Все складывалось, в общем-то, удачно, пока неожиданно для самого себя Марк не начал быстро полнеть. Собственный внешний вид раздражал его, и с каждым днем он все больше озлоблялся.
В 1977 году после развода родителей Чэпмен улетел на Гавайские острова, где попытался покончить с собой. Взяв напрокат машину, он прикрепил один конец шланга к выхлопной трубе автомобиля, а другой вывел в салон. Его спас прохожий, постучавший в окно. Чэпмен разозлился, что его план самоубийства не удался, но после этого инцидента обратился в психиатрическую клинику, где ему прописали курс лечения. Оказалось, что Марк страдает шизофренией.
На Гавайи прилетела его мать, но и она не смогла облегчить душевное состояние Марка. А его удручало, что запись в документах о попытке самоубийства перечеркивает все его надежды получить приличную работу в YMCA.
В 1978 году, скопив немного денег, Марк отправился в кругосветное путешествие, а после возвращения в Гонолулуустроился на работу в госпитале. Он решился официально оформить отношения с Глорией Абе, американкой японского происхождения - эта свадьба была подражанием Джону Леннону, женатому на японке. Марк и Глория поженились в июне 1979 года, за восемнадцать месяцев до убийства Джона Леннона.
Из-за сумасбродного поведения Марка брак вскоре дал трещину: он тратил сотни долларов на приобретение дорогостоящих произведений искусства, которые семейный бюджет не выдерживал. Именно в это время Марк завел разговоры о "предательстве" Джона Леннона. Глории приходилось выслушивать его напыщенные монологи, в которых он обвинял певца за богатство и взгляды на жизнь, на мир, на любовь.
23 октября 1980 года Марк Чэпмен прикрепил над своим рабочим местом листок с надписью "Джон Леннон", а четыре дня спустя купил пистолет. Через несколько дней Марк Чэпмен уже был в Нью-Йорке. Потом он навестил свой родной город Атланту, где исповедался, рассказав местному священнику, что в его душе идет борьба между добром и злом, зашел к Джессике. Позднее она скажет, что Марк выглядел весьма удрученным.
Чэпмен вернулся в Нью-Йорк и остановился в Христианском союзе молодежи Нью-Йорка. Целыми днями он околачивался в толпе зевак на Манхеттэне возле дома, в котором жил Леннон.
7 декабря, в воскресенье, Марк перебрался из общежития YMCA в другую гостиницу и весь следующий день снова бродил перед домом Леннона с кассетой песен "Битлз" в руках и с новым альбомом "Double Fantasy" под мышкой. Чэпмен также прихватил с собой пистолет и любимую книгу.
В толпе фанов Марк разговорился с какой-то девушкой, они вместе перекусили в близлежащем кафе, а после обеда к ним присоединился Пол Гореш, фотограф-любитель, также горячий поклонник музыканта. Через несколько минут, в 16.30, на улицу вышли Леннон и Йоко. Они направились к лимузину, и в это время из толпы вышел Чэпмен и протянул Джону альбом. "Автограф, пожалуйста", - попросил он. Джон на мгновение остановился, и в это время Гореш сфотографировал его. Джон надписал пластинку, которую держал в руках Марк Чэпмен. Долгие годы считалось, что это был последний автограф, который дал в своей жизни Джон Леннон. Однако сейчас известно, что музыкант оставил свою подпись и рисунок на листке из блокнота за несколько минут до выхода со студии Record Plant, где он записывал музыку для своего нового альбома.
Джон Леннон вернулся домой в 11.30 вечера. Марк Чэпмен поджидал его, спрятавшись в тени. "Мистер Леннон!" - позвал он. Джон остановился, обернулся, и Чэпмен выпустил в него пять пуль. Джон упал, Йоко Оно упала на колени и, обхватив руками голову мужа, как бы укачивала его, а швейцар кричал Чэпмену: "Ты знаешь, что наделал?" - "Я только что застрелил Джона Леннона", - спокойно ответил Марк.
Его арестовали тут же, возле дома, а Леннона увезли в больницу. Музыкант был все еще жив, хотя и истекал кровью. Однако спасти его не удалось - он потерял слишком много крови, около восьмидесяти процентов от общего объема.
Новость о смерти Леннона распространилась мгновенно. Примерно за час возле дома, в котором жил Джон Леннон, собрались тысячи людей. Они стояли с зажженными свечами, пели песни Леннона, а телеграфы передавали во все газеты мира подробности убийства. Президент Джимми Картер говорил об иронии судьбы, о том, что "Леннон пал жертвой насилия, хотя сам всегда боролся за мир", а Рональд Рейган назвал это убийство "величайшей трагедией".
Чэпмену предъявили обвинение в убийстве и предписали пройти психиатрическое обследование. Под усиленной охраной его поместили в отдельную палату одной из лечебниц и следили за ним круглосуточно, чтобы не дать ему покончить жизнь самоубийством. Однако существовала угроза, что Чэпмена могут убить поклонники Леннона, и Марка перевели в городскую тюрьму. Адвокат убийцы Джонатан Маркс заявил, что Чэпмен будет оправдан судом как душевнобольной.
Когда в августе 1981 года дело слушалось в суде, адвокат опровергал утверждения, будто Марк выслеживал Леннона и не испытывал раскаяния. Он характеризовал Чэпмена как человека с расстроенной психикой, подчеркивая: "Все отчеты содержат одно и то же заключение: Марк Дэвид Чэпмен психически болен. Это не было обдуманное преступление. Оно было совершено в невменяемом состоянии".
Чэпмен все же признал себя виновным в убийстве, хотя назвать его человеком со здоровой психикой нельзя. Когда ему предоставили последнее слово, он процитировал свой излюбленный отрывок из книги "Над пропастью во ржи".
Кроме того, на суде он никак не объяснил мотивы своего преступления, на все вопросы отвечая цитатами из романа Сэлинджера.
Мотивы убийства широко обсуждались в США, и наиболее убедительную версию выдвинул психиатр Роберт Марвит: "Марк подписывался именем Леннона. Можно утверждать, что он верил в то, что был Ленноном или превращался в него. В критический момент Чэпмен мог сказать себе: "Господи, Леннон знает, что нас двое. Я должен убрать одного". Но если рассматривать поступок Марка Дэвида Чэпмена в комплексе, я не уверен, что мы когда-либо узнаем, какие демоны управляли им, что привело в движение этот дьявольский механизм".
Прошло десять лет, прежде чем убийца Леннона впервые заговорил о демонах, которые привели его к преступлению и о том, как он вымаливает у Бога прощение. За время пребывания в тюрьме Чэпмен получил больше смертельных угроз, чем любой другой заключенный; поклонники "Битлз" не простили ему убийства Джона Леннона. Даже отец ни разу не навестил его в тюрьме. Однако Чэпмен надеется со временем вымолить прощение у Бога и у людей. Он говорит, что его преследуют ночные кошмары, в которых он приходит в дом Леннона: "Я беседовал с Йоко и их сыновьями как друг семьи. Все мы были опечалены происшедшим. Они понимают, что я очень сожалею о сделанном. Они знают, что на самом деле я не хотел убивать его. Джон Леннон был искателем правды. Он знал, что совершенного мира не будет, но призывал думать о нем. Если человек обладает силой, способной создать этот мир в воображении, значит, он приблизился к нему. Хорошая идея не должна вызывать боль. Сожалею, что я причинил боль всем. Но теперь, возможно, я стану хоть чем-нибудь полезен. Все же очень и очень трудно определить, кто я есть на самом деле. Я часто испытывал сильное смятение чувств и боль от того, что я Марк Дэвид Чэпмен".
Мучимый кошмарами, Марк Чэпмен в 1991 г. впервые согласился рассказать о том, что же на самом деле привело его к роковым выстрелам. Он утверждал, будто слышал зловещий шепот: "Убей его! Сделай это! Сделай это!" Марк поведал также, что несколько дней оттачивал свои действия в гостиничном номере, прежде чем подстеречь Леннона у входа в его нью-йоркскую квартиру.
"Я чувствовал себя совершенно разбитым, - рассказывал Марк. - Меня бесило сознание того, что я являюсь лже-Ленноном. Я рассматривал его фотографии. Поставьте же себя на мое место. Вот он стоит на крыше роскошного здания. Он так молод и прекрасен! Он призывал нас представить себе лучший мир, быть бескорыстными. И я верил ему! Все стены моей комнаты были увешаны фотографиями "битлов". Я верил, что они делают все бескорыстно. С десяти лет я пропитывался Джоном Ленноном, я принял его всем сердцем.
Но вдруг я обнаружил в своей голове "маленьких человечков", и они убедили меня убить Джона Леннона. Они были перепуганы. Они были шокированы. Они являлись частью моей совести, и когда я действовал не по совести, во мне не оставалось ничего, что управляло бы мной. Я оставался один. И тогда я срывал с себя одежду, ставил записи "Битлз" и молился сатане. Я визжал и пронзительно кричал в магнитофон: "Джон Леннон должен умереть! Джон Леннон обманщик!"
Этот монолог сопровождался зловещей мелодией, которую Марк записал на ленту поверх песни "Земляничные поляны". Колебания между Богом и сатаной длились в 1980 году два месяца, и все закончилось тем, что Чэпмен пошел в оружейный магазин и купил скорострельный пистолет, чтобы убить Джона Леннона.
Он признался, что несколько дней был одержим мыслью об убийстве: "Я молился и после длительной борьбы, с Божьей помощью, одержал победу. Я позвонил своей жене Глории и сказал: "Твоя любовь спасла меня. Я победил. Скоро буду дома". Но тут вернулись демоны, и в декабре я уехал в Нью-Йорк".
8 декабря Чэпмен отправился к дому, в котором жил Леннон, с новым альбомом певца. "Леннон отнесся ко мне очень сердечно, - продолжал Чэпмен. - Я протянул ему альбом, а он вынул черный карандаш и, расписываясь, царапнул им по обложке. Он старался вывести первую букву своего имени, затем царапнул еще пару раз и рассмеялся. Потом написал: "Джон Леннон" и ниже - "1980 год". Протянув мне альбом, он спросил: "И это все, что ты хочешь?" Его жена ждала в автомобиле. Дверца была открыта. И я сказал: "Спасибо, Джон". Теперь я думаю о его словах, которые он произнес тогда: "И это все, что ты хочешь?" Мне кажется, он предчувствовал свою смерть".
"Я был на седьмом небе, когда Джон Леннон дал мне автограф. Я был так счастлив, что хотел взять первое попавшееся такси и умчаться домой, к жене. Но я не мог уйти, так как был полностью подчинен другой силе.
"Убей его!" - твердили мне демоны. И я убил. Убил так, как десятки раз репетировал в номере гостиницы. Когда Леннон прошел мимо, я прицелился ему в спину и нажал на спусковой крючок пять раз. Помню, что его как будто кто-то толкнул вперед, на ступеньки, а потом он стал медленно падать, такими рывками. Швейцар, Хосе его звали, я хорошо помню, вырвал пистолет у меня из рук и закричал: "Посмотри, что ты наделал! Убирайся!" Ая сказал: "Куда мне идти?" Когда приехала полиция, Чэпмен читал свою любимую книгу "Над пропастью во ржи".
На следующий день радиостанции непрерывно передавали песни в исполнении Джона Леннона. Более четверти миллиона писем пришли вдове музыканта. В последующие два месяца только в Англии было продано два миллиона пластинок "Битлз". Скорбь в связи с этой утратой смешивалась с возмущением и стыдом за то, что опять в Америке убийца сумел легко застрелить всемирно известного человека.
Люди сравнивали это убийство с гибелью президента Кеннеди, потому что Леннон был не просто талантливым музыкантом, а, как и Джон Кеннеди, выразителем надежд и чаяний миллионов своих современников во всем мире. Леннон был музыкантом, поэтом и писателем, активным участником движения за мир. Он выразил свои убеждения во многих песнях, в том числе и в "All You Need Is Love" ("Все, что тебе нужно, - это любовь"), которую пели как реквием люди, собравшиеся у дома Джона и Йоко в день его гибели.
С тех пор на протяжении уже почти 25 лет сотни людей собираются вечером 8 декабря в Центральном парке Нью-Йорка на Земляничной поляне, на которой разбита клумба с надписью "Imagine" в центре как напоминание о Ленноне. Целый день на Земляничную поляну приходят ньюйоркцы и туристы, звучат песни Beatles, а около 23.30 в одном из окон дома, выходящего на Центральный парк, загорается свеча. По словам Йоко Оно, в этот день она всегда ставит на подоконник зажженную свечу, чтобы тем самым сказать людям, что "она с ними".
Джанни Версаче (1946-1997)
Знаменитый итальянский модельер-дизайнер. Погиб отруки убийцы в Майами-Бич (штат Флорида, США). Мотивы преступления неизвестны.
Джанни Версаче родился 2 декабря 1946 года в итальянском городе Реджио ди Калабрия. прямо в костюмерной. Его мать Франческа была профессиональной портнихой. О своих детских годах Джанни вспоминал, что его постоянно окружали платья. Также он всегда признавал, что своим мастерством обязан прежде всего матери.
Однако с матерью у Джанни с самого детства складывались сложные отношения. Джанни был третьим ребенком в семье, кроме него, у Франчески была дочь Донателла и сын Санчо. Мать уделяла мало внимания Джанни, отдавая большую часть своей материнской любви Санчо. Джанни рос в одиночестве, испытывая страдания от отчужденности и отдаленности самого родного для себя существа. Возможно, именно тогда в маленьком Джанни появилась эта тоска по женщине, которая вечно стремится от него ускользнуть, тоска, которая впоследствии проявлялась в работах великого маэстро?
Страдавший от нехватки материнской нежности Джанни старался не отходить от Франчески ни на шаг, постоянно наблюдал за ее общением с портнихами и закройщицами, мечтая оказаться на месте любой из них. Ведь тогда бы он смог оказаться нужным для матери! Позже, уже став знаменитым, он признавался, что находил смысл своего творчества и даже всей жизни в попытке добиться материнского внимания и признания. Нужно отметить, что у Джанни это получилось - после того как он добился первых значительных успехов, мать действительно начала значительно чаще с ним общаться и интересоваться его проблемами.
В возрасте семи лет Джанни, по его словам, испытал первый настоящий эмоциональный шок, увидев, как его мать снимала мерки. Клиенткой была красивая молодая женщина в кружевном белье. Джанни наблюдал, как его мать оборачивала тело женщины в бархат, подкалывала складки, стремясь подчеркнуть каждую линию женского тела. Перед зачарованным невиданным ранее зрелищем Джанни тело прекрасной незнакомки стремительно облачалось в восхитительный наряд, который подчеркивал ее природные достоинства и скрывал недостатки. Увиденное настолько прочно врезалось в память Джанни, что впоследствии он всегда предпочитал работать с "живым" телом, практически не прибегая к бумажным эскизам. Джанни говорил: "Эскизы были для меня как шпаргалки, просто для памяти. Благодаря матери я понял, как важно работать непосредственно с телом, чтобы видеть и чувствовать, как ложится ткань, как она взаимодействует с линиями женщины. Такая работа и является истинным призванием кутюрье". Также Джанни хорошо запомнил, как крестилась его мать, перед тем как делать выкройку и первый отрез ткани ножницами.
Когда Франческа брала Джанни с собой на работу, их путь пролегал мимо городского публичного дома. Каждый раз мать заставляла маленького Джанни отворачиваться, чтобы пороки взрослого мира не будоражили того раньше времени. Впоследствии Джанни приводил этот факт как объяснение своего стремления уйти от пошлости, стремления к невинной женщине как земному идеалу.
Тем не менее в девятилетием возрасте Джанни вызвал гнев школьных учителей тем, что на уроках рисовал, по их словам, "картинки непристойного характера". На самом деле то были эскизы великих киноактрис того времени - Софи Лорен, Джины Лоллобриджиды и других - в разнообразных вечерних платьях, которые маленький Джанни придумывал с целью еще более подчеркнуть их великолепные фигуры. Вопреки подозрениям учителей и директора школы, Джанни не волновали сексуальные секреты мира взрослых. Ему нравилась природная грациозность и красота женских фигур, изящество и пластика линий. Женские тела воспринимались Джанни как модели, которые он мечтал "обнимать" своими нарядами.
После окончания школы перед Джанни встал вопрос выбора профессии. Он к тому времени был безумно влюблен в культуру родной Италии, зачитываясь книгами по истории архитектуры, музыки и живописи. Джанни выбрал для себя профессию архитектора, однако проучился недолго. Мать, видя его стойкий интерес к одежде, сделала его своим помощником по ателье. Джанни на равных участвовал с Франческой в создании новых моделей, стараясь быть в курсе последних веяний в мире моды. Он регулярно посещал показы мод в Париже, Риме, Лондоне, Флоренции.
Однажды в ателье Франчески раздался звонок, навсегда поменявший жизнь начинающего и подающего большие надежды портного. Один весьма богатый миланский бизнесмен, прослышав об исключительно талантливом юноше, решил вложить в него свой капитал. Джанни без лишних раздумий вылетел в Милан навстречу своей новой судьбе. Это было началом взлета молодого итальянского дизайнера одежды, впоследствии ставшего всемирно известным Джанни Версаче.
В начале своей карьеры в Милане двадцатипятилетний Джанни работал на известнейшие дома моды Complice, Genny и Callaghan. Впоследствии, в 1994 году, он организует в Берлине ретроспективный показ своих ранних коллекций. В годы своего создания ранние работы Версаче оценивались высоко, поэтому, вдохновленный собственными успехами, Джанни создает в 1978 году собственный Дом моды - Gianni Versace. В этом ему активно помогала семья, так, брат Санчо и сестра Донателла стали вице-президентами его предприятия. Годом позже Версаче организует первый персональный показ в Милане. Итальянская публика по достоинству оценила его произведения, моментально приняв и запомнив его неповторимый стиль. Фирменным знаком Дома моды Версаче стала голова Медузы. Это изображение можно увидеть на всех моделях марки Версаче. Этот выбор, по словам Версаче, был сделан совершенно сознательно, так как Медуза символизирует красоту и чары античной классики, красоты, которая в прямом смысле гипнотизирует и даже парализует.
Действительно, одежда от Версаче гипнотизировала публику своей красотой, тончайшим кроем и чистотой линий. Благодаря своему стилю Версаче был общепризнанным королем мировой моды в 80-е годы XX века. Одежду от Версаче полюбили знаменитые киноактеры, музыканты, режиссеры, тем самым невольно лишний раз ее рекламируя. Дошло даже до того, что Сильвестр Сталлоне бесплатно сфотографировался для журнала, "одетый" лишь в эксклюзивную тарелку Версаче.
Годовые доходы Версаче зачастую приближались, по некоторым оценкам, к миллиарду долларов. На него работали 165 именных бутиков и 23 частных магазина "Istante" по всему миру. Фантазия Версаче не ограничивалась лишь модной одеждой. Джанни удавалось создавать театральные костюмы и реквизит, часы, духи, прочие аксессуары, посуду, фарфор, кафель, даже целые интерьеры "от Версаче".
Версаче смело экспериментировал с разными материалами. Порой он соединял кожу и шелк, кружева и джинсовую ткань. Часто у него получались весьма откровенные и экстравагантные модели, но мировую славу Версаче принесли, как ни странно, простые элегантные черные платья и женственные вечерние туалеты - то, что называется вневременной модой, что ценилось и ценится всегда.