…Мне всегда хотелось знать, зачем понадобилось Сталину терроризировать население, сажать без разбору правого и виноватого. Ну, Сталин, как говорят, был болен психически и всех подозревал, всех боялся. Понятна и вторая причина террора: борьба за власть, из-за которой полетели головы многих и многих, начиная со "старых большевиков", с Фрунзе и Котовского, Кирова и Крупской… Вплоть до Тухачевского, Блюхера, Егорова… Но был в этом злодейском замысле один парадоксальный нюанс. Да, истребила сталинско-бериевская мясорубка миллионы русских людей и немало советских людей других национальностей. Если говорить об основной массе, попавшей в лагеря, то гибла там в первую очередь интеллигенция. Профессора, ученые мерли там тысячами. А вот, например, на шоферов, медицинских работников, строителей, инженеров там был спрос, им создавали более сносные условия. Что касается мастеровых-простолюдинов – им не привыкать голодать. В лагере положено было расходовать на каждого заключенного (на питание, одежду, жилище и все остальное вплоть до "деревянного бушлата", т. е. гроба) то ли по 13, то ли по 17 копеек. А молодых да здоровых ставили на прокладку железных дорог, лесоповал, добычу угля – там еды давали больше. Образовалось огромное количество дешевой рабочей силы: 13–17 копеек в сутки, ну и добавки, чтобы рабочие сохранили мускулы. Прикинул я все это – и вдруг мне стала ясна вся суть сталинского адского плана: построить социализм руками арестантов. Так что решающим моментом тут все-таки является экономическая первооснова, хотя и политическая важна, и множество других.
Вспомнился мне Френкель, который предложил правительству, если его выпустят, наладить на Соловецких островах, в лагере для политических заключенных, рентабельные мастерские с использованием дешевого подневольного труда [Нафталий Френкель – заключенный Соловецкого лагеря, в 1927 году был досрочно освобожден и стал работать в органах ГПУ. Именно он придумал, как сделать труд заключенных максимально производительным и минимально затратным. Дослужился до звания генерал-лейтенанта и ушел на пенсию с должности заместителя начальника ГУЛАГа. – Ф. М.] А кроме Соловков? Второй путь Сибирской магистрали, железная дорога до мыса Находка, Печорская железная дорога, новые города, лесозаготовки на Печоре, уголь Воркуты, золото на Колыме, Беломорский канал, слюда под Тайшетом, Апатиты… Все это строилось, осваивалось, добывалось горбом и на костях нашего брата, политзаключенных. Работать мы шли охотно: работа избавляла от лагерной тоски и давала достаточное для неприхотливого человека довольствие.
Одновременно с использованием труда рабов в лагерях Сталин добился покорной напряженной работы всех при малых издержках на содержание тружеников: до 1934 года страна жила по продовольственным карточкам, хотя прошло 17 лет со времени Октябрьского переворота и 13 лет со времени окончания Гражданской войны. Чем больше строили, тем тяжелее жилось человеку, тем больше его обделяли и обездоливали, давая нищенскую зарплату. Это давало государству огромные средства. Вот в чем корень всего. А пока я не разобрался, не понял это, мне казался бессмысленным этот террор.
Когда Гитлер сумел одурачить немецкий народ и при попустительстве, если не поддержке, многих стран обрушил 50 отборных дивизий на нашу страну, вначале мобилизация не коснулась многомиллионного лагерного населения. Образовался как бы резерв, откуда и поступало в дальнейшем свежее пополнение в армию. Миллионы псевдопреступников, оказавшихся за колючей проволокой, – все просились на фронт. И их стали брать. Например, шоферов. Частично и военных, уцелевших от разгрома, от фальсифицированных судебных процессов. Армия плюс беззаветное служение родине наших женщин (тыл голодал, но трудился сверх человеческих сил, женщины были вовлечены во все работы – от пахоты взамен коня на себе до изготовления снарядов, они становились санитарками, снайперами и разведчицами) – вот что стало на пути фашистского похода 1941–1945 годов. Гитлер удивлялся: появляются русские танки нового типа, заработали русские "Катюши"… В глубине Уральского края, в необъятной Сибири, как по чудесному мановению, возникло огромное государство в государстве – со своей нефтью, даже со своими кадрами… Это чрезвычайно любопытное явление в ходе Отечественной войны. Но при этом сколько страданий, смертей в царстве лагерей, какая безумная растрата человеческих ресурсов за 30 лет сталинщины!
* * *
…Николай II не пользовался любовью подданных. А царицу-немку ненавидели всей душой. И все-таки расправа с ними под руководством Голощекина и Юровского – фактически без суда, по-разбойничьи – была безобразна и произвела на народ неприятное впечатление. Я слышал такие рассуждения: "Законность совсем значит побоку?", "Да пусть и царя, и царицу, хотя бы только их. А девочек зачем? И даже посторонних, некоронованных, просто слуг, даже доктора?" И чей-то жесткий голос: "Если бы только этих! Косят, как траву…" И чей-то вздох: "Запятнали мы себя. Забрызгали кровью победное знамя…" Это я слышал не то в трамвае, не то в магазине. То есть я хочу сказать – такие разговоры незнакомых меж собой лиц, как говорится, народное мнение.
Ну а после… Голод в Поволжье… Раскулачивание и коллективизация… Бесчисленные процессы над "врагами народа"… Кровавое "Ленинградское дело"… Под предлогом борьбы за истинно советский строй, за истинно советскую культуру уничтожили сливки общества, цвет науки, искусства, лучших людей всех слоев, всех кругов населения. Истреблены учителя, врачи, студенты, библиотекари – словом, образованные люди, как раз те, кто несли культуру в народные массы. Сталиным истреблены лучшие крестьяне, земле-любы, хозяева. Истреблены военные кадры. В стране процветало насилие. Культивировалась жестокость. Прогрессировало оскудение – на людей, на товары, на духовные и материальные ценности.
Когда вглядываешься, изучаешь, призадумываешься, обязательно проясняется взор, начинаешь видеть многое, чего раньше не замечал. Но вот в одном явлении еще не разобрались, кажется. Любой солдат и офицер в гитлеровской армии обязательно получал отпуск на побывку домой. Он снова ехал потом на фронт, может быть, его убивали, но его жена уже была беременна. Государство сумело возместить урон. У нас же после войны никто не пришел и не сел за парты в первый класс, дети не народились своевременно: одни миллионы мужчин были в армии, другие миллионы мужчин были в лагере. Кто по недосмотру властей устроил такое злодеяние? И по недосмотру ли? Наша страна от одной этой преступной акции понесла многомиллионный ущерб. Кому, как не женщине спасать народ от вырождения, пережитков страшной опустошительной войны, от пережитков жестоких лет сталинского произвола?.. Находились отчаянные женщины, ехавшие в войну на фронт в поисках мужчин. В Ленинграде, на Бородинской улице, был огромный детоприемник – для детей, родившихся от неизвестных отцов. Врачи рассказывали мне, что эти фронтовые младенцы были как на подбор здоровяки. Но такой способ возмещения смены поколений был, конечно же, недостаточен. К 1970-м годам, по прогнозам Менделеева, в России должно было быть 400 миллионов человек, а оказалось 100 миллионов.
Последствия войны 1941–1945 годов, последствия сталинщины сказываются до сих пор. Послевоенные поколения жидковаты, вялы, ненадежны. И будут ненадежными впредь – до полного изменения цен и народного питания, до повышения материального обеспечения населения в 10 раз. Да, я считал бы не меньше, чем в 10 раз, то есть до дореволюционного развития. Я высчитал – мой отец, учитель городских училищ, получал 60 рублей в месяц и два раза в год (на Пасху и на Рождество) по месячному окладу, дополнительно еще 60–80 рублей, подрабатывая частными уроками. Итого 120–150 рублей. Переводя на наши сегодняшние цены – это 1000–1500 рублей в месяц [книга написана в 1980 году. – Ф. М.]. Вот почему мог он прокормить жену, брата Владимира и пятерых детей…
Я заметил, как быстро оскотинились рядовые немцы под "мудрым" руководством Гитлера и как быстро оболванил народ Сталин. Но культ его у нас, пожалуй, пострашнее любого другого. Одним словом, Мамай пришел, Мамай здесь. Пора начинать Куликовскую битву. Нам предстоит спасать страну, как она была спасена когда-то Дмитрием Донским, слишком длительно было пагубное воздействие культа Сталина, слишком велик ущерб от мамаев нового образца, захвативших руководящие посты и доведших страну до полного развала.
Глава 13. Письмо моего деда Золтана Партоша Иосифу Сталину: "О, вождь мой, возьми в руки будущее моего народа!"
О своем деде – венгерском революционере, детском враче, поэте Золтане Партоше и его судьбе после приезда в 1922 году из Венгрии в Советскую Россию я написал в книге "Мои великие старики".
Трижды бдительная служба Ежова, заподозрив в шпионаже глухого лекаря, пользовавшего детишек советских политических деятелей, а также венгерских эмигрантов, арестовывала его и, не "сшив" компромата, отпускала.
Дед умер в 1959 году. К сожалению, я мало расспрашивал его о жизни на родине, а потом в Москве. Из-за его глухоты беседовать с ним было непросто, ну и еще виной тому моя нелюбознательность в молодые годы. Чаще он интересовался моей учебой в школе, потом писанием статей в газеты.
Письмо Сталину, которое привожу ниже, я нашел в папке документов, которые еще в начале 1970-х годов незадолго до своей смерти отдал мне дядя, родной брат моего отца, один из трех сыновей Золтана Партоша. Не помню, прокомментировал он тогда это послание или нет, не знаю даже, было ли оно отправлено адресату.
Что двигало дедом, когда писал он "вождю народов" следующие строки, я уже не узнаю. Могу только предположить, что у венгра Партоша болело сердце за судьбу своего народа. В 1943 году наступил перелом в войне с Гитлером. Стало ясно, что Красная Армия погонит фашистов далеко от своих границ. Но… Родная-то страна деда, в которой правит реакционный режим Хорти, воюет на стороне Германии. Что будет с Венгрией, с ее народом, что будет с венгерскими эмигрантами, по которым уже и так прошел каток репрессий?
И Золтан Партош, за плечами которого три ареста, член только что распущенного (май 1943 года) и "опущенного" Сталиным Коминтерна пишет:
Товарищу Сталину,
генеральному секретарю ЦК ВКП(б),
Председателю Совнаркома и Комиссии обороны СССР,
народному комиссару обороны,
Верховному главнокомандующему Красной Армии,
маршалу Советского Союза,
Герою Социалистического Труда
От Золтана Партоша,
члена ВКП(б) с 1924 г.,
члена КП Венгрии с 1918 г.,
партбилет № 0046898,
гражданина Советского Союза
Заявление
Товарищ Сталин, обращаюсь к тебе от имени своего народа, от имени народа, который уже столько раз защищал интересы мерзких захватчиков и тем навлекал гибель на самого себя. Нет столько пыли на полях всего мира, сколько крови он пролил на далеких полях битв. Но напрасны все его прошлые жертвы: до сих пор он остался нищим и угнетенным.
Обращаться к тебе от имени моего народа меня уполномочило только то, что я коммунист: мандатом мне служит лишь мой двадцатилетний партийный билет. Я знаю, что тебе этого достаточно, ведь любить свой народ и страдать за него я учился у Ленина и у тебя.
Зачти, мой вождь, в пользу народа моего мое тридцатишестилетнее революционное прошлое, мою верность партии и те раны, которые я получил в борьбе за нее. Потому что теперь, когда по приказу своих преступных господ мой народ ринулся, чтобы погубить нашу цветущую великую родину, я тревожусь его гибели, которой он заплатит за свою немудрость, за то, что он без вождя. Потому что те, кто теперь выдают себя за его вождей, – фашистские наймиты, ведущие этот замученный народ к его окончательной гибели. Я вижу уже громадную могилу, которую он вырыл, безумный, для самого себя.
В прошлом он был древним народом свободы, героическим народом Ракоци и Дожа. Народ мой – народ Петефи и Кошута, и Маркс о нем сказал: "Народ революционный". И если он имел много гадких вождей, то никогда еще, как теперь, он не покушался вероломно на жизнь других свободных народов. И не отнимал грабительски хлеба у другого народа…
Но пустоголовые, мерзкие короли и лакейская орава живших вокруг них господ измучили вконец этот народ. И мерзким расчетом в течение веков воспитали из него кровожадного зверя. И когда они уже боялись, что страдание народа приведет к мятежу, сметающему их власть, тогда они направили его злость на другие народы… И теперь еще гной фашизма заразил его… Тысячи лет уже его историческому проклятию, со времени его первого короля лежит это над этим несчастным народом…
О, вождь мой, возьми в руки будущее этого народа! Избавь его от исторического проклятия, ведь ты – начало новых конечных вещей. Ты, кто имеет такую великую родину, знай, что мадьяры – малый, одинокий народ, без родственников, печальный, но гордый: никогда он не искал милости других народов.
Будь ты ему отцом, ведь ты добр, ты ведь велик, ты ведь заботливый отец столь многих народов. Будь ты его вождем, возьми его за руку и веди, веди его в счастливое будущее. И ты увидишь, как смело и с какой благодарностью пройдет он сквозь огонь и борьбу за тобой, не боясь ни опасности, ни борьбы, ни бед, ни печали. Кто добр к нему, того народ этот не покинет. И теперь не корыстные интересы руководили этим народом. Он тверд и упрям, но великодушен и смел. Я знаю: грехов у него многое множество, и только рука из стали может его вести… Колен он не сгибает ни перед кем, но всегда готов к благородным делам.
Товарищ Сталин, веди же ты его дальше. Твоя стальная рука – вот в чем он нуждается: пусть он почувствует ее отеческую строгость… И если он погрешил, а ведь он погрешил – против нас и против самого себя, то ты не отвернись от него угрюмо и без любви и не накажи его слишком строго… Несчастный ведь народ… И все же мой народ… А так как ненавидеть мы умеем горячо, то и любить только мы умеем по-настоящему…
Товарищ Сталин, Красная Армия приближается к границам нашей страны и мчится навстречу окончательной победе. Она гордость нашей советской родины. Она победит во всех грядущих битвах, также как она победила под Москвой, Сталинградом, Орлом, Курском и Белгородом… Грохочущими шагами приближается день, когда над Харьковом, Минском, Киевом, Одессой и Тернополем вновь будет реять наше Красное знамя, потому что нет остановки, пока хоть один из бандитов находится на земле нашей родины.
С Красным знаменем взойдет солнце. Оковы народов падут. Свободу несет оружие нашего народа. Вот причина, почему так поспешил я, скромный член нашей мощной партии, со своей скромной просьбой, вождь мой, к тебе. Поверни доброе лицо к моему народу, не допусти, чтобы мадьяр опять попал под проклятье. Не допусти, чтобы его опять ударило прошлое… Что будет, если он останется рабом? Защити его родину от захватчиков, пусть преступники расплатятся.
Народ же, угнетаемый в течение тысячи лет, но до сих пор продолжающий бороться, пусть овладеет своим наследством в углу долины за Карпатами, которую пересекают Дунай, Тиссо и другие реки.
Пусть построит он на свободе новое, мирное государство трудящихся!
Золтан Партош, Москва, сентябрь, 1943
Глава 14. Он бросил тирану открытый вызов – письмо военного и государственного деятеля, дипломата, писателя и журналиста Федора Раскольникова
Во времена хрущевской "оттепели" в Москве стали распространяться "самиздатовские" апокрифы: документы, свидетельства, письма. На свет божий, то есть на суд людской, их выпускали мужественные люди, ведь при случае обнаружения источника размножения "антисоветских материалов" смельчаки могли пострадать. Несмотря на то, что доклад Хрущева уже прозвучал на ХХ съезде партии, люди боялись держать у себя дома "крамольные" материалы, касающиеся культа личности и его последствий. Одной из таких "крамол" было распространяемое в интеллигентских, научных кругах знаменитое письмо Сталину легендарного командира Балтийского флота (1920), посла РСФСР в Афганистане (1921–1923), в Болгарии (1934–1938) Федора Раскольникова, мужественного человека, яркой личности. До того как он стал дипломатом, Раскольников работал главным редактором журналов "Молодая гвардия", "Красная новь", издательства "Московский рабочий". Его женой была легендарная Лариса Рейснер.
В 1937 году, находясь в Болгарии, он обнаружил, что его книга "Кронштадт и Питер в 1917 году" включена в СССР в список для обязательного изъятия из библиотек и уничтожения. Раскольникова вызывают в Москву, и он понимает, что вслед за книгой будет уничтожен и сам автор. Он решает остаться за границей и, вступая в борьбу со Сталиным, публикует два знаменитых документа: "Как меня сделали врагом народа" и "Открытое письмо Сталину". В том противостоянии победил Сталин: в 1939 году Федор Раскольников скончался то ли от пневмонии, то ли от сердечной недостаточности. Еще по одной версии – выпал из окна. По самой распространенной – был убит агентами НКВД.
О письме Раскольникова Сталину мало кто знал до начала 1960-х годов.
Мною, молодым человеком, интересовавшимся политикой и работавшим в районной газете, это письмо было получено от приятеля, который учился на философском факультете МГУ. Прочитав этот текст, отпечатанный на пишущей машинке, я не спал всю ночь. Оно произвело на меня убийственное впечатление. Я не находил себе места, мне хотелось с кем-то поделиться прочитанным. Но это было рискованно: текст был слишком яростно антисталинским. Я перечитывал это "послание" снова и снова. И каждый раз ощущал, как мурашки бегали по коже. Многие абзацы ставшего трагически знаменитым письма я помню до сих пор наизусть.
…В 1987 году к нам в журнал "Огонек" обратился доктор исторических наук В. Поликарпов с предложением опубликовать историю противоборства Раскольникова со Сталиным и Сталина с Раскольниковым. Его статья даже в то время стала громом среди ясного неба. Редакция получила на нее много откликов.
В отечественной истории Федор Раскольников останется одним из немногих представителей сталинской когорты, кто бросил в лицо тирану слова обвинения и разоблачения.
Привожу наиболее острые фрагменты из письма, попавшего мне в руки в 1965 году. Приобретая сегодня особую актуальность и остроту, оно, без сомнения, останется одним из важнейших документов нашей истории.