Ребята настораживаются, мысленно стараясь представить себе этих белогвардейцев. И хотя с виду ничто не предвещает военной угрозы мирным зеленым берегам Вырки, все подвигаются ближе к Саше.
- Ты… барон Врангель… - Саша решительно смотрит на светлоглазого, медлительного на выдумку, но неустрашимого Степка. - Иди и формируй свою армию… Совершишь ты набег на Советский Союз, а мы тебя в воду будем сбрасывать.
- Дудки тебе!.. А этого не видел?.. - краснощекий и рослый Степок, нахмурив свои белесые брови, решительно показывает Саше кулак. - Без жребия я Врангелем не буду… Так и знай…
- Тогда ты Колчак. Бери командование… - обращается Саша к другому знаменитому военачальнику, черноволосому и черноглазому Сереге.
Тот тоже обиженно отходит в сторону.
- Ладно… - соглашается Саша. - Жребий будем тянуть.
Он снова задумывается.
- Силы примерно равны, - объясняет Саша, - неприятель занимает противоположный берег. В случае чего мы можем мобилизовать и девчонок…
- Ну, уж это не дело связываться с косматыми, - решительно отвергает Егорушка.
- Только, чур, не стрелять из самострелов, - предлагает Левушка, недавно пострадавший во время состязания.
Саша с сожалением смотрит на самострелы с тугими тетивами, на колчаны со стрелами. Каждая стрела с хвостовым оперением и жестяной острой головкой, залитой внутри свинцом, как пуля, сшибает любого зазевавшегося грача и даже утку.
- Можно и без стрел, - соглашается он.
- Собак привязать надо, - предостерегает Серега, с опаской поглядывая на острые клыки Тенора.
- Ладно, привяжем. Давайте бросать жребий.
Саша действует решительно, не теряя ни минуты. Разыскав старый картуз, он выкладывает припасенные заранее бирки - жребии.
- Начинаем! - Саша встряхивает картуз со жребиями. - Белый!.. Красный!.. Снова белый!.. Красный!..
Белые неохотно отходят в сторону, бросая завистливые взгляды на красных.
Как назло, Степку достается белый жребий.
- Не сфальшивил?.. - подозрительно спрашивает он у ребят, удивляясь, что и в прошлый раз он тоже был вожаком белогвардейцев.
Саша порывисто вздергивает плечами и невольно сжимает кулаки. За такой обидный намек он готов тут же при всем народе один на один сразиться с бароном Врангелем и положить его на лопатки.
- Ладно… - уже соглашается барон Врангель, тяжело вздохнув и подтягивая при этом свои короткие штаны.
Обе стороны деятельно приступают к военной подготовке.
Приводятся в боевое состояние ружья-трещотки, мечи, жестяные щиты. Подготавливаются "гранаты" - кульки из бумаги, начиненные пылью.
Наскоро утверждается закон военного времени, обязательный для обеих сторон: кулаками и ногами не драться.
- Пленным, если обезоружат и сорвут повязку с рукава, больше не сопротивляться, - строго напоминает Саша, вынося из землянки связку разноцветных тряпок.
- Ну, ясное дело, - откликаются ребята. Но краем уха Саша слышит:
- Попробуй возьми тебя в плен - зубами загрызешь…
Оба враждующих отряда расходятся на свои позиции.
Белым полагается дополнительное время для развертывания своих сил, в то время как красные сидят в землянке, терпеливо ожидая сигнала.
Голосисто рычит боевая труба, возвещая всему миру, что в Песковатском начались военные действия…
Командир красного гарнизона, расставив свои силы в наиболее уязвимых для обороны местах, с крыши землянки зорко наблюдает за окрестностями. Черные волосы у него взъерошены, на левой руке краснеет кумачовая повязка.
- И слухом не слыхать! - докладывает, появившись перед командиром, разведчик Левка. Он явно удручен отсутствием противника. Пот катит с него градом.
Желтая майка Левки снова мелькает в зеленых кустах.
Время идет, а неприятель не проявляет признаков жизни.
Командира гарнизона прошибает пот. Положение серьезное. Неприятель что-то предпринимает. И как нарочно, на стороне белых собрались тренированные, бывалые бойцы. Каждую секунду они могут внезапно напасть на гарнизон.
"Берут на измор", - лихорадочно шепчет про себя Саша, начиная нервничать. Он беспокойно ходит по крыше землянки.
"Атаковать самому… Захватить врага врасплох и разгромить его, когда он меньше всего ожидает…" - думает, морща лоб, Саша, вспоминая недавно прочитанную книгу про своего любимого полководца Суворова, которого тоже звали Александром. Мелькает в памяти образ боевого командира Чапаева. Фильм о нем Саша смотрел уже пять раз.
Но эти полководцы точно знали, где сосредоточиваются вражеские войска. А Саша ничего не знает.
Июньское солнце печет все сильнее. Даже листья на деревьях сморщились, поникли, а зеленая травка стала сухой, колючей, как шиповник.
"Искупаться бы", - мелькает соблазнительная мысль, хотя ребята час назад купались. Саша все еще не решается покинуть свой наблюдательный пост. Он подозрительно прислушивается к каждому шороху.
Не вытерпев, Саша резко свистит. По сигналу все разведчики его отряда разными тропами собираются к землянке.
- Словно сквозь землю провалились, - жалуются они, вопросительно глядя на командира.
- Вот что, ребята! - Саша уже принял решение. - Всем находиться у землянки. Далеко друг от друга не отходить. Зорко смотреть по сторонам. Командиром на время моего отсутствия будет Левка. Я сам пойду в разведку.
В кустах Саша прячет свой выточенный из дубовой планки меч и жестяной щит.
Неслышно, ползком крадется вниз по тропинке к реке.
Из-под руки, вильнув тонким голым хвостиком, выскальзывает юркая изумрудная ящерица. Пискнув, на пень взметнулась бурая жаба, вытаращив на Сашу свои водянистые немигающие глазищи.
- Чтоб ты подохла! - шепчет он, вздрогнув от неожиданности.
Продираясь сквозь густые заросли черемухи и ольшаника, он спускается к реке. Чуть булькнула вода, расходятся по неподвижной глади круги. Это Саша с головой погрузился в воду. Уметь проплыть под водой до противоположного берега может не каждый, но для Саши это несложное дело.
Снова булькает вода уже у противоположного берега. Из тростника выглядывает черная мокрая голова, мелькают темно-бронзовые от загара плечи и прилипшая к телу майка. Теперь путь лежит по вражеской территории. Легко, как белка, карабкается Саша на верхушку сосны. Сверху все видно как на ладони.
Сердце у Саши бьется, даже трудно становится дышать.
Вот на противоположном крутом берегу, у оврага, зашевелился кустарник. Это противник ползком перебирается через ложбинку. Значит, враг незаметно переправился через Вырку и теперь уже близко от землянки!
Саша быстро соскальзывает вниз и снова ныряет.
"Только бы опередить врага, поспеть", - лихорадочно думает он. В самый решающий момент командир появляется на посту весь мокрый, облепленный зеленой тиной.
- Ко мне! - кричит он, схватив оружие. На ходу перегруппировав силы, гарнизон стремительно бросается на врага, ошеломляя его неожиданной контратакой.
Звонко лязгают мечи о железные щиты. Взрываются "гранаты", вздымая сплошную серую пелену пыли. И сразу же вспотевшие, разъяренные битвой горцы превращаются в чернокожих. Белеют только зубы и сверкают глаза.
Саша бьется отчаянно. Его почерневшая майка и сверкающий на солнце щит мелькают то в одном, то в другом месте.
- За мной! - пронзительно кричит он, видя, что белые уже дрогнули и попятились, все еще упорно сопротивляясь.
Охваченный боевым азартом, командир гарнизона забывает все на свете. С ходу он стремительным ударом выбивает меч у Степка. Егорушка, поверженный на землю, отчаянно извивается под Сашей, тщетно стараясь избежать позорного плена.
- Пусти-и!.. - хрипит он, оскалив мелкие и острые, как у лисенка, зубы. Но уже поздно. Егорушка обезоружен и лишен своего воинского звания - белой повязки. Неприятель с позором отступает, израсходовав все свои боеприпасы и неся потери. Самодельная труба в руках Витюшки голосисто поет, возвещая о том, что красные победили.
Быстро заключается мир.
Почерневшие от взрывов "гранат" командиры обоих отрядов, Степок и Саша, дружелюбно пожимают друг другу руки. Вокруг них, тяжело дыша, стоят такие же черные доблестные воины.
Все отправляются на речку, - нужно быстрее смыть следы ожесточенной битвы.
- Вы храбро сражались, - одобрительно говорит Саша своим бывшим противникам, когда горцы лежат после купания на песке, отдыхая и набираясь сил. - Мы навалились на вас, а вы ни с места…
Выстиранные разноцветные майки и трусы пестреют на траве. Рядом лежат мечи и щиты.
- Здорово ты меня, - морщится Саша, поглаживая вздувшийся на лбу синяк.
- Ты же меня сам стукнул, - оправдывается Степок, - я тебя нечаянно.
- Знаю, что не нарочно. - Саша не сердится. Синяки и царапины только закаляют горцев, приучают их к суровой военной жизни.
- В следующий раз мы по-другому будем играть, - сообщает Саша. - Интереснее, чем сегодня. - Его темно-карие глаза улыбаются, смуглое облупленное лицо горит после купания. Блестят белые ровные зубы.
- Ты мастак на выдумку, - одобрительно говорит Левушка, с уважением посматривая на друга.
- Смотри, завыркинцы идут!.. - замечает кто-то из ребят, поднявшись на пригорок.
Горцы настораживаются…
Теперь уже не выдуманная, а самая настоящая опасность нависает над коммуной горцев.
Все вопросительно смотрят на Сашу. Глаза у него горят, ноздри раздуваются.
- Ребята!.. Не пропустим?.. - спрашивает он и тихо командует: - Живо!.. В кусты… Спрячемся в засаде…
Мгновенно гористый берег Вырки пустеет. Только шевелится наверху у землянки кустарник.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Издавна славились завыркинцы своими лихими набегами на чужие сады и огороды. Похаживали они и в колхозный сад, находившийся рядом с Сашиным домом. Горцы знали об этом, но мирились и молчали, поскольку и сами были не безгрешны. Но когда на пути завыркенцев в колхозный сад, как бельмо на глазу, встала землянка горцев, положение резко изменилось.
Горцы не захотели пропускать мимо своей землянки, враждебных и коварных соседей.
А соседи, настроенные не менее воинственно, тоже не хотели уступать.
Мирная обстановка на берегах Вырки сразу обострилась. Войны завыркинцы и горцы друг другу не объявляли, но боевые стычки с переменным успехом происходили чуть ли не каждый день.
Вот и сейчас человек пять завыркинцев с Филькой Сычом во главе шествовали по берегу Вырки в явно боевом настроении.
Шли они гуськом. Зорко поглядывали по сторонам, В руках у каждого было по здоровенной палке. Вслед за первым отрядом вдали шагал второй отряд, тоже вооруженный палками. Было без слов понятно, что шли они громить землянку горцев.
Подойдя поближе к землянке, завыркинцы остановились в нерешительности. Только что издали они видели горцев на речке, и те вдруг разом бесследно исчезли.
- Испугались… - толковали между собой завыркинцы. - Удрали…
- А может, они где притаились?. - раздавались осторожные голоса.
- Чего там… пошли, - подбадривал друзей Филька. Волочил он за хвост дохлую кошку, намереваясь оставить ее в подарок горцам. А наверху в это время группировались силы горцев.
- Ребята!.. Сбросим?.. - советовался Саша. Вопреки обычному пути завыркинцы не пошли по тропинке, петлявшей по откосу, а полезли напрямик через кусты к землянке, не подозревая, что горцы следят за ними.
Первым бесстрашно карабкался Филька. Его беловолосая голова среди зелени кустов служила хорошим ориентиром для горцев.
Едва успела показаться на откосе коренастая, широкоплечая фигура Фильки Сыча, как из кустов одновременно высунулись четыре загорелые руки и сшибли его вниз… За Филькой точно так же кубарем покатились обратно его приятели.
В стане врага возникло замешательство. Но Филька не отступал. После короткого совещания, собравшись с духом, завыркинцы снова полезли к землянке и снова позорно были сброшены вниз.
Потопив стоявшую на причале эскадру врага, завыркинцы ушли в страшной злобе на горцев, угрожая стереть с лица земли их землянку.
- Погодите!.. - кричали они уже на своем берегу, швыряя камнями в горцев. - Мы еще покажем вам…
- Не боимся! - вопили горцы в ответ.
- Нет теперь для вас здесь хода! Не пройдете!
Неожиданная победа воодушевила горцев, еще теснее сплотила их вокруг Саши и в то же время заставила задуматься.
- Разрушат нашу землянку, - беспокоились они, настороженно следя за происками врага.
Наступили тревожные дни.
Теперь завыркинцы открыто задирали горцев, где бы ни встречались с ними. Короткие боевые схватки еще более ожесточали враждующие стороны. Сама собой возникла мысль о постройке укрепления вокруг землянки.
- Чтобы подступа ни с какой стороны не было… - первым предложил Серега.
- А что, ребята!.. Правда!.. - загорелся Саша. Сразу же посыпались предложения:
- Ямы вырыть!.. Колючую проволоку протянуть!.. Перекопать тропку!..
Саша ходил вокруг землянки, задумчиво морщил лоб, что-то мысленно определял про себя. Составлялся план будущей крепости с отвесными откосами и широкими стенами, в которых чернели бойницы, а из бойниц грозно торчали пушки. Попадали в крепость только по подъемной лестнице, которая сразу же убиралась. И конечно, наверху, над башней, развевался флаг с черной полосой и с черепом посредине. Так выглядели крепостные сооружения в недавно прочитанной повести про пиратов. Но то в повести…
На другой день горцы явились к землянке кто с лопатой, а кто и с топором. В руках у Саши тоже была лопата, а за поясом торчал топор. Без спора и шума дружно закипела работа.
В короткий срок горцы соорудили массивный крепостной вал, обрыли крутые суглинистые откосы, которые стали еще более неприступными, издали похожие на серые гранитные скалы. Вблизи дома, на ветле, оборудовали наблюдательный пункт. В развилке ветвей, за густой зеленой листвой, невидимый для постороннего взгляда, в специальном гнезде сидел наблюдатель, чаще всего Витюшка. Сверху, с наблюдательного пункта, к землянке и в дом к Саше тянулись сигнальные провода. Стоило только дернуть любой из них, как заливисто дребезжал колокольчик, давая знать о грозящей опасности. В наиболее уязвимых местах висели пустые консервные банки. Они тоже начинали греметь, если вражеская рука раздвигала кустарник.
Уже с утра начиналась деятельность гарнизона. Первым являлись Саша и Витюшка. Вслед, один за другим, сбегались и остальные горцы. Опоздавших уже встречали вооруженные до зубов воины. У входа стояла охрана с боевыми щитами в руках. По крепостной стене прохаживался часовой с мечом и самострелом за спиной. Слышалось звонкое бряцание оружия, громко и отчетливо звучали слова: "Слушаюсь, товарищ командир!", "Будет выполнено, товарищ командир!"
Как-то само собой произошло, что командиром гарнизона стал Саша. Никто его не назначал и не выбирал. Никто из горцев и не пытался оспаривать у него власть. Все понимали, что более смышленого и храброго вожака им не найти.
О крепости скоро узнала вся Завырка. Узнали и неверные, но услужливые попутчики горцев - девчонки с этой стороны Вырки. Они тоже зачастили в крепость. Приходили крадучись, пытаясь обмануть охрану.
- Стой! - преграждал им путь часовой в бумажной пилотке. - Стрелять буду!..
- Пароль?
- А мы, Егорушка, не знаем… У вас он каждый день меняется… - просительно говорили Тоня и Зина.
- Замрите. Вперед ни шагу! - грозно предупреждал часовой, почесывая в раздумье рыжеватый затылок.
Вызвав к себе командира, он докладывал:
- Подозрительные и неизвестные личности явились - Тонька и Зинка. Пароль не знают. Как быть?
- Пропусти, - советует Саше уступчивый Илюша.
- Ненадежный народ-то, - сомневается Степок. Он всегда во всем сомневается.
- Как быть, ребята?.. - спрашивает командир, тяжело вздыхая.
В ответ - молчание.
- Пропусти без пароля, - приказывает Саша часовому, снова тяжело вздохнув. Главное, чтобы не подумали ребята, что он "девчатник" и не имеет характера, уступая девчонкам. У командира должна быть железная воля. Девчонки - нахальный народ. Только уступи им, так начнут верховодить.
- Как хорошо-то у вас! - удивленно восклицают они. - Нас примете в коммуну?
- Пускай играют, - снова слышится голос Илюши.
- Мы будем санитарками, - предлагает Зинка.
- И без вас обойдемся, - ворчит Серега. Он так же, как и Степок, недолюбливает девчонок и даже побаивается их.
- Будем печь вам картошку… - со своей стороны предлагает Тоня. Она уже хозяйничает в землянке. Подметает пол, что-то переставляет с места на место. И впрямь в землянке становится уютнее…
Глаза у горцев теплеют. Саша по-прежнему молчит. Очевидно, он согласен с Илюшей.
Приняв девчонок в свою компанию, горцы все же одергивают их на каждом шагу, не дают своевольничать. Дисциплина у горцев крутая, никому послабления. С ласковым разговором к суровым воинам не подъедешь. В случае чего и выход указать можно…
- Эх, командир, командир!.. - с укоризной, качая головой, говорит потом, когда горцы остаютсй одни, нелюдимый Степок. - Разве можно этому народу доверять?
- Зато как весело было… - стой на своем Илюша.
- Тише!.. - предостерегающе поднимает руку Саша. - Опять кто-то идет?
Все настороженно замолкают.
- Стой!.. - снова слышится грозный оклик часового, заметившего на тропинке пешехода. - Кто идет?
- Это я… Костька… - слышится робкий голос долговязого Костьки Козла с Завырки.
К завыркинцу, насторожившись, подходят горцы.
- Куда шагаешь?.. - сурово спрашивает Саша.
- А я к вам… - простодушно заявляет Козел, моргая подслеповатыми глазами. - Очень у вас весело.
Вокруг стоят горцы, кто с мечом, кто с луком, все нахмуренные, суровые. На плече у Саши черная галка. Рядом сидит с оскаленной пастью Тенор и посматривает на босые, с черными пятками ноги перебежчика.
- Не подослали тебя? - допытывается Саша.
Предателей и доносчиков он презирает. Прищурив глаза, недружелюбно смотрит на перебежчика и думает: "Что же с ним делать?"
Жил Костька Козел на краю Завырки, рядом с мостом, на отшибе. Поэтому находился он на перепутье между завыркинцами и остальными ребятами, примыкая то к тем, то к другим. И все же это был хотя и безвредный, но завыркинец. И неизвестно, с какими намерениями он пришел.
- Пускай выдержит испытание, а там посмотрим, - решил наконец Саша после тайного совещания с ребятами.
Козлу завязали платком глаза и повели по каким-то рытвинам то в гору, то вниз.
- Смотри не оступись… Вправо!.. Влево… Ни шагу в сторону - обрыв! Расшибешься и костей не соберешь! - раздавалось кругом. Потом послышалась команда: - Крути!..
Перебежчика повернули раз десять, пока у него окончательно не потерялось ощущение, где он находится. Теперь ему казалось, что малейший шаг в сторону грозит смертельной опасностью.
- Вы не очень, ребята… - взмолился Козел, еле удерживаясь на дрожащих ногах.
- На что он нам такой, недопеченный?.. - проворчал Степок.
- Отставить! - командует Саша, тоже убедившись, что Козел струсил. И, сорвав с глаз перебежчика повязку, говорит: - Не примем… Иди на Завырку.
Ребята видели, как стремительно, не оглядываясь, Козел побежал домой.