Помнится, однажды нужно было в селе захватить прибывшего из-за границы эмиссара. Незваный гость на ночлег остановился у своих дальних родственников. Оперуполномоченный НКВД узнал об этом от своего информатора. Вызвал подкрепление из уездного отдела. Дело было вечером. Пока по темноте приедут – времени много пройдет. Вдруг гость почувствует неладное или кто-то из местных его предупредит. Решил чекист тогда самостоятельно провести задержание. Собрал человек семь из числа тех, кто за советскую власть жизнь был готов отдать. Все тогда с оружием постоянно ходили и пользоваться им умели. Объяснил им задачу – кто и где стоять должен и что делать нужно. Подошли они к избе. Один из местных в окошко постучал и что-то у хозяйки попросил: соль или чай. Как только женщина дверь приоткрыла, чекист внутрь ворвался. Эмиссар проворным оказался. Сразу керосиновую лампу загасил и в сотрудника НКВД выстрелил два раза. Местные испугались и все затаились. Бандит перепрыгнул через распластанное на полу тело и выскочил на улицу. Побежал в сторону леса. Никто вслед ему не стрелял и даже не попытался преследовать! Чекисту повезло – он был всего лишь ранен. Месяц в больнице пролежал. А когда выписался, то начальство ему разнос устроило – почему он не дождался приезда коллег и в одиночку пошел на задержание. Знал ведь, что эмиссары живьем стараются не сдаваться, отстреливаются до последнего.
Хотя участие в операции группы сотрудников правоохранительных органов не гарантировало успех. Мне рассказывали, как в феврале 1941 года две группы милиционеров и чекистов обстреляли друг друга, приняв за украинских буржуазных националистов. Во время проведения операции в одной из деревень началась сильная метель. Засевшие в доме бандиты воспользовались плохой видимостью и вырвались на улицу. Участвовавшие в штурме избы сотрудники НКВД начали преследовать "бандеровцев", но из-за плохих погодных условий быстро потеряли их из виду. Находившиеся в засаде на дороге милиционеры увидели фигуры нескольких вооруженных людей и открыли огонь на поражение. Чекисты решили, что в них стреляют украинские буржуазные националисты, ответили. Результат: трое раненых сотрудников правоохранительных органов и сумевшая уйти банда. Последствия могли быть трагичнее, если бы не метель. Она мешала целиться.
В ходе служебного расследования выяснилось, что при планировании операции руководство местных органов НКВД и НКГБ не обсудило вопросы взаимодействия своих подчиненных. В частности, не были назначены пароли и специальные знаки (например, белые повязки), позволяющие во время операции опознавать друг друга.
Чаще всего сотрудники правоохранительных органов получали ранения или гибли в результате невнимательности, неоправданного риска и грубого нарушения инструкций. Несколько человек погибли из-за того, что недостаточно тщательно обыскивали задержанных. Бандитам удалось скрыться.
Нужно признать, что даже соблюдение всех требований инструкций не гарантировало безопасности. Было несколько случаев, когда при попытке захвата бандиты подрывали себя гранатами. Несколько сотрудников правоохранительных органов погибли или были ранены. Впрочем, к категории самоубийц относились только тайно проникшие из-за границы украинские буржуазные националисты.
Очень опасные были эти "незваные гости". Большинство из них сначала тайными тропами из Советской Украины в оккупированную немцами Польшу перебрались. Там они прошли спецподготовку в германских разведывательных школах, где их обучили методам террора и диверсий. А затем обратно в СССР вернулись. Многих, правда, пограничники смогли задержать или уничтожить, но не всех. Выжившие в результате такого "естественного отбора" украинские буржуазные националисты были очень опасны и коварны. Они понимали, что в случае задержания им грозит смертная казнь, даже если они будут активно сотрудничать со следствием. Поэтому сопротивлялись они до последнего, стремясь вместе с собой захватить на тот свет как можно больше чекистов и мирных жителей. К тому же выросли они в этих местах и лес знали, как свои пять пальцев. Имели многочисленных родственников, часть из которых успешно скрывала от правоохранительных органов свои антисоветские взгляды.
Признаюсь, что сначала меня шокировало распоряжение местного руководства НКВД и НКГБ при захвате банд за пределами населенных пунктов активно использовать гранаты и ручные пулеметы. Странно это было слышать. Огневой контакт с группой нарушителей госграницы – с этим мне не раз на Дальнем Востоке приходилось сталкиваться, но там мы гранат не применяли. Обычно обходились без них. Пулеметы у нас были, они ребят во время боев у озера Хасан выручили, когда пришлось отражать атаки японской армии, но чтобы использовать их во время задержания – не было такого. Правда, после того, как я поговорил с местными оперативниками, я радикально изменил свое мнение. Действительно, без гранат не обойтись. Там были бои между чекистами и "бандеровцами". Причем последние прошли достаточно хорошую военную подготовку в немецких разведцентрах, расположенных на территории оккупированной Третьим рейхом Польши.
В Западной Украине я впервые увидел схроны – замаскированные в лесу землянки. В таких жилищах, при наличии запасов еды, можно было жить неделями и даже месяцами. Если такое убежище хорошо замаскировано, рядом нет следов пребывания человека (различный мусор, пепелище костра, сломанные ветки и т. п.), то обнаружить его без помощи собак очень трудно. Еще хуже, если оно имеет несколько выходов. Мне довелось участвовать в операции по захвату обитателей такого схрона.
Может, из-за того, что сотрудники НКВД, участвующие в этой операции, решили продемонстрировать свою удаль перед гостем из Москвы или они еще не успели отработать технику захвата, но операция закончилась провалом. Двое чекистов было ранено, один из бандитов убит, а трое остальных смогли скрыться. Потом этот эпизод несколько раз упоминался в документах, как пример неудачно спланированной операции. Лучше бы они, вместо того чтобы меня усиленно охранять, разместили оперативников ближе к схрону. Хотя и руководителей операции можно понять – не дай бог со мной что-нибудь случится. Проблем потом не оберешься. Лучше, чтобы бандиты ушли. Все равно рано или поздно их поймают или убьют.
После войны я узнал, что действительно большинство предвоенных украинских буржуазных националистов из числа тех, кто с оружием в руках сражался против советской власти, не дожили до 1945 года.
Западноукраинские националисты – кто они?
Лучше всего украинские буржуазные националисты охарактеризованы в документах советской военной контрразведки довоенного периода. Процитируем один из них:
"...Антисоветская украинская эмиграция сосредоточена в основном в сопредельных с СССР странах: Германии, в том числе генерал-губернаторстве и Чешско-Моравском протекторате, Румынии, Балканских странах, Финляндии, Маньчжоу-Го, а также в Италии, Канаде и США.
Руководящую роль в эмиграции играет та ее часть, которая бежала с Украины после разгрома интервентов.
Наиболее активными формированиями являются: "Организация украинских националистов" (ОУН), "Украинское национальное объединение" (УНО), "Гетманцы" – сторонники бывшего гетмана Украины Павла Скоропадского.
1. "Организация украинских националистов" (ОУН) создана в 1920 г. полковником Евгением Коновальцем. После убийства его в 1938 г. ОУН возглавляет полковник Андрей Мельник (живет в Берлине), бывший начальник штаба корпуса "сечевых стрельцов" на Украине в 1918-1920 гг.
Руководящий центр ОУН – главный провод – находится в Берлине, а многочисленные филиалы организации – во всех странах, где проживают украинцы.
С самого начала своего существования ОУН действует под руководством немецкой разведки. Непосредственным исполнителем ее указаний по ОУН является член главного провода Рыко-Ярый, постоянно проживающий в Берлине.
ОУН политически руководит всеми другими украинскими организациями на территории собственно Германии, протектората и генерал-губернаторства. Все филиалы ОУН используются в разведывательных целях в пользу Германии. Особое внимание при этом уделяется созданию резидентур в странах, граничащих с СССР, – Румынии, Турции, Маньчжоу-Го, Финляндии – для ведения разведывательной работы против СССР...
2. "Украинское национальное объединение" (УНО) является легальной массовой организацией украинской эмиграции и служит широкой базой людских резервов для ОУН.
УНО организовано летом 1933 г. и официально зарегистрировано берлинскими властями 1 декабря 1933 г.
В уставе УНО цели его определены так:
а) борьба за независимость Украины;
б) защита украинских национальных интересов;
в) осуществление единого руководства украинской эмиграцией;
г) разработка и осуществление соответствующих духу времени методов хозяйства и административных управлений в момент освобождения страны и захвата власти".
До 1939 г. вся работа УНО велась под руководством и по указанию "Бюро Розенберга" (Альфред Розенберг – руководитель внешнеполитического отдела германской фашистской партии). За последние годы УНО развернуло большую активность под прямым руководством главного провода ОУН. Количество членов УНО с 550 чел. в 1938 г. возросло до 18 000 в 1941 г. Центр УНО – в Берлине, а филиалы его имеются во всех населенных пунктах Германии и оккупированных ею территориях, где проживают украинцы.
3. "Гетманиев" возглавляют Павел Скоропадский и его сын Данила (проживают на своей вилле в Банзее около Берлина). Действуют "гетманцы" под прикрытием общественно-политической организации "Украинская громада", которая официально разрешена немцами в 1940 г. и имеет свои филиалы, кроме собственно Германии, также в Австрии, протекторате и генерал-губернаторстве.
Возглавляет "Украинскую громаду" бывший петлюровский генерал Вовк.
Скоропадский и его организация субсидируются германским правительством и, кроме того, получают материальные средства из Канады и США, где гетман и его организации в Чикаго, Детройте и других индустриальных центрах Америки пользуются покровительством Форда.
В бывшей Польше ОУН была на нелегальном положении и за 20 лет накопила большой опыт подпольной работы, имела широко разветвленную сеть своих филиалов и ячеек.
На оккупированной немцами территории Польши повсеместно создана легальная сеть организаций ОУН с центром в Кракове". Возглавляет этот центр Степан Бандера (бывший организатор убийства польского министра внутренних дел Перацкого, до войны с Германией сидел в тюрьме)
В конце 1939 г. С. Бандера был освобожден немцами из-под ареста. В 1940 г., получив от Абвера большую сумму денег для финансирования оуновского подполья и организации разведывательной деятельности против Советского Союза, пытался их присвоить и перевел в один из швейцарских банков. В связи с этим в августе 1941 г. он был снова арестован немцами и содержался на даче (в пригороде Берлина) под домашним арестом. Деньги были изъяты из банка и снова возвращены С. Бандере для проведения подрывной работы против СССР.
В Кракове находятся также уполномоченные А. Мельника, члены главного провода ОУН полковник Роман Сушко, Ярослав Барановский и Осип Бойдуник.
Членами Краковского центра являются: Дмитрий Грицай – начальник штаба, созданного для подготовки вооруженного восстания против советской власти; Роман Шухевич – бывший руководитель "партизанских отрядов" Карпатской Украины, ведает военным обучением членов ОУН; Николай Лебедь – участник убийства Перацкого, возглавляет отдел разведки Краковского центра.
В Западной Украине до установления советской власти всей работой ОУН руководила краевая экзекутива во Львове.
Ей подчинялись окружные организации, затем шли уездные, надрайонные, районные и, наконец, сельские во главе с сельскими комендантами, которые непосредственно руководили низовыми ячейками, построенными по принципу "пятерок" и "троек".
С приходом Красной Армии часть руководящего состава ОУН бежала за кордон.
Эти кадры, а также активные оуновцы, осужденные в свое время польскими властями и освобожденные из тюрем во время военных действий, и сосредоточились в Кракове.
Кроме оуновского центра, в Кракове существуют "Украинский центральный комитет" (УЦК) и "Украинский комитет помощи беженцам-украинцам" (УКПБ), созданные в целях организации новой украинской эмиграции (до 45 тыс. человек).
Во главе УЦК – профессор Краковского университета Кубийнович. Фактически администрирует в УЦК и руководит военной подготовкой украинской молодежи капитан немецкой разведки Гицнер.
УЦК подчинены местные комитеты, имеющиеся во всех городах и местечках. Помещение, руководящие указания и специальные ассигнования УЦК получает от немецких властей через Краковское губернаторство.
Немцы широко демонстрируют поддержку украинского националистического движения. Украинцам переданы помещения клубов, театров. Польские костелы, а также знаменитый Холмский православный собор превращены в украинские церкви. Холмским архиепископом по рекомендации немцев избран бывший министр просвещения правительства Петлюры профессор Огиенко.
Идея создания "самостийной Украины" продолжает и в настоящее время культивироваться и поощряться немцами, которые материально, организационно и политически поддерживают контрреволюционные организации украинских националистов и используют их в разведывательных и диверсионных целях против СССР.
Краковский центр ОУН, действующий при поддержке и по указаниям немцев, до настоящего времени непосредственно руководит всей нелегальной антисоветской работой ОУН в западных областях УССР, где ОУН является основной подпольной организацией украинских националистов.
С первых же дней освобождения Западной Украины ОУН развернула борьбу против советской власти под лозунгом создания "самостийной Украины". На первых порах тактика оуновского подполья по директиве главного провода из Берлина заключалась в том, чтобы, не проявляя открыто своей враждебности к советской власти и Красной Армии, "обязательно всем членам ОУН занять руководящие места во всех учреждениях и организациях, с тем чтобы всюду у власти были члены ОУН, имеющееся оружие не сдавать, запрятать и сохранить, всему оружию сделать строгий учет по линии ОУН".