Накануне старта Иван Яремчук и Олег Блохин воспринимались нами, журналистами, пишущими о футболе, словно два полюса. Прославленный бомбардир с его 193 голами и четырнадцатым сезоном в высшей лиге и новичок из новичков, выступавший раньше даже не в первой - во второй лиге. Сначала их сближало единственное: к Блохину тренеры относились с той же суровой требовательностью, что и к Яремчуку. И не было такого игрового задания, которое было бы обязательно для Ивана, а для Олега оставалось бы чистой формальностью. Они играли не для себя - для команды. И свои способности, возможно и таланты, отдавали на пользу общему динамовскому делу. Прессинг, отбор и перехват мяча, отходы назад - все это с равным старанием выполняли и 33-летний форвард, и дебютант полузащитник. Как ни горько писать, 33 в футболе - далеко не молодость. Но Блохин, казалось такой изученный и досконально знакомый, поразил новизной. Стиль Олега стал чем-то напоминать стиль Беккенбауэра. Только забивал он побольше: 12 голов за сезон - лучший результат в "Динамо"-85. Как известно, Олег вышел на "космический" уровень - 205 забитых мячей в играх чемпионата страны. Смею предположить: не было бы в киевском "Динамо" звезды типа Блохина - взлет Ивана Яремчука наверняка бы задержался. Выходит, между двумя полюсами возникла сила тяготения.
По нынешнему времени с его акселератами и гигантами Ваня Яремчук совсем маловат - рост всего 168 сантиметров. Чересчур худощав - 65 килограммов. Физические данные, как видите, не выдающиеся. И рос Ваня в стороне от проторенно-гладких футбольных дорог. Его родное село Большой Бычков Раховского района Закарпатья в мире спорта пока известно мало. Как-то повелось, что считается футбол игрой больше городской, и из сельских мальчишек в этом виде спорта редко кто привлекает внимание. И до чего же приятно - не сробел хлопчик, доказал: стоит и тут селекционерам посмотреть во все глаза. Со стадиона Больших Бычков попал в республиканскую школу спортивного профиля. Выпускник школы, полузащитник киевского СКА приглянулся тренерам "Динамо" благодаря сочетанию двух обычно не сочетаемых качеств: техничности и фантастической работоспособности. Яремчука называли открытием сезона. А не открытие ли и вся динамовская линия полузащиты? Ничто, казалось, было не в силах остановить Раца, Яремчука, Яковенко, Заварова, Бессонова, Кузнецова, когда они начинали свое бесконечно-непривычное челночное движение по полю.
Словом, молодость не подвела. И награда новичкам - не только золотые медали, которые восемь из пятнадцати динамовцев получили впервые. Стиль "Динамо", некогда заклейменный как излишне рациональный и сухой, совершенствовался и получил признание. Глядя на динамовцев, за полчаса раскромсавших оборону румынской "Университати" в матче 1/8 финала Кубка обладателей кубков, помню, приходил к мысли, что десять лет назад никто у нас так быстро и мощно, как киевляне в восемьдесят пятом, не играл. Правда, было трудно убедить в этом сердце, в котором навсегда сохранилась любовь к киевским виртуозам, выигравшим в 1975 году Кубок кубков и Суперкубок в придачу. Та команда была техничнее и, к чему кривить душой, интереснее команды восьмидесятых. И хоть сравнения здесь рискованны, замечу: Олег Блохин, единственный футболист того чудо-клуба, доигравший до 85-го, и теперь выделялся на поле подлинной элегантностью и ярчайшей индивидуальностью.
А что, интересно, сам Блохин думал о своих молодых партнерах по команде "Динамо"-85?
- На мой взгляд, как мастеров высокого класса вполне можно назвать Демьяненко и Заварова,- говорил Олег. В смысле бойцов? Наверное, Володю Бессонова, который после серьезной травмы сумел восстановить себя полностью и очень здорово помог команде. Работал на поле по максимуму! Просто приятно и радостно за парня. Я бы еще отметил нашу среднюю линию, назвал бы Раца, Яремчука, Яковенко, Кузнецова, которые добавили команде скоростное движение. Динамику! А вообще можно сказать, что вся команда сыграла здорово.
- Может ли Демьяненко, на ваш взгляд, претендовать на победу в референдуме журналистов, которые будут определять лучшего футболиста сезона-85? - спросил я Блохина.
- Вполне! - ответил он. Скорее всего, Толя и станет победителем. Я бы, например, тройку лучших назвал так: Демьяненко, Черенков, Протасов...
Мудро расставил всех по местам ветеран: по итогам референдума Демьяненко действительно был назван лучшим футболистом сезона-85.
Моя "тройка" в том референдуме выглядела так: Блохин, Демьяненко, Протасов. Почему лавры лучшего футболиста года я отдал Олегу Блохину? Разумеется, не из личных симпатий. И вовсе не за двухсотую отметку в реестре забитых голов, которую он первым преодолел в отечественном футболе. Тогда за что же? За преданность своему любимому делу! За его полную самоотдачу на тренировках и в игре, за неувядаемые мастерство и стабильность, которыми он радовал своих почитателей - в стране и за рубежом! - четырнадцать сезонов кряду.
Несколько лет подряд мне посчастливилось работать с Олегом бок о бок за литераторским столом. Вслед за нашей первой совместной книгой "Право на гол", которая вышла в издательстве "Физкультура и спорт" в 1984 году, в 1988-м была выпущена вторая - документальная повесть "Футбол на всю жизнь" (киевское издательство "Вэсэлка"). В эти-то годы творческой дружбы я по-настоящему почувствовал высокую требовательность этого замечательного советского спортсмена к себе, а потому и глубже осмыслил его требовательность на поле к партнерам, за что его частенько поругивали обозреватели и болельщики, укоряя за "жесты", "покрикивания" и "поругивания" товарищей по команде. Но интересно, что сами партнеры Блохина за это никогда на него не обижались!
- Без Олега выходить на поле тяжелее,- сказал однажды капитан киевского "Динамо"-85 Сергей Балтача. Блохин есть Блохин. Когда он в составе, то соперники боятся даже его имени. Вышел Блохин на поле, значит, надо быть более внимательным. И партнеры, играя с Олегом, иначе себя чувствуют. Конечно, есть и у него отрицательные моменты. Может и прикрикнуть на партнера - это в его характере. Но обид на него нет. В игре всякое бывает. Мы ведь понимали, что Блохин делает это, искренне желая принести пользу общему делу команды.
Обычно сдержанный в своих оценках Лобановский тоже отдал должное Блохину на исходе сезона-85.
- Я думаю, что Олег один из немногих футболистов, который с возрастом продолжает свой творческий рост,- говорил мне Валерий Васильевич. Блохин - это личность, которая продолжает набирать силу. В его действиях на поле в нынешнем сезоне мы видели много новых спортивных ходов, на тренировках он самозабвенно работает над совершенствованием своего спортивного мастерства. Поэтому очень хотелось бы, чтобы Олег сохранил себя для большого футбола как можно дольше.
Олег, как никто другой, имел право на сравнение своей команды восьмидесятых годов с замечательным коллективом семидесятых. Но в суждениях своих не был категоричен.
- Сравнивать, думаю, нельзя,- говорил Блохин. По подбору игроков, по их классу, индивидуальности каждого, конечно, "Динамо"-75 было выше, но вот по мобильности в игре, по динамике команда восьмидесятых сильнее. Но правомерны ли такие сравнения? В свое время играл Всеволод Бобров. Все говорят и пишут - великий футболист! А по поводу нашей игры ворчат: "Не тот нынче футбол!" А он ведь и вправду не "тот". Ведь даже за те десять лет, что пытаемся сравнить "мои" команды, футбол очень изменился. Но, быть может, еще через десять лет, вспоминая "Динамо"-85, постаревшие болельщики будут уже восторженно говорить о нем и ставить в пример команде-95, которой тоже будут... недовольны.
Но чудо-команда жила не только в памяти болельщиков. Осенью 1985 года интересными воспоминаниями поделился наставник экс-чемпионов страны - зенитовцев Ленинграда Павел Садырин.
- То была страшная команда. Для соперников страшная. Я тогда с ними наигрался. Выходишь на поле, не знаешь куда бежать. Вправо, влево - везде динамовцы. Все перекрыто. Получаешь пас, а перед тобой неизвестно откуда сразу трое. Пасуешь свободному игроку, а он уже закрыт. И какой дриблинг! Бежит на тебя защитник, а финт у него не хуже, чем у форварда. А с сегодняшним "Динамо",- продолжал Садырин о команде киевского "Динамо"-85,- бороться можно. Нет, я правду говорю. Ту команду вообще ни с какой не сравнишь.
Что думал на этот счет Лобановский? Мы с Долгополовым во время беседы осенью 85-го задали ему такой вопрос:
- Какая команда вам ближе, роднее: та или сегодняшняя? Он недовольно поморщился.
- Это все равно,- ответил Валерий Васильевич,- если бы вы спросили, кто сильнее: московское "Динамо", разгромившее в 45-м англичан, или теперешняя команда?
- Считайте, что такой вопрос задан,- не отступали мы.
- Московское "Динамо", бьющееся за право остаться в высшей лиге, гораздо сильнее той, легендарной,- твердо сказал Лобановский. Ну а с 75-го пролетело десять лет - для футбола очень много. В игре масса изменений. Нельзя сравнивать несравнимое. Поэтому отвечу вам по-иному: уровень индивидуального, технического мастерства футболистов из команды 75-го был, конечно, выше. Сегодняшние игроки, которые видели предшественников, не обижаясь, признают это. Во всем остальном - в мышлении, быстроте принятия решений, скорости, эффективности коллективных действий - идет постоянное совершенствование.
Главный тренер. Как его труд соизмерить с трудом его коллег? Советские статистики делали это довольно просто - оценивали работу тренеров в условных баллах: за первые три места в чемпионатах страны тренерам дается пять, три и два балла, за выигрыш Кубка СССР - четыре. Пользуясь этой нехитрой системой подсчета, статистики и составили таблицу - своеобразную табель о рангах советских тренеров. И вот в 1985 году, то есть ровно через год после того, как наставник киевлян долго походил в "исполняющих обязанности старшего тренера", список десяти лучших тренеров Советского Союза - за все годы нашего футбола! - неожиданно для многих (а для иных спортивных руководителей, думаю, в первую очередь) возглавил Валерий Лобановский - 57 баллов. На балл от него отставали сразу трое корифеев отечественного футбола - Борис Аркадьев, Михаил Якушин и Виктор Маслов. Заметим, что Борис Андреевич тренировал команды высшей лиги 24 сезона, Михаил Иосифович - 23, Виктор Александрович - 25, а Валерий Васильевич набрал свои победные баллы, работая в киевском "Динамо" лишь 12 лет. Прибавьте к этим достижениям Лобановского баллы за победу киевского "Динамо" в чемпионате страны 1986 года и розыгрыше Кубка СССР - 1987, серебряные медали - 1988, бронзовые - 1989. Так что Лобановский с каждым годом в этой табели о рангах становился все более недосягаемым для своих коллег (и это, заметим в скобках, без учета достижений его команды на международной арене).
Нравилась мне у Лобановского (как бы поточнее сказать?) его постоянная, что ли, неудовлетворенность тем, чего уже достигла руководимая им команда. Но это ли не свидетельство его творческой натуры? Вот и той осенью, когда команда уже выиграла хрустальный Кубок, а потом, как любят говорить футболисты, "положила" в него золотые медали чемпионов страны, да еще успешно взяла старт и в Кубке кубков, Валерий Васильевич очень спокойно, без каких-либо особых ноток удовлетворения рассуждал о принципах игры "Динамо"-85.
- Мы за коллективный футбол,- говорил он. Его суть можно было бы сформулировать одной фразой: "Все в атаке - все в обороне". Иными словами, при любой ситуации на поле нужны коллективные решения, коллективные действия. Пока мы не можем сказать, что нам удается полностью реализовать свои принципы. В прошедшем сезоне было всего несколько матчей, в которых наша команда сумела приблизиться к поставленной задаче. Но коллективный футбол - это футбол будущего, и мы будем продолжать стремиться к нашей цели.
Еще не закончился сезон-85, еще шла борьба за "серебро" и "бронзу", еще изо всех сил бились аутсайдеры, пытавшиеся удержаться в высшей лиге, еще виделась чем-то далеким январская жеребьевка Кубка обладателей кубков, а Лобановский уже примерялся, прикидывал: кто в возможных соперниках? Михаил Ошемков уже получал конкретные задания. Он - словно "глаза и уши" команды! До жеребьевки оставалось еще много времени, а он уже начинал поиск видеокассет с записью игр ведущих европейских клубов для коллективного просмотра.
К весенним матчам четвертьфинала Кубка кубков киевляне начали готовиться загодя. И все, кто имели отношение к замечательной команде, в третий раз в своей истории сумевшей сделать на отечественной футбольной арене заветный "дубль" - завоевать Кубок и золотые медали сезона-85,- затаили надежду повторить в будущем году и триумф 75-го. Скажу точнее: делалось многое, чтобы мечта стала явью.
Глава 11. Лион. Май. Победа!
Речь пойдет о второй в истории киевского "Динамо" замечательной победе в Кубке кубков. В воспоминания об этом событии всегда наряду с радостью невольно вторгаются и горькие раздумья. Ведь финал Кубка был сыгран в самом начале мая 1986 года, когда весь мир уже облетело страшное, сжимающее сердце от боли и жалости слово: "Чернобыль".
Как кому, а нам, киевлянам, авария на АЭС, обернувшаяся всенародной бедой, запечатлелась в памяти словно в двух временных измерениях. Нам не забыть дней, когда по образцам прошлых лет беспредметные и скупые тассовские информации повергали нас в полное неведение, способствуя порождению всяческих слухов. И потом вся эта угнетающая, леденящая душу глухота вдруг сменилась целым потоком репортажей в центральной прессе, по радио и телевидению, статьями, комментариями специалистов и пресс-конференциями, в которых звучала хоть и горькая, но долгожданная правда.
На финальный матч Кубка кубков во французский город Лион динамовцы Киева улетали 30 апреля, ничего толком не зная о трагедии Чернобыля. Но в это время средства информации на Западе уже развернули "разнузданную антисоветскую кампанию", о чем говорил потом в своем выступлении по телевидению в мае восемьдесят шестого года Михаил Сергеевич Горбачев. И хотя неприятно упоминать здесь обо всем этом, но надо. Пусть и любители спорта знают, с чем пришлось тогда столкнуться, к примеру, и нашим футболистам, попавшим во Францию.
В связи с этим я невольно вспомнил свои встречи с участниками 39-й Велогонки мира, стартовавшей в Киеве тоже в самом начале того горького для нас мая. С нее мне ежедневно надлежало передавать отчеты в "Комсомольскую правду". Пресс-центр гудел словно улей (шутка ли, если здесь было аккредитовано более 200 журналистов!).
Француз Патрик Хосотт, занявший в "Прологе" лишь 34-е место, беседовал со мной так восторженно, будто ему предстояло продолжить гонку в желтой майке лидера.
- О-о, это город-красавец! - воскликнул Патрик, когда я попросил гостя поделиться своими впечатлениями от Киева. Даже во время гонки я успел это заметить. И вот еще что меня поразило - тысячи и тысячи жизнерадостных людей, которые стояли по всей трассе.
- Что же в этом удивительного? - не понял я француза. Лицо моего собеседника стало серьезным.
- Дело в том, что мы еще дома слышали об аварии на Чернобыльской атомной электростанции,- сказал Патрик. Об этом писала наша пресса, передавали радио и телевидение.
- Что же вы узнали из своих газет? - спрашиваю гостя.
- Сплошные ужасы,- хмурится французский велогонщик. Газета "Франс-суар", например, писала, что ваши подразделения солдат, специально подготовленных для ведения атомной и химической войны, блокировали все подходы к вокзалам, чтобы воспрепятствовать жителям окрестных сел эвакуироваться, что узники тюрем под дулами автоматчиков собирают по полям трупы погибших. В других газетах я читал, что даже в Киеве большие материальные разрушения и тысячи человеческих жертв.
Специальный корреспондент газеты "Унзере цайт" (ФРГ) Дитер Адольф из Дюссельдорфа диктовал новости из Киева прямо из пресс-центра. Нас познакомил корреспондент газеты "Юнге вельт" Манфред Хенель из ГДР - мой приятель, с которым познакомился еще десять лет назад в Берлине.
- Как вы озаглавили свой первый репортаж? - спросил я Дитера Адольфа.
- "Жизнь в Киеве вполне нормальна",- ответил он. И дал еще такой подзаголовок: "Наш специальный корреспондент разоблачает сказки и ложь".
Кого же разоблачал коллега из Дюссельдорфа? Он показал целую кипу привезенных из ФРГ газет с кричащими о чернобыльской аварии заголовками и аншлагами. "Бильдцайтунг", например, сообщила своим читателям, что "...над Мюнхеном радиоактивное облако из Советского Союза!".
Похоже, что как раз в те дни, когда журналист из Дюссельдорфа собственными глазами видел благоухающий в весенней зелени, залитый солнцем многолюдный и шумный Киев, антисоветская шумиха, перешедшая всякие границы, крепко заморочила головы и западногерманским властям.
Дитер рассказал, что в гостинице встретил группу земляков из двенадцати человек и узнал, что еще 42 туриста, уже имевшие на руках путевки, остались дома, поддавшись общей панике. "Рискнувшую" же выехать в Киев дюжину туристов их соотечественники ежедневно будоражили звонками: "Как вы там? Живы ли все? А то здесь пишут, что в Киеве уже двадцать тысяч погибших от радиации". И услышав вполне благополучные ответы, незадачливые туристы, оставшиеся дома, сетовали, что им сейчас в ФРГ очень плохо: "из-за радиации" все сидят дома, не выходят на улицу.
Чтобы предотвратить панику у себя в стране, на Рейне, как известно, вынуждены были наконец сделать опровержение. Министр внутренних дел ФРГ Ф. Циммерман, выступивший по телевидению и радио, заверил своих соотечественников, что "...в ФРГ не было и нет никакой радиационной опасности для жизни населения".
А как с радиационной опасностью в Киеве? Разве могли не думать об этом динамовские футболисты, находясь уже далеко от дома, там, во Франции, когда еще по дороге в Лион какая-то радиоволна, на которую был настроен приемник водителя автобуса, каждые пятнадцать-двадцать минут прерывала музыкальную программу экстренными сообщениями, в которых тревожно звучало слово "Чернобыль"? Откуда наши игроки могли знать, "пропаганда" это или действительность? В вестибюле гостиницы среди множества местных изданий, разложенных на столе, на глаза киевлян попался один еженедельник. На первой странице обложки - карта Европы, словно паутиной покрытая густой красного цвета сеткой с нанесенными на ней цифрами, указывающими уровень радиации. Зона Киева на этой карте была обозначена белым грибом - символом атомного взрыва. Все остальные страницы пестрели различными комментариями и интервью. Всю четвертую страницу обложки занимал фотомонтаж в чисто французском стиле - симпатичная обнаженная блондинка и через весь снимок броская предостерегающая надпись: "Осторожно: она - русская, радиоактивна!"