***
14 июня 1995 года банда Басаева захватила больницу в Буденновске. Позорные переговоры Черномырдина с бандитами закончились триумфальной безнаказанностью бандитов и послужили превосходным катализатором для активизации сепаратистов.
Через несколько дней после "буденновского позора" бензовоз Управления ФСК России по Чеченской Республике и сопровождавший его БТР по пути из Моздока в Грозный попали в засаду. Выстрелом из гранатомета БТР пробило насквозь. Надо отдать должное технике - она осталась на ходу и даже не загорелась. А вот экипаж и десант понесли серьезные потери. Один офицер погиб, двум прапорщикам оторвало ноги, восемь человек с тяжелыми контузиями были госпитализированы.
По подозрению в совершении этого преступления были задержаны двое чеченских парней: родные братья восемнадцати и двадцати лет. Мы получили оперативную информацию, что в налете на колонну принимал участие только один из задержанных, второго задержали по ошибке. Стрелял из гранатомета не он, а их третий брат. Встал вопрос: как проверить сведения?
В этот же период в Грозном произошла первая провокация. Группа неизвестных в форме федеральных войск ночью ворвалась в дом неких Чучаевых и расстреляла всю семью: женщин, детей, стариков - всего человек десять. По городу поползли зловещие слухи, во всем обвиняли федералов. Отношение чеченцев к военнослужащим значительно ухудшилось.
Спустя три дня после убийства семьи Чучаевых я с Лехой и Крокодилом поехал в Октябрьский РОВД. Решили свои вопросы, выходим на улицу. К нам подбегает капитан-чеченец.
- Вы из ФСК?
- Да, а что случилось?
- Там федералы на БТРе приехали кого-то арестовывать, а их толпа гражданских окружила. Того и гляди, стрельбой дело кончится. Либо гражданские ваших растерзают, либо солдаты толпу перебьют.
- Что за солдаты?
- Ну, на БТРе, у него еще труба оркестровая с боку прикручена. Солдаты с винтовками, с такими толстыми стволами.
Понятное дело, УСОвцы на нашей пятьсотдвадцатке с тубой на левом борту.
Вскочили в машину вместе с этим капитаном и помчались. Куда и с кем едем - никто даже не задумался и дежурному по Управлению не докладывал. Ладно, все обошлось! А если бы засада? И попались бы мы трое доверчивых и отзывчивых чекистов в лапы террористам? Нет, все-таки на войне бдительность притупляется.
Приезжаем, куда показал капитан. Улица, частные дома, толпа чеченцев - в основном женщины и дети. Их мужественные джегиты в играх, где может начаться стрельба, женщинам и детям всегда место уступают. Крик! Гам! БТРа нет! Уазик наш оказался среди этой беснующейся толпы - соседей недавно убитых Чучаевых. Выходим из машины. Капитан-чеченец быстро "растворился" среди соплеменников. Женщины что-то доказывают, истерично кричат на непонятном нам языке. Уже начинают хватать нас за одежду и потихоньку оттеснять от машины. Ситуация разрядилась неожиданно.
Ко мне подбегает какой-то бесноватый паренек лет тридцати и кричит, что он племянник Гелаева, и его за это хотели арестовать!
- Кто племянник Гелаева? Ты?
- Да, я! Племянник Гелаева!
- Тебя хотели арестовать?
- Да, меня хотели арестовать!
- Кто?
- Не знаю. Враги чеченского народа!
- Ну-ка садись в машину, поехали, сейчас во всем разберемся.
Парень запрыгивает в наш уазик. Крокодил с радостью газу до отказу, и мы не уезжаем, нет - мы очень низко улетаем из этого не очень радушного места.
По дороге в Управление Леча Гелаев - если не изменяет память, он так представился - нес полный бред: рассказывал, что работает старшим оперуполномоченным прокуратуры Чечни и что его вызывают в Москву для защиты диссертации по теме: "Борьба с бандитизмом в горных условиях". При этом Леча высказал готовность совершить подвиг в борьбе с сепаратизмом.
Осмыслил ситуацию и говорю Лече:
- Москва с диссертацией подождет. Есть куда более неотложное дело. Собственно поэтому мы и приехали за тобой.
- Какое дело?
- Ты слышал, что на днях колонну ФСК расстреляли?
- Нет, не слышал.
- Ну вот, мы поймали этих негодяев. Они сейчас на фильтре. Ты старший оперуполномоченный прокуратуры, кому как не тебе доверить это сложное дело?! Тебя сейчас отвезем к ним на фильтр. Они тебе поверят. Ты все-таки племянник Гелаева! Для правдоподобности попинаем тебя, синяков наставим, может быть, сломаем чего.
- Попинать можно, но ломать ничего не надо, мне же диссертацию защищать!
- Вообще-то да, ты прав! Ломать ничего не стоит... Так вот, твоя задача - выяснить, у кого эти отморозки получили задание стрелять в колонну ФСК.
- Я готов!
- Слушай, тебя на фильтр просто так не пустят. На, возьми гранату, - и я дал Лече гранату без запала.
Леча положил гранату в карман.
- Может, тебе пистолет выдать для надежности. Бандиты-то в камере не одни.
- Пистолет не нужен, так справлюсь, если что, гранаты хватит!
За этими разговорами приехали в Управление.
Попросил водителя остановить УАЗ за футбольным полем, подальше от любопытных глаз, которых в избытке рядом с Управлением.
- Так, Леча, сиди здесь, жди, я к генералу, доложу о твоем прибытии.
- Есть! - по-военному ответил Леча.
Проходя мимо комнаты дежурного, я стал невольным свидетелем того, как начальник подразделения УСО полковник Петя докладывал руководителю опергруппы ФСК РФ по ЧР генералу Громову:
- Задержать племянника Гелаева не удалось - вмешалась толпа местных. Во избежание конфликта от завершения операции пришлось отказаться.
Подождал, пока "Петя" закончил доклад и положил трубку телефона на рычаг.
- Петь, в районе "15-го погранотряда" твои бойцы только что племянника Гелаева задерживали?
- Мои! Вот, докладывал о провале операции!
- Ну, иди, забирай Лечу. Вон он, в моей машине сидит!
Петя не поверил. Пошли к машине и убедились, что Леча - тот самый племянник Гелаева. Петя - к оперсвязи, снова звонит Громову:
- Товарищ генерал, первая попытка задержать племянника Гелаева оказалась безуспешной, но вот ребята из ОЭКа помогли, совместными усилиями поймали негодяя!
Выслушав благодарность Громова, Петя бодренько ответил:
- Есть доставить на фильтр!.. - И, сославшись на неотложные дела, доверил мне эту честь.
- Петь, а документы на арест Лечи у кого? Фильтр - не гостиница, туда без документов не примут.
- Документы у ребят на базе.
После разговора с Петей, доложил начальнику Управления генерал-майору Хоперскову о задержании Лечи. Выслушав доклад, генерал выматерил меня за проявленную беспечность при выезде на место происшествия без силовой поддержки. Но поблагодарил за проявленную смекалку и одобрил мой план по использованию Лечи во внутрикамерной разработке "стрелков".
Поехали мы на базу к УСОвцам. С ними у нас были дружеские отношения, меня даже сватали к ним, в Сибирское региональное управление. Выяснилось, что на задержание Лечи нет никаких документов. Кто давал команду на задержание - знает только Петя, который где-то носится по делам. Делать нечего, время идет. Фильтр - не гостиница, прием посетителей только до темноты.
Проехали. С начальником фильтра у нас были хорошие отношения. Отрекомендовали ему Лечу как своего агента. Договорились, что его "расквартируют" в одну камеру с арестованным "стрелком", который принимал участие в нападении на нашу колонну.
Прошло три дня. Дежурный по Управлению передает, что ко мне какой-то мужчина пришел. Выхожу - стоит чеченец, опрятный такой.
- Здравствуйте, Юрий Александрович!
- Здравствуйте!
- Вы третьего дня нашего Лечу забрали. До сих пор от него ни слуху, ни духу. Так вот, если с ним что случится, мы передадим вашей жене и сыну огромный привет от отца и мужа, и называет мой домашний адрес.
Честно говоря, я взмок. Бегом к генералу Хоперскову, докладываю о визите чеченца.
- Слушай, а кому он нужен, этот Леча?
- Откуда я знаю? Была ситуация, что Петя по команде Громова поехал его задерживать. Я Вам докладывал, при каких обстоятельствах мы прихватили этого Лечу.
Хоперсков тут же звонит Громову и, как генерал генералу, с шутками-прибаутками рассказывает об обстоятельствах задержания Лечи и об угрозе безопасности моей семьи. Я присутствовал при телефонном разговоре, но ответов Громова не слышал. Тем не менее понял, что Леча этот никому не нужен, и о нем уже успели забыть.
Поговорив с Громовым, Хоперсков сказал:
- Можешь забрать своего Лечу с фильтра!
Отправляемся с Лехой на фильтр. Освобождаем Лечу.
А по дороге домой он отчитывается о выполнении задания - подтвердил нашу информацию о том, что один из задержанных братьев не участвовал в нападении на колонну. Это преступление совершал их третий брат, гулявший на свободе.
Приехали к Лече домой. Опять толпа собралась - чуть меньше той, которая нас провожала. Радости родственников и соседей Лечи не было предела. Стали приглашать нас на плов, но нам было не до плова. Быстро уехали, сославшись на дела по службе.
Больше мы с Лечей не встречались. А вот добытые им сведения использовали. Поговорили со "стрелком", который участвовал в налете на нашу колонну, и убедили написать письмо отцу, в котором он признался в содеянном и попросил привести виновного брата в обмен на невиновного. Конечно, это было не совсем законно, но из песни слов не выбросишь: "Марс далек от Фемиды".
***
В комендатуре Октябрьского района города Грозного несли службу земляки моего напарника Алексея - Абаканский ОМОН и Костромской полк особого назначения ВВ МВД РФ. С офицерами комендатуры полка и ОМОНа у нас сложились дружеские отношения. Мы частенько заезжали к ним на обед. И вот сидим мы как-то в канцелярии с комендантом по прозвищу Царь, командиром и его заместителями, обсуждаем обстановку в районе, контролируемом комендатурой. Вдруг раздается команда:
- Комендатура, в ружье! Бандиты захватили блокпост, на котором несет службу Абаканский ОМОН.
Бойцы загрузились на БМП и два "Урала" и рванули на блокпост. Мы с Лехой на своем "УАЗе" - за ними...
А произошло вот что: в одном из мотострелковых полков, дислоцированном на юге Чечни близ какой-то деревни, пропал прапорщик. У командования полка были вполне конструктивные отношения со старейшинами. Командир полка пригласил старейшин и предельно дипломатично пообещал расстрелять из танков деревню, если с прапорщиком случилось что-то неладное и максимум в течение трех дней он не вернется в полк.
Предупреждение нешуточное. На войне всякое бывает, и найти повод, чтобы из танка по деревне пальнуть - большого ума не надо. Как старейшины принимали решение - неизвестно. Но аксакалы пришли к командиру полка и сообщили, что пропавший прапорщик находится в Грозном, и что они готовы вернуть его в полк, если командир организует им поездку в город. Командир принял архимудрое решение: выдал аксакалам пропуск в виде. лейтенанта. И еще раз предупредил, что если через три дня не вернут прапорщика и "пропуск", от деревни останутся одни головешки.
Аксакалы снарядили нешуточную экспедицию. На трех легковушках дюжина вооруженных джигитов вместе с отважным лейтенантом проехали пол-Чечни и стали рыскать по Грозному в поисках пропавшего прапорщика. И ведь ни на одном блокпосту эту кавалькаду не остановили, не разоружили и не задержали. По меньшей мере - за незаконное ношение оружия!
Понятное дело, бдительные граждане сообщили куда полагается о том, что по городу на трех машинах барражирует чертова дюжина вооруженных джигитов. Центральная комендатура дала указание задержать колонну. Абаканский ОМОН тормознул их у блокпоста. Джигиты и лейтенант объяснили бойцам блокпоста цель своего прибытия в Грозный. Абаканцы - ребята не конфликтные, предложили джигитам подождать у блокпоста до внесения ясности в ситуацию.
Бойцы ОМОНа и джигиты начали мирную беседу "за жизнь". Сидят, курят, все чин-чином. И тут, поднимая клубы пыли, подлетают два "Урала" и БМП Костромского полка. Плюс мы с Лехой на своем уазике. Джигиты, вперемешку с ОМОНом, изготовились к бою.
Кровопролитие предотвратил находящийся на блокпосту начальник штаба ОМОНа. Он приказал своим бойцам и джигитам не стрелять, а сам побежал к нам, крича:
- Не стрелять! Не стрелять! Не стрелять!
К счастью, начальника штаба все знали в лицо. Он вкратце разъяснил происходящее. С учетом моего удостоверения №041 я оказался старшим оперативным начальником для всех присутствующих.
Между тем к месту событий подъехали еще две БМП с десантом, но на разговоры времени уже не было. Командиру костромичей я поставил задачу: на всякий случай готовиться к бою. Сам с напарником и начальником штаба Абаканского ОМОНа на своей машине поехал на блок-пост.
Первым к нам подбежал молоденький лейтенант и начал сбивчиво докладывать обстановку.
- Жить хочешь? - говорю лейтенанту. - Садись в мою машину, и ни под каким предлогом не выходи из нее.
В это время к нам подошел "старший джигит": его товарищи взяли нас под прицелы своих автоматов. "Старшой" сбивчиво разъяснил, что он и его односельчане выполняют поручение командира российского полка.
Я представился и предложил сдать оружие. "Джигит", естественно, отказался. Завязался диалог. Обе стороны высказались против боя, так как понимали, что ввиду численного превосходства "джигитов" мы перебьем, но и они нашей кровушки пустят изрядно. В итоге удалось убедить "джигита" в необходимости уехать из города. Договорились, что их колонна поедет за моей машиной, я доведу их до Ханкалинского блокпоста, через который они заехали в Грозный, а дальше у каждого своя дорога.
Говорю "старшему джигиту", что пойду к солдатам и дам команду не стрелять в колонну "гостей". Леха с лейтенантом и Кокодилом остались в нашем "УАЗе" на блокпосту.
Вернувшись к костромичам, с которыми был и командир бронегруппы - две БМП с десантом Центральной комендатуры Грозного, объяснил ситуацию.
Договорились, что бронегруппа немедленно выдвигается на Ханкалинский блокпост и организовывает там засаду. Я на "УАЗе" веду колонну джигитов со средней скоростью. Перед самым блокпостом наш "УАЗ" резко газует и укрывается за бетонными сооружениями блокпоста. Костромичи поджимают "джигитов" с тыла. При таком раскладе "джигитам" останется одно из двух: или сложить оружие, или пасть смертью храбрых в борьбе за сомнительные идеалы.
Возвращаюсь на блокпост, командую "старшему джигиту":
- По машинам! Езжайте за мною.
Джигиты по команде старшего оставили укрытие и стали рассаживаться в свои автомобили. Тут к нашему "УАЗу" подходит чеченец лет сорока и требует, чтобы лейтенант ехал с ним в машине. Пытаюсь объяснить, что это исключено. Чеченец говорит, что он лично головою отвечает перед командиром полка за этого лейтенанта и не хочет, чтобы от его села остались одни головешки. В спор вмешались другие чеченцы. Ситуация стала выходить из-под контроля.
Абаканские омоновцы тем временем укрылись на блокпосту и взяли под прицелы автоматов и нас, и чеченцев. Теперь получилось, что я с Лехой, водителем и лейтенантом окружены чеченцами, и в случае перестрелки нам суждено пасть от пуль омоновцев.
Чеченцы были опытными бойцами и по-своему оценили ситуацию. Они окружили "УАЗ", в котором сидят три чекиста и один пехотный лейтенант, но и они, в свою очередь, окружены чуть ли не ротой милиции и спецназа ВВ МВД РФ. Ситуация патовая.
- Раз так, то мы уезжаем. Разбирайтесь сами с солдатами. Вон их сколько! - спокойно говорю "старшему джигиту".
В конце концов решили: сорокалетний чеченец едет в нашем "УАЗе" вместе с лейтенантом. Поехали! Чеченец сидит на заднем сидении между Лехой и лейтенантом. Завели разговор. Вполне дружелюбный. В какой-то момент Леха с шутками-прибаутками отстегнул у Лемы, так он назвался, магазин от автомата. Едем.
Со стороны блокпоста нам навстречу едут машины, и чеченцы из них что-то кричат сопровождаемым мною джигитам. До блокпоста - чуть меньше километра. Чеченцы своими тремя машинами прижимают нас в кювет. Нам бы рвануть к блокпосту - наверняка в нас стрелять не стали бы, знают ведь, что в машине их товарищ! Но случилось так, как случилось. Мы остановились, рассчитывая, что вот-вот подъедут костромичи. Но они куда-то запропастились. Трагикомическая ситуация! До блокпоста рукой подать, мы его видим, но окружены дюжиной беснующихся вооруженных чеченцев!
Произошло это неподалеку от "представительства сепаратистов", которое было открыто в Грозном после Бу-денновской трагедии. В то время велись какие-то переговоры с министром информации и печати при правительстве Дудаева Мовлади Удуговым. А располагалось это "представительство" в километре от Ханкалинского блокпоста.
Подъезжают сотрудники "представительства". Жаркие споры вели минут тридцать. Из машины не вышли, беседовали с Ф-1 в руках, предохранительные чеки от которых выбросили чеченцам под ноги, демонстрируя готовность применить это смертоносное оружие.
Ни костромичи, ни бронегруппа Центральной комендатуры к нам так и не подъехали. Чеченцы забрали у нас лейтенанта, оставив "в залог" своего товарища, находящегося в нашей машине. Мы поехали на блокпост, чеченцы - в свое "представительство".
Но на этом наши "приключения" не закончились. При подъезде к блокпосту находящийся с нами в машине Лема запричитал, что мы его убьем, достал свою Ф-1, выдернул из нее чеку и грозился всех подорвать. Теперь уже мы с Лехой, сжимая в ладонях свои гранаты с извлеченными чеками, уговаривали Лему "не дурить".
На блокпост, где омоновцы вместе с бойцами бронегруппы приготовились задерживать вооруженных джигитов, приезжаем мы! Вместо того, чтобы укрыться за бетонными ограждениями, мы останавливаемся прямо на дороге. Приказываю Крокодилу идти к командиру блокпоста и сообщить о происходящем. Минут через пять к машине подошел сапер. Сначала мы с Лехой отдали ему свои гранаты, потом уговорили Лему последовать нашему примеру.
Дело кончилось тем, что Лему обменяли на лейтенанта. Лейтенанта доставили в Центральную комендатуру, где он подробно рассказал о произошедшем: от пропажи прапорщика до своего освобождения из "представительства" сепаратистов.
Материалы через военную контрразведку передали военному прокурору, который возбудил уголовное дело.
В Чечне функционировало Главное Управление оперативного штаба МВД России. Это огромное подразделение, на мой взгляд, в значительной мере дублировало функции МВД Чеченской Республики. Должность начальника ГУОШ МВД РФ была генеральской. Руководители и остальные сотрудники этого подразделения работали "вахтовым методом", приезжая в Чечню в 45-дневные командировки.