Вертхаймеры могли использовать всю свою мощь против Шанель, но ей терять было нечего, зато имелась реальная угроза против партнеров-соперников. Мадемуазель могла просто подарить кому-нибудь свои несчастные 10 процентов и начать все заново, но уже не под своим именем, а, например, от имени племянника или внучатой племянницы. У Шанель была формула духов, которые могли просто опрокинуть прежние, Коти с удовольствием согласились бы выпускать столь интересный аромат с брендовым именем. Да и без Коти нашлось немало парфюмерных фабрик, готовых делать это, и немало магазинов, готовых продавать продукцию. Адвокат осторожно намекнул на вероятность таких переговоров. Вертхаймеры задумались...
Рене де Шамбрен сделал вид, что Шанель в Швейцарии, а потому должен поговорить с ней по телефону и попросить приехать, если братья готовы к переговорам. Братья угрозу поняли и на переговоры согласились. Пришлось Мадемуазель "приезжать".
И все же в 1947 году Шанель не была вполне реабилитирована, потому что ее видели в отеле "Ритц" и рядом с немцем Гансом фон Динклаге. Что это за немец, будет рассказано в главах, посвященных годам оккупации. Мадемуазель оказалась в числе тех, на кого показывали пальцем.
Почему же Вертхаймеры не воспользовались такой ситуацией, не придали судебному процессу против нее политическую окраску? Понимала ли такую угрозу Шанель, а если да, то почему не боялась? Напротив, еще пять лет после этого спокойно помогала осужденному нацистскому преступнику Вальтеру Шелленбергу – до самой его смерти.
Почему Вертхаймеры не воспользовались "тяжелой артиллерией", которой могли бы запросто уничтожить Шанель?
Считается, что из-за порядочности либо из нежелания топить бренд своей продукции. Низвержение Шанель, несомненно, едва ли сыграло бы на пользу популярности духов, особенно во времена, когда шли процессы против нацистов и их пособников. Но вряд ли братья были готовы платить столь дорогую цену, какую запрашивала Мадемуазель, за сохранение бренда кристально чистым. И оправдывать согласие партнеров на невиданные уступки только их порядочностью и жалостью к "старухе" не стоит. Продажу фирмы за гроши совершенно чужому человеку, ни в малейшей степени не связанному с производством парфюмерии, при том что есть совладелица, жаждущая взять управление в свои руки, едва ли можно назвать порядочностью и хорошим отношением к Шанель.
Нет, здесь скорее другое. Вертхаймеры не могли воспользоваться возможностью утопить Шанель, показывая пальцем на ее жизнь во время оккупации, причем по двум причинам. Во-первых, наверняка были немало запачканы сами, ведь их подручный Амьо во время войны спокойно продавал духи в Германии, тоже считался коллаборационистом, а сам договор о продаже ему фирмы был явно заключен задним числом, значит, не без участия оккупационных властей (разве это не сотрудничество с немцами?).
Во-вторых, создается впечатление, что Вертхаймеры знали, что Шанель НЕЛЬЗЯ утопить, что-то имелось у нее оправдательное, из-за чего Мадемуазель не боялась никаких нападок по поводу своего поведения во время оккупации. Недаром после ареста новые французские власти продержали ее всего несколько часов на допросе, в то время как многие другие проводили при разбирательствах в лучшем случае по несколько месяцев в тюрьмах. Но об этом тоже в свое время. Пока запомним: Вертхаймеры не стали воевать против решительной Мадемуазель, пойдя на мировую и предложив ей новый договор на ЕЕ условиях. Почему?
А условия были весьма в пользу Шанель. Мадемуазель получала:
– право производить и продавать во всем мире духи "Мадемуазель Шанель";
– значительное возмещение понесенных прежде убытков – 180 000 долларов, 20 000 ливров Великобритании и 5 000 000 франков;
но главное – 2 процента от продажи духов Шанель по всему миру!
Наивно было бы полагать, что Вертхаймеры подарили Шанель столь значительный доход просто из уважения к ее старости. Кстати, они никогда ни разу не попытались нарушить это соглашение и шли навстречу, если Мадемуазель вдруг требовала еще что-то. Пишут о поразительной лояльности Пьера Вертхаймера и едва ли ни его тайной влюбленности в Шанель. Влюбленность влюбленностью, если таковая и была, а денежки сюда примешивать не стоит. Акулы такого масштаба, имея возможность свалить конкурентку, даже если она бывшая партнерша, никогда не упустят своего. Просто у Шанель наверняка было что-то против Вертхаймеров из секретного арсенала, о чем не мог знать даже верный Рене де Шамбрен.
Как бы то ни было, соглашение заключено, мир достигнут, шампанское распито.
Духи "Мадемуазель Шанель", по признанию тех, кому они все же достались, заметно превосходили "Шанель № 5", но так и не были выпущены, хотя еще некоторое время Коко угрожала Вертхаймерам такой мерой, а потом их формула и вовсе была подарена все тем же партнерам-противникам. А сам Пьер Вертхаймер даже поддержал Шанель, когда та решила вернуться в строй и создать новую коллекцию одежды после пятнадцати лет отсутствия.
Но это было уже в пятидесятых годах. Так закончилась многолетняя война с партнерами, в которой Мадемуазель победила, применив не юридические уловки, а женскую хитрость...
Фирма "Буржуа" благополучно существует и сейчас, возглавляют ее потомки Поля и Пьера Вертхаймеров, строго следя, чтобы рецептура брендовых духов соблюдалась неукоснительно. Фирма выпустила множество вариантов "Шанель", на ней разработано немало новых духов, которые ничуть не хуже, а может, и лучше "Шанель № 5", но нет ни одних более известных.
Существуют ли вообще более известные духи, чем те, что были в скромном флаконе под номером 5, которые выбрала в качестве "Запаха женщины" великая Мадемуазель почти сто лет назад?
КАК НЕ СТАТЬ ГЕРЦОГИНЕЙ
Герцог Вестминстерский, он же Вендор
Фраза "Герцогинь много, а Шанель одна!" придумана, скорее всего, журналистами, но самой Коко так понравилась, что была воспринята как собственная.
Но дыма без огня не бывает, газеты не зря "женили" Коко Шанель и Ричарда Хью Гросвенора герцога Вестминстерского, в просторечье Вендора. Был романчик-то, был...
Ни герцог, ни Шанель от этого романа не открещивались.
Познакомила их Вера Бейт. Вообще-то она была Сара Гертруда Аркрайт, светская дама, знакомая, кажется, со всеми подряд, работавшая у Шанель. Черчилль вспоминал, как пытался выяснить у Шанель, чем же занимается Вера в ее ателье:
– Администратор?
– Нет.
– Заместитель?
– Нет.
– А кто?
– Советчица. Она здесь, вот и все.
Коко не желала признаваться, что все еще ощущает себя просто портнихой и что ей нужны советы по поведению в свете и кто-то, кто знакомил бы ее со светским обществом. Вера, которую знали все и которая знала всех, легко могла представить Шанель очень многим. К тому же на ней прекрасно сидели модели, созданные Коко, Вера получала от Шанель костюмы и просто разъезжала по Парижу, Лондону, Риму, бывала в Италии, отдыхала на Ривьере. Она показывалась в свете, вызывая восхищение и желание у женщин сшить себе такое же. Ходячая модель, которая, однако, обходилась Шанель очень недешево – 30 000 франков в месяц.
Будучи сердитой на Веру, Шанель как-то рассказала, что та якобы уговорила ее пойти на первый ужин на шикарную яхту Гросвенора, потому что получила от герцога обещание оплаты. Конечно, если такое случилось, Коко должна была разозлиться – ее показывали за деньги! Удивительно, как Шанель не выгнала Веру тут же. Вообще, сомнительно, что Шанель пошла бы на яхту, знай она о таком предложении. У Коко было болезненное отношение к деньгам, которые на нее тратят мужчины. Она и первый шляпный салон открыла, только чтобы не зависеть от чужих средств и иметь для жизни свои. А потом принципиально вернула все потраченное на себя Кейпелу. Скорее другое: Шанель выгнала Веру в 1937 году, возможно, именно тогда узнав о предложении Вендора. Знаете, как бывает у женщин, сказанное в запале "да он мне заплатил за тебя!" могло разрушить любую дружбу.
Как бы то ни было, но по совету Веры и, между прочим, великого князя Дмитрия Шанель отправилась на ужин на яхту "Летучее облако", принадлежавшую Ричарду Хью Гросвенору герцогу Вестминстерскому, самому богатому человеку Англии (скорее всего, и Европы, а Шанель так вовсе твердила, что мира).
Уинстон Черчилль, приятель герцога, звавший его самого Бенни, описывал супруге это чудо судостроения:
"Это удивительно красивая яхта. Представь себе четырехмачтовое грузовое судно, отделанное резным дубом, будто небольшой коттедж, с парадными дверями, лестницами, чудесными картинами. Под парусом она выжимает 12 узлов, с мотором – 8 и способна принять 16 гостей..."
Сэру Уинстону Черчиллю можно доверять в оценке плавательных средств по двум причинам. Во-первых, он был первым лордом Адмиралтейства (военно-морским министром), следовательно, яхту от нефтеналивного танкера отличал и понимал, что узел – это не только то, что завязывают на уголке носового платка для памяти или на шнурках ботинок. Во-вторых, по его собственным словам, "легко довольствовался самым лучшим", следовательно, знал толк в отделке и удобстве.
"Летучее облако" действительно было восхитительным со всех точек зрения, самый богатый человек Англии тоже легко довольствовался только самым лучшим. Белоснежные паруса над такой же белой палубой и черным корпусом прекрасно ловили ветер, хорошо обученная команда из сорока человек умело справлялась с такелажем, прислуга была незаметной, обстановка роскошной, обеды изысканными, в чем Шанель и ее спутники – Вера и Дмитрий – убедились в первый же визит.
Ну ладно, яхта хороша, а сам владелец, что о нем можно сказать, кроме того, что богаче всех? О, Ричард Хью Гросвенор герцог Вестминстерский, в просторечье Вендор, был личностью совершенно примечательной. Начать с прозвища – то ли Вендор, то ли Бендор, в разных источниках по-разному. Внуку его дал дед, причем в честь... любимой лошади! И снова разнятся данные в книгах, где-то пишут о кобыле, где-то о жеребце, думаю, для нас разницы никакой, главное, была у деда лошадка, за которую предлагали целое состояние и по поводу которой Гросвенор-старший сказал, что заплатить за нее не хватит всех денег Америки. Вот в честь этой лошадки и прозвали любимого внука.
Внук действительно был любимым, потому что получил все наследство дедушки, а было оно столь большим, что с тех пор у Гросвенора-младшего появилась новая забота – не забыть о каком-нибудь из своих супермногочисленных замков и домов, раскиданных по всей Европе, а еще сбежать от назойливого внимания любопытных журналистов, таскавшихся за ним по белу свету. Что делать, папарацци, это божье наказание всех публичных людей, старательно отрабатывали гонорары, поставляя в газеты все новые и новые статьи и фотографии Вендора с его дамами.
В конце концов, Гросвенор наплевал на фотографов, научился охранять свои владения от любопытных (тогда еще не было частных вертолетов и возможности снимать звезд неглиже на личном пляже с воздуха) и стал жить только одним: стараться доставлять себе удовольствия.
В перечень этих удовольствий, конечно, входили женщины, а еще морские путешествия, рыбалка, охота, безусловно, лошади и еще кое-какая мелочь вроде дорогих автомобилей и собственных оранжерей с экзотическими цветами и фруктами...
Генри Киссинджер (очень известный политик 70-х) метко заметил: "Идеальный афродизиак – это власть".
А деньги? Наверное, не меньший. Имея то, что имел Вендор, не очаровать женщину очень трудно, даже если она сама достаточно состоятельна.
Шанель уже имела собственные деньги, столь немалые, что не задумываясь могла платить приятельнице зарплату, равную годовому доходу среднего чиновника, только за представительство и советы. Конечно, можно напомнить, что бывают советы, которые стоят состояния, но Шанель платила не одной Вере Бейт. Коко могла покупать машины, снимать себе огромную дорогую квартиру в Париже, содержать братьев с их семьями, а также семью Стравинских, Жана Кокто с его любовниками, артистов "Русского балета" Дягилева (конечно, не всех, но многих) и помогать еще куче страждущих. Но это были совершенные мелочи по сравнению с возможностями герцога Вестминстерского!
К моменту встречи с Шанель Вендор был женат уже второй раз. Первая его супруга Шейла родила сначала дочь Урсулу, а потом сына Эдварда Джорджа Хью Гросвенора. Красивая, блистательная Шейла, урожденная Корнулис-Эст, которую Вендор любил с юности, однако была разочарована браком. Чего не хватало этим двоим, имевшим, казалось, все? Но ушла любовь, а вместе с ней и счастье, супруги были откровенно неверны друг другу.
Вендор никогда не считал себя обязанным хранить верность, ни в первом браке, ни во втором, ни в третьем, ни в перерывах между ними...
Первый брак рухнул, когда в начале 1909 года четырехлетний сын Вендора и Шейлы погиб в результате слишком поздно проведенной операции по удалению аппендицита, попросту от перитонита. Вендор обвинил в невнимательности к здоровью сына жену и был прав, потому что врачам ребенка показали через несколько дней после того, как он стал жаловаться на боли в животе. Но Шейла оказалась снова в положении, и супруги надеялись, что родится сын. Родилась дочь Мэри. Бедная девочка, ни мать, ни отец даже не взглянули на нее!..
Вендор бросился в водоворот страстей, его любовницами стали знаменитые актрисы, у Гросвенора был роман в том числе с Анной Павловой.
В 1913 году Вендор предложил супруге развод и весьма приличное содержание, но одна мысль, что она сразу потеряет столь многое, подвигла Шейлу на просьбу о пересмотре решения и возвращении к нормальной семейной жизни. Жена обещала забыть все романы супруга и постараться сделать его счастливым. Вендор от такого счастья отказался, предпочитая свободу. Начались юридические проволочки.
В это же время младший любимый брат Вендора Перси Уиндем (вы уже встречали это имя, сейчас поймете, в связи с чем) решил жениться. Мать Вендора родила Перси во втором браке от Джорджа Уиндема, бывшего старше пасынка лет на шесть, пасынок и отчим дружили скорее как братья, а Перси был для Вендора любимой игрушкой.
Перси Уиндем женился на младшей дочери лорда Рибблсдейла Диане Листер. Пара сложилась прекрасная, оба молоды, хороши собой и, кажется, любили друг друга.
Правда, за радостным событием последовали печальные. Сначала от сердечной недостаточности скончался отчим Вендора, из-за чего тот сильно горевал, а в следующем году на фронте погиб Перси Уиндем, как писал сестре Вендор, "прихватив с собой кучу немцев"...
Через несколько лет вдова Перси Уиндема леди Диана Уиндем, презрев мнение света, вышла замуж за... Артура Кейпела и родила ему двух девочек, одну при его жизни, а вторую после смерти. Только третье замужество Дианы было продолжительным и удачным. Мир поистине тесен, хотя Шанель, склонная к мистике, считала, что Вендора ей прислал Бой!
Но до Шанель он успел жениться еще раз, теперь его избранницей стала Вайолет Нельсон, младшая дочь сэра Уильяма Нельсона. Думается, Вендор выбрал Вайолет вполне осознанно, ему был нужен наследник громадного состояния. Будь жив Перси или будь у того сын, Вендор, возможно, и смирился бы с отсутствием такового у себя, но вокруг рождались одни дочери. У Вайолет был сын от первого брака, то есть она вполне могла подарить Вендору еще одного. Снова красавица жена, великолепно державшаяся в седле, блестящая светская дама, снова все предпосылки для если не счастливого, то успешного брака и – снова ничего!
Герцог Вестминстерский построил "Летучее облако", но это не помогло, даже в романтической морской обстановке наследник не зарождался. К тому же что первая, что вторая супруги страдали морской болезнью и пристрастия мужа к путешествиям по воде не разделяли. И то, едва ли захочется заниматься любовью, если тебя с утра до вечера мутит...
Шанель морской болезнью не страдала, напротив, ей очень понравилась не только роскошная обстановка яхты, но и возможность вдыхать морской ветер с ее борта. Вендор был в восторге, казалось, он легко сумеет завоевать эту женщину!
Но не тут-то было...
Коко только что встала на ноги, она уже была достаточно состоятельна, чтобы оплачивать все свои прихоти, иметь виллу "Бель Респиро", арендовать огромную квартиру в Париже, нанимать на работу светских львиц, нуждавшихся в деньгах, меценатствовать, наконец... Для девочки из обазинского приюта это очень существенно, она не просто диктовала моду Парижу, она была самостоятельна!
И вдруг ей оказал внимание тот, рядом с кем вся ее самостоятельность выглядела нищенством. Вилла "Бель Респиро"? Что она по сравнению с огромным Итоном или Гросвенор-Холлом в Лондоне? Возможность купить новый "Роллс" и с шиком прокатиться в Монте-Карло? А как насчет того, чтобы иметь по несколько машин в гаражах практически в каждой стране Европы, одну из самых больших частных яхт в мире и множество катеров для прогулок? Например, в гараже Итон-Холла Шанель насчитала целых семнадцать "Роллсов"...
У Вендора было столько всего, что и куда более состоятельная женщина показалась бы рядом с ним нищенкой. Герцогу Вестминстерскому принадлежали десятки замков, домов, поместий по всей Европе, потому что охотиться на кабана лучше во французском Мимизане, ловить форель в водах холодных быстрых речек Шотландии, для чего герцога с его друзьями всегда были готовы принять в огромном гранитном замке в Лохморе, построенном в викторианском стиле, и в уютном поместье в Стак-Лодже, и в поместье в Далмации, и в десятке замков Германии, Швейцарии, Испании... Коко рассказывала Полю Морану, что в каждой поездке с Вендором видела новое поместье, причем везде их ждали шеренги вышколенных слуг, облаченных в отутюженные ливреи, егеря, точно знавшие, где в это время залег какой вепрь, начищенные машины с полными баками горючего, яхты с поднятыми парусами, катера, готовые в любую минуту отчалить, лошади, которых оставалось только оседлать, обязательно готовые к приему спальни и прекрасный ужин.
Это была просто другая жизнь, о которой Коко не могла и мечтать по одной простой причине: она не подозревала, что такая существует. Казалось, весь мир придуман только для того, чтобы удовлетворять любые прихоти Вендора, а вместе с ним всех, кого он осчастливил своей близостью.
И все же...
Шанель отвергла первые авансы герцога Вестминстерского!
Она что, глупа? Безродная девчонка, выбившаяся пусть и в люди, но не на самый же верх, посмела дернуть плечиком: "Видали мы таких!"?
Или слишком хитра и это такая хитрость?
Нет, хитрости не было, сначала не было и понимания, что же такое Вендор, то есть Шанель знала, что он богат, безумно богат. Но скажите, кто из нас представляет это самое "безумно"? Если вы (как и я) на прошлой неделе не бывали в гостях у королевы Великобритании, то, смею уверить, даже понятия не имеете об этом уровне. Апартаменты бывшего владельца Черкизона ничто по сравнению с богатством, осененным столетиями. Помните рассказ о том, как английского садовника спросили, как ему удалось в имении аристократа создать столь идеальный газон? Ответ был прост:
– О, это очень легко! Тщательно выровняйте место для газона, засейте его хорошей травой и старательно ухаживайте триста лет...