Удивительно, что производство порнофильмов не относят к проституции. Ведь женщина ебётся за деньги, оговорённые в контракте, а это и есть определение проститутки. Но специфика совокуплений в порнофильмах состоит в том, что плата за еблю производится не тем, кто ебёт, а третьим лицом, не участвующим в совокуплении, – режиссёром. Ещё забавнее, что режиссёр не считается сводником, поскольку в данном случае, несмотря на то, что он платит деньги женщине для совокупления со своим клиентом (актёром), режиссёр не получает денег от актёра. То есть денежная цепь: клиент – сводник – женщина – разрывается и остаётся лишь одно звено: сводник – женщина. Сутенёр, которым можно назвать режиссёра, делает деньги на ебле своей (по съёмочному контракту) бабы и платит ей гроши по сравнению с тем, что берёт себе сам. Но опять-таки всё выскакивает из привычной схемы и становится недостижимым для закона потому, что мужик (актёр-коллега), который ебёт, деньги не платит, а получает. Порноактёр, кстати, тоже ебёт женщину за деньги (ему тоже платит режиссёр), что создаёт прецедент удвоенной проституции, оплачиваемой третьим, не участвующим в ебле лицом.
Таким образом, всё концентрируется не столько на женщине, получающей деньги за еблю, сколько на мужчине, платящим деньги за еблю. Но с Дженной в нескольких случаях работал партнёром в фильме сам режиссёр, то есть тот, кто платил ей зарплату за еблю с собой, и тогда круг преступления замыкался и этого режиссёра и Дженну можно было брать как за проституцию, так и за сводничество. Как ещё не открыли этой лазейки борцы против проституции?
Успешно преодолев скованность, неудобство, стыд при фотографической съёмке своей обнажённой натуры, Дженна продолжает сетовать на психологическую сложность обстановки при съёмке порнофильмов: яркий свет, вокруг одетые посторонние люди, а тут надо, чтоб у актёра стоял, не присаживаясь, а женщина должна принимать в себя по-всякому да ещё имитировать наслаждение. "Тяжела ты, шапка Мономаха" – констатируем мы. Но я их этими шапками сейчас закидаю.
Мне представляется, что сложности возникают не из-за яркого направленного света и не из-за одетых посторонних людей, наблюдающих за еблей, – не это накладывает психологический груз на плечи и мозги ебущихся перед камерой. Когда я бывал на оргиях, то любители часто записывали происходящее на видеокамеру. Ярких юпитеров, конечно, не было, но было достаточно света, чтобы камера усматривала малейшие подробности соитий. Среди окружающих бывали ещё не раздевшиеся или уже одетые люди, которые с любопытством наблюдали за действом и даже подавали реплики, напоминающие указания режиссёра. На увлечённых еблей счастливцев всё это никак не действовало. И всё потому, что никто не играл в наслаждение, а все были в него погружены с головой: счастливчики не только часов не наблюдали, но и наблюдателей с видеокамерой. Им и мне было наплевать, снимают нас или нет, я был увлечён лишь партнёршами, их наслаждением и своим. Ни я, ни мои соратники не боялись быть заснятыми в оргии – работать в государственных учреждениях я не собирался, женатым я тогда не был, а забота о "репутации" меня лишь умиляла своей глупостью.
И женщины на этом общественно-полезном мероприятии, перейдя определённый уровень возбуждения, становились настолько одержимы приближением к оргазму или его повторению, что, как правило, не обращали внимания ни на камеры, ни на зрителей. Уверен, что некоторых, с эксгибиционистской жилкой, камеры лишь подзадоривали.
Таким образом причина, почему профессионалы в порнофильмах часто испытывают психологическое напряжение, состоит в том, что в процессе съёмок мало похоти, которая ослепляла бы участников. Дженна описывает случаи, когда её партнёр бывал ей весьма угоден, и ею овладевала похоть – тогда ни о каких психологических напряжениях речи не возникало. Поэтому решение проблемы заключается в увеличении чувств, ощущений, искренности участия, то есть в максимальном приближении порнофильмов к reality show, документальным фильмам – съёмкам истинных совокуплений любовников, обуянных похотью, а не актёров, которые вызывают отвращение или просто не испытывают никакого влечения друг к другу. Похоть ослепляет, и потому ебущимся в похоти не видно, что творится вокруг. Естественно, речь идёт о так называемых порноактёрах, которые в принципе расправляются со стыдом легко. А потому их нужно не заставлять играть (чего они всё равно не умеют делать), а вызвать в них искреннюю и сильную похоть. И тогда съёмки пойдут без проблем искусственности и напряга.
Но примечательно, что у порноактёров возникает страсть не к ебле, а к достижению некоего актёрского мастерства. Тщеславие одолевает похоть. Дженна пишет, что прекрасно понимает, как смотрящие её фильм (вперёдсмотрящие – в перед смотрящие) будут прокручивать сцены с её старательной актёрской игрой, устремляясь к местам, когда будет играть её пизда с хуем, но, даже понимая это, она тщится стать хорошей актрисой. То же самое происходило со знаменитым в своё время порнохером Джерри Батлером, обременённым в жизни лишь тремя проблемами: чтобы хорошо стоял (тогда ещё не было виагры), чтобы стать хорошим актёром и чтобы иметь достаточно кокаина (см. № 1 из перечня рекомендованной литературы).
Порнофильмы я разделяю на "художественные" и документальные. "Художественные" стараются привнести в еблю красоту из асексуального кинематографа, где ебля считается уродливой и непристойной, так что в силу этого противоречия попытка внести "художественность" в порнофильм всегда обречена на провал. Потому-то и смехотворны потуги порноактёров на демонстрацию актёрского мастерства. Ведь истинная ебля чужда актёрства, вся она самозабвенно натуральна, и по этой причине наиболее впечатляющи порнографические фильмы, где женщины не позируют, а находятся на такой высокой ступени возбуждения, когда им становится не до игры и любой так сказать "художественный" фильм превращается в документальный. То есть можно считать, что порнографический фильм предстаёт "художественным", когда участники имитируют наслаждение, и фильм переходит в документальный, когда наступает настоящий оргазм, который сыграть, во всяком случае мужчинам, невозможно. Таким образом, в порнографических фильмах как в капле воды отражается вся прочая жизнь, которая состоит из игры и соблюдения приличий (в порнофильмах – соблюдения порнобизнесовских приличий, например, семя должно извергаться только наружу) и истинной жизни, которая наступает при великом наслаждении, когда игры прекращаются и тела устремляются к оргазму.
Неудивительно, что лучшие, по мнению Дженны, фильмы или куски фильмов, в которых она снималась, были те, где она воистину кончала, то есть не играла.
Дженна составляет свои десять заповедей, основываясь на которых она бракует мужчин, какими бы красавцами или богачами они ни были. (Однако мы знаем, и Дженна без устали это доказывает, что заповеди существуют для того, чтобы их нарушать.)
Вот они:
1. Да не езди ты на "порше", если у тебя однокомнатная квартирка в паршивом районе.
2. Да не смей произносить следующие выражения (идёт перечень из штук двадцати фраз, среди которых имеются такие):
– Это значит, что ты мне сегодня не дашь?
– Клянусь, что камера не включена.
– Я смогу устыдить всех мужчин, с которыми ты работала.
3. Да не смей держать в морозилке своих мёртвых домашних животных, завёрнутых в пластик.
4. Да не смей просить меня бросить курить, пить, принимать таблетки или смотреть по телевизору reality show.
5. Да не смей иметь ни одну из следующих вещей в своём доме (идёт перечень из восьми пунктов, среди которых имеются):
• тюбики с мазью от геморроя;
• обеды, приготовленные для тебя матерью на неделю вперёд, в банках, пронумерованных по дням недели;
• шубы в количестве большем, чем имею я.
6. Да не посмей вставить в себя искусственный хуй больших размеров, чем могу я.
7. Да не имей линии загара в форме thong.
8. Да не смей выпускать газы при мне, ковырять в носу и мять козявки пальцами, плакать на первом свидании или, что абсолютно недопустимо, засунуть руку себе в трусики, проверить свой запах, а потом наклониться ко мне, чтобы поцеловать, тогда как твое лицо воняет жопой.
9. Да не смей делать вид, что хуй соскользнул (для мужиков, пытающихся вставить хуй один раз в зад, а другой – в пизду).
10. Ты можешь оставить сиденье на унитазе поднятым. Но ты не смеешь оставлять его опущенным и писать на него.
Часть этих заповедей, по-видимому, относится и к женщинам, к которым Дженна часто тяготела сильнее, чем к мужчинам, демонстрируя своё следование эгоистическим желаниям, которые даже не требуется запихивать в форму заповедей. Так, когда её любовница забеременела, Дженна устроила ей скандал за то, что та не испросила у Дженны на это позволения, и разгневанная Дженна, посчитавшая такое поведение предательством, разорвала с ней за это отношения.
С другой стороны, Дженна позволяла своему Джеку постоянно измываться над ней, в оправдание чему она дошла до такого подтверждения его любви:
чтобы так издеваться надо мной, он должен меня любить
(русский вариант – кого люблю, того и бью – оказывался проамериканским).
А позже Дженна якшалась с молоденьким влюблённым в неё идиотом, который не только обкрадывал её, но не позволял ей использовать тампоны – ревновал к ним, хотел, чтобы ничего не влезало в её влагалище, кроме его хуя.
Очевидно, что мужиков Дженна выбирала не головой, а жопой, которую бы лучше подставляла хуям, чем приспосабливала для мышления.
Будучи специалисткой и профессионалкой, Дженна решает выдать один за другим секреты секса и излагает вторую десятку заповедей. (Сколько их ещё осталось в её почти сбритом заповеднике?) На этот раз она пишет заповеди на тему "Как следует отсасывать хуй". Подаётся это в виде добросердечных советов женщинам, донимающим Дженну неустанными вопросами о том, как познать искусство, которое, по их убеждению, поможет им привязать к себе мужчину с помощью не полой пизды, а языкастого рта.
Не стану приводить все десять, чтобы женщины сами выполнили домашнюю работу по достижению совершенства в минете, а замечу лишь, что в десятой заповеди Дженна предостерегает женщин от попадания семени в глаза. Но русский народ сам давно открыл эту, с позволения сказать, заповедь, и в доказательство тому сочинена собственная заповедь в форме угрожающей поговорки:
За такие ласки – хуй тебе в глазки.
Объективности ради я решил посмотреть какой-нибудь фильм с Дженной. Платить за него я принципиально не хотел и потому скачал с Интернета. Я выбрал Wicked One, потому что Дженна пишет, что сценарий написал её первый муж Род. Тогда он ещё мужем не был, и ебла она его только на съёмочной площадке. Не нравился он ей. Но поворотным моментом в их отношениях послужили съёмки именно этого фильма Wicked One, в которых требовалось актёрское мастерство, которое якобы Дженна и выдала. Подкупило Дженну то, что Род исключительно внимательно следил, чтобы она хорошо смотрелась в камере. (Казалось бы, это в интересах любого режиссёра, чтобы, так сказать, актриса смотрелась лучше, а не хуже.) Далее, Дженна утверждает, что это были самые лучшие её кадры из всех фильмов, где она снялась, и что она кончила почти в каждой сцене, где она впервые снялась с двумя мужчинами. Именно в этом фильме партнёрша Дженны выдавила ей на пизду капли молозива из своей груди и потом вылизала их, что (в кои-то веки) вызвало в Дженне отвращение. От молока отвращение, а от спермы нет. Вот мать-то будет (а она мечтает ею стать). Если её отвращает молоко, то она что, ребёнка спермой кормить будет?
Как убогие мужчины ходят на стриптиз, так и убогие мужчины делают такие фильмы, потому что их фильм смотрят подобные им убогие мужчины. Разница между этими мужиками лишь одна – те, что ходят на стриптиз и смотрят фильмы, платят деньги, а те, что делают фильмы для них, берут их деньги. Посему производители такой порнографии, при всей их убогости, менее убоги, чем потребители, потому что хоть деньги делают.
Дряннее фильм трудно придумать – он может вызвать интерес только у подростка, у которого этот порнофильм – первый. Или у какого-нибудь великовозрастного иракца, впервые добравшегося до порнографии благодаря нашему их освобождению.
Ебальная униформа Дженны в фильме – голая, но непременно на высоких каблуках. Обязательные клише: сосёт хуй, глядя мужику в глаза (одна из её минетных заповедей), мужик никогда не кончает вовнутрь.
Весь фильм отснят в полумраке, в котором почти ничего нельзя разглядеть. Дешёвая игра тенями, только скрывающими дело, по-видимому, считается в порноиндустрии верхом кинооператорского совершенства. Все интонации участников, когда они не стонут, а пытаются говорить, фальшивые. Актёрским мастерством не только не пахнет, но оно просто не существует, нечто из неживой природы.
Фабула недостойна называться этим именем, и пересказывать её мне просто стыдно.
Ебля происходит в тёмной комнате, на полу которой понатыканы ряды свечей, чем режиссёр задумал устроить романтичную обстановку (заимствованную из красивостей традиционных романтических антиебальных фильмов). Но из-за этого мрака ни хуя не видно (ни пизды тоже). Никаких устрашающих юпитеров, наводивших смущение на Дженну, при съёмках не использовалось. Иногда показывают крупным планом её рот, сосущий хуй, – тогда кое-как подсвечивают. Потом один из двух её партнёров бесконечно долго ебёт её сзади. Камера в течение всего фильма не стоит на месте, а медленно кружится вокруг совокупляющихся, и оператор кончает от радости – вот какой, мол, кинематографический шедевр он смастерил. А смотреть – тошно, потому что ничего не видать, кроме дёргающихся тел, и Дженна старательно вопит не своим голосом, который на удручение – её. Противный голос.
Мужик, ебя её, лёжа на боку и подняв ногу, тянет носок, как Барышников. Таким манером эстетствует режиссёр Род. Выродок.
Наблюдать однообразные возвратно-поступательные движения быстро надоедает. (А вот участвовать в них до оргазма – никогда.)
"Талант" режиссёра исчерпывался в фильме его умением темнить. Даже когда добираются до показа хуя, движущегося в пизде, всё равно их еле видно из-за недостатка ёбаных юпитеров.
После скучнейшей акробатики в гандоне мужик одним широким жестом стаскивает резину, чтобы кончить на грудь партнёрши Дженны, которую, кстати, славно ебут в жопу, в укор задравшей не зад, а нос Дженне.
Самое смешное, что Дженна и её партнёрша носят на груди цепи с огромными крестами. Это явно сделано для того, чтобы христиане, смотря этот фильм, чувствовали себя как дома. И с другой стороны, экспортируя этот фильм в мусульманские страны, режиссёр надеялся обратить неверных в христианство. Правда, владелец порностудии Wicked Pictures, создавшей этот шедевр, еврей – так что уж не знаю, куда ориентирован религиозно-идеологический потенциал этого фильма.
Но что больше всего разочаровало меня, так это то, что Дженна в фильме не имеет ничего общего со своей красотой на фотографиях. На фото она нигде не показывается в профиль, потому что у неё крохотный, усечённый подбородок. На некоторых фото её лицо выглядит поистине красивым (аллилуйя косметике и хитрецу фотографу).
Дженна в кино выглядит вульгарной дешёвкой, чем, по сути, она и является, несмотря на то, что ей платили большие деньги. Но надо отдать должное – пизда и анус у неё, конечно, безусловно красивы. И даже искусственная грудь достойна пожатия. А ведь этого вполне достаточно для расторопной женщины, каковой Дженна несомненно является.
А то, что её сделали красавицей на фотографиях, так фотография – это остановленное мгновенье, и лишь оно может быть прекрасным.
Дженна утверждает, что она не может смотреть свои фильмы. Стесняется, значит. И правильно делает. Если остальные фильмы подобны этому (а они сделаны теми же людьми), то актёрской карьеры у Дженны не вышло. Хорошо, что хоть ебальная состоялась.
Дженна занимается просветительской деятельностью и приводит стандартный договор, присылаемый киностудией порнозвезде – ещё одно предостережение, в подтверждение подзаголовка её книги.
Читая этот контракт, становится очевидно, что он написан в пользу киностудии, в чём ничего удивительного нет. Тот, кто составляет контракт, всегда старается прежде всего защитить свои интересы. Дженна излагает напрашивающийся вывод: толковая баба, решившая ебаться при народе для камеры под светом юпитеров, должна не подмахивать контракт не глядя (это не задом подмахивать), а нанять адвоката, который внесёт исправления, защищающие интересы порноактрисы.
В контракте среди прочего существует градация трюков, среди которых – презабавный список вознаграждений за особые совокупления в дополнение к основной сумме контракта, который предусматривает только вагинальное и оральное совокупление с одним партнёром или партнершей:
Анальное совокупление с партнёршей (за исключением DP and Air Tight) $125 за эпизод.
Анальное совокупление с партнёром (за исключением DP and Air Tight): $250 за эпизод.
DP с партнёрами: $400 за эпизод.
Air Tight: $650 за эпизод.
Множественные партнёры (за каждого партнёра сверх трёх): $250.
Раскроем же шифр сокращений:
• DP – double penetration – двойное проникновение – одновременное проникновение одного хуя во влагалище, а другого – в зад;
• Air Tight – воздухонепроницаемая ебля одновременно в три отверстия: пизду, зад и рот.
Вот она шкала женского богатства – чем больше дырок используешь и чем больше в них хуёв, тем больше розовое превращается в зелень.
Так, на одной из моих оргий счастливица была ебома тремя, не допускавшими в неё воздух, а когда те быстро покончали, она переместилась, ещё более счастливая, к следующим троим, терпеливо поджидавшим. Если бы их в это время снимали кинокамерой для продажи, то счастливица получила бы за полчаса "восхитительного наслаждения" (её собственное выражение):
$650 за первую воздухонепроницаемость+
+ $650 за вторую воздухонепроницаемость+
+ $250 за четвёртого партнёра+
+ $250 за пятого партнёра+
+ $250 за шестого партнёра
Итого: $2050 за полчаса наслаждений в дополнение к общей сумме контракта.
Я думаю, что такие условия могут стать мечтой для большинства женщин и особенно когда порнозвезда может оговорить, с какими именно партнёрами она хочет совокупляться. Причём это цифры самые минимальные, а порнозвезда калибра Дженны могла получать суммы в десятки раз большие.
Я уже вижу (предвижу) очередь красоток, выстроившихся на километры перед порнокиностудией, а непривлекательные женщины, если бы их и пригласили на такую посильную работу, просто бы смели своей толпой целые кварталы вокруг этой волшебной киностудии.