Д. Смиричевский, Э.Д. Суханов, Д.А. Ююков. Позднее эта группа была дополнена В.М. Геворкяном, С.Э. Кондратьевым, Б.М. Морозовым, В.А. Романовым, Л.Н. Тарариным, В.А. Хатулевым, С.В. Челомеем, А.М. Чехом, С.А. Чучиным.
Это были специалисты, которые непосредственно участвовали в разработке и испытаниях отдельных систем и бортовой документации, а также в испытаниях, обеспечивающих будующую работу экипажа на борту ОПС, ТКС и ВА.
Большинство кандидатов принимали участие в разносторонней подготовке: спортивной, парашютной, полётах на невесомость. А Л.Д. Смиричевский, ранее освоивший профессию лётчика и имея лётную подготовку на МиГ-15 и МиГ-17, позднее организовал лётную подготовку для кандидатов в космонавты-испытатели.
Вместе с военными лётчиками-космонавтами и космонавтами-испытателями ЦПК, среди которых были П.Р. Попович, Б.В. Волынов, В.В. Горбатко, Ю.П. Артюхин, Г.В. Сарафанов, Г.Т. Добровольский, В.М. Жолобов, А.Н. Березовой,
B. В. Преображенский и другие, группа космонавтов-испытателей ЦКБМ занималась теоретической и практической подготовкой на тренажёрах, на "Аналоге" - двойнике "Алмаза", на предприятиях - разработчиках систем "Алмаза".
Добрым словом вспоминают в НПО машиностроения Георгия Тимофеевича Добровольского. Он много раз бывал и на Реутовском предприятии, и на Филёвском заводе, принимал участие в создании "Алмаза", интересовался конструктивными деталями УР-500, вникал в пояснения, задавал вопросы, делился советами и пожеланиями. Он был настоящим военным лётчиком-истребителем, налетавшим на МиГ-21 более двух тысяч часов. Трагически закончился его первый космический полёт. Возвращаясь на корабле "Союз-11" после успешной работы на станции "Салют-1", он вместе с космонавтами В.Н. Волковым и В.И. Панаевым погиб из-за разгерметизации спускаемого аппарата. О себе Георгий Тимофеевич оставил у инженеров и конструкторов ЦКБМ самые добрые и светлые воспоминания.
Вспоминает В.А. Романов:
"Окончательно группа космонавтов-испытателей ЦКБМ была сформирована в 1978 году в составе 6 человек: В.Г. Макрушина, Д.А. Ююкова, В.А. Романова, В.М. Геворкяна, А.В. Гречаникаи В.А. Хатулёва. Командиром группы был назначен В.Г. Макрушин. Остальные испытатели составили подготовительную группу "Спецконтингента".
Группы космонавтов-испытателей и "Спецконтингента" принимали участие в разносторонней подготовке: медико-биологической и физической, полётах на невесомость, парашютной подготовке и в условиях гидроневесомости, в морских испытаниям, в термобарокамере и многих других".
Владимир Николаевич, направивший кандидатом в космонавты единственного сына, внимательно следил за их подготовкой и очень переживал итоговую неудачу этого начинания.
Конечно, после закрытия направления пилотируемой космонавтики в ЦКБМ вероятность полёта в космос почти исчезла, но надежда умирает последней, и занятия космонавтов-испытателей продолжались до 1980 года.
"Яркий след крылатого "Метеорита""
В название главы положено заглавие книги, написанной людьми, занимавшимися созданием этой несравненной ракеты: Г.А. Ефремовым, А.И. Киселёвым, А.Г. Леоновым и И.В. Харламовым. Её издание осуществлено в НПО машиностроения и в деталях повествует об истории замысла, проектирования, создания и испытаний сверхзвуковой ракеты, намного опередившей своё время.
Судите сами: сверхзвуковая трёхмаховая ракета как авиационного - "Метеорит-А", так и морского - "Метеорит-М" базирования, с мощной боевой частью, с дальностью полёта до пяти тысяч километров, с уникальной системой снижения заметности от РЛС, исключающей перехват ракеты средствами ПРО, с "интеллектуальной" системой управления, включавшей систему навигации по радиолокационным картам и при этом обеспечивавшей высокую точность. Надо ли говорить, что любая ракета, любой самолёт, любая машина, серийно выпускающаяся несколько лет, неизбежно наращивает главные полезные свойства. С малой долей фантазии можно предположить, что и "Метеорит" со временем стал бы гиперзвуковым (4–5 М), с дальностью, возросшей как минимум вдвое.
Диалектика развития мировой техники проявилась в том, что буквально через несколько лет после снятия с вооружения последних П-5 - в начале 1970-х годов - в США началась разработка нового поколения крылатых ракет. Прогресс, достигнутый за два десятилетия в миниатюризации систем управления и ядерного оружия, а также отказ от достижения сверхзвуковых скоростей полёта позволили создать образцы с дальностью полёта 2000–3000 километров в габаритах, обеспечивающих их пуск через обычные торпедные аппараты подводных лодок. Масса крылатых ракет уменьшилась в три-четыре раза по сравнению с П-5. Сокращение габаритов в сочетании с реализацией специальных конструктивных решений и средствами радиозащиты обеспечило радикальное снижение эффективной поверхности рассеяния.
Как показал опыт локальных войн, даже в сочетании с полётом на предельно малых высотах эти мероприятия не исключали возможности поражения крылатой ракеты, но процент потерь резко снизился. Проблему точности наведения решили сочетанием инерциальной системы управления с коррекцией по отображаемому радиолокационными средствами рельефу местности. Специалисты ОКБ-52 самостоятельно выдвинули эту идею ещё в начале 1960-х годов в процессе создания системы С-5М. Малые габариты новых крылатых ракет США позволили размещать на лодках боекомплект, в несколько раз превышающий тот, что был реализован на советских АЛЛ проекта 659.
Советскому Союзу пришлось в очередной раз экстренно нагонять заокеанского соперника, притом в области, в которой наша страна ранее добилась явного превосходства над США.
Разработка усовершенствованного советского эквивалента американского "Томагавка" - малогабаритной крылатой ракеты комплекса "Гранат" - велась в свердловском ОКБ "Новатор" коллективом под руководством главного конструктора Л.В. Люльева.
Наряду с этим в ЦКБМ была начата работа по созданию сверхскоростной высотной стратегической крылатой ракеты "Метеорит". Именно Владимир Челомей был инициатором разработки сверхзвуковых дальних крылатых ракет универсального базирования, получивших название "Метеорит". Это было в духе традиций его ОКБ. Ракеты, созданные здесь, носили названия, заимствованные из минералогической терминологии: "Аметист", "Базальт", "Гранит", "Малахит", "Яхонт". Термин "Метеорит" соприкасался с ней, имея ещё и космическое звучание.
Большой опыт в разработке крылатых ракет, прежде всего морского базирования, а также американский вызов, брошенный посредством принятия на вооружение дозвуковой универсальной крылатой ракеты "Томагавк", с заявленной дальностью в 2500 километров и скоростью 900 километров в час, позволили В.Н. Челомею предложить вариант универсальной сверхзвуковой крылатой ракеты большой дальности. Его предложение с энтузиазмом было принято центральными институтами вооружений ВМФ и ВВС.
В конце 1975-го - начале 1976 года В.Н. Челомей, обсудив свои планы с адмиралами С.Г. Горшковым, П.Г. Котовым и их помощниками, а также с главкомом ВВС Главным маршалом авиации П.С. Кутаховым, генерал-полковником авиации М.Н. Мишуком и вооруженцами ВВС, в экстренном порядке поставил перед коллективом ЦКБМ задачу по определению технического облика будущего комплекса "Метеорит". Задача усложнялась предначертанными Челомеем габаритами и массой ракеты в предстартовом положении: цилиндр диаметром до 1650 миллиметров, длина - 10–12 метров, стартовый вес - до 8 тонн. Это должна была быть ракета, стартующая из подводной лодки из-под воды или с борта воздушного ракетоносца, обладающая малой заметностью, высокой скоростью и дальностью до 5000 километров.
Технический облик "Метеорита" значительно отличался от предыдущих ракет В.Н. Челомея. Высотный профиль полёта определил большую площадь треугольного крыла, которое сочеталось с небольшим дестабилизатором. Для компактного размещения в пусковой установке пришлось пойти на трёхкратное складывание консолей, как бы обернув в них фюзеляж ракеты. Заявленные массогабаритные данные ракеты и требуемые от неё характеристики казались несовместимыми.
Тем не менее в 1976 году было подготовлено техническое предложение по стратегической сверхзвуковой крылатой ракете, которое было одобрено правительственной комиссией. 9 декабря 1976 года вышло постановление ЦК КПСС и СМ СССР о проектировании комплекса. Разработку комплекса возглавили заместитель главного конструктора С.Б. Пузрини Г.А. Ефремов, заместитель начальника проектного отдела Н.М. Ткачёв, главные ведущие конструкторы О.Я. Артамасов и Б.М. Денисов. Была проведена большая серия крупных новых НИР, посвященных и аэродинамике, и прочности, и тепловым расчётам. Не остались без внимания двигатели, системы управления и пусковые установки. Эскизное проектирование ракеты было завершено в конце 1977 года.
"Основная компоновка ракеты "Метеорит" была выполнена в проектом комплексе Александром Георгиевичем Леоновым, который на момент написания книги ("Яркий след крылатого "Метеорита"". - Н. Б.) являлся генеральным директором - генеральным конструктором ОАО "ВПК НПО машиностроения" - теперь уже головной организации крупной военно-промышленной корпорации", - вспоминает Г.А. Ефремов.
"В январе 1978 года в НИИ ВМФ состоялось рассмотрение материалов и согласование проекта заключения ВМФ на эскизный проект по комплексу "Метеорит" морского базирования, - пишет В.П. Павлов, в то время заместитель начальника отдела крылатых ракет 28-го ЦНИИ М.О. - На пленарном заседании НТС института от ВМФ присутствовали: заместитель Главнокомандующего ВМФ по кораблестроению и вооружению П.Г. Котов, начальник УРАВ (Управление ракетно-артиллерийского вооружения) ВМФ Ф.И. Новосёлов, начальники НИИ ВМФ. Проводил заседание начальник института вооружения ВМФ Н.И. Боравенков. От ЦКБМ прибыла большая группа специалистов во главе с генеральным конструктором В.Н. Челомеем, который выступил с основным докладом по создаваемому комплексу.
Хорошо помню, как Н.И. Боравенков, обращаясь к Владимиру Николаевичу, сказал, что, как правило, при защите эскизного проекта основной доклад занимает 25–30 минут. Владимир Николаевич ответил, что постарается уложиться в это время, но… его доклад продолжался в течение двух часов. Всё это время присутствующие с огромным вниманием слушали Владимира Николаевича, поражённые глубокими знаниями излагаемого докладчиком материала, пониманием проблем при создании комплекса, новыми техническими решениями, закладываемыми при его создании, и вообще его блестящим умением докладывать" [42].
С военными моряками отношения у В.Н. Челомея исторически складывались благоприятно. Ещё в 1940-х годах они обратили внимание на созданные под его руководством самолёты-снаряды, и теперь он шёл к цели, опираясь прежде всего на их поддержку.
При создании же комплекса "Метеорит-А" для ВВС, когда стартовая скорость ракеты обеспечивалась за счёт скорости самолёта-ракетоносца, неожиданно не сложились отношения Владимира Николаевича и младшего Туполева - Алексея Андреевича. Их встреча состоялась в кабинете Челомея в Реутове. Причиной разногласий явился разный взгляд генеральных конструкторов на само понятие "комплекс оружия". Разговор шёл на повышенных тонах и носил весьма жёсткий характер. Благодаря высокой личной культуре и знанию методов "кабинетной дипломатии" инцидент был исчерпан, но А.А. Туполев и В.Н. Челомей больше никогда не встречались, "Метеориты" не устанавливались на сверхзвуковой Ту-160, для которого, казалось, были созданы, а Владимир Николаевич даже обсуждал с Генрихом Васильевичем Новожиловым перспективу установки "Метеоритов-А" на Ил-76, чему воспротивилось уже командование ВВС.
КР "Метеорит" размещались на переоборудованных АПЛ проекта 667А и самолётах-носителях Ту-95 МС, получивших обозначение 667М и Ту-95МА.
Предстояло решить ряд принципиально новых задач в областях аэродинамики, газовой динамики и управления работой ТРД, по системе коррекции по радиолокационным картам местности, многофункциональному комплексу защиты и других. Все эти прогрессивные решения требовали тщательной экспериментальной отработки, что приводило к многократным повторным испытаниям и, соответственно, к многочисленным переносам сроков сдачи. Более того, комплексно могли быть проверены только при лётных испытаниях.
В связи с изложенным в начале 1979 года было принято предложение ЦКБМ о начале масштабной лётной отработки КР "Метеорит-М" с наземного стенда в IV квартале 1979 года - почти на два года ранее первоначально установленного срока - 1981 год.
Первый пуск ракеты состоялся 20 мая 1980 года. Он был неудачен. Неудачным оказался и второй пуск. Летом 1982 года вопрос о необходимости дальнейшей разработки ракеты "Метеорит" выносится на Совет обороны.
"Уже с утра в этот летний и погожий день 1982 года тревога, предчувствия, сомнения не давали покоя, вызывая определённый дискомфорт, но где-то теплилась надежда: всё будет нормально! Сегодня решалась судьба ракеты "Метеорит", созданной под руководством В.Н. Челомея на базе новейших достижений отечественной науки и техники, - вспоминал заместитель генерального директора НПО машиностроения Л.Е. Макаров. - …Именно созданию такой техники, опережающей время и устремлённой в XXI век, посвятил свою жизнь Владимир Николаевич Челомей. Его идеи и разработки, подкреплённые глубоким научным прозрением и уникальной способностью принятия неординарных, но точно взвешенных решений, являлись ядром, основой новых свершений в ракетно-космической технике, относящихся к категории "впервые в мире"…
Вот и сегодня военно-политическое руководство страны должно принять решение - быть или не быть уникальной стратегической крылатой ракете, невидимой для радаров противника и с высочайшей точностью поражающей выбранные цели.
Итак, раннее утро. Министерство общего машиностроения СССР. Не успеваю, открыв кабинет, дойти до стола. Резкий телефонный звонок от секретаря министра: "Срочно к Сергею Александровичу!"
Вхожу, в кабинете министра двое - С.А. Афанасьев и В.Н. Челомей. Оба взволнованны перед предстоящим важнейшим событием, но чувствую - настрой боевой. Владимир Николаевич, как всегда, чётко и убедительно докладывает министру об уникальности ракеты, о результатах лётной отработки, о месте ударного комплекса в оборонном потенциале страны.
С.А. Афанасьев сосредоточен, вышагивает по кабинету, изредка задаёт вопросы, обращая внимание на политические и финансовые аспекты, вызывая В.Н. Челомея на поиск уязвимых проблем и соответствующих адекватных решений.
Мы все прекрасно понимали сложность предстоящего обсуждения на Совете обороны. Ракета "Метеорит" была создана с использованием прорывных технологий и научных разработок, порой прошедших только этап НИР В.Н. Челомей осмысленно пошёл на этот шаг, но требовалась серьёзная и длительная отработка в натурных условиях…
Положение усугублялось тем, что расстановка сил в Совете обороны была явно не в нашу пользу - за прекращение работ по этой ракете выступали главные государственные мужи, ответственные за обороноспособность страны - министр обороны СССР Д.Ф. Устинов и зам. Председателя Совета министров СССР по оборонным отраслям промышленности, Председатель Государственной комиссии СССР по военно-промышленным вопросам Л.В. Смирнов. Их позиция была жёсткая: "В стратегии должна быть только баллистика, работы по 'Метеориту' надо прекратить!"
Вся надежда была на Владимира Николаевича, на его талант "прожимать, продавливать" свои идеи, который не раз выручал его при любой расстановке сил в верхнем эшелоне руководства страны.
"Разбор полётов" завершён, министр и генеральный садятся в машины. По старому обычаю желаю им "ни пуха ни пера".
Начались часы томительного ожидания… И вот снова звонок от секретаря министра. Снова знакомый кабинет и те же возбуждённые, но радостные лица. Как и предполагалось, заседание Совета обороны было сложное и тяжёлое. Блестящий доклад В.Н. Челомея, мощная оппозиция, энергичная поддержка ракеты со стороны С.А. Афанасьева.
Подводя итог обсуждению, Верховный Главнокомандующий Л.И. Брежнев произнёс лишь одну фразу: "Продолжайте работу". Это была ещё одна победа Владимира Николаевича, победа в споре со временем".
Только в конце 1982 года после 11 пусков стало понятно, что требуются радикальные меры по достижению сверхзвуковой скорости при наборе высоты полёта. Был введён специальный режим для ТРД, доводились поверхности корпуса и крыльев с целью снижения аэродинамического сопротивления.
Заместитель Генерального конструктора НПО машиностроения Д.А. Минасбеков вспоминал, что, когда при испытаниях потребовалось перевести ракету на "чрезвычайный режим", то есть фактически на режим форсажа, руководители ЦИАМа - заместитель начальника С.А. Сиротин и начальник Д.А. Огородников прибыли к Челомею, чтобы подписать необходимую бумагу.
"Я, мягко говоря, был в курсе всех испытаний, и они, естественно, приехав, обратились ко мне, - вспоминает Дэвиль Авакович. - В то время я уже пользовался особым расположением Генерального и, будучи также уверенным в необходимости введения "чрезвычайного режима", направился к нему с соответствующей бумагой. Владимир Николаевич задал мне несколько "своих", всегда непростых вопросов, на которые я, хорошо владевший темой, довольно легко ответил, и сказал:
- Ну, если считаешь нужным, то подписывай.
- Но… Владимир Николаевич, тут же требуется именно ваша подпись.
- Ничего-ничего. Вот у секретаря подправишь расшифровку фамилии, и всё будет нормально… Иди и утверждай.
В приёмной было достаточно много народа, и когда люди увидели, что я, поставив палку перед фамилией Челомея, уверенно расписался, они посмотрели на меня как на человека, потерявшего рассудок.
Тем не менее всё это успешно прошло, испытания ракеты были продолжены.
Владимир Николаевич был гениальным человеком, и ход его мыслей был совершенно никому не ведом".
Вспоминает ветеран НПО машиностроения Е.П. Мозжухин: "После осмотра первого "Метеорита" В.Н. Челомей был крайне недоволен качеством внешней поверхности некоторых отсеков, что было недопустимым для сверхзвукового изделия. После детального обсуждения в кабинете Челомея было принято решение о создании специальной шпатлевочнои композиции, наносимой по местам неровностей. В кратчайшие сроки была отработана технология нанесения всей системы лакокрасочного покрытия".