А знаменитый сапфир оказался в королевской казне, которая находилась в Тауэре. Но хоть он и прибыл в Англию, ни с каким другим камнем не соединился. Так что старинное пророчество не возымело силы. Во времена правления Стюартов страну не переставали сотрясать многочисленные конфликты. Сына Якова Шотландского, короля Англии Карла I, в 1649 году казнили сторонники победившей революции. И хотя его наследник Карл II со временем вернул себе трон, удержались на нем Стюарты не слишком долго. Очередной король Яков II в 1688 году был свергнут с престола и бежал во Францию. К счастью, он предусмотрительно захватил с собой драгоценности короны, среди которых был и знаменитый "Шотландец", как назвали сапфир Стюартов в Париже. После смерти Якова II камень оставался во Франции у его сына, потом оказался в Риме у его внука – кардинала Генри Йоркского. Последний в 1807 году, незадолго до собственной кончины, распорядился переправить камень на родину, передав его в королевскую сокровищницу.
Дело, порученное его верному слуге Анджело Бенелли, оказалось непростым. Европа сотрясалась от многочисленных войн. Добраться до Англии, которой Наполеон объявил континентальную блокаду, было крайне сложно. И все же Бенелли удалось преодолеть защитные кордоны французов, попасть на английский корабль и таким образом оказаться в Лондоне, где он и передал сапфир по назначению. Однако знаменитый камень ничуть не заинтересовал английского короля Георга III. Впрочем, его вообще мало что интересовало: к тому времени он почти полностью лишился рассудка. Больше того, его сын и наследник, будущий Георг IV, ставший в 1811 году принцем-регентом, поначалу также не обратил внимания на дар Стюартов. Этого шумного весельчака с молодых лет интересовали только дружеские пирушки и образчики новой моды. Ну а поскольку от постоянных застолий Георг полнел не по дням, а по часам, то в Виндзоре и других королевских резиденциях пришлось расширить все проходы, поскольку шумный принц, которого вся страна давно панибратски называла Принни, уже с трудом проходил в обычные двери. Попойки, разгульный образ жизни и немыслимое количество запутанных любовных связей сделали его притчей во языцех по всей Европе. Все жалели его бедную супругу – несчастную принцессу Каролину, которая была вынуждена терпеть необузданные выходки сумасбродного мужа.
И вдруг в 1819 году в амурных похождениях Принни произошла заминка – маркиза Элизабет Канингхем отказала принцу-регенту в его притязаниях. Тот оторопел, а высший свет ахнул. Было от чего! Маркиза ведь никак не подходила на роль юной прелестницы – ее некогда стройная фигура давно уже оставляла желать лучшего, к тому же и лет ей было уже под пятьдесят.
Впрочем, Георг тоже был далеко не юноша – 57 лет. Но за все годы он ни разу не знал отказа у женского пола – и вдруг такое!
"Ах, мой принц! – воскликнула на очередном светском мероприятии маркиза Канингхем. – Главным в любви я считаю не телесную страсть, а духовное единение. Мы же почти не знаем друг друга…"
Что это было – отказ или амурная интрига? Георг не понял. Но ощутил яростный азарт охотника. Давненько с ним такого не случалось. Наверное, если бы маркиза пала к его ногам, он и не вспомнил бы о ней наутро. Но она не пала! И потому разгоряченный и заинтригованный Принни кинулся на осаду ее сердца.
Уже на следующий день он прибыл в особняк Канингхемов на Сент-Джеймс-Роуд с темно-синим бархатным футляром. Взволнованный дворецкий дрожащим голосом приказал слугам сей же миг снять с петель все двери, которые могли встретиться по пути принца-регента из холла в гостиную. Опираясь на толстую трость, Георг прошествовал прямо в комнату маркизы. И пока та неловко пыталась встать со своего глубокого кресла, сумел раскрыть прямо перед ее носом синий футляр. От неожиданности маркиза снова плюхнулась в кресло, так толком и не успев подняться. Она только всплеснула руками: "О небо! Какая красота, какая синева!" – "Это сапфир согласия и любви, мадам! – страстно прошептал Принни. – Тот, кто дарит его, клянется любить вечно. Принимаете ли вы мою клятву, любовь моя?"
Ну что могла сказать маркиза? Она снова попыталась встать, оперлась на подлокотники, но пальцы не слушались. Словом, Элизабет Канингхем опять сползла в кресло и тихо прошептала: "Да, мой король…"
Маркиза оказалась пророчицей. Через несколько месяцев, в начале 1820 года, после смерти отца принц-регент взошел на долгожданный королевский трон под именем Георга IV. Вскоре его нелюбимая супруга Каролина отошла в мир иной, так что возлюбленная маркиза Канингхем перебралась в Виндзорский замок – поближе к королю. И что удивительно: Георг по-прежнему кутил и сорил деньгами, а вот амурные похождения прекратились. То ли маркиза оказалась умелой любовницей, то ли сапфир согласия не позволял хождений на сторону. Словом, парочка прожила вместе целый десяток лет – вплоть до кончины Георга IV в 1830 году. Подавленная смертью обожаемого короля, маркиза не стала спорить, когда новый английский монарх Вильгельм IV повелел вернуть сапфир Стюартов в казну. Она безропотно отдала камень и даже покинула Англию, перебравшись в Париж, где прожила еще 30 лет, тогда как Вильгельм IV протянул лишь семь.
Унаследовавшая британский трон его 18-летняя племянница Виктория приказала ювелирам изготовить для предстоящей коронации новую корону. Не желая править по старинке, она хотела создать свои собственные традиции. Больше того, она лично пришла в Тауэр, где хранились самые выдающиеся драгоценности короны, и приказала рассказать ей историю каждого камня.
У взволнованного хранителя задрожал голос. "Вот это – рубин Черного принца, ваше величество, самый знаменитый камень в истории Англии. И вот это – сапфир Стюартов, принадлежавший еще древним королям Шотландии". – "То есть это два легендарных камня наших земель", – подытожила Виктория. "Так точно, ваше величество. И знаете, что удивительно? Существует старинное пророчество эдинбургских монахов: когда главный камень Шотландии соединится с главным камнем Англии, страна обретет истинное могущество!" – "Так чего же вы ждете? – вскричала не по годам мудрая Виктория. – Немедленно вставьте оба камня в мою новую корону! И да будет Британия самой могущественной в мире!"
Сапфир Стюартов почистили, обмерили, взвесили и описали. Установили, что после всех исторических перипетий он представляет собой овальный камень глубокого синего цвета полтора дюйма в длину и дюйм в ширину, массой 104 карата. По приказу королевы его вставили на лицевую сторону Большой королевской короны – рядом с рубином Черного принца. Так наконец-то сошлись оба камня. А Великобритания при королеве Виктории обрела небывалое могущество – стала империей, над территорией которой никогда не заходило солнце. Вот и не верь после этого пророчествам!
С тех пор сапфир Стюартов всегда на королевской короне. Правда, в 1910 году при коронации Георга V, внука Виктории, легендарный сапфир перенесли с лицевой на тыльную сторону короны, а его место занял недавно найденный алмаз "Звезда Африки – 2". И почему, спрашивается, новый король не оставил все как было при бабушке? Перемена мест, вероятно, смутила волшебный сапфир – он перестал радеть о могуществе страны. Империя постепенно начала разваливаться. Впрочем, возможно, сапфир и не виноват. Просто ХХ век оказался роковым для всех империй…
Крылатые стражи Тауэра
С именем английского короля Карла II связано и главное предсказание Англии – пророчество настолько серьезное, что вплоть до XVIII века оно было засекречено, хотя находилось на виду всего Лондона, прямо на стенах старинного королевского замка – легендарного Тауэра. О чем речь? Да об огромных черных вóронах, которые издревле гнездились на Белой башне замка. Когда иностранные послы, посещавшие старинную резиденцию английской монархии, удивлялись и восхищались птицами, англичане охотно рассказывали, что вороны живут здесь по особому указу короля Карла II от 1667 года. Но никто ни разу не проговорился иностранцам, что распоряжение монарха было обусловлено древним пророчеством, касающимся самого государства Британского.
В тот ужасный год Англию постигла истинная беда – в феврале 1667-го чудовищный пожар практически уничтожил Лондон. Несколько дней город полыхал, как факел. Жители, похватав, что успели, из домашнего скарба, покинули столицу. Трава и деревья выгорели дотла. Птицы либо погибли, либо разлетелись.
Потом много месяцев вернувшиеся горожане, армия и съехавшиеся со всей страны рекруты разгребали завалы, восстанавливали, что возможно, и возводили новые постройки на месте пожара. Королевский двор переехал в летние резиденции, но Карл часто посещал Лондон, останавливаясь в Тауэре. Массивные старинные стены выдержали битву с огнем, и теперь архитекторы и строители пытались как можно быстрее навести там порядок. И вот однажды Джон Фламстед, астроном и королевский замерщик, отправился на стену Белой башни, дабы выяснить, что там повреждено и требует восстановления.
Белая башня являлась неким символом самого Тауэра, ибо была возведена первой еще в 1097 году. Но теперь, поднимаясь по ее лестнице, Фламстед услышал птичий гул, шелест крыльев. Да на него чуть не напала стая больших черных воронов, едва не сбила с ног! Астроном вспомнил, что лондонцы уже несколько недель жаловались на то, что большие черные птицы, появлявшиеся по ночам невесть откуда, выхватывали у людей провизию и похищали меховые ткани. Но теперь понятно, кем были эти ночные разбойники – большой вороновой стаей, угнездившейся на стенах Белой башни!
Но ведь это непорядок – и довольно опасный. Фламстед составил королю докладную записку с предложением выселить воронов из Тауэра, а если надо, то и поубивать хищных птиц. Как иначе начать восстановление Белой башни, если на ней останутся крылатые захватчики?
Однако Карл II не спешил с расправой. Он вообще хоть и был гулякой, остроумцем, любителем женского пола, но отличался одной завидной чертой – был крайне осторожен в поступках и никогда не спешил с указами. Этому его научила жизнь, полная лишений, когда после казни его отца Карла I он был вынужден скитаться по заграничным родственникам, жить при чужих дворах Европы из милости. На все вопросы, Карл предпочитал давать один ответ: "Посмотрим!"
Вот и теперь монарх решил рассмотреть вопрос о воронах со всех сторон. Были вызваны королевский ловчий и придворный историк. "Я хочу знать все о воронах Тауэра!" – объявил Карл. Однако связного ответа он не получил. Королевский ловчий замялся: "Вороны всегда там гнездились. Странно, что они не улетели от пожара, а остались…" Историк вздохнул: "Была какая-то легенда или что-то в этом роде… Но ваш невинно убиенный батюшка никогда не интересовался россказнями. Птицы мешали ему спать, и он приказал согнать их. Правда, сделать этого не успели. Начались революционные волнения… Но если ваше величество желает, я подниму старинные фолианты…" – "Не стоит!" Неожиданно дверь в залу отворилась, и на пороге возник старик в черном камзоле. Карл прищурился. Он обладал феноменальной памятью на лица, один раз увидев, запоминал навсегда. Вот и теперь король вспомнил, что видел этого старика в одном из темных коридоров Тауэра. Тогда королю сказали, что он – один из хранителей замка. Но при той встрече старик выглядел осунувшимся, руки его дрожали, а спина клонилась к полу. Теперь же глаза хранителя сверкали, спина распрямилась, а слова слетали с губ яростно и уверенно.
"Как вы можете неуважительно говорить о воронах Тауэра, господа! – обратился он к придворным. – Если не знаете – молчите! Иначе советы глупцов могут привести нашу монархию к краху, как уже случилось однажды. Разве я не говорил бедному королю Карлу I о том, что птицы Белой башни требуют терпения и почтения, ведь они – талисманы английской монархии. Но покойный король не послушал меня, приказал выбросить одно из гнезд. Говорил: посмотрим, что будет! И вот лишился поддержки Небес, и случилось то, что случилось. Революция. Кромвель-диктатор. Казнь короля…"
Карл II встрепенулся: "О какой поддержке Небес ты говоришь, любезный хранитель?" Старик без боязни твердо взглянул в глаза монарха: "Я расскажу, что знаю. Когда столетия назад поднялась первая стена Белой башни, к строителям неожиданно подлетела пара воронов – самец и самочка. Тогда тут было мало деревьев, местность-то болотистая, вот птицам и негде было вить гнезда. Но Белую башню они облюбовали. Небось подумали, что это скала. Строители их не согнали, а стали подкармливать. Потом башню возвели выше, прилетели еще несколько пар. Местный прорицатель счел это благим знаком. Ну а потом во сне ему явился воитель Михаил-архангел и предрек: "Пока вороны живут на стенах королевского Тауэра, надежны стены, а с ними монархия и королевство. Если же вороны покинут Тауэр, британская монархия рухнет, а с ней обратится в прах и Тауэр". И это пророчество нарушил наш покойный монарх Карл I! Нельзя сгонять птиц со стен башни. Эти вороны – талисман королевской власти. Пока они живут в Тауэре, живет и Британия!" Карл II задумчиво потер мочку уха. "Так вот почему эти птицы не улетели от пожара, – прошептал он. – Они – стражи Тауэра и королевства и не смогли бросить свой пост, даже несмотря на огонь. Да мы должны быть им благодарны! А вместо этого хотим выселить их с насиженного веками места. И кто мы после этого?.."
В тот же день Карл приказал составить специальный указ. По нему вороны зачислялись на королевскую службу, казна обязалась выделять на прокорм птиц особую сумму, решено было нанять главного хранителя королевских воронов и четверых его привратников. Сами же вороны получали право "свободного полета над Тауэром, владение собственным именем и ношения почетной ленточки с королевскими регалиями на ноге".
Что ж, Карл оказался мудр. Четвертый век со времен его правления Англия не знает больше ни революций, ни гражданских войн. Может, прав оказался старик хранитель, и в этом есть заслуга и крылатых стражей Тауэра? Сегодня на стенах Белой башни живут шесть основных воронов – три пары, самцы и самочки: Тор Бран и Ранван, Морристон и Мун, Квилан и Дугин – и два запасных вороненка: братья Гундольф и Болдрик. Ухаживает за ними главный хранитель королевских воронов сэр Деррик Койл с четырьмя помощниками-привратниками.
При хорошем уходе вороны могут прожить больше сорока лет, а вороны Тауэра к тому же отлично воспитаны: они умны, корректно ведут себя с посетителями. Конечно, иногда встречаются и хулиганы, как ворон Хьюджин, обожающий налетать на посетителей-туристов. Но такие проделки наказываются, и за них хулиган не раз попадал в клетку под домашний арест. Правда, сделать это можно только по особому указу коменданта Тауэра, ведь вороны, считай, птичьи офицеры, и наказать их так просто нельзя. Еще у каждой птицы есть свой характер и предпочтения, как у людей. К примеру, ворон Грог был прозван так за свою страсть постоянно улетать к одному из лондонских пабов и там выпрашивать пивко у посетителей.
Но самое удивительное, что вороны Тауэра понимают человеческую речь и даже умеют разговаривать. Когда несколько лет назад президент России В.В. Путин посетил Тауэр, к нему и его сопровождению подлетел ворон Тор Бран и приветливо выкрикнул по-английски: "Всем доброе утро!" Надо ли говорить, как была поражена российская делегация!
Немудрено, что взглянуть на крылатых стражей Тауэра едут туристы со всего мира, ведь эти птицы давно уже стали национальным символом Британии. Но сами англичане до сих пор верят в древнее пророчество: британская корона и государство будут существовать так долго, пока в Тауэре живут его крылатые стражи. И время показывает, что к предсказаниям всегда лучше прислушиваться.
Великое пророчество континента
Пророчества и предсказания влияют не только на жизнь отдельных людей, но иногда и на судьбы целых народов и государств. Мировая история знает классический пример "пророчества народов" – речь идет о завоевании Америки испанскими конкистадорами.
Когда в XV веке на континент Новый Свет (еще и не названный Америкой) обрушились толпы завоевателей Старого Света, никто из захватчиков и не подозревал, как обернутся дела. Хорошо вооруженные отряды конкистадоров, в основном испанцев, никак не ожидали, что туземцы практически не станут защищаться, а, напротив, встретят прибывших белых людей с распростертыми объятиями. "Ласковые встречи", как записал потом Христофор Колумб, поразили весь отряд европейцев. А один из спутников Колумба заметил: "Да они словно давно нас ждали!" Впоследствии все прибывающие из Европы завоеватели (например, испанцы Кортеса) недоумевали, отчего их "крошечные горстки одерживали легкие победы над многократно превосходившими отрядами индейцев"?
Европейцы не знали главного: в родовой памяти и у ацтеков, и у инков, да практически у всех народов континента от Мексики до Перу сохранилось пророчество о великом боге, уплывшем в далекие края, но пообещавшем вернуться. Этот бог был белокож и бородат, добр и справедлив. Злые собратья-боги некогда выгнали его из страны, но он сумел предречь, что соберет силы и вернется. Немудрено, что местное население приняло европейцев за собратьев своего утерянного бога. Ведь приплывшие к ним воины были белокожи и бородаты. Словом, для индейцев это было сбывшееся пророчество.
Правда, утерянные боги были разными у разных народов континента. Ацтеки и некоторые другие народы почитали самым великим богом Кецалькоатля – змея, покрытого зелеными перьями. Он считался творцом мира и создателем человечества. Однако этот пернатый змей имел один недостаток – он был безобразен и покрыт волосами. Чтобы не пугать людей, Кецалькоатль носил белую маску, а волосы на подбородке заплетал в бороду. Не потому ли облик белокожих и бородатых европейцев показался гладко бреющимся краснокожим индейцам божественным?
Они искренне верили, что именно Кецалькоатль научил их предков следить за движением звезд, рассчитывать календарь, обрабатывать землю, чтобы получать обильные урожаи, строить дома и жреческие пирамидальные храмы. Кецалькоатль помогал людям во всем и возлюбил их даже больше своих сородичей, небесных богов. Вот тогда завистливые боги объединились и выступили против пернатого. Кецалькоатля убили в кровопролитной битве, но он сумел воскреснуть и уплыть с верными друзьями на восток. Прокляв предавших его богов, пернатый змей пообещал вернуться из-за океана и разбить богов-предателей. Вот почему ацтеки, встретившие конкистадоров, не сильно-то и сопротивлялись. Они ведь жили на территории старых богов и в глубине своего мифологизированного сознания верили, что вернувшиеся "белокожие боги" по праву возвращают свои земли. Ведь именно так предсказывало древнее пророчество. К тому же по невероятному стечению обстоятельств испанские конкистадоры высадились именно на восточном побережье, как и было предсказано. Но главное – они явились в год, посвященный самому Кецалькоатлю. Неудивительно, что Кортеса приняли за бога, а его войска – за свиту пернатого змея. Ну разве можно воевать против самого бога и его посланцев?!
У народов Перу была иная легенда, иной бог, но схожее пророчество. Перуанцы верили, что мир и человечество создал главный бог Виракоче. В незапамятные времена он пришел вместе со своим небесным народом, который называл себя виракочи, с севера. Инки запомнили их как белокожих, бородатых людей, "сияющих и верных воинов". Именно эти воины и научили инков сельскому хозяйству, астрономии, строительству, дали начало жреческой культуре. Своим местом обитания небесные люди выбрали окрестности прекраснейшего озера Титикака, поэтому простые люди прозвали их вождя Кон-Тики (Солнце озера Тики).