"Сначала необходимо определить для страны полную повестку, куда должны входить налоговая политика, вопросы реструктуризации промышленности, "популярное понятие industrial police". Надо определить методы проведения такой политики, а потом уже смотреть, как они согласуются с нормативами ВТО, которые наша страна должна будет исполнять после вступления. До сих пор на многих предприятиях висят социальные объекты. Как мы можем разговаривать о прямой конкуренции с иностранными производителями, если предприятия обязаны отапливать города", – высказывался Дерипаска. Однако он был в меньшинстве.
"Быстрое или медленное вступление – это второй вопрос", – заявил тогда собравшимся заместитель Грефа Максим Медведков, а Кристоф Рюль заметил, что Россию больше всего беспокоит то, что ее новые машины хуже подержанных иномарок.
Однако Дерипаска не обратил особого внимания на камень в свой огород и не унимался: "У нас уже есть плохой опыт. Мы сначала перешли к рыночной экономике, а затем стали думать, как построить рыночную инфраструктуру. Мы сначала приватизировали предприятия и лишь потом подумали, есть ли капитал, чтобы они работали. Сейчас нам предлагают вступить в ВТО, а потом смотреть, какие будут последствия и как этими последствиями управлять. Нам дают хорошие советы, но не несут за них никакой ответственности".
Кто знает, возможно, благодаря и усилиям Олега Владимировича Россия в ВТО все еще не состоит.
Как говорится, история не терпит сослагательного наклонения, и никто не скажет, что было бы лучше – вступать или не вступать. Однако то, что Дерипаске как бизнесмену невыгодно это вступление, бесспорно (при вступлении в ВТО как минимум придется соотносить с западными внутренние тарифы на электроэнергию, а также пересмотреть запретительные пошлины на ввоз иномарок). Вот и борется он за свою конкурентоспособность и заодно страну в целом.
К этому же периоду относится обнародование 15 принципов, 15 приоритетных направлений развития, реализация которых, по мнению Дерипаски, наиболее важна для светлого будущего страны. Вот эти принципы.
1. Проведение вменяемой (предсказуемой, понятной и ответственной) денежно-кредитной политики и создание механизмов мониторинга и контроля ее реализации.
2. Осуществление жесткого контроля над инфляционными процессами не только со стороны спроса, но и со стороны предложения (инфляция издержек).
3. Развитие рынка капитала.
4. Снижение стоимости капитала.
5. Стратегия экономического роста, выходящая за рамки исключительно институционных реформ.
6. Формирование политики "государство – корпорация" с целью стимулирования и укрепления субъектов конкурентоспособности российской экономики.
7. Повышение качества управления со стороны государственных структур.
8. Создание системы сбора, анализа и распространения достоверной статистической информации.
9. Разработка и реализация стратегии и инвестиционных программ по развитию физической инфраструктуры экономики как общего условия функционирования капитала.
10. Расширение инструментария налогово-бюджетной политики за рамки фискальных целей для стимулирования спроса и инвестиций в основной капитал.
11. Разработка и реализация стратегии региональной политики в целях выравнивания уровня социально-экономического развития регионов России и всемерного вовлечения в хозяйственный оборот всех типов ресурсов, с особым упором на Сибирь и Дальний Восток.
12. Выработка и реализация промышленной, аграрной, финансовой (банковской, пенсионной, страховой), тарифной политики как основы экономического роста.
13. Реструктуризация естественных монополий.
14. Создание системы подготовки и переподготовки кадров в контексте структурных преобразований и развития малого и среднего предпринимательства.
15. Создание целостного видения проблемы бедности в России и выработка, с учетом ее специфики (чрезвычайно высокий уровень лиц с высшим образованием среди бедных), системы мер по ее преодолению.
В марте 2003 года, выступая с докладом на конференции Fourth Russian Strategy Roundtable, организованной The Economist, Дерипаска сделал упор на трех стратегически важных, по его мнению, для России задачах: борьба с бедностью, с естественными монополиями и разрушение административного капитала.
То есть расшифровал три из тех пятнадцати принципов.
"Я считаю, что в бедной стране, где больше трети населения почти нищенствуют, устойчивого развития быть не может. Конечно, можно получать экономический рост за счет экспортно-ориентированных сырьевых отраслей. Но такой рост никак нельзя назвать ростом, обеспечивающим устойчивое развитие.
Поэтому даже не только по моральным мотивам, а в силу чисто прагматических соображений важно признать, что в настоящее время концентрация усилий должна быть направлена на борьбу с бедностью.
Необходимо поменять логику подхода к решению проблем развития страны. Приоритет следует отдать решению социальных проблем, а устойчивое развитие экономики, ее рост в таком контексте становятся уже не самоцелью, а средствами и даже объективными следствиями решения проблемы бедности.
В России сложился особый тип паразитического капитала, являющегося полностью антирыночным, когда государственные чиновники всех уровней, кто напрямую, кто косвенно через своих родственников или близких людей, слились с частным бизнесом.
В результате этого слияния возник капитал, который можно назвать административным. Этот капитал не боится колебаний рыночной конъюнктуры, ему не страшна конкуренция, его не беспокоит повышение издержек, административному капиталу в силу чиновничьего прикрытия не страшно банкротство, его не интересуют эффективность, улучшение качества продукта и т. п. Ему не надо беспокоиться о повышении конкурентоспособности, так как он по своей природе находится в лучшей конкурентной ситуации, чем частный капитал. На практике этот альянс чиновничества с частью бизнеса занимается перекачкой финансов и с рынка, и из государственной казны в карманы административных капиталистов.
Особенно это очевидно на примере естественных монополий. Постоянный рост тарифов и фактически никакого повышения качества оказываемых ими услуг. А что произойдет в будущем? Будут распроданы лучшие куски естественных монополий, а потом на реформу ЖКХ попросят деньги у государства. При этом останется только гадать, куда ушли прибыли, полученные за счет повышения тарифов.
Поэтому в настоящий момент мы имеем две стратегических задачи. Одна – это борьба с бедностью. Вторая – это борьба с административным капиталом.
Необходимо также снижать налоговое бремя, стимулировать инвестиционную активность в обрабатывающих отраслях промышленности и повышать их привлекательность для инвесторов, в области денежно-кредитной политики очень важно добиваться последовательного снижения инфляции.
Анализ факторов инфляции показывает, что очень весомый вклад в рост потребительских цен вносят как раз те цены и тарифы, которые правительство может и должно контролировать. Так, в январе-феврале 2003 года повышение цены и тарифов естественных монополий и последующее повышение цен на жилищно-коммунальные услуги определило 34 % общего прироста индекса потребительских цен.
В целом же давление тарифов естественных монополий на уровень инфляции постоянно растет. Даже устанавливаемые правительством в явной форме предельные показатели роста цен (на газ, электроэнергию) "на местах" трактуются по-разному, что порой приводит к серьезным конфликтам.
Жителей нашей страны надо защитить от сокращения в результате роста цен на услуги естественных монополий их и без того скудных доходов.
У нас, по сути своей, естественные монополии – это часть государства, а не часть бизнеса. Они должны работать на потребности общества, предоставляя всем потребителям качественные и доступные по цене услуги и продукты.
Я хочу особо подчеркнуть важность того, что обслуживать они должны всех граждан нашей страны. Так уж исторически сложилось, что именно это является их основной задачей, а вообще-то, даже предназначением.
Что же мы имеем в действительности? Фактически естественные монополии работают на интересы менеджмента и связанного с ним чиновничества. Менеджеры в зависимости от того, что им выгодно, представляют естественные монополии то как часть государства, то как часть бизнеса. Они фактически не заинтересованы в том, чтобы расширять объем и качество предоставляемых потребителям услуг. Складывается впечатление, что менеджеров ничего не интересует, кроме повышения тарифов.
А то, что повышение тарифов крайне негативно сказывается на финансовом состоянии промышленности и, следовательно, на ее инвестиционной привлекательности, а также на материальном положении малоимущих слоев населения, кажется, их совсем не волнует.
Казалось бы, правительственные чиновники должны думать в первую очередь об интересах простых граждан, о повышении конкурентоспособности товаропроизводителя, прилагать усилия к сдерживанию роста тарифов естественных монополий, а лучше к снижению тарифов, синхронизировать инвестиционные проекты естественных монополий с проектами частного бизнеса.
А что мы имеем на самом деле? Главное – интерес монополиста. Можно возразить и сказать, что у естественных монополий нет средств на развитие, поэтому они вынуждены повышать тарифы. Однако потери в бизнесе по всем естественным монополиям составляют почти $4 млрд.
Только в РАО "ЕЭС" из-за завышенных затрат (излишние расходы на топливо и покупную электроэнергию, избыточная занятость и т. п.), а также недополученных доходов в результате заниженных цен поставок на зарубежные рынки потери равны примерно $1 млрд в год, или 7 % от операционных издержек. Совсем не маленькая сумма. В результате акционеры недополучают прибыль, государство – налоги, потребители вынуждены оплачивать электроэнергию по завышенным тарифам. Не внакладе только менеджмент РАО. Вот что должно было бы беспокоить наших госчиновников.
Что же касается второй стратегически важной задачи, а именно задачи разрушения административного капитала, то меры по ее решению не выглядят столь очевидными и ясными. Один из возможных подходов – это привлечение к работе на ответственных государственных должностях честных людей.
Однако, как показывает практика, даже честные и принципиальные люди, пришедшие из силовых структур, не в состоянии оказать существенного воздействия на административный капитал в силу того, что они оказываются в плену у абсолютно непрозрачной и пронизанной безответственностью административной системы. Жизнь показывает, что не удастся разрушить административный капитал без усиления контроля за административной системой со стороны основных стейкхолдеров, таких как общество, объединения частного бизнеса, объединения граждан, потребители, крупные компании и т. п.
В первую очередь необходимо сделать прозрачной деятельность административных органов всех уровней. Для этого прежде всего необходимо создать систему мониторинга их деятельности и общественного контроля.
Во-вторых, ввести в практику контроля и оценки деятельности административных структур и отдельных чиновников использование показателей выполнения ими своих функций. Что-то вроде аналога KPI, применяемых в частном бизнесе для оценки работы менеджеров.
И, наконец, ввести ясную, однозначно трактуемую систему персональной ответственности в случае отклонения результата от установленной величины показателя.
Сейчас же мы имеем следующее. Ежегодно инфляция значительно превышает прогнозируемый государственными органами результат, но никто за это персональной ответственности не несет. Или представили новую программу социально-экономического развития на среднесрочную перспективу (2003–2005 годы), а про старую среднесрочную программу на 2001–2004 годы ничего не говорят. Нет даже краткого анализа итогов ее выполнения.
В новой программе нет никаких четких критериев, позволяющих определить степень успешности выполнения программы и ответственность должностных лиц в случае невыполнения предусмотренных мероприятий".
В 2003 году в газете "Ведомости" Дерипаска расшифровал еще часть своих тезисов. Он, по сути, потребовал от государства (то есть от чиновников) "создать условия для увеличения рынка новых автомобильных компаний, подтолкнуть спрос, повысить доходность и снизить их затраты", то есть заняться регулированием промышленности, а не "институциональными изменениями". "Государство, – писал Дерипаска, – слишком сосредоточилось на институциональных изменениях. Все эти одновременно начатые реформы – это затраты. А нужно четко сказать, существуют ли источники для финансирования этих затрат". Такими источниками он называл экономический рост, который приведет к росту доходов предприятий, соответственно, к росту доходов населения, и привлечение иностранных инвестиций.
При этом в мощность этого источника сам Дерипаска "не очень верил" и продолжал призывать к тому, чтобы сосредоточиться на процессах внутри страны: "Необходимо создавать предпосылки для увеличения рынка капитала в стране, провести банковскую реформу, до конца определиться с направлением пенсионной, страховой реформы в стране".
Решающую роль в этом он отводил государству. "Наш опыт показывает, что для создания современного конкурентоспособного производства с количеством работающих в 200 человек необходимо порядка $20 млн. Государство должно использовать все имеющиеся у него ресурсы на проведение реструктуризации и повышение конкурентоспособности российских компаний. Эта проблема не может быть решена частным сектором. Затягивание решения этой проблемы приведет к разочарованию большого количества населения, что никак не улучшит ни политическую стабильность, ни инвестиционный климат в стране".
В феврале 2004 года Дерипаска вновь публично проявил заботу о будущем России, опубликовав в "Новой газете" доклад о борьбе с бедностью, где было поднято множество щекотливых вопросов.
В числе прочего он напомнил и о "результатах приватизации начала 90-х годов, скомпрометированных волной фактически бесплатной раздачи имущества", а также выразил готовность "реинвестировать на длительный срок (7-10 лет) вырученные от продажи приватизированного имущества средства в экономику нашей страны". Помимо инвестирования в инфраструктуру, Дерипаска приглашал своих коллег (и сам собирался этим заниматься) инвестировать в человеческий капитал. По его мнению, равной реализации прав можно добиться только благодаря системе помощи "государства и негосударственных институтов (частных фондов и т. п.), которая обеспечит возможность подъема вверх по социальной лестнице высокомотивированным активным людям, проводникам прогресса во всех отношениях, что обеспечит основу долгосрочного поступательного развития нашей страны".
"Честно сказать, в нашем государстве нет крупных государственных хозяйственных деятелей, способных отвлечься от пустой болтовни и взять на себя ответственность за постановку приоритетной государственной задачи, анализ общественной дискуссии и, что самое главное, – добиться успешной реализации этой задачи", – высказывался в том докладе Дерипаска, отметив, что это наиглавнейшая проблема.
Однако никаких видимых откликов на доклад не последовало, и все бизнес-сообщество, к которому он обращался, продолжило жить по накатанной.
Неожиданную славу главного пессимиста среди олигархов Дерипаска вновь подтвердил в том же году, выступив на конференции "Перспективы развития России в 2004–2008 годы", организованной британским издательским домом Economist.
Как ни странно, представители иностранного бизнеса весьма неплохо отзывались об инвестиционном климате в стране, однако сменивший их на трибуне Олег Дерипаска развеял весь этот оптимизм. По его мнению, основным источником проблем для российской экономики является правительство: "У нас серьезные проблемы с точки зрения долгосрочных макроэкономических целей, которые ставит перед собой правительство. А работа кабинета министров не ведет ни к модернизации экономики, ни к решению каких-либо проблем, например безработицы".
По оценке Дерипаски, за последние годы в промышленности число работающих сократилось на 650 тысяч человек, а занятость в государственном или окологосударственном секторе выросла на 320 тысяч. При этом выполнение правительством принятых стратегических планов он оценил лишь на 10 %. Назвал он и такие проблемы, как укрепление рубля, вернее, темпы этого процесса, инфляция и недостаточное кредитование экономики финансовым сектором.
"Борьба с бедностью неожиданно привела нас к борьбе с успехом, – не забыл упомянуть Дерипаска одну из своих доктрин. – Проблема встраивания человека "низа" в систему ценностей существующего строя не может быть решена без минимизации бедности. А серьезное социальное завоевание – возможность "детям кухарки" пробиться "в люди" – ликвидировано. При этом временные успехи экономики не стали началом модернизации", – грустно резюмировал выступавший.
Присутствующие на конференции иностранцы поняли это по-своему: Дерипаска, дескать, боится конкуренции с их стороны и намеренно отпугивает от страны.
В феврале 2005 года любитель публично поспорить с видными политиками Олег Дерипаска еще раз сенсационно поупражнялся в ораторском искусстве, на сей раз с министром финансов Алексеем Кудриным. Произошло это на конференции "Россия в мировом бизнесе", где собрались представители ведущих западных и отечественных компаний.
Начиная выступление, министр заметил, что будет рад критике, ведь она помогает правительству исправлять ошибки и готовить новые реформы. Критика не заставила себя долго ждать. Кудрин, хвастаясь инвестициями в основной капитал в России, превысившими в 2004 году $90 млрд, упомянул, что по ВВП на душу населения Россия превосходит Индию и Китай. Дерипаска тут же возразил, что главная проблема России – бедность, причем официальный показатель – 20 %, но малообеспеченных, тех, кому тоже не на что жить, гораздо больше. Причем в России бедны те, на ком должна строиться экономика: люди, генерирующие идеи, и люди, работающие на производстве.
Напомнил Дерипаска и о доступности образования, о том, что у талантливого провинциала часто нет возможности приехать в Москву и оплатить здесь свое образование, и для этого надо развивать финансовые институты. Вслед за этим бизнесмен сообщил министру финансов о необходимости ограничить рост цен на жизненно важные товары и услуги, на что Алексей Кудрин парировал, что инфляция меньше 12 % – это прекрасный показатель. Дерипаска же настаивал, что правительство уделяет слишком много внимания абстрактным цифрам, а не положению людей, в первую очередь бюджетников. "Приоритет инфляционных рамок заслоняет другие вопросы – реальную стоимость и доступность денег, возможность их перетока из одного сектора экономики в другой, качество работы банковской системы, эффективность капитала. Если проанализировать причины инфляции, то они связаны с функционированием рынка: скачками импорта, экспорта, квот, сборов, производства. Бороться надо с причинами, а не только искать способы снизить инфляцию", – отстаивал свои приоритеты (помните про 15 направлений развития страны) г-н Дерипаска.