Японская жена
Пугают их, гонят с полей.
Вспорхнут воробьи и спрячутся
Под защитой чайных кустов.
Басё
После смерти матери Леночка осталась совсем одна. Отца она не помнила. Он бросил семью, когда дочь была совсем маленькой.
- Я долго плакала по маме, да ведь нельзя же плакать всю жизнь! - Леночка заглянула в лицо своей новой подруги, словно ища поддержки. - Правда, ведь нельзя?
Закончив институт культуры, Леночка не смогла найти работу в своём маленьком городке, но не расстроилась, а сдала мамину квартиру и уехала в Москву, чтобы брать уроки английского. Она надеясь, что язык поможет ей найти хорошую работу.
- Я шла в книжный магазин по Тверской, - рассказывала Леночка. - Мне нужны были словари. А навстречу - группа японцев, забавные такие, и одеты все, как на зимовку: куртки большущие, под них можно три свитера спрятать. И шапки странные, вроде шлемов, чтобы уши закрыть, и рукавицы огромные, до колен висят. Я потом узнала - они в рукавицы мешочки со специальным порошком кладут, который нагревается, если его сжать. А я шла без шапки - мороз был градусов пять, не больше. Японцы как увидели меня, остолбенели, а один из них спрашивает: "Неужели Вам не холодно?" - Крепкий такой парень, широкоплечий, на японца почти не похожий и по-русски хорошо говорит. Он сказал, что русский язык - его работа, что он - журналист, специалист по России. И попросил меня показать Москву.
Леночка улыбнулась, вспоминая.
- Недели через две он сделал мне предложение. Моя учительница сказала: "Зря ты английским занималась, надо было японский учить". - Леночка почему-то погрустнела. - Он и на свидания в этих ужасных рукавицах приходил, с мешочками. Для японца в одежде главное, чтобы удобно было. Я здесь видела летом, как шикарные дамы, садясь за руль дорогой машины, натягивают грубые трикотажные рукава, вроде нашего простого чулка, чтобы руки на руле не потели. И полотенце на шею вешают. Так удобно. А на красоту им наплевать! Вообще-то, они красоту тоже ценят. Но она у них на третьем месте после приличия и удобства. Ради удобства они и ботинки на размер больше покупают, чтобы снимать их, не расшнуровывая, не наклоняясь. Ведь им же приходится переобуваться по сто раз в день!
По улице шли мужчины, хлюпая ботинками, отстававшими от пятки. И молодые девушки и парни щеголяли в кроссовках, которые им велики.
- А для меня главное, чтобы обувь красивая была. - Передёрнула плечиками Леночка. - Я красивое люблю. И духи. Я к свадьбе себе французские духи купила, едва капнула, а муж стал морщиться: "Для нас, японцев, это слишком резко!" - Не любят они духи. Вы замечали, в Японии там, где много людей, ничем не пахнет, только чистотой. Насчёт чистоты - это они молодцы! Посмотрите, как они надраивают ботинки. Во всём городе не найти нечищеной обуви! - Леночка внимательно разглядывала толпу. Женщины любой национальности - как японцы, умеют видеть мелочи.
Леночка и Кеничи поженились в ту же зиму, в Москве. Зарегистрировались просто так, безо всякой свадьбы. Кеничи говорил, что его родители будут рады сэкономить на свадьбе.
- Тогда я думала, он шутит, а теперь… - Леночка почему-то загрустила. - Они такие экономные, эти японцы! Вы обращали внимание на их брюки? Японцы ведь маленькие. Им брюки почти всегда укорачивать приходится. Но лишнюю ткань они не обрезают, просто подворачивают. Когда я в первый раз эту складку на штанинах увидела, высоко, чуть не под коленом, решила - жена поленилась лишнее обрезать, сама соорудила, как могла. Потом поняла - японки за это не берутся. Да и редкая японка умеет шить, даже в таких пределах. А зачем? Брюки подгоняют прямо в магазинах, бесплатно. А не обрезают их, я думаю, на всякий случай, из экономии. Едва я сюда приехала, как меня муж со свекровью стали экономии учить…
Японская жизнь Леночки началась в Осаке. Там работал Кеничи, там жили его родители. Они отдали молодым второй этаж в своём доме, и счастливая Леночка принялась устраиваться в диковинной комнате с татами под строгим взглядом женщины в тёмном кимоно - свекрови. Леночка не понимала ни слова по-японски, а свекровь не знала по-русски, и они жили дружно. Но вскоре Леночка пошла на курсы японского языка и мало-помалу смысл сказанного стал для неё проясняться: свекровь её учила. Сначала Леночка отнеслась к этому спокойно. Всерьёз готовясь к роли японской жены, она прочла много книг о Японии и знала, что японские девушки мало помогают матери по хозяйству и замуж выходят неумехами. Научить невестку - обязанность свекрови.
- А обязанности здесь исполняют добросовестно! - вздыхала Леночка.
Свекровь учила Леночку всему: когда ложиться и когда вставать, что говорить, как одеваться, как кланяться… И как варить мисо-суп. Леночка возненавидела мисо-суп и однажды сказала мужу:
- Не хочу жить с родителями!
Молодой муж немедленно согласился снять отдельную квартиру. Свекровь пришла в ужас - неэкономно и глупо платить деньги за аренду жилья, когда есть бесплатный родительский дом! Но Кеничи стоял на своём - он Леночку очень любил. И снял для неё квартиру. Но на той же улице, где жили его родители. И мать Кеничи повадилась навещать молодых каждый день.
Муж уходил на работу рано, а Леночка, проводив его, устраивалась досыпать. И тут являлась свекровь. Будила, заставляла выслушивать наставления:
- Жена должна вставать в пять утра и включать пылесос и стиральную машину.
Леночка возражала:
- У меня не наберётся стирки на каждый день!
Свекровь обрывала её строго:
- Неважно! Муж тебя кормит, ты должна показывать ему, что работаешь.
- Показывать! - негодовала Леночка. - Я не работать должна, а показывать! Представляете, свекровь врывалась ко мне на кухню и без церемоний открывала холодильник. Вам понравится, если кто-то станет проверять Ваш холодильник? Она мне постоянно выговаривала: "У тебя в доме нет еды!" Но у меня всегда есть сыр! И молоко, и мясо. Но для свекрови еда - это тофу и мисо. Я ненавижу мисо! - Леночка чуть не плакала. - А Кеничи постоянно держал сторону матери и никогда мою! - возмущалась она. - Вскоре после свадьбы он перестал есть мой борщ и стал требовать мисо-суп. И рис с рыбой на завтрак. И всё повторял: "Ты должна слушаться мать!" - Мне кажется, он специально это сделал - снял квартиру на их улице.
А потом свекровь подарила Леночке фартук. Обычную вроде вещь, для домохозяйки необходимую. Но Леночка смотрела на фартук с ужасом. Желтовато-мышастый балахон, начинавшийся у самого горла, кончавшийся длинными рукавами с резинками на запястьях, походил не то на смирительную рубаху, не то на тюремный халат. Он грозил похоронить Леночкину красоту, а заодно её свободу. Леночка восприняла подарок как полное своё поражение. Но тут вышла удача - Кеничи перевели в другой город, на север.
Свекровь оказалась далеко, и Леночка воспрянула духом. Утром Кеничи уходил на службу, оставляя Леночку один на один с пустой квартирой и незнакомым городом. И Леночка принялась заполнять пустоту. Она нашла курсы японского языка, чайной церемонии, икэбаны…
- А как же иначе? Мы же в Японии живём! В такой замечательной стране! Надо же этим пользоваться! - Леночка быстро одолела программу Шимин-центра и принялась изучать китайские иероглифы - кянджи. - Это - более высокий уровень! - гордилась она. - Я и букеты составлять умею.
Леночка весело хвасталась своими успехами. Правда, Кеничи их не ценил. Заводя речь о муже, Леночка грустнела, словно он был единственной неприятностью в её японской жизни.
- Муж ругается, что я всё время рвусь из дома. Всё говорит - жена должна дома сидеть! Но всё-таки он меня любит! Скворца мне подарил. Говорящего, очень дорогого. Я с ним нянчусь, как с младенцем, - Леночка погрустнела опять. - Мне детей пора заводить, мне скоро тридцать… И Кеничи уговаривает меня. Газету местную принёс. Там была заметка о русской женщине, которая ждёт ребенка от японского мужа. Такое это у них событие, что аж газета пишет. Вот Кеничи мне и принёс показать. Вроде как пример. Или укор. Он очень хочет ребенка, а я сомневаюсь. - Леночка встала со скамейки, подошла к витрине детского магазина. - Посмотрите, у них детскую обувь только из синтетики шьют, из кожи дорого получается, японцы не купят, денег пожалеют. А обувать в пластмассу малышей им не жалко. Ну как, скажите, тут ребёнка растить?
Смеркалось. Леночка посмотрела на часы, сказала обречённо:
- Мне пора домой идти, мужу ужин готовить. Я собиралась борщ сварить…
- Свари ему мисо-суп, - посоветовала она. - Раз уж ты вышла замуж за японца. Да и что его варить-то, этот мисо-суп, невелика работа!
- Ну, вот ещё! Я даже запаха этой гадости не выношу! - упрямо тряхнула своей золотистой гривой Леночка. И задумалась. - А может, и правда устроить ему японский ужин? - Она свернула к какой-то забегаловке, чтобы купить сущи. Это была единственная японская еда, которую Леночка признавала. Но сущи - это же вроде бутерброда…
Спать хочется!
Утка прижалась к земле.
Платьем из крыльев прикрыла
Голые ноги свои…
Басё
Раннее вставание трём добродетелям равно.
Японская пословица
Коротко звякнул будильник. Намико привычно прихлопнула кнопку звонка, посмотрела на циферблат. Половина пятого. Хидэо спал на соседней кровати. Осторожно, чтобы не разбудить мужа, Намико встала, дрожа от холода, натянула халат, прошла в ванную, наскоро умылась ледяной водой. Горячую она включит потом, когда проснётся Хидэо, чтобы сэкономить газ. Намико привычно посмотрелась в зеркало, привычно ужаснулась - синеватая нечистая кожа обвисала на щеках, собиралась морщинками под глазами. Так и должно быть у старой женщины, которой скоро стукнет пятьдесят три, - успокоила себя Намико и вылила на ладонь лужицу жидкой пудры. Щедро намазав лицо, порадовалась - раньше с порошковой пудрой было куда труднее доводить лицо до гладкого тона. Зевая, она подвела карандашом брови. Руки её дрожали от холода и левая бровь съехала чуть вниз. Но Намико не заметила - лампочка над зеркалом горела тускло. Яркие лампы - дорогое удовольствие.
Намико старательно накрасила губы, причесалась и ещё раз внимательно оглядела себя в зеркале - всё нормально, можно идти на кухню - Намико спустилась на первый этаж. Здесь было совсем холодно. Но включать обогреватель она не стала, дожидаясь семи часов, когда проснётся Хидэо - так можно сэкономить керосин. А она не замёрзнет, ведь она все время в движении. Тем более, что сегодня придётся торопиться, она должна поехать к русской, помочь ей разобраться со счетами. Намико нравилось навещать русскую - это позволяло ей уйти из дома, от свекрови. И Хидэо одобрял такие встречи:
- Ты должна чаще общаться с иностранкой, жене профессора положено знать западные манеры и английский язык. Говори с ней…
Но с русской трудно разговаривать! У неё такие странные мысли! И выглядит она странно - ни капли косметики на лице. И всё удивляется - зачем японки так сильно красятся? Зачем так рано встают? Непонятно, как ей отвечать. Японской жене положено вставать рано, потому что муж не должен видеть спящее лицо жены. Так говорила мать Намико, когда отдавала её замуж. И свекровь не ленилась повторять:
- Ты должна встать раньше мужа и накраситься, чтобы не походить на чёрта! - Хидэо никогда не видел Намико ненакрашенной. И спящей никогда не видел.
Каждое утро Намико начиналось одинаково - она собирала коробку с обедом для Хидэо. Что же ему приготовить? Может, макароны? Он их любит. И это очень хорошо, потому что макароны почти втрое дешевле риса. Намико готовила макароны часто, почти каждый день - это позволяло экономить деньги, которые Хидэо давал на хозяйственные нужды. Она достала из шкафчика пакет - макарон в нём осталось совсем мало. В ближнем супермаркете их давно не продавали с уценкой. А без уценки Намико ничего не покупала - она экономно вела хозяйство. Намико решила зайти в магазин, который рядом с домом русской, там сегодня распродажа - в газете было объявление. Может, удастся подешевле купить макароны? А пока придётся сварить рис.
Намико насыпала в автоматическую рисоварку крупу, налила воду. Заученным движением нажала кнопку. Сколько лет она каждое утро делала одно и то же! В рис можно будет положить яйцо и свежий огурец - так любит Хидэо. Намико взяла тёрку, достала из холодильника огурец и принялась медленно, тщательно его тереть. Вчера Хидэо сделал ей замечание - огурец был натёрт неаккуратно. Он пришёл домой поздно, почти в одиннадцать, усталый и злой. Значит, разговаривал с русской. Его очень утомляла эта иностранка. После ужина Хидэо сразу уснул. А Намико долго мыла посуду, подметала пол… Жена не должна ложиться, не прибрав дом. Только в первом часу ночи она добралась до постели. Намико внимательно следила, чтобы куски покрупнее не попали в тарелку, выбирая закоченевшими пальцами скользкие полоски из ледяной массы.
- Теперь омлет, - привычно подумала она и, взбивая яйцо, почувствовала, как желудок заволакивает тупая, ноющая боль. - Надо принять таблетку, ту, что прописал врач. Но это потом…
Намико вылила яйцо на прямоугольную сковородку с выгнутым как крыша дном и принялась качать её - к себе - от себя - так ярко-жёлтая масса растекалась ровным слоем. Намико сняла лопаткой тонкий лепесток омлета и, положив его на доску, скатала трубочкой, задержала в руке, замёрзшим пальцам приятно было ощущать тепло. Потом взяла нож и стала нарезать мелкую соломку. Её руки двигались медленно, аккуратно, чтобы ломтики получались ровные. Все, как один. Рисоварка щёлкнула, отключаясь. Намико открыла крышку, понежилась минутку в клубах горячего пара, взяла лопатку, выложила на тарелку немного риса - остывать. Подождала минут пять, постояла, глядя в окно. Потом добавила в рис огурец и яйцо, перемешала, сложила в коробку, гладенько разравнивая лопаткой, накрыла крышкой, надела поверх круглую резинку. Эту коробочку Хидэо носил много лет, от старости пластмасса покоробилась, и крышка закрывалась плохо. Но новую коробку покупать не стоило. Эта ещё вполне могла служить - Хидэо не любил лишние траты. Он очень ругал Намико, когда увидел на журнальном столике журнал мод. Намико спрятала его под газетами, но русская, что была у них в гостях в тот день, нашла журнал и показала Хидэо:
- Посмотрите, какие прекрасные меха!
Хидэо нахмурился.
- К счастью, моя жена мехами не интересуется.
После ухода гостьи Намико пришлось объяснять Хидэо, что она не покупала этот журнал, а получила бесплатно в Фуджисаки, как премию за покупку. Но Хидэо не поверил и долго ругался, что жена потратила деньги на никчёмную вещь. Намико выбросила журнал. В общем-то, он был ей не нужен.
- Пожалуй, рис с яйцом - маловато на обед Хидэо, - подумала Намико.
И решила сделать темпуру: смешала яйца с водой, всыпала муку, развела жидкое тесто, нарезала ломтиками маленький кабачок, поставила на конфорку кастрюлю с маслом и, ёжась от холода, стала ждать, пока масло закипит. Она видела, как готовит темпуру русская. Та первым делом ставила масло на огонь, а уж потом замешивала тесто и резала кабачки. Тем временем масло закипало и ей не приходилось ждать. Но, если долго провозиться с тестом, можно пропустить момент, когда масло нагреется, и зря жечь газ. Интересно, кто научил русскую готовить темпуру? Она говорит - сама сообразила. Русская часто говорит странно.
Намико захватила палочками скользкий кусок кабачка, окунула его в тесто, аккуратно опустила в едва начавшее пузыриться масло. Подождала, пока кусок подрумянится, вынула, подержала над кастрюлей, давая маслу стечь, и только потом положила на тарелку. Остатки масла мгновенно впитались в бумажную салфетку, которой Намико загодя накрыла тарелку. Большое пятно расплылось по бумаге.
- Поторопилась, - подумала Намико, слишком много масла осталось на темпуре. - Надо будет давать ему стекать подольше, а то не хватит масла на весь кабачок.
Русская готовила темпуру иначе. Она бросала в кастрюлю одновременно несколько кусочков, ворошила их вилкой и вынимала все сразу шумовкой, щедро выливая масло на тарелку. Она управлялась с темпурой за десять минут. У Намико уходило на это полчаса. Потому что она всё делала по правилам. Её темпура получалась красивой и вкусной. Правда, у русской тоже выходило неплохо. Кто же всё-таки её научил? Намико опустила в масло следующий кусок и задремала, стоя над тёплым огнём.
Три кусочка темпуры Намико завернула в алюминиевую фольгу. Свёрток вместе с коробкой завязала в фуросики - обед для Хидэо готов! Теперь надо сварить мисо-суп для свекрови - она всегда завтракает по-японски. Из комнаты свекрови донёсся слабый шорох. Её комната была недалеко от кухни, на первом этаже. Тонкие перегородки хорошо пропускали звук. Должно быть, свекровь только что встала - она всегда спит долго, дожидаясь, пока Намико приготовит еду. Намико сердито стукнула кастрюлей о конфорку - она не любила свекровь. Сняв с огня суп, посмотрела на часы - пора готовить завтрак для мужа. Он завтракал по-европейски, ведь он - профессор западного стиля. Намико положила в тостер два кусочка хлеба, вскипятила чайник, заварила чёрный английский чай, достала из холодильника масло и джем, прошла за шкаф, отделявший кухню от столовой, поставила всё на обеденный стол. Потом включила стиральную машину и пылесос.
В столовой было чисто, да и для стиральной машины нашлось немного работы - только вчерашняя рубашка Хидэо да пара полотенец. Но Хидэо любил просыпаться под гул машин и видеть, что жена работает. Так и должно быть, ведь он кормит её, а она - не дармоедка. В ванной наверху зашумела вода - Хидэо умывался. Намико выключила пылесос и заспешила по лестнице наверх - одеваться. Сегодня она должна уехать вместе с Хидэо, чтобы он довёз её до дома русской. В спальне Намико открыла платяной шкаф и быстро выдернула первую попавшуюся кофточку - Хидэо уже спускался по лестнице. И свекровь вышла из своей комнаты, села за стол. Намико наспех оделась и побежала в столовую. Подавая мужу и свекрови завтрак, она думала, что сама сегодня позавтракать не успеет. Выскочив на кухню, чтобы налить Хидэо чаю, Намико быстро проглотила кусок остывшей темпуры.