11 марта 1978 года, суббота, Москва, Дворец спорта ЦСКА и ресторан Аэровокзала
Борис Александров шел по коридору подтрибунного помещения, направляясь в раздевалку. Только что закончилась двухсторонняя товарищеская игра молодежного состава ЦСКА, где он провел на льду весь матч и забил шесть шайб. Собственно, ему, олимпийскому чемпиону, сотворить на льду два хет-трика было несложно, учитывая, что он играл против семнадцатилетних безусых пацанов, которые чуть ли не в рот ему смотрели. И хотя сам он был старше их всего лишь на пять лет, но по меркам хоккейного времени это был внушительный разрыв. Если всего лишь через пять лет его карьера в большом хоккее должна была закончиться, то для этих ребят она обещала быть в самом разгаре.
До раздевалки оставалось всего лишь несколько шагов, когда Александрова сзади кто-то окликнул. Он обернулся и увидел журналиста Егора Красовского. Того самого, которого он послал в нокаут за его чрезмерную настойчивость и хамское поведение по отношению к женщине. Но теперь все эти события настолько далеко ушли от Александрова, что он не стал ворошить прошлое и задал простой и естественный вопрос:
- Какими судьбами, товарищ журналист, вас занесло в эти края?
- Хотелось посмотреть уникальный хоккей: как олимпийский чемпион Борис Александров играет против юношей, - расплываясь в улыбке, ответил Красовский.
- Ну, и как впечатления?
- Нет слов: шесть шайб - это впечатляет!
- Приходи еще, я специально для тебя десять "отгружу".
- Не сомневаюсь - детишкам можно и все двадцать "отгрузить".
- Небось, в своей газетке про меня пропишешь? Дескать, олимпийский чемпион играет против детишек.
- Это проходное событие - мы до такого не опускаемся. Вот чемпионат мира это другое дело. Но тебя ведь туда не возьмут.
Александров хотел было ответить журналисту на его колкость, но вдруг передумал и собирался уже продолжить свой путь в раздевалку. Но Красовский его остановил:
- Тебе одна девушка просила привет передать. Вот я передаю.
- Анжела? - Александров снова повернулся к журналисту. - Как ее дела?
- Нормально - замуж собирается. Но на свадьбу не зовет по понятным причинам - ни меня, ни тебя.
Александров на секунду задумался, а потом внезапно предложил:
- Такое событие не грех бы и отметить. Не составишь компанию?
- Я? - брови Красовского взлетели вверх - он явно не ожидал такого предложения.
Но быстро пришел в себя и в свою очередь спросил:
- А как же твой режим?
- За моим режимом Тихонов следил, а теперь некому. Хоть в чем-то, но я выиграл.
Спустя час они уже сидели в ресторане Аэровокзала и пили водку за счастливое семейное будущее Анжелы Беловой. Причем, прежде чем налить хоккеисту полную рюмку, Красовский спросил:
- Может, ты лучше "Боржоми" выпьешь, чтобы не угодить в очередную историю?
- За молодоженов принято пить водку, - ответил Александров. - К тому же мне терять уже нечего - ни в одну из сборных меня не берут, так что хуже не будет.
- А если тебя из ЦСКА турнут?
- Дальше Липецка все равно не сошлют - за СКА МВО играть. Туда, кстати, Сашку Гусева сослали.
- За что, если не секрет?
- За то, что Тихонову "старички" с собственным мнением не нужны. Впрочем, ему и молодежь нужна такая, которая смотрит в рот.
- Значит, если ему приспичит, он и харламовскую тройку турнет, не моргнув глазом?
- Без проблем, - опрокидывая очередную рюмку, кивнул головой Александров. - У него из этой тройки хуже всего отношения с Петей складываются.
- С каким Петей? - удивился Красовский.
- Это мы так Петрова зовем. Он мужик с характером, вот и нашла коса на камень.
- Но их-то он в сборную берет.
- А куда он денется - без них сборной просто каюк настанет. Ведь вторая тройка его надежд не оправдала. Я имею в виду Балдериса, Жлуктова и Капустина.
- Я тоже заметил, что Балдерис в Риге лучше играл - как бабочка по льду порхал. А в ЦСКА почти не летает.
- Потому что в Риге он был первый парень на деревне, а здесь всего лишь "один из".
- А может, у него с ребятами отношения не складываются?
- Нормальные у него отношения. Просто прежнего куража уже нет. Да и Серега Капустин через не могу играет. Кулагин ему был как отец родной, не то что Тихонов.
- Он и твою тройку по ветру пустил - Викулов с Анисиным и Волчковым играет, а Лобанов с Варнаковым и Поповым. Но проку от этого все равно никакого - блеклые тройки получились. Лобанов после твоего ухода всего одну шайбу забил в одиннадцати матчах. Да и Анисин уже не тот.
- Мишка Варнаков, как и Балдерис, сбежать хочет - только не в Ригу, а к себе в Горький, - сообщил Александров. - Поэтому играет через силу. А Лобан без меня и, правда, сник. Короче, гробит Тихонов команду потихоньку.
- А может, его для этого и поставили - чтобы ЦСКА угробить? - предположил Красовский. - Он же динамовский.
- Дурила, он же чемпионат выиграл, - напомнил Александров. - Я имею в виду дух армейский пустит под корень. Тот, который Тарасов воспитал, а Локтев продолжил.
- Так и я о том же - без духа какая команда долго протянет? Вон Черенков со "Спартаком" что сделал - при Карпове одна команда была, чемпионом стала, а теперь одно посмешище. Их даже в сборную почти никого не берут - вот до чего докатились.
- Помяни мое слово, турнут Черенка из "Спартака" с большим скандалом - сами игроки и турнут, - высказал предположение Александров. - Мне об этом еще покойный Владик Найденов намекал. Кстати, давай помянем парня - наливай!
И они снова выпили, но уже не чокаясь рюмками.
- "Спартак", мне кажется, намеренно матчи "сливает", чтобы Черенка уже сейчас турнули, - закусив выпитое балыком, заметил Красовский. - Сначала ЦСКА 1:5 уступил, а позавчера "Химику" 3:7. Думаю, он и дальше эту линию продолжит и скатится на какое-нибудь восьмое место.
- Не бойся, вылететь ему не дадут - за него в Политбюро Черненко болеет, - успокоил журналиста Александров.
- А как ты думаешь, в последних турах кто кому очки раздавать начнет?
- Те, кто места с четвертого по восьмое занимает - те и начнут. Обычно ничейки "гоняют".
- А ЦСКА в этом участвует?
- А почему бы и нет? Ведь ничья это не проигрыш - по очку каждому, и разбежались.
- Слушай, у меня с собой хоккейный справочник есть - посмотри, кто с кем вничью сыграет, - и Красовский достал из кармана пиджака ежегодник "Хоккей 1977/1978".
- А ты случайно в тотализатор не играешь? - спросил Александров, но справочник в руки взял и начал листать.
Открыв его на нужной странице, он вскоре сообщил:
- Горьковчане принимают у себя московских динамовцев. Последним очки уже не нужны, поскольку "серебро" у них в кармане, значит, вполне могут сгонять вничью. Как и мои партнеры по ЦСКА, играющие с "Химиком", которому до зарезу пятое место необходимо. Так что лишнее очко им в копилке не помешает. Далее кто у нас идет? Свердловский "Автомобилист", которому очки уже вообще не нужны. Он может проиграть, а может и вничью сыграть с тем же "Трактором", который вряд ли в этом году возьмет "бронзу" - хватит с него и прошлого раза.
- Думаешь, не дадут?
- Я же говорю, что хватит. "Бронзу" должны "Крылышки" взять - за них тоже есть кому наверху порадеть.
- А как вообще матчи сдаются? - забирая назад справочник, спросил Красовский.
- Так я тебе все и рассказал, журналюга, - усмехнулся Александров. - Ты потом возьмешь и тиснешь мою фамилию в какой-нибудь статейке. Нет уж, много будешь знать - скоро состаришься.
Понимая, что здесь ему больше ничего не светит, Красовский спрятал справочник в карман.
- Послушай, Борис, а тебе ведь во время чемпионата мира за чехов надо болеть, - возобновил разговор журналист, когда они выпили еще по рюмке и закусили осетриной. - Если наши в третий раз проиграют, то Тихонова однозначно снимут с руководства и сборной, и ЦСКА.
- Может и снимут, только я не гад последний, чтобы за чехов болеть, - пытаясь подцепить вилкой салями, ответил Александров. - Они нас ненавидят, а я должен за них болеть? Да я лучше за СКА МВО играть буду. Или за тот же "Бинокор", куда меня недавно один узбек зазывал.
- Как-то не солидно тебе, олимпийскому чемпиону, до таких команд скатываться, - усмехнулся Красовский.
- Знаешь, как у нас в Устинке на этот счет говорят? "Намажь на свое солидно из говна повидло". Я вон с юношами в одной команде играю, а ты меня "Бинокором" стращаешь. Отличная, кстати, команда. И вообще, я с казахами играл, почему бы и с узбеками не попробовать? Может, они со мной, наконец, в высшую лигу выйдут. Вот тогда я покажу этому Тихонову, кто есть такой Борис Александров.
И он снова подвинул пустую рюмку к журналисту, чтобы тот не забывал о своей сегодняшней функции - разливать из графина водку.
16 марта 1978 года, четверг, Прага, парк Летна
Врач-массажист сборной Чехословакии по хоккею Карел Свозил оставил свою "Шкоду" на набережной и отправился пешком в парк Летна. Светило по-весеннему теплое солнце, поэтому Свозил расстегнул на своей ветровке молнию. В эти дневные часы в парке было не очень многолюдно, что отвечало планам массажиста - лишние глаза ему были не нужны. Пройдя по центральной дорожке, он свернул на одну из аллей, где вскоре заметил на скамейке мужчину, который листал свежее субботнее приложение к газете "Руде право" - "Гало собота". Это был условный знак, обговоренный заранее.
Поравнявшись со скамейкой, Свозил присел рядом с мужчиной и спросил:
- Давно сидите?
- Представьте себе, успел уже вкратце пролистать всю газету.
- Надеюсь, это доставило вам несколько приятных минут.
- Вряд ли газета может обрадовать меня настолько, насколько это можете сделать вы. Итак, чем порадуете?
- В команде появился известный психолог Яромир Губачек из Карлова университета, - сообщил Свозил, откидываясь на спинку скамейки и закуривая сигарету. - Собирается испытать на игроках какую-то новую методику.
- Это не тот Губачек, который год назад работал со сборной Чехословакии на чемпионате Европы по футболу, когда она взяла золотые медали? - спросил мужчина.
- Он самый, - подтвердил услышанное Свозил, пуская струю дыма в воздух. - Вы помните ту игру в финале с немцами? 2:2 в основное время и 5:3 по пенальти? Феерия, а не матч!
- Нас волнует другое - чтобы такая же феерия не случилась этой весной в играх против нашей сборной.
- Боитесь повторить фиаско приза "Известий"? - по губам Свозила пробежала легкая улыбка. - Правильно боитесь - наша сборная всерьез готовится сделать хет-трик и отнять у вас "золото" в третий раз.
- Вы, кажется, забыли, на какую из сторон вы работаете? - закрывая газету, произнес мужчина.
- Ничего я не забыл. Просто, работая на вас, я все равно болею за сборную своей страны. Разве это возбраняется по условиям моей подписки?
- Не возбраняется - болейте на здоровье. Только и дело своё тоже знайте. Что за новые методики у этого Губачека?
- Не знаю. Но я могу их вам достать - он оставляет свой портфель в нашей раздевалке, когда уходит на занятия.
- Это не рискованно?
- Конечно, рискованно! Но ведь за риск вы платите мне хорошие деньги, на которые я содержу своего сына.
Собеседник Свозила был прекрасно осведомлен о том, что после того, как у врача от рака умерла жена, ему приходилось в одиночку воспитывать сына-подростка Франтишека. Поэтому он спросил:
- Как его успехи?
- Спасибо, все замечательно. Франека перевели в молодежный состав "Спарты" на позицию левого нападающего. Он ведь во всем хочет подражать своему кумиру - Владимиру Мартинецу.
- Кстати, о последнем, - встрепенулся собеседник Свозила. - Как его функциональные возможности - к Праге он достигнет пика своей формы?
- В этом нет никаких сомнений, - уверенно ответил врач.
- А состав команды тренеры не собираются обновлять?
- Я думаю, что на этом чемпионате сыграет еще старая сборная - силы у ребят пока есть.
- Эти силы ничем не стимулируются? Я имею в виду анаболики, - и русский выразительно посмотрел на собеседника…
- Еще рано говорить об этом - мы еще не проводили биохимический контроль крови у сборников. Но если выяснится, что команда замученная, то тогда вполне вероятно ей пропишут десятидневный курс анаболиков.
- Обнаружить их будет можно?
- Можно, только кто будет этим заниматься - чемпионат-то домашний.
- Ничего, мы найдем выход из положения, вы только дайте нам знать заранее, - заметил русский. - Кстати, эти анаболики увеличивают агрессию?
- Вполне вероятно, хотя я таких исследований не проводил.
- Но ваше личное мнение какое?
- Положительное. Причем наряду с агрессией присутствует такая вещь, как отсутствие страха. Но это все частности, которые меркнут перед более глобальными проблемами.
- Например? - насторожился русский.
- У нас на подходе молодежь, которая не только талантливая, но и антисоветски настроенная. Это, увы, непреложный факт - молодежь вы упустили.
- Мы или все-таки вы? - удивился мужчина.
- Сути дела это не меняет. Даже мой 13-летний сын испытывает к Советам весьма сложные чувства. А многие его сверстники и вовсе вас ненавидят. Пройдет еще семь-десять лет и эта молодежь выйдет на площадь так же, как это сделали ее предшественники в 68-м.
- Что же вы не воспитали сына в почтении к стране, которая спасла ее от фашизма?
- Это было давно, а "Пражская весна" - недавно. Всего лишь десять лет в этом году будем отмечать.
- Ну, хорошо, вернемся к нашим баранам, - прервал дискуссию собеседник Свозила. - Ближе к чемпионату мира нам нужно иметь функциональные характеристики на всех игроков чехословацкой сборной. Это возможно?
- Вполне, - кивнул головой врач. - Но вас не только это должно беспокоить.
Поймав на себе вопросительный взгляд собеседника, Свозил продолжил:
- На днях в Москву собирается приехать один из помощников наших тренеров - Яромир Црна. Догадываетесь зачем?
- Будет собирать данные об игроках нашей сборной?
- Вот именно. Так сказать, мое альтер эго.
- Спасибо за информацию. И не забудьте, пожалуйста, то, о чем я вас просил.
Сказав это, мужчина передал газету Свозилу, а сам поднялся с лавки и неторопливо зашагал к выходу из парка.
20 марта 1978 года, понедельник, Прага, особняк СТБ на Тхуновской, 182/9
Это здание в старой части Праги (в 200 метрах от Пражского града) в XVI веке принадлежало ювелиру Варфоломею Шелберту, а в 50-е годы перешло в ведение чехословацкой госбезопасности - его использовался для слежения за посольствами Ирландии и Великобритании. Спустя два десятилетия СТБ стала проводить в этом особняке свои конспиративные встречи с агентурой высшего эшелона. К последней относился и Милан Затопек - зампред Чехословацкого хоккейного союза, который работал на СТБ с конца 60-х.
В "особняке Шелберта" Затопек бывал неоднократно, поэтому чувствовал себя там вполне уютно. Да и своего куратора, полковника Гавлика он знал давно и испытывал к нему вполне дружеские чувства, которые, впрочем, нисколько не мешали их рабочим отношениям. Вот и в этот день, встретившись в одном из кабинетов особняка, они, как обычно, налили себе по чашке горячего кофе и, удобно расположившись на мягком кожаном диване, обсуждали ситуацию, которая складывалась в чехословацких хоккейных кругах в преддверии чемпионата мира.
- Мне кажется, мой шеф слишком осторожничает и пытается усидеть на двух стульях, - размешивая ложкой сахар в чашке, произнес Затопек.
- У тебя есть что-то конкретное на него или это, как всегда, лишь предположения? - насторожился полковник.
- Позавчера я зашел в его кабинет и застал его за разговором по телефону. Увидев меня, он стушевался, попрощался с телефонным собеседником и положил трубку.
- Ну, и что здесь удивительного?
- Ничего, если не брать во внимание тот факт, что человек, с которым он разговаривал, был русским.
- С чего ты это взял?
- Секретарша Непела проболталась, когда я вышел от шефа. По ее словам, это был Максимов из "Совинтерспорта".
- Это мог быть вполне деловой разговор, - предположил полковник.
- Тогда почему он его прервал, едва я появился в кабинете? Уж я своего шефа давно знаю - от меня у него никогда не было секретов. А в последние несколько недель они вдруг появились.
Выслушав Затопека, полковник залпом выпил свой кофе и поставил пустую чашку на журнальный столик, стоявший рядом с диваном. После чего произнес:
- Хорошо, мы поставим твоего шефа на "прослушку" и выясним, что за секреты у него появились. Хотя лично я сомневаюсь в том, что он имеет какие-то контакты с русскими помимо служебных. До этого у нас к нему не было претензий.
- Как говорили древние: все течет, все меняется, - Затопек тоже допил свой кофе и поставил чашку на столик.
Историю со звонком он сочинил от начала до конца. Его целью было скомпрометировать собственного шефа перед СТБ. Ведь в ходе "прослушки" могло вскрыться всякое: пусть и не контакты Непела с русскими, но что-то другое, не менее нелицеприятное. И тогда именно он, Затопек, был первым претендентом на то, чтобы занять место своего шефа.
- Ты имей в виду, что не только ты не сводишь глаз с Непела, но и кое-кто не сводит их с тебя, - закуривая сигарету, возобновил разговор Гавлик.
- Кто-то написал на меня донос?
- Донос не донос, но сигналы поступают. Ты что, думаешь, у тебя перевелись недоброжелатели? Нет, дорогой, в преддверии чемпионата они только увеличились.
- Я всегда надеялся на то, что ваша поддержка мне поможет. Все-таки мы не первый год вместе работаем.
- У русских много своих людей в ваших структурах, а за этими людьми стоят еще более высокие люди из нашего СТБ. Короче, не мне тебя учить разбираться в ситуации.
Затопек прекрасно понимал, о чем идет речь. Если даже в высшем чехословацком руководстве шла подковерная борьба просоветских и антисоветских сил, то что было говорить о низших звеньях руководящего аппарата, где у каждой из этих группировок имелись свои сторонники. Например, та часть СТБ, которую представлял полковник Гавлик, опиралась на председателя правительства ЧССР Любомира Штроугала. А с тем враждовал клан словака Алоиса Индры, который возглавлял Федеральное Собрание Чехословакии. Вообще, это были давние разборки - между чехами и словаками. Кстати, у Непела жена была словачкой, что часто педалировалось Затопеком в его отношениях с СТБ.