Далее, опираясь на план местности, исследователь отмечает: "…на… участке Брюса возвышается двухэтажное каменное здание в девять осей с центральной увенчанной куполом башней - ротондой. По сторонам стоят одноэтажные в три окна флигельки, связанные с главным зданием оградой с арочными проездами. Трехчастная композиция напоминает "Монкураж", но у А. Д. Меншикова взамен ограды появились галереи, в которых, однако, также имелись центральные проезды во двор. Совпадают и размеры Брюсовской усадьбы и Монкуражского дворца - 45 саж. в длину, причем центральный корпус в обоих случаях одинаков по длине - 16 саж. Нельзя не отметить, что в решении башни-фонарика заметна перекличка с аналогичной башней в доме Брюса. Но на этом сходство между двумя постройками кончается. В архитектурном значении усадьба Брюса не идет в сравнение с великолепным княжеским дворцом. Любопытно, что на участке Брюса по другую сторону оврага показано еще одно довольно большое одноэтажное здание со службами и перед ним - Нижний сад… Наличие сада с центральной аллеей, ведущей к дому, говорит о том, что перед нами, скорее всего, не служебная постройка, а старый господский дом, рядом с которым Я. В. Брюс построил новый, более красивый и вместительный".
Такой усадьбой Брюс владел в окрестностях Санкт-Петербурга до выхода в отставку. Подобную же усадьбу он создает и в Глинках.
Планировка усадебного комплекса имела в основе перспективы с юга на север и с запада на восток. Последняя начиналась у Лосиной фабрики, проходила через Клязьму, через пруды по специально сделанной насыпи, попадала на парадный двор к обсерватории и далее следовала в восточном направлении до реки Вори. Возможно, через Ворю был построен мост, соединявший усадьбу с деревнями Вачутино (современное Марьино) и Кабаново, также принадлежавшими Брюсу.
Перпендикулярная ей вторая перспектива проходила через парадный двор от южного флигеля к обсерватории, далее следовала через парк, сельцо Глинково и уходила в лес. Заканчивалась она в усадьбе Савинское. Сохранились рассказы о том, что Брюс часто бывал у Лопухиных в Савинском. Эта усадьба располагалась на живописном берегу реки Вори. Местность была сильно заболоченной. В 1730-е годы владельцем Савинского был сенатор В. И. Лопухин (1703–1797), которому Брюс якобы посоветовал облагородить это место искусственными прудами, создав пейзажный парк английского типа. Эта идея осуществилась через 50 лет после смерти Брюса сыном сенатора Иваном Владимировичем Лопухиным - известным государственным деятелем времен правления Екатерины Великой.
По поводу авторства архитектурного проекта обсерватории Брюса существуют разные точки зрения. Приписывают его известному архитектору П. М. Еропкину, вернувшемуся в 1724 году из Италии, где он обучался архитектуре во Флорентийской академии наук, называют имя итальянского зодчего Н. Микетти. Однако более вероятным, видимо, автором проекта этого здания следует считать самого Я. В. Брюса. И. Э. Грабарь в журнале "Старые годы" писал, что Яков Вилимович "…был очень сведущ в делах архитектуры. В его библиотеке много разных архитектурных увражей и очень возможно, что тот прелестный дом, который он выстроил себе в деревне, сочинен им самим".
Напомним, что до 1728 года действовал указ Петра I о запрете каменного строительства в связи с застройкой новой столицы. Поэтому на территории усадьбы Долгорукова каменных построек не было. Однако был главный усадебный дом, который оказался на перспективе север - юг в парке брюсовской усадьбы. Брюс селится в этом доме, строит на берегу Вори собственный кирпичный заводик и создает усадебный комплекс. Были выстроены обсерватория и химическая лаборатория, кордегардии, служебные и хозяйственные постройки. На плане усадьбы 1767 года, обнаруженном в архивах исследователем Г. В. Ровенским, можно увидеть десять зданий, среди которых были конные дворы и кладовые.
Так уж получилось, что Яков Вилимович после покупки усадьбы овдовел в 1728 году, поэтому никакого грандиозного строительства в усадьбе он не делал.
По описи 1825 года здесь было 21 каменное и 12 деревянных зданий. Это означает, что основное строительство комплекса происходило на территории усадьбы при Якове Александровиче Брюсе, вступившем во владение после смерти отца А. Р. Брюса в 1760 году.
В настоящее время уцелело восемь каменных построек XVIII века. Среди них - легендарная обсерватория. Это здание действительно совершенно необычно. Оно строилось с использованием различных архитектурных стилей, среди которых итальянское барокко и ранний классицизм (Палладио). Брюс, видимо, сам проектировал это здание, подчиняя строительство нуждам наблюдательной астрономии и нарушая привычные каноны архитектуры. Отсюда лоджии - открытые площадки, размещенные на перекрытиях первого этажа. Обсерватория имеет, по мнению архитекторов М. Г. Карповой и В. И. Якубени, два периода застройки. Первоначально - первый этаж с мезонином, возвышающимся на уровне второго этажа. Из мезонина был выход на лоджии. Затем боковые помещения на втором этаже, на месте двух из трех открытых площадок. Лоджия на северном парковом фасаде оставалась незастроенной до 1934 года, пока при создании на территории усадьбы Дома отдыха этот фасад не был перестроен. Уникальность этому зданию придают маски, сделанные техникой резьбы по камню. Они украшают наличники окон. На первом этаже по периметру здания этих масок 57, при этом двух одинаковых найти невозможно. Каждая является индивидуальной работой мастера. Маски эти всегда вызывали суеверный страх у местных жителей, считавших их колдовскими. Мнения об этих изображениях различны. Их называли карикатурами на вельмож того времени, масками скоморохов. Среди масок есть поющие, смеющиеся, показывающие языки. Есть даже маска, меняющая выражение лица. Словом, это совершенно уникальные изображения, тайна которых не разгадана по сей день.
Обсерватория при въезде фланкировалась двумя флигелями, один из которых, западный флигель парадного двора, использовался под кладовую. Во втором, расположенном в парке, размещалась химическая лаборатория Брюса. Симметричное расположение флигелей читается и сейчас, несмотря на то что подъездной дороги через пруд уже больше нет, а берег пруда, где проходила подъездная аллея, застроен современными постройками и сильно зарос деревьями и кустарником. На парадном дворе также сохранились южный и восточный флигели. Каждый из них выполнял функции кордегардий, в нем размещалась охрана усадьбы.
Сохранились в усадьбе и постройки на хозяйственном дворе. Бывшая конюшня, каменная оранжерея, складские помещения и мастерские в XIX веке были соединены в одно здание, составляющее в настоящее время основу хозяйственного двора усадьбы. На хозяйственном дворе также присутствует бывшая конюшня и двухэтажная оранжерея. Теперь все эти постройки используются в качестве лечебного и спального корпусов гастро-энтерологического санатория "Монино". В 1972 году на территории усадьбы была обнаружена минеральная вода, способствующая быстрому излечиванию от желудочно-кишечных заболеваний.
Усадьба Глинки совершенно не обследована искусствоведами, специалистами садово-паркового искусства, поэтому можно только предполагать, что на месте современного основательно запущенного парка был когда-то регулярный парк французского типа. Об этом парке писал побывавший здесь в 1920-е годы искусствовед А. Н. Греч: "Схематическая планировка этого небольшого французского сада сводится к четырем квадратам в ширину главного дома (обсерватории), разделенным тремя широкими аллеями… В четырехугольник перед домом вписан многоугольник, состоящий из вековых лип. Дальний четырехугольник занят квадратным водоемом, по оси которого дальше, уже за парком, стоит церковь. Два других прямоугольника справа от средней аллеи заняты: один звездообразным пересечением аллей, а другой - лужайкой, где, согласно народному поверью, была беседка с самопроизвольно играющей музыкой". Трудно определить, что в этом рассказе осталось от брюсовского парка, но несомненно одно: парк в усадьбе был одним из самых интересных в России. К сожалению, в настоящее время парк потерял прежнюю красоту.
В архиве профессора В. В. Чердынцева, ученика В. И. Вернадского, сохранился интересный рисунок усадьбы, на котором записано: "Глинки по специальному плану 1855 г.". Рисунок довольно условный, однако на нем четко обозначена аллея, проходящая на восток от усадебного комплекса. Аллея тупиковая и заканчивается площадкой округлой формы, похожей на "кабинет", характерный для парков французского типа. По всей видимости, аллея, сохранявшаяся к 1855 году, была частью перспективы. Пруд на рисунке, так же как и на плане 1767 года, разделен на две части. Раздел между прудами находится на месте предполагаемого моста и является частью центральной оси - перспективы с запада на восток. Южная часть пруда имеет форму квадрата и значительно меньше северной. Этот квадратный пруд занимает промежуточное положение "среднего" по отношению к северной части и реке Воре, что вызывает вопрос о возможном применении этого пруда при проведении опыта по "замораживанию" пруда летом, как это предполагает доктор технических наук, профессор кафедры гидротехнических сооружений МГСУ В. В. Малаханов.
Усадьба, созданная Брюсом, хранит еще много тайн, которые во многом и рождали легенды. Одна из этих тайн - система подземных ходов, находящаяся в усадьбе. Согласно исследованиям группы лозоискателей под руководством кандидата технических наук И. Е. Кольцова, проведенным в 1988–1989 годах, подземные ходы соединяют все здания усадьбы и выходят далеко за ее пределы.
В конце XVIII - начале XIX века в парке был создан искусственный пруд, который, по мнению В. В. Синдеева, использовался в качестве садка для разведения рыбы. Этот пруд отделяет основную часть парка от северной его части, где в 1756 году племянником Я. В. Брюса Александром Романовичем была построена церковь Иоанна Богослова с приделом Святого благоверного князя Александра Невского. После смерти А. Р. Брюса рядом с церковью выстроена усыпальница на месте захоронений Александра Романовича, его жены Н. Ф. Колычевой. В храме было захоронение П. А. Румянцевой-Брюс с известным надгробием скульптора И. П. Мартоса. Церковь, перестроенная в 1883 году, в советское время была закрыта и переделана в спальный корпус. Не сохранилась и усыпальница. В 1934 году она была разобрана. Все надгробия из усадьбы вывезены в Донской монастырь. Из них только надгробие Мартоса хранится в настоящее время в главном здании Музея архитектуры имени A.B. Щусева на Воздвиженке.
Период пребывания Я. В. Брюса в Глинках имеет огромное значение по той причине, что именно в эти годы Яков Вилимович наконец-то смог активно заняться научной деятельностью. Достаточно сказать, что библиотека, вывезенная из усадьбы после смерти Брюса, согласно далеко не полной описи, насчитывала 1579 томов. Это были книги по двадцати научным дисциплинам на четырнадцати языках. Поистине он был ученый-энциклопедист, занимавшийся не только переводами и научными исследованиями в различных дисциплинах, но и активно пропагандировавший знания, настоящий просветитель и организатор науки в России, всю свою жизнь занимавшийся научноисследовательской деятельностью.
Безусловно, ведущую роль в формировании Брюса-ученого сыграла поездка в Англию в составе Великого посольства в 1698 году. Об этой поездке и занятиях Брюса в Англии уже было рассказано, однако добавим, что к моменту его приезда в Англию Лондонское Королевское общество представляло собой не просто группу ученых. Общество имело сложившиеся традиции развития экспериментальных знаний, достигших своего высшего подъема на уровне теоретического анализа. Кроме того, возникает своего рода синтез бэконовского эмпирически-индуктивного и декартовского математически-дедуктивного методов (хотя номинально представители этих направлений научного исследования противостояли друг другу). И Брюс, оказавшийся по воле царя в Англии в 1698 году, аккумулировал знания, накопленные учеными за предыдущие десятилетия. Поэтому он и получает комплексное универсальное образование энциклопедиста. Тем более получаемые Брюсом знания попадают на подготовленную почву, что было обусловлено его несомненными талантами. Так что выбор Петра был неслучаен.
И все же, говоря об энциклопедичности ученого Брюса, необходимо обратить внимание на некоторые отрасли знания, которым Брюс отводил особую роль.
Безусловно, для совершенствования в науках в целом требовалось поднять свой уровень знаний в математике. Этим и занимался Яков Вилимович, обучаясь у Джона Колсона.
В библиотеке Брюса имелись рукописные книги и тетради с пометкой "Bruciana", написанные во время пребывания в Англии в 1698 году. К сожалению, этих книг сохранилось немного. Среди них наиболее интересны как раз математические. Прежде всего это "Сборная рукопись по математике и фортификации" на шведском языке. Рукопись включает такие разделы, как "Арифметика", "Геометрия", "Практическая геодезия и геометрия", "Осада крепости", "Инструкции по фортификации" и многое другое. На 286 страницах здесь подробно изложен теоретический и практический материал с упражнениями и схемами по использованию математических знаний для всяких целей. Более того, книга имеет добавления, которые Брюс вносил в апреле 1699 года, а также во время военных походов 16 ноября 1702-го и 18 января 1704 годов.
Несмотря на то что отсутствуют имена авторов книг, мы склонны предполагать, что данная "Сводная рукопись…" является своего рода конспектом, который составил Брюс при изучении различных трудов по математике, геодезии, фортификации.
Подобным же конспектом, составленным в 1698 году, безусловно, является и рукописный текст "Заметки по математике" на немецком языке. Я. В. Брюс обозначен в качестве автора этой рукописной книги. Однако эта книга не что иное, как конспекты, составленные Яковом Вилимовичем при его обучении у Джона Колсона. Конспект включает практически все разделы математики. Здесь "Правила треугольника", "Правила двойных углов", "Арифметические прогрессии", "Геометрические прогрессии", "Извлечение квадратного корня", "Дефиниции", "Теоремы", "Проблемы геометрии", "Тригонометрия". Все это показывает, что Якова Вилимовича очень серьезно интересовала математика. И связано это не только со строительством кораблей, военной и артиллерийской деятельностью, а еще и с занятиями астрономией.
Рукописная книга под авторством Брюса "Статьи по математике и астрономии" содержит следующие разделы: "Угловой сектор", "Построение синусов, тангенсов и секансов", "Основы пропорции диаметра окружности к ее длине", "Техника логарифмов или действия с логарифмами", "Основные логарифмы заданных чисел", "Проблемы астрономии", "Теория движения планет", "Орбита Луны", "Орбита Солнца", "Проекция орбиты Солнца", "Три известные долготы Солнца, находящиеся в его апогее и перигее".
Брюс занимался математикой не только как ученый-теоретик. Ему необходимы были знания для дальнейшей практической деятельности. И как мы уже видели, он эффективно их использовал.
Вообще занятия математикой были одним из важнейших разделов научной работы Брюса. Он стал одним из первых составителей и издателей таблиц логарифмов в России. Это произошло неслучайно, поскольку основателем таблиц логарифмов был шотландский математик Джон Непер, опубликовавший первые таблицы логарифмов в 1614 году.
Что же касается рукописей Я. В. Брюса, то из 53 рукописей исследователям удалось обнаружить в фондах библиотеки Академии наук всего 24, из них 4 - русскоязычные, являющиеся по содержанию историко-лингвистическими.
Самая ранняя - "Степенная книга с добавлениями выписок из хронографов (от царствования Федора Иоанновича до царствования Василия Шуйского)". По всей вероятности, именно она была использована М. В. Ломоносовым при составлении "Краткого российского летописца" для изложения событий времен Ивана Калиты. Книга на полях имеет карандашные пометы, сделанные М. В. Ломоносовым. "Степенная книга…" написана была в 1671 году, о чем говорят экслибрис XVII века, помещенный на листе седьмом (об.) в разноцветной рамке. Этот рукописный экслибрис гласит: "Сия книга, глаголемая Степенная, Степана Герасимовича Дохтурова. Лета 7180 (1671) году, месяца сентебря в первый день". Кроме того, на листе 754 следующая запись: "Лета 7114 (1606) июня в 3 день на память великомученика Лукьяна", а на обороте этого листа: "Сия книга глаголемая Летописец Сильвестр Артемьевич Огибанов; Книга господня, глаголемая Летописец государя Ивана Федорова сына Михаила".
Заслуживает также внимания вторая рукопись - сочинение Федора Поликарпова "История о владении российских великих князей вкратце. О царствовании десяти российских царей, а наипаче всероссийского монарха Петра Алексеевича (тем именем) Первого и его войне против свейского короля Карола Второго на Десят пространнее описующая". В этой книге, написанной в 1715 году, автор подробно излагает историю России начиная с древних славян, описанных еще при Александре Македонском. Третья книга - "Лексикон латинский с русским толкованием речей" (№ 3 в каталоге). Четвертая - "Латинско-русский словарь".
Живя в Лондоне в 1698 году, Яков Брюс общался с крупнейшими учеными Королевского общества, впитывая все то новое, что было достигнуто научными исследованиями.
Ньютон, тогда уже признанный авторитет в научном мире, именно в 1680-е годы акцентировал свое внимание на астрономии и оптике. В 1671 году им был представлен в Лондонское общество зеркальный телескоп. В 1687 году появляется эпохальный труд Ньютона "Математические начала натуральной философии". И это определяет круг интересов Брюса в 1698 году: математика, механика, астрономия, оптика. Как уже отмечалось, во время пребывания в Англии он близко общался с директором Гринвичской обсерватории Джоном Флэмстидом. Этот ученый был принят в число членов Лондонского Королевского общества в 1676 году и вскоре стал королевским астрономом, работавшим в недавно построенной обсерватории в Гринвиче. Но она не была подчинена обществу, будучи сугубо частным королевским учреждением. К постройке обсерватории короля побудила надежда, что с ее помощью будет быстро найден способ определения долготы мест, столь необходимый для нужд мореплавания. Но хотя здание в Гринвиче было построено очень быстро, король относился к своей обсерватории с тем же пренебрежением, какое он проявлял и к научному обществу. За 15 лет не было куплено ни одного инструмента, и Флэмстид располагал лишь тем, что получал в дар от частных лиц. Лишь благодаря исключительной энергии и самоотверженному труду Флэмстида обсерватория в Гринвиче, которую он возглавлял до 1719 года, смогла начать серию замечательных по своей точности наблюдений. Через 150 лет В. Я. Струве назвал их "основой наших астрономических знаний". Пик расцвета деятельности этой обсерватории пришелся именно на конец 1690-х годов. При этом посчастливилось присутствовать Брюсу.
Неслучайно, вернувшись из Англии, он направляет научные устремления Петра, и не только в области астрономии. Брюс по праву становится консультантом царя в разных отраслях.