Отрывок из "Года"? Друзья мои, у нас в отделе бельлетра такой завал, такая давка, - что трудно ч<то-хнибудь> обещать. И 37 и 38 уж переполнены. Отрывок хвалил не только Аронсон - все хвалили, звонил как-то Глинка (сов<етский> литератор, но культурный, сын философа Волжского, помните, друга С. Булгакова и пр.). Звонила Галина Кузнецова - и хвалила И. В. и за отрывок и вообще. Все это так, все в порядке. Но просто технически трудно. Но, клянусь, буду думать и поговорю при случае с М. М.
С "Чеховым" в порядке? Слышал, что да. Хорошо, что Вы переехали в Париж - ах, Кира, увези меня в Париж! Быстрее обороты. Как получим материал, думаю, что чекушка не замедлит. Чекомания...
О "Возр<ождении>" всю порнографию слышал (но, конечно, подробностей не знаю) - какой-то Витте иль св. Вит? Кто это? До такого святого Витта не доходил, кажется, и мой друг Мельгунов. Между прочим, у меня оч<ень> хорошая память (особенно на стихи, которые как-то всегда застревают - хорошие, конечно). Или нехорошие - тоже. Петербургскую поэзию Вашего времени знаю довольно неплохо. Но вот никогда не видел и не читал Вашу старую книгу - "Памятник славы". На днях был в Паблик Лайбрери - наткнулся, взял и прочел. Это, конечно, плюсквамперфектум. Но было занятно прочесть... здорово нас жизнь помыкала и вымыкала.
Ну, кончаю.
Цалую ручки Ирины Владимировны, крепко жму Вашу.
Ваш дружески
исполнительный член
Р.Г.
24. Георгий Иванов - Роману Гулю. 16 марта<1954>. Париж.
16 марта <1954>
28, rue Jean Giraudoux
Paris 16е
Дорогой Роман Борисович,
Отвечаю с опозданием. Не сердитесь. Парижская жизнь - после трехлетнего Монморанси - вдарила нас малость "ключом по голове". Моя жена этому "очень веселится", я же, сыч по природе, обалдел.
Ну, очень, очень рад, что наши "отношения" благополучно восстановились. "Кошек" копать не будем: мы оба - Вы и я - обоюдно невинны, если в них поверили. В том вареве из говна, которою (нужно - которым. - Публ.) окончательно стала (по крайней мере здесь) литературная, с позволения сказать, среда, разобраться трудно. Значит, плюнем обоюдно и будем "дружить", как нам с Вами, естественно, полагается: делить нам нечего, а "общего", несмотря на "разность", у нас много.
Хорошо. Материалец от И. О. и меня скоро получите. Статейку об антологии я обязательно напишу, так что держите место. Но я еще не видел ее. Полагаю, посланный Вами экземпляр скоро приедет. Насчет Цветаевой я с удовлетворением узнал, что Вы смотрите на ее книгу, вроде, как я. Я не только литературно - заранее прощая все ее выверты, - люблю ее "всю", но еще и "общественно" она мне мила. Терпеть не могу ничего твердокаменного и принципиального по отношению к России. Ну и "ошибалась". Ну и болталась то к красным, то к белым. И получала плевки и от тех и от других. "А судьи кто?" И камни, брошенные в нее, по-моему, возвращаются автоматически, как бумеранг, в лбы тупиц - и сволочей, - которые ее осуждали. И если когда-нибудь возможен для русских людей "гражданский мир", взаимное пожатие руки - нравится это кому или не нравится, - пойдет это, мне кажется, приблизительно вот по цветаевской линии.
Так как скоро я пошлю Вам кое-что - то будет, само собой, и сопроводительное письмо - и тогда доболтаю, чего не пишу сейчас. Жму Вашу руку очень дружески. И. В. тоже.
Ваш всегда
Г.И.
А вот и забыл, а между прочим существенное - т. е. не для Вас, а для нас. В пору начала нашей переписки после присылки нам разных штанов и пижам - были такие хорошие слова: какой № сапог поэта, какой воротник рубашек, костюм постараемся достать другой, для Одоевцевой собираем посылку...
Все это заглохло. Конечно, если возможности этого прекратились, то не о чем и говорить. Но если Вы об этом всем в бурном темпе нью-йоркской жизни забыли, а сделать можете - говорю без ломанья - будем очень польщены. Польщены, особенно, всякому барахлу американского пошиба: курткам, кофтам, шандалиям (т. е. сандалиям. - Публ.), одним словом, таким вещам, какие в "Европах" дороги и плохи, а у Вас поносят и бросают. № моих сапог 42, рубашки 38. Обожаю сапоги без шнурков, а как у вас делают, вроде ночных туфель. И удобно, и ноги мои меньше болят. Но, конечно, если попадется костюм и что другое солидное - тоже очень приятно. И какие тряпочки автору "Года жизни". Покупать нам не на что: чех<овского> гонорара едва хватает, чтобы есть и платить квартиру. Но, само собой, - если это по-прежнему в Вашей власти.
Еще раз
Г.И.
25. Роман Гуль - Георгию Иванову. 2 апреля 1954. <Нью-Йорк>.
2 апреля 1954
Г. В. Иванову
Дорогой Георгий Владимирович,
Спасибо за Ваше письмо. На него отвечу на днях. Сейчас диктую письма из редакции и хочу написать только о том, что я до сих пор не получил корректуры стихотворений Ирины Владимировны и ничего из того, что было послано вместе с корректурой. Я обеспокоен. Вероятно, пакет пропал, а корректура стихотворений мне спешно нужна. Ответьте, пожалуйста, в чем дело, когда и как послан пакет. Все сроки, по-моему, уже прошли, а его все нет. На Ваше письмо на днях подробно отвечу.
Целую ручки Ирине Владимировне.
Сердечно Ваш <Роман Гуль>
26. Ирина Одоевцева - Роману Гулю. 6 апреля 1954. Париж.
6.4.54
Дорогой Роман Борисович,
Я была больна, чем и объясняется остановка. Теперь колесо снова завертелось.
Посылаю Вам еще одно стихотворение, с оговоркой. Я еще в феврале послала его в "Опыты", но слышала, что "Опыты" скончались.Мне очень хотелось бы, чтобы это стихотворение появилось в Новом Журнале. Отрывок "Года жизни" принес мне гораздо больше отзывов, чем я ждала, и подновил мою "славу".
На днях пошлю Вам рассказ, написанный специально для Н. Журнала.
Простите, что корректура так некрасива - лежа в кровати, с ней было нелегко справиться.
27. Роман Гуль - Георгию Иванову. 7 апреля 1954. <Нью-Йорк>.
7 апреля 1954
Г. В. Иванову
Дорогой жуткий маэстро!
Стихи получены. Шлю Вам чек. Очень жду Вашу статью. Не затяните, ибо тогда не успеем ее дать. Подробное письмо следует, а сейчас жму Вашу руку дружески
Ваш <Роман Гуль>
Целую ручки Ирины Владимировны
28. Георгий Иванов - Роману Гулю. <Около 10 апреля 1954>. Париж.
<Около 10 апреля 1954>
28, rue Jean Giraudoux
Paris 16 е
Дорогой Роман Борисович,
Получил книжку Н. Ж. и Ваше "предупреждение", что "письмо следует". Но ни письма, ни Антологии до сих пор не получил. Последней здесь достать не имею возможности, иначе как купить за 600 фр... Надеюсь, посланный Вами экземпляр все-таки приедет... но когда? И как вообще быть? Мною написаны все "общие" соображения. Но самой Антологии я даже в руках не держал. Теперь поразительная статья Ульянова дала мне материал, чтобы приписать еще к уже написанному. Так что получается не рецензия, а небольшая статейка. Следовательно, оставьте мне стр. 10 в ближайшей книжке и сообщите, пожалуйста, сейчас же последний срок, к которому статья должна быть у Вас. Если не получу антологию вовремя и ни у кого не достану, куплю ее в крайнем случае в посл<еднюю> минуту. Покорная и настоятельная просьба. Пришлите мне срочно 30 долларов каким желаете способом - главное, который скорый. (Теперь разница между официальным и черным курсом стала ничтожна - не стоит и мараться. Т<ак> что самое лучшее - длинным желтым чеком на какой-нибудь здешний банк.) Но, пожалуйста, сделайте это, не откладывая. Крайне и срочно нужно. Кроме статейки, пошлю и несколько своих стих., не напечатанных нигде и за моей подписью! Обязуюсь не подвести Вас.
Жму Вашу руку дружески
Георгий Иванов
29. Роман Гуль - Георгию Иванову. 19 апреля 1954. <Нью-Йорк>.
19 апреля 1954
Г. В. Иванову
Дорогой Георгий Владимирович,
Все никак не мог ответить Вам на Ваше последнее письмо. Большая замотанность, нездоровье и всякие прочие неприятности - все скрутилось в один клубок, трудно развязываемый. И сейчас пишу, диктую из редакции.
Антологию Иваска я выслал Вам тут же по воздуху, так что она давно уже у Вас. и я надеюсь получить от Вас скоро отзыв. Очень будет хорошо, если в нем будет много, как Вы пишете, общих соображений. Последний срок - самый последний - 10-е мая. Напрягитесь.
Что касается денег, то это сделать, к моему большому сожалению, технически невозможно. У нас ведь хозяйство не частное, а общественное (корпорация, бухгалтерия и пр.). Я могу это сделать, только если у меня будет на руках какой-то оправдательный документ. Т. е. - если бы была уже Ваша рукопись, которую я тут же бы сдал в набор, - тогда бы я мог выслать Вам как аванс эти деньги. Иначе - очень горюю, но сделать ничего не могу
Только что получил из издательства "Чехова" книгу Ирины Владимировны. Будем читать. Кстати, Ирина Владимировна послала свое письмо по древнему адресу "Нового журнала", который с некоторых пор стал адресом "Опытов". Поэтому письмо задержалось.
Простите, что ни о чем больше пока не пишу. На общие темы не могу диктовать.
Жму Вашу руку.
Дружески Ваш <Роман Гуль>
Ирине Владимировне целую ручки.
30. Георгий Иванов - Роману Гулю. <Конец апреля 1954>. Париж.
<Конец апреля 1954>
Дорогой Роман Борисович,
Прилагаю стихи. Они будут дополнением. Поэтому прошу отложить их до 38 №. Статью пришлю к 10 мая. Прошу покорно прислать мне обратной почтой 30 долларов, которые мне нужны до зарезу.
Тороплюсь отправить. Получив ответ, более подробно напишу. Хотя нормальней было бы, чтобы Вы, все-таки, собрались написать мне. Я там задавал Вам разные вопросы. Хорошо. Будьте душкой, пришлите мне деньги до нашей Пасхи. Очень прошу не задержать. Стихам не удивляйтесь - они "заиграют" в соседстве с другими параллельно.
Ваш очень дружески
Г. И.
Счастливых Праздников!
Плыли в Костромской губернии
Тишина, благополучие.
(Эти сумерки вечерние
Вспомнил я по воле случая.)Душно. Середина года.
Звезды до земли свисали.
В чайной русского народа
Трезвенники спирт сосали.
"Внутреннего, жарь резинами!
Немца, закидаем шапками!.."Груши, грузными корзинами,
Астры, пышными охапками...И, сквозь дрему палисадников,
Там - на грани кругозора
Кто же видел черных всадников
С красным знаменем позора?..
_____________________________________
Эти сумерки вечерние
Вспомнил я по воле случая.
Плыли в Костромской губернии -
Тишина, благополучие.Празднично цвела природа,
Словно ей обновку сшили:
Груши грузными корзинами,
Астры пышными охапками…
(В чайной "русского народа"
Трезвенники спирт глушили:
- Внутреннего - жарь резинами
- Немца - закидаем шапками!)И на грани кругозора,
Сквозь дремоту палисадников, -
Силуэты черных всадников
С красным знаменем позора.
Г.И.