Но гитлеровцам удалось поджечь машину Танцорова. Сбить пламя уже нельзя.
- Друзья! Мы окружены. Кто боится смерти - люк открыт… - проговорил Танцоров.
Механик-водитель Андрей Васильевич Кудренко, наводчик Иван Иванович Коник, заряжающий Василий Платонович Ермаченко остались на своих местах.
- Спасибо, друзья! Родина нас не забудет! Прощайте! - сказал побратимам командир и твердо скомандовал;- Вперед, герои! За Родину!
Так восторжествовало бессмертие. Пылающим факелом возмездия краснозвездная машина срывается с места и, посылая снаряд за снарядом, несется на врагов.
В бесформенные обломки были превращены еще 15 вражеских бронетранспортеров, 85 автомашин, уничтожено около сотни фашистов. Сделали это воины экипажа пылающей самоходки под командой гвардии младшего лейтенанта Григория Танцорова.
Герои дрались до последнего дыхания. Подвигом своим они зажгли факел бессмертия, в котором воедино слились безграничная любовь к Родине, беззаветное мужество, героизм и красота души советского человека.
… Часто приезжает в гости к тернопольчанам Галина Григорьевна Танцорова - дочь героя. Она живет в городе Городец Горьковской области, где работает директором музыкального училища.
Галина Григорьевна свято хранит память об отце. Хранит она и теплое письмо от Председателя Президиума Верховного Совета СССР.
В этом письме сказано, что легендарный подвиг гвардии младшего лейтенанта, Героя Советского Союза Григория Васильевича Танцорова никогда не забудется нашим народом.
Схватка на минном поле
Когда подразделения 167-й стрелковой дивизии занимали оборону на рубеже Романовна, Джурин, саперы взвода Героя Советского Союза сержанта Максима Собко получили задание установить несколько минных полей. Трудились в поте лица. Один лишь младший сержант Шатрюк за месяц поставил более тысячи мин.
…Однажды вечером взвод Собко возвращался с задания. У границы минного поля саперы столкнулись с вражеской разведкой.
"Как быть! - пронеслось в голове Максима Собко. - Уйти невозможно. Надо принять бой!"
Завязав поединок, наши саперы заманили врагов на минное поле. Подорвались сразу пять гитлеровцев. Но схватка продолжалась. Строчили автоматы, раздавались пистолетные выстрелы, звенели от ударов прикладов каски, ухали мины.
Упал, сраженный пулей, Максим Собко.
- Прощай, друг, - с горечью сказал Шатрюк и крикнул: - Слушай мою команду! Бей, круши фрицев!
Погиб еще один наш сапер - Федор Кондратьев. Шатрюк, мстя за гибель друзей, яростно размахивая автоматом, наносил врагам удар за ударом.
Из гитлеровцев, которых вначале было более десяти, остался в живых только один. Шатрюк выбил из его рук автомат. Фашист стоял с растерянным, перепуганным видом.
- Марш вперед! - скомандовал Шатрюк.
Выиграв трудную схватку, наши саперы доставили еще и "языка". Командир 1-го батальона 520-го стрелкового полка капитан Маслов, выслушав доклад Шатрюка, сказал:
- Значит, дрались на минном поле! Ну и молодцы! Хвалю за храбрость.
В середине июня с этого рубежа подразделениям предстояло идти в наступление. Шатрюка и разведчика Николая Ященко послали искать брод через реку Стрыпа. С противоположного берега засвистели пули. Шатрюк ранен в ногу, Ященко перевязал ему рану.
- В санчасть надо…
- Брод найдем - тогда…
Пошли вдоль берега. Николай спустился в воду.
- Здесь! - сказал Шатрюк. - Теперь можно и домой.
Отличившегося в бою на минном поле и в разведке берега реки Михаила Шатрюка наградили орденом Славы III степени.
Во время боев за освобождение польской земли сапер Шатрюк разминировал минные поля на реке Сан, участвовал в наведении переправы через Одер. Показывая везде пример отваги и мужества, он стал полным кавалером ордена Славы.
Ныне Михаил Шатрюк проживает в Харькове, работает слесарем в депо. Он ударник коммунистического труда. Ветеран часто бывает на Тернопольщине в местах, где совершил свой первый подвиг.
Б. И. БУРЛЕ, Д. И. ТЕЛИЧИН
БОГАТЫРЬ
Ночь перед наступлением пролетела быстро. После многодневных жестоких боев выпала короткая передышка. Командир танковой роты гвардии лейтенант Борис Кошечкин спустился в танк и буквально свалился в боевом снаряжении на сидение - сказывались бессонные ночи.
… Но отоспаться не удалось: начали загружать боеприпасы. Борис проснулся и еще раз мысленно прикинул план предстоящей атаки, вспоминая каждое слово, сказанное накануне комбригом: "Действовать быстро, молниеносно…. посеять панику среди врагов…"
Гвардии лейтенант Кошечкин возглавил ударную группу в составе тринадцати танков и пяти самоходных установок, а также восемнадцати автоматчиков-десантников. Группа должна была первой ворваться в Тернополь, следом за ней шли главные силы бригады и части дивизии генерала П. Н. Лащенко.
Борис напряженно вглядывался в темень в направлении Тернополя, где периодически взлетали в ночное небо ракеты, слышались одиночные выстрелы. Пройдет несколько минут, и город содрогнется от грохота боя.
Третий час ночи. По старой Збаражской дороге танки и самоходки идут к Тернополю. Командир 13-й гвардейской танковой бригады гвардии полковник Л. И. Бауков передает по радио очередную команду:
- Я ускорю подход пехоты, а вы стремительно наступайте дальше…
Кошечкин видит, как пехота, которая следует за танками, залегла за железнодорожной насыпью. Это осложняет обстановку - десантники не смогут своевременно придти на помощь.
Кошечкин наблюдает за фашистами, которые выскакивают на улицу, поспешно занимают огневые позиции.
- Огонь! - командует гвардии лейтенант, и трескотня пулеметных очередей разорвала тишину ночных улиц.
Бой разгорается все с большей силой. Фашисты успели бросить навстречу наступающим группу танков и противотанковых орудий. Горят наши машины, пехота рассыпается между домами.
Командир ударной группы видит, что положение усложняется, а основные силы пока не подходят. Неужели наступление захлебнется?
На железнодорожном полотне появляется бронепоезд противника, который преграждает путь танкам; кроме этого, фашисты выкатили на дорогу противотанковое орудие.
Первым замечает его механик-водитель. Не ожидая команды, он направил танк на орудие. Скрежет железа, вопли гитлеровцев… Теперь очередь за бронепоездом. "Уничтожить! - принимает решение командир, - иначе фашисты не пропустят через полотно ни одного солдата".
Кошечкин отдает команду:
- Отвести танк в укрытие!
Механик-водитель выполняет приказ. Первый выстрел был неудачным. Выбирая лучшую позицию для атаки, лейтенант отводит танк на угол улицы Мицкевича.
После нескольких выстрелов бронепоезд разбит. Но и танк застыл на месте: повреждена гусеница. Тотчас остановилась самоходка младшего лейтенанта В. Пясецкого. Борис пересел на машину товарища, оставив возле своего танка ремонтников.
И снова в бой. На улице Ивана Франко появились три фашистских танка. Самоходка преградила им путь. После нескольких выстрелов две вражеские машины подожжены, третья начала отходить по улице Мицкевича. Кошечкин преследовал ее. Рядом с самоходкой - горстка наших десантников, из окон домов летят под гусеницы гранаты.
Внезапно машина содрогнулась от прямого попадания вражеского снаряда. В укрытие прятаться было поздно. Убит старшина Шурба. Самоходка загорелась. Рядом стонал смертельно раненый Пясецкий. Заряжающий Степаненко бросился к башенному люку и упал, сраженный фашистским автоматчиком.
Самоходка вот-вот взорвется. Борис помогает раненому заряжающему и вместе с ним пытается выбраться из горящей машины. Он заметил гитлеровца, который из-за углового дома вел прицельный огонь по самоходке. Только поднял голову, как ощутил удар пули по танкошлему. Не обращая внимания на автоматную очередь, бросился к стене дома.
Вид у Кошечкина страшный, уже тлеет комбинезон, обожжены руки и лицо. Вот он, фашист! Борис выхватывает пистолет и стреляет во врага, молниеносно перепрыгивает через труп и останавливается в комнате. Выглянул в окно. Возле дома догорает его самоходка, у стены здания напротив залегли фашистские автоматчики.
Оказавшись один среди врагов, Кошечкин решил подыскать надежное укрытие. Пробравшись к подвалу, устало оперся спиной о стену. Руки начали опухать, болели ожоги на теле. Здесь он дождался ночи. Вскоре к подвалу подъехало множество гитлеровцев, которые в темноте пока его не заметили. Лейтенант ползком достиг коридорного тупика, где светлело оконце. "Как выбраться отсюда? Что с наступающими?"- эти мысли не давали покоя.
В коридоре слышны шаги кованых сапог. И грозное: "Выходи, кто есть, мы будем стрелять". Борис снова забирается в нишу. Решает переждать день, а затем, когда стемнеет, пробраться к железнодорожному полотну, к своим.
Он прошел по лабиринтам подвала, забрался в одну из комнат и вдруг через окно увидел спину фашистского автоматчика. "Ищут меня", - мелькнула мысль. "Живым не сдамся!" Борис выстрелил по врагу и стремглав кинулся к своему убежищу. Тут дождался ночи. Фашисты выставили часовых. Один из них затаился возле стены.
Помощь не приходила. Только со стороны железной дороги доносился шум боя. Так продолжалось четыре дня и четыре ночи.
Мучил голод, болели раны. Борис следил за часовыми. Они менялись каждые два часа. Их маршрут проходил вблизи окна, где он лежал. Ночью, как только его "опекун" отделился от стены, Борис выпрыгнул и на ходу выстрелил в гитлеровца.
В небо взлетела ракета. Фашисты выскакивали из домов, панически стреляя во все стороны. Выждав, пока погаснет ракета, лейтенант бросился бежать по улице Мицкевича. Вслед ударила пулеметная очередь. Кошечкин прижался к стене дома.
Взлетела вторая ракета. Танкист продолжал бежать в направлении железной дороги. Оставалось совсем близко до спасительного полотна, как вдруг… Навстречу шел немецкий патруль - офицер и два солдата. Позади скрипнула дверь, послышалась немецкая речь.
Прижавшись к стене, Борис не сводил глаз с патруля, а когда фигуры фашистов растворились в темноте, опять побежал к насыпи.
- Подкрепись, орел, а потом поговорим, - заботливо говорил танкисту комбриг Бауков.
Лейтенант узнал, что первое наступление советских войск на Тернополь сорвалось. Пехота же пробилась за танками и залегла вдоль железной дороги. Ударная группа почти полностью погибла в уличных боях, в роте остались считанные бойцы.
За проявленную отвагу и мужество гвардии лейтенант Борис Кузьмич Кошечкин удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
После штурма Тернополя части 4-го гвардейского танкового корпуса держали оборону в районе Теребовля, Копычинцы. Кошечкин вместе с товарищами готовился к новым наступательным боям за освобождение родной земли.
После окончания войны Борис Кузьмич Кошечкин остался в кадрах армии. Теперь он полковник. Ветеран часто приезжает в город, который освобождал, и его всегда радушно встречают тернопольчане.
Л. С. БОЙЦУН
НА ГОРЯЩЕМ ТАНКЕ
Давно залечены раны войны. Где когда-то были окопы и траншеи, растут тучные хлеба. Поднимаются новостройки. Но люди знают и помнят места, где кипели жестокие бои и схватки. Старожилы Великого Ходачкова покажут каждому, где лязгали гусеницы танков, где броня вставала против брони, где земля содрогалась от гула орудий… Сегодня там из уст в уста передается ставшее легендой сказание о том, как тридцатьчетверка пылающим факелом неслась вперед, сокрушая врага.
Было это в мартовские дни, когда уже по-весеннему пригревало солнце, а на полях образовались большие проталины. К Тернополю на выручку окруженному гарнизону рвались танковые и моторизованные части противника. Наше командование принимало все меры, чтобы задержать, разбить идущее гитлеровцам подкрепление. Навстречу противнику выдвигались танкисты, артиллеристы, пехотинцы. То здесь, то там разгорались жестокие бои.
Один из них произошел на окраине Великого Ходачкова. Накануне здесь вышли в засаду танкисты из 53-й гвардейской танковой бригады. Близ дороги заняли позицию экипажи танкового взвода гвардии младшего лейтенанта Виктора Чалдаева. Через несколько часов разведчик доложил о том, что приближаются фашистские танки. Их было двадцать восемь. Стальной гул и грохот раздавался на всю округу. Подпустив передние вражеские машины поближе, Чалдаев дал приказ открыть огонь.
Дружно действовал командирский экипаж, в состав которого входили танкисты гвардии старший сержант Вячеслав Дубков, Иван Неудахин, Владимир Кудрин. Они подбили два вражеских танка, затем продырявили броню третьему.
Метко били по вражеским бронированным машинам другие экипажи взвода, всей роты. Гитлеровцы, натолкнувшись на мощный огневой барьер, отошли.
Тогда же, 14 марта, в штаб бригады доложили о мужестве танкистов, сражавшихся у Великого Ходачкова. Комбриг передал благодарность отличившимся в бою. А на следующий день здесь, на этом рубеже, бой разгорелся с новой силой. Гитлеровцы на этот раз бросили пятьдесят два танка, бронетранспортеры.
- Больше упорства, смелости, - призывал коммунист Чалдаев боевых побратимов.
И сам он показывал пример умелого маневра и меткого огня. Шесть танков подбила тридцатьчетверка Чалдаева. Когда экипаж взял на прицел седьмой танк, вражеский снаряд угодил в броню чалдаевской тридцатьчетверки, и она загорелась.
Фашистская пехота окружила горящую машину: враги ожидали, что танкисты выйдут из машины и их можно будет взять в плен. Но из тридцатьчетверки никто не выходил.
Увеличивая скорость, танк стремительно несся на врагов. Гитлеровцы оцепенели от ужаса: они рассчитывали, что тридцатьчетверка вот-вот остановится, взорвется. А краснозвездная машина мчится, давя гусеницами фашистских солдат, уничтожая своим огнем все на пути.
Чалдаевцы подбили еще три вражеских танка, пять бронетранспортеров, уничтожили 150 гитлеровцев. Находясь в горящем танке, коммунист Чалдаев и члены его экипажа до последнего дыхания продолжали бой.
Остальные экипажи, наблюдавшие, как шла в атаку пылающая машина, с еще большей яростью ринулись на врага.
Гвардии младший лейтенант Виктор Алексеевич Чалдаев удостоен ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" Героя Советского Союза посмертно.
Родом он из селения Зилов Читинской области. Там Виктор закончил семилетку, работал слесарем на железной дороге. В 1937 году он ушел в армию. Участвовал в боях на высоте Заозерной у Халхин-Гола. С первых дней нападения фашистов на нашу страну татарин Виктор Чалдаев встал на защиту Родины.
В одном из писем к родным Виктор писал: "Если со мной что случится, то знайте, что я боролся за народное дело, за партию, за Советскую Родину". Этим словам отважный танкист оставался верен до последнего биения своего сердца.
М. В. ВЕРБИНСКИЙ,
подполковник запаса
СЛАВНАЯ ТРАДИЦИЯ
На экране - тучи дыма, пламя, грохот орудий. Бой идет в городе. Разрушены дома. Щебнем завалены улицы, переулки. И снова поднимаются облака кирпичной пыли. Рвутся снаряды, бомбы. Мелькает кадр: из-за стены бойцы вытаскивают пушку. Движется тяжелая громада танка. Навстречу ему - другой. Броня против брони. Стоит несмолкаемый шум, гул, грохот. И повсюду хаос: камни, разрушенные, сожженные здания.
Где и когда отсняты эти эпизоды? В Сталинграде? Нет. В Тернополе, весной сорок четвертого.
Выходим из здания горсовета, где смотрели кадры военной кинохроники. Повсюду красивые новые дома. Бульвары, скверы. Широкие улицы. На одной из них читаем: "Улица Н. П. Кучеренко".
- Здесь в сорок четвертом сражалась 302-я стрелковая дивизия. Полковник Кучеренко был ее командиром, - сообщил заместитель председателя горсовета Р. И. Пинь. - Тернопольчане помнят это имя…
…Вскоре я поехал в Подольск, в Центральный Архив Министерства обороны. Здесь мне представили фронтовые дела 302-й стрелковой. Лаконичные строки приказов, оперативных сводок, политдонесений словно расшифровывали картины ожесточенных боев, которые запечатлела лента фронтовой кинохроники.
… Полковник Кучеренко возвратился от командира 15-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта И. И. Людникова. Из головы не выходили слова, сказанные генералом: "Гитлер назвал Тернополь воротами Европы и приказал защищать до последнего. А нам эти ворота нужно взять… На вашу 302-ю возлагаю большие надежды. Бейтесь по-сталинградски!"
Николай Пантелеевич Кучеренко знал Людникова как героя Сталинграда, знал, что означает приказ биться по-сталинградски. Приняв боевое крещение в сорок первом на полях Молдавии, Кучеренко сражался затем на Волге, где встречался с Людниковым, водил в бой свою дивизию на Дону, в Донбассе. В марте сорок четвертого 302-я стрелковая прибыла на 1-й Украинский и влилась в 15-й корпус. В боях за овладение Тернополем она встала на главное направление.
А бои за город оказались действительно трудными. Гарнизон противника был окружен. Но гитлеровцы, превратив каждый дом в крепость, с ожесточением сопротивлялись. Приходилось брать штурмом каждый квартал, улицу, дом. 302-я действовала в центральной части Тернополя. Здесь она держала суровый экзамен.
В штабе дивизии, расположенном в восточной части города, полковник Кучеренко отдал очередной боевой приказ:
"5-го апреля с утра продолжать уничтожать противника в полосе: справа квартал 44, северная часть кварталов 29, 40, 41, слева - шоссейная дорога Борки Великие - Козова…"
Каждый день штабом определялось, в каких кварталах отдельные дома нужно брать штурмом, а какие осадой. В батальонах были созданы штурмовые группы. В каждую из них входили отделения автоматчиков, саперы, пулеметчики, артиллеристы…
Штурм кварталов Тернополя продолжался днем и ночью. Полковник Кучеренко утром или поздно вечером вызывал для доклада офицеров. Штаб располагал подробным планом города, где каждый взятый дом обводился красным карандашом. Таких кружочков становилось с каждым днем все больше и больше.
Комдив был обеспокоен: медленно продвигаются батальоны и штурмовые группы. Противник еще не добит. В штабе собираются командиры частей. Полковник Кучеренко изложил всем план штурма уцелевших опорных пунктов противника.
В назначенное время 11 апреля артиллеристы открыли ураганный огонь по укрепленным позициям гитлеровцев. После артналета - пятнадцать минут затишья. Артиллерийские разведчики за это время уточнили, какие цели не поражены, какие ожили после нанесенного по ним удара. И снова загрохотали орудия. Затем пошли вперед штурмовые группы. Взяты еще несколько кварталов, десятки домов.
Но в руках противника оставались еще сильные очаги сопротивления, в том числе казармы, клуб, здание гимназии, старинные кирпичные здания, ощетинившиеся орудиями и пулеметами.
- Что с казармами? Долго ли будут там отсиживаться фашисты? - спросил Кучеренко у командира полка.
- Трудные подходы - сплошные завалы…
- Подступы? Сам проверю…
- Опасно, товарищ полковник, - сказал майор.
- Везде опасно. Фронт есть фронт.
И полковник, взяв с собой оперативного работника штаба и ординарца, направился на боевые позиции. Он хотел своими глазами увидеть последние укрепленные позиции врага. Скрытно пробирались они от дома к дому.