К 19 мая "Policy Of Truth" достигла в Великобритании 16 места - вероятно, ее уже хорошо знали по альбому. Как всегда, ограниченные издания были предназначены только для коллекционеров записей "Depeche Mode", которым было не устоять перед разнообразием ремиксов и инструментальным би-сайдом от Гора "Kaleid" (произносится "коллайд"), записанным на "Worldwide International studio" в Лондоне и сведенным на "Konk studios" Дэниелом Миллером и Джорджем Холтом.
Сингл чуть лучше прошел в Штатах: после своего релиза 22 мая на двенадцатидюймовых пластинках, макси-кассетах и CD (а также семидюймовках и кассетах, выпущенных 24 июля) "Policy Of Truth" появилась в чарте "Billboard" 11 августа, достигнув пятнадцатого места и пробыв в чарте шестнадцать недель.
Антон Корбайн вернулся к любимому черно-белому варианту при съемках соответствующе провокационного клипа, в котором сладострастная девушка забавляется с каждым из участников группы в различных местах Нью-Йорка. Яркие цвета ненадолго вторгаются, когда Дэйв Гэан, держась руками за голову, просит: "Now you're standing there tongue-tied / You'd better learn your lesson well / Hide what you have to hide / And tell what you have to tell…" ("Теперь ты стоишь, лишившись дара речи / Тебе стоило бы усвоить свой урок / Спрячь то, что тебе надо спрятать / И скажи то, что тебе надо сказать" (англ.).)
Рецензент "Melody Maker" Джон Уайлд определенно последовал этому совету в номере за 5 мая: "Самый слабый из отпрысков "Violator", этот печальный марафон судорог микшерного пульта был ремикширован Франсуа Кеворкяном; что ж, Франсуа, старик, тебя кто угодно назовет дрочилой".
Между окончанием восточной части тура в токийском зале "Будокан" 12 сентября и началом 38-концертной европейской части в брюссельском "Форест Нэйшенл" 28-го числа того же месяца группа выпустила четвертый сингл с "Violator".
Алан Уайлдер: "World In My Eyes" была записана рано, во время миланских сессий в "Logic Studios", и, возможно, по этой причине отчасти похожа на привычных "депешей" и связана с предыдущими альбомами. Она была закончена в Лондоне, и третий куплет стоял особняком: чтобы заполнить пространство и сделать переход к припеву более логичным, мы наложили друг на друга две вокальные дорожки, в результате песня больше всего походила на электро, этакий кивок в сторону "Kraftwerk" - по крайней мере, в ритмическом смысле.
На этот раз "NME" сразу ухватились за связь с уроженцами Дюссельдорфа: "Одна из положительных сторон подъема "Depeche Mode" в том, что их тяга к экспериментам не испарилась, когда они глубже взглянули в гигантскую черную дыру американского мейнстрима. Беря многое от "Kraftwerk", они со своей армией приглашенных ремикшеров превзошли сами себя".
"World In My Eyes" в Британии ожидала схожая с "Policy Of Truth" судьба в чартах (дошла до 17-го места в британском сингловом чарте 29 сентября, а в Америке завязла на 52-м месте в общем чарте "Billboard" и 17-м в чарте современного рока) после выпуска 17 сентября в привычных шести форматах. Помимо шести ремиксов заглавного трека были там и две не издававшиеся до этого песни Мартина Гора, "Happiest Girl" и "Sea Of Sin", ремикшированные Кеворкяном в нью-йоркской "Axis Studios".
Алан Уайлдер: "Happiest Girl" была записана во время создания пластинки и впоследствии разжалована до би-сайда, хотя изначально мы собирались включить ее в альбом. "Sea Of Sin" сразу задумывалась как би-сайд и была записана позже. Меня, честно говоря, ни одна из этих песен сума не сводит.
"World In My Eyes" была дополнена клипом Корбайна, в котором были использованы замедленные цветные фрагменты съемок выступлений еще не закончившегося тогда "World Violation Tour". Визуальный интерес поддерживался благодаря тому, что Гор теперь чаще брался за гитару, а за Уайлдером находилась большая модульная система с интригующим набором последовательно мигавших красных светодиодов, как у "Tangerine Dream" (винтажный синтезатор, из которого не торчало никаких проводов, использовался только в качестве декорации).
Сборник видео "Strange Тоо", выпущенный в ноябре, заявлял, что он о ""Depeche Mode", жизни, любви, похоти, а также приближении ко всему этому".
По словам Кэролайн Салливан из "Melody Maker", это были "шесть претенциозных клипов с использованием шезлонгов ("Enjoy The Silence"), глиняных лачуг ("Halo"), городских видов в духе фильма "Злые улицы" ("Policy Of Truth") и мрачных задумчивых "депешей" (во всех клипах). Беспрестанный поток цветов и образов в каждом видео - на четыре последних сингла "DM" ("Personal Jesus", "Enjoy The Silence", "Policy Of Truth" и "World In My Eyes") и две песни с альбома "Violator" ("Clean" и "Halo") - кажется, использован ради визуального впечатления, а не ради какого-то отношения к песне, и обеспечивает приятные сюрреалистичные ощущения. Эта коллекция видео от Антона Корбайна - хорошая демонстрация того, чего можно достичь с камерой "Super 8"".
Тогда же, в ноябре, песня "Halo" добралась до 21-го места в американском чарте современного рока, несмотря на то, что вообще не выходила синглом. Как вспоминал Алан Уайлдер, в какой-то момент рассматривалась возможность ее выпуска вне альбома: "Когда речь шла о синглах с "Violator", "Halo" была в списке претендентов, но реальных шансов у нее не было. В итоге мы нашли обходной путь: не выпуская ее синглом, сняли клип - как и на "Clean", - чтобы дополнить подборку "Strange Тоо"".
На съемках "Halo" "Depeche Mode" вернулись в пекло калифорнийской пустыни, что поначалу привело Энди Флетчера в смятение: "Этот клип снимать было наименее весело, потому что он был последним, к тому времени мы давно находились в туре, были полностью измочалены, а тут Антон сказал: "Вы понадобитесь на два дня". Но в результате нам очень понравился клип, он подходит песне".
Мартину Гору понравилась его роль из "Clean", что легко объяснимо: "В общем-то мне просто надо было провести полдня, целуя девушку в нижнем белье. Это чуть ли не лучшее видео, над которым я работал!"
"Depeche Mode" вернулись в Великобританию в ноябре 1990-го, чтобы дать шесть аншлаговых выступлений - по три на бирмингемский "Эн-И-Си" и лондонскую "Уэмбли Арена" - с общим числом зрителей в 70 000 и сборами, приближающимися к семизначным.
Алан Уайлдер: В гастрольном бизнесе такого масштаба, как у нас, может уходить до двух лет на то, чтобы со всем разобраться, заплатить налоги и точно распределить прибыль, - в общем-то, как и в любом другом бизнесе.
Пол Лестер в "Melody Maker" описал свежее шоу: "Когда "скоромоды" перенеслись на "Уэмбли Арена" с планеты Бэзилдон, это было так, словно Мадонны и Джэнет Джексон никогда не было - словно "Depeche Mode" могут стать главнейшим мегаплатиновым аттракционом со времен ливерпульской четверки. "Personal Jesus" вдохновляет аудиторию на ошеломительную демонстрацию участия, когда все до единого зрители вскидывают руки ввысь и поют: "Reach out and touch faith!" Антирелигиозный посыл песни настолько не доходит до толпы, что получается почти наоборот, и их глупая воля-к-власти, автоматическое подчинение приобретают фашистскую красоту, которую только присутствующие могут высоко оценить".
Британские ежедневные издания ринулись исследовать бэзилдонский феномен. Описывая в номере за 19 ноября шоу в "Уэмбли", автор "Индепендент" Джайлс Смит сухо прошелся по масштабному визуальному вкладу Корбайна: "В середине шоу они бросают вызов, включая направленный на экраны позади сцены видеоряд, в котором видна рука, пишущая на стене слово "clean". Камера неподвижна, пока граффити стекает: а дальше зрителям в буквальном смысле слова предлагается развлекаться, глядя на то, как краска сохнет. ("U2" позже включили видеоряд от Корбайна в их собственное сложное сценическое оформление, вызвав шквал обвинений в плагиате от пылких фанатов "Depeche Mode". Алан Уайлдер: "Поправьте меня, если я ошибаюсь, но я не думаю, что Антон был вовлечен в создание какого-либо сценического оформления "U2", в то время как с нашим он был связан очень тесно". - Дж. М.)
Стоя перед экраном - на этот раз на нем медленно расцветал бутон розы, - Мартин Гор пропел две баллады на тему сгорания изнутри и беспокойства о пустоте всего в "мире без ничего". Общая их заунывность была разбавлена исполнением, которое сложно назвать простительным даже для уличного музыканта: голос Гора уползал в другие тональности на высоких нотах, в то время как руки мазали по струнам, как будто он был в толстых перчатках, - это заставляло вздыхать по той музыкальной теплоте, которую могут создать одни машины".
Адам Свитин ("Гардиан"): "Последняя часть шоу была похожа на празднество, если к "Clean" или скорбной "Never Let Me Down Again" можно применить подобное слово; к "Personal Jesus" определенно можно, так как Гор молотил по своей гитаре, приближая "модов" ближе, чем когда-либо, к "Status Quo"; грудастые девушки-ковбои украсили собой видеоряд, в то время как "моды" угрюмо расхаживали в ковбойских шляпах - электропоп, не лишенный чувства юмора? Революционно, дорогой Ватсон".
Джаспер Рис ("Таймс"): ""Depeche Mode" восстанавливают на сцене фрагмент прошлого с машинной точностью - главным образом потому, что в этом им помогают машины; если бы заударные отвечал человек, а не одна из этих машин, то его следовало бы записать в работяги… Следует отметить, что кроме машин можно было увидеть и настоящий инструмент - во время акустического блока от сочинителя Мартина Гора. Выло ощущение, словно Гор старался дать аудитории понять, что это действительно он дергал за струны. Он снова вышел вперед во время исполнения "Enjoy The Silence", одной из мрачных песен с нового альбома "Violator". Соблазняя нас возможностью настоящего соло, о котором раньше и мечтать было нельзя, он вместо этого предпочел обращаться со своим соблазнительным инструментом как с танцевальным партнером".
В материале, опубликованном в "Гардиан" 15 ноября, Брюс Дессо признал, что, хотя синтезаторы "не излучают чары живых инструментов" на сцене, "их творческий потенциал выше".
В 1998-м Мартин Гор вспоминал: "Мы всегда уделяли большое значение живым выступлениям, и я думаю, что мы действительно помогли людям понять, что электронная музыка интересна и в живой обстановке. А теперь группам вроде "The Prodigy" принято иметь великолепные живые шоу".
Дэйв Гэан: Вероятно, мы в какой-то степени помогли людям преодолеть мысль, что электронная музыка "ненастоящая". На нас некоторое время вешали такой ярлык - "недонастоящая музыка", это было глупо.
Когда Дессо попросил его перечислить свои "главные десять" тем его текстов на тот момент. Гор смущенно ответил: "Отношения, господство, похоть, любовь, добро, зло, кровосмешение, грех, религия, аморальность".
88-концертный "World Violation Tour" закончился в бирмингемском "Эн-И-Си" 27 ноября. Резюме Алана Уайлдера обращалось к раннему наблюдению "NME" об "этих хороших мальчиках": "Я бы не сказал, что тур был более напряженным, чем многие другие. Нас окрылял успех, особенно в США: билеты расходились как горячие пирожки, и мы наслаждались жизнью. Кругом было много экстази, но я не могу сказать, что на кого-то это плохо повлияло. Вероятно, Дэйв принимал героин, но на его выступлениях это не сказывалось, а пили и развлекались мы не больше обычного. Это был длинный тур, и, возможно, сказался эффект замедленного действия. Последствия проявились позже - возможно, когда нам стало ясно, что ожидания выросли, и надо было продолжать после "Violator"".
Прямо перед отправлением в "World Violation Tour" Дэйв Гэан в течение дня отсиживался в роскошном номере "Kensington Hilton International", чтобы встретиться с европейскими журналистами.
"Я теперь семейный человек, - сказал Гэан в интервью с Джоном Уайлдом для "Melody Maker". - Мне нравится возвращаться домой и быть с моей женой и маленьким сыном, заниматься повседневными вещами, как обычные люди. Это может показаться очень скучным, но люди считают, что поп-звезды ведут беззаботный образ жизни, каждый вечер проводя за покером, - черт возьми, да не так все!"
Роберт Марлоу: Мартин звонил отовсюду, где был, - зачастую пьяный, у него сложные отношения с алкоголем, - и говорил что-то вроде: "Мы едем в лимузине, мы в Детройте!" Это обычно происходило в середине ночи, и я говорил: "Серьезно? Ясно. Вам там весело? Что происходит?" А он говорил: "Ты не поверишь, что происходит!" А я, понимаешь, лежу, мне на работу через пару часов надо!
Определенно, у славы были свои преимущества, но для 29-летнего Гэана она стала тяжким грузом. К тому времени, когда тур закончился, он отвернулся от жены и ребенка в поиске другой жизни - в общем-то, повторяя спустя четверть века разрушительное поведение собственного отца.
"Когда уходишь, сознание становится открытым, - сказал он автору "Melody Maker" Дженнифер Наин. - Мне надо было сбежать. Я чувствовал, что пойман в ловушку всем, что меня окружало. Последний тур был великолепен, у нас был громадный успех, и "Violator" стал очень успешен во всем мире - по идее я должен был оказаться на вершине мира, но этого не произошло. У меня было все, о чем я только мог пожелать, но я ощущал себя потерянным. Мне даже больше не казалось, что я знаю сам себя. И я ощущал себя ужасно, потому что я постоянно изменял жене, затем возвращался домой и лгал, и моей душе нужно было очищение. Мне надо было разобраться, почему все так происходит".
Не только душе было нужно очищение. "После окончания тура я провел несколько месяцев в Лондоне, и там мои привычки полностью вышли из-под контроля", - сказал Гэан Филу Сатклиффу из "Q" в 1999-м.
"Я просто собрал сумку, сбежал и снял жилье в Лос-Анджелесе, - признался он Наин. - Во время "World Violation Tour" я разошелся со своей женой. Мой следующий год был потрачен на самоанализ и попытки понять, что случилось с моей жизнью, и, если быть честным, размышления о том, хочу ли я вернуться к записям, турам, славе, "Depeche Mode". Отрывать себя от всего, с чем я вырос, включая мою тогдашнюю жену и моего маленького сына Джека… все это было довольно болезненным для меня".
Оглядываясь назад, повзрослевший и помудревший 39-летний Дэйв в 2001-м смог произвести переоценку своего скорбного опыта с большей ясностью мышления: "Я очень жалею о том, что оставил Джека. Это всегда мучило меня, словно я уходил от чего-то, что было частью меня, что я очень хотел взрастить. Думаю, из-за этого я некоторое время чувствовал себя обломавшимся - из-за попыток подавить чувство вины".
Расположившись в 5000 милях от своего пятилетнего сына и наследника, Дэйв сошелся с Терезой Конрой, которая сопровождала группу в Америке в качестве помощника по связям с прессой в поездках 1988-го и 1990-го. Оглядываясь на свой поспешный переезд в Америку, Гэан говорил: "Я влюбился в девушку в туре в поддержку "Violator", так случилось, а я всегда хотел жить там - у меня возникла идея переехать в Калифорнию и попробовать жить по-другому".
"Мне было очень спокойно и очень скучно, - сказал Гэан автору "Таймс" Полу Коннолли в 2001-м. - В Англии я чувствовал себя защищенным со всех сторон, и мне это не нравилось. Там у меня были любящая, заботливая жена, маленький ребенок, большой дом в деревне, пара автомобилей, и было ощущение, что что-то не так. Я хотел переехать в Калифорнию, но Джоан не разделяла моего желания".
Тоска Гэана была усилена безвременной смертью его отца. "Мой отец умер в 1990-м, и после этого я несколько заинтересовался им и расспросил маму о нем. Думаю, он был не дурак выпить. У нее сохранилась только пара его фотографий, но даже на одной из них отец был в пабе. Я подумал: "Ну да, точно, это мой старик". Я никогда не чувствовал себя комфортно, живя в Англии: милый домик в деревне и пара машин в гараже - я чувствовал, что это по мне. Переезд в Калифорнию был во многом связан с самокопанием, попытками отыскать важное для себя: почему я здесь, чем я занимаюсь… чем мы все занимаемся?
Пожалуй, хорошо мне не было ни в какой ситуации - мне определенно нужна была семья и стабильность, но в то же время я жаждал двигаться. Позже - после всех моих выходок в конце 80-х и начале 90-х - я нашел способ сохранять и то, и другое".
Часть V
Синтезаторы, наркотики, рок-н-ролл!
Весь этот рок-н-ролльный образ жизни… то, что ты им считаешь… когда ты по-настоящему так живешь, пытаешься так жить каждый день, это чертовски выматывает!
Дэйв Гэан, 2001
Глава XXIII
Безнадежная преданность
Дэйв отправился жить в Лос-Анджелес после "World Violation Tour", и к тому моменту, когда мы собрались после значительного перерыва для начала работы над "Songs Of Faith And Devotion", у него все определенно изменилось.
Алан Уайлдер, 2001
Оказавшись на Западе, Дэйв Гэан предался "американской мечте": большой дом в Голливуде, главная "машина мечты" - мощный мотоцикл "харлей-дэвидсон"… все полной ложкой. "Мне определенно было более комфортно в Лос-Анджелесе, - заявлял он. - Я быстро вошел в новый образ жизни, и в течение какого-то времени было очень весело".
Получив возможность вести образ жизни, который он позже назвал "очень эгоистичным", Гэан отрывался активнее, чем когда-либо. Он был принят с распростертыми объятиями (отчасти благодаря знакомствам Терезы Конрой) в признанную лос-анджелесскую рок-тусовку, где прием наркотиков (пусть и не обязательно героиновая зависимость) был почти непременным условием - для богатого человека на нервах Лос-Анджелес был опасным местом пребывания. Как выразился сам певец: "Я мог на ногах не стоять, но все равно имел возможность зайти куда пожелаю. "Это Дэвид, это Дэвид! Заходи, Дэвид, можем мы принести что-нибудь особое?" - "Ну, в общем-то, да!"".
В апреле 1992-го, после того, что британские таблоиды назвали "грязным разводом, растянувшимся на год", Гэан окончательно связал жизнь с Терезой Конрой. Как и Гэан, Конрой употребляла героин, и позже он называл ее "партнером, с которым я мог быть вместе во всех отношениях, без осуждения с ее стороны, потому что она сама ко мне присоединялась.
На самом деле хотя и не она сделала меня героинщиком, но она дала мне возможность вновь попробовать героин. Мы договорились вначале, что я никогда не буду принимать ничего внутривенно, но, конечно, с учетом того, что я был наркоманом и вруном, долго такая жизнь не продлилась".